– Что ты сказал? – Инна замерла и удивленно посмотрела на мужа.
Они сидели на кухне их небольшой квартиры. За окном шёл мелкий дождь, стучал по подоконнику, как будто подыгрывал напряжённой тишине. Инна поставила кружку на стол, боясь, что пальцы выдадут её смятение. Пять лет брака, сотни разговоров о будущем, и вот он, её муж, говорит такое.
– Я сказал, что у меня уже есть Лиза и Артём, – повторил Денис, наконец посмотрев на неё. Его карие глаза, обычно тёплые, сейчас были холодными, почти чужими. – Им одиннадцать и восемь. Они требуют времени, сил, денег. Разве этого мало?
Инна почувствовала, как горло сжимает ком. Она хотела ответить резко, но вместо этого лишь глубоко вдохнула.
– А моё желание быть матерью? – тихо спросила она. – Это что, не считается?
Денис вздохнул, откинувшись на спинку стула. Его тёмные волосы, слегка тронутые сединой, падали на лоб, и он нервно убрал их назад.
– Ин, ты же знала, что у меня дети, когда мы поженились. Я никогда не скрывал. Лиза, Артём – они мои. И твои тоже, разве нет?
Инна отвела взгляд, уставившись на узор скатерти. Знала ли она? Конечно, знала. Денис был честен с самого начала. Он рассказал о своём первом браке, о разводе, о том, как тяжело ему далось расставание с Катей, его бывшей женой. Рассказал, как старается быть хорошим отцом для Лизы и Артёма несмотря на то, что они живут с матерью. Но тогда, влюблённая, ослеплённая его добротой и уверенностью, Инна думала, что её мечта о ребёнке всё равно найдёт место в их жизни.
– Я люблю Лизу и Артёма, – сказала она наконец, подбирая слова. – Ты знаешь, что я стараюсь быть для них... не знаю, хорошей мачехой, наверное. Но я хочу своего ребёнка, Денис. Нашего. Это другое.
Он нахмурился, словно её слова задели что-то глубоко внутри.
– Другое? – переспросил он. – А что, Лиза с Артёмом для тебя чужие?
– Я этого не говорила! – Инна вскинула руки, будто защищаясь. – Не передёргивай. Просто... у меня внутри пустота, понимаешь? Я хочу услышать, как наш ребёнок зовёт меня мамой. Хочу держать на руках малыша, которого мы вместе... – она запнулась, чувствуя, как слёзы подступают. – Это моя мечта, Денис.
Он молчал, глядя в пол. За окном дождь усилился, и стук капель стал громче, почти заглушая их дыхание.
– Я думал, мы уже семья, – наконец сказал он. – Ты, я, дети. Разве этого мало?
Инна встала, не в силах больше сидеть. Её светлые волосы, собранные в небрежный пучок, растрепались, и она нервно заправила прядь за ухо.
– А если я скажу, что мне этого мало? – её голос сорвался. – Что тогда?
Денис посмотрел на неё, и в его взгляде мелькнула растерянность. Он явно не ожидал такого поворота.
– Тогда... – он замялся. – Тогда нам надо серьёзно поговорить.
Инна кивнула, чувствуя, как внутри всё сжимается. Разговор, которого она боялась, начался. И она не знала, к чему он приведёт.
Инна сидела на диване в гостиной, поджав ноги под себя. Её любимый плед, мягкий, с узором из ромашек, не спасал от холода, который она чувствовала внутри. Было уже за полночь, Денис ушёл спать, а она всё прокручивала в голове их разговор.
Пять лет назад, когда они встретились, всё казалось таким простым. Денис был старше на десять лет, но его спокойная уверенность, его умение слушать и та искренняя улыбка, от которой у Инны замирало сердце, сделали своё дело. Он был разведён, с двумя детьми, но Инна тогда думала: «Ну и что? Я же не против». Она и правда старалась полюбить Лизу и Артёма. Каждые вторые выходные, когда дети приезжали к ним, она пекла пироги, придумывала игры, покупала Лизе заколки с блестящими бабочками, а Артёму – наборы конструктора. Но каждый раз, когда они уезжали к матери, Инна чувствовала укол в груди. Они звали её «Инна», а не «мама». И это было правильно, но всё равно больно.
Её мечта о ребёнке не появилась внезапно. Она всегда была где-то внутри, как тихая мелодия, которую Инна заглушала делами, работой, заботой о Денисе и его детях. Но в последнее время мелодия становилась громче. Ей было тридцать два, и каждый раз, когда она видела коляску на улице или слышала детский смех в парке, её сердце сжималось. Она представляла, как держит на руках своего малыша, как учит его первым словам, как Денис, смеясь, подбрасывает их ребёнка в воздух.
Но Денис, похоже, эту мечту не разделял.
Инна встала, подошла к окну. Дождь всё ещё барабанил по стеклу, и город за окном казался размытым, как её мысли. Она вспомнила, как однажды, ещё на заре их отношений, Денис обмолвился: «Дети – это сложно. Я уже прошёл через это». Тогда она не придала значения его словам, решив, что он просто устал. Но теперь эти слова звучали как приговор.
На следующий день Денис уехал на работу рано, оставив на столе записку: «Прости за вчера. Люблю. Поговорим вечером». Инна прочитала её и горько усмехнулась. Поговорим. Как будто слова могли исправить то, что росло между ними – невидимую стену, которую она чувствовала всё отчётливее.
Она взяла телефон, набрала номер своей подруги Оли. Оля была её отдушиной, человеком, который всегда умел слушать и не осуждать.
– Оленька, привет, – голос Инны дрогнул, когда подруга ответила.
– Ин, что случилось? – Оля сразу уловила её настроение. – Ты как будто плакала.
– Не плакала, но близко к тому, – призналась Инна. – Денис вчера сказал, что не хочет больше детей. Что Лизы и Артёма ему хватает.
На том конце трубки повисла пауза.
– Ох, Ин... – наконец сказала Оля. – И что ты?
– Не знаю, – Инна опустилась на стул, теребя край скатерти. – Я люблю его, Оля. Правда люблю. Но я не могу отказаться от своей мечты. Это как... как будто я предам себя.
– А он что говорит? Прямо отказывается или просто тянет время?
– Он говорит, что мы уже семья. Что его дети – это и мои дети. Но я.. я не могу так, – Инна почувствовала, как слёзы всё-таки подступают. – Я стараюсь быть для Лизы и Артёма хорошей, но это не то же самое.
– А ты с ними пробовала говорить? – осторожно спросила Оля. – С детьми? Может, если они поймут, как тебе важно быть мамой, это что-то изменит?
Инна задумалась. Лиза и Артём. Они были хорошими детьми, но их отношение к ней всегда было настороженным. Лиза, с её длинными косами и серьёзными глазами, часто смотрела на Инну так, будто оценивала: «Ты правда хочешь быть частью нашей жизни?» Артём был проще, но его привязанность к матери, Кате, была очевидной. Он обожал рассказывать, как мама готовит ему блинчики или водит его в парк. Инна никогда не пыталась соперничать с Катей, но порой чувствовала себя лишней.
– Не знаю, Оля, – вздохнула она. – Они и так не особо мне доверяют. А если я начну говорить о ребёнке... вдруг они решат, что я хочу их оттеснить?
– Ну, не попробуешь – не узнаешь, – резонно заметила Оля. – И с Денисом надо говорить. Не один раз, а столько, сколько понадобится.
– Я боюсь, – призналась Инна. – Боюсь, что он выберет их, а не меня.
– Если он тебя любит, он не будет выбирать, – твёрдо сказала Оля. – Он найдёт способ, чтобы всем было хорошо.
Инна кивнула, хотя подруга не могла её видеть. После разговора она почувствовала себя чуть легче, но тревога никуда не делась. Она знала, что впереди их ждёт непростой путь.
Следующие выходные были «детскими». Лиза и Артём приехали в субботу утром, и квартира наполнилась их голосами, смехом и топотом. Инна, как обычно, постаралась сделать всё, чтобы им было комфортно. Она испекла шоколадное печенье, которое Артём обожал, и купила Лизе новый набор для рисования – девочка увлекалась акварелью.
– Инна, смотри, как круто! – Артём влетел на кухню, размахивая коробкой конструктора, которую они с Денисом собирали весь день. – Мы сделали робота! Он даже ходит!
– Класс, Артёмка! – Инна улыбнулась, глядя на его сияющее лицо. – А что он умеет?
– Он... ну, пока только ходит, – засмеялся мальчик. – Но папа сказал, что мы добавим ему лазеры!
– Лазеры – это серьёзно, – подыграла Инна. – Покажи мне его.
Они прошли в гостиную, где на ковре красовался робот, собранный из ярких пластиковых деталей. Денис сидел рядом, с улыбкой наблюдая за сыном. Лиза устроилась на диване с альбомом, сосредоточенно выводя акварельные линии.
– Лиза, покажешь, что рисуешь? – осторожно спросила Инна.
Девочка подняла глаза, помедлила, но всё же протянула альбом. На листе был пейзаж: озеро, окружённое деревьями, и маленькая фигурка на берегу.
– Это ты? – спросила Инна, указывая на фигурку.
– Нет, это мама, – тихо ответила Лиза. – Она водила нас на озеро прошлым летом.
Инна почувствовала укол в груди, но заставила себя улыбнуться.
– Красиво, – искренне сказала она. – У тебя талант.
Лиза пожала плечами, но уголки её губ чуть дрогнули – почти улыбка.
Вечером, когда дети легли спать, Инна и Денис остались на кухне. Он мыл посуду, а она вытирала тарелки, и тишина между ними была тяжёлой, как воздух перед грозой.
– Я всё думаю о нашем разговоре, – наконец сказала Инна, не глядя на него. – О ребёнке.
Денис замер, держа в руках мокрую тарелку.
– Ин, я же сказал... – начал он, но она перебила.
– Ты сказал, что у тебя есть Лиза и Артём. Я слышала. Но я тоже имею право на свою мечту, Денис.
Он поставил тарелку в раковину и повернулся к ней.
– А что, если я не готов? – спросил он. – Дети – это не просто радость. Это бессонные ночи, это деньги, это время. Я уже через это проходил. И честно, я не уверен, что справлюсь ещё раз.
Инна почувствовала, как её сердце сжимается.
– А я справлюсь, – тихо сказала она. – Я не прошу тебя одного тянуть всё. Я хочу, чтобы мы сделали это вместе.
– А Лиза и Артём? – его голос стал резче. – Они и так делят меня с тобой. Если появится ещё один ребёнок, как ты думаешь, что они почувствуют?
– Они почувствуют, что у них есть брат или сестра, – ответила Инна, стараясь говорить спокойно. – Разве это плохо?
– Ты не понимаешь, – Денис покачал головой. – Катя... она и так постоянно напоминает им, что я теперь с тобой, а не с ними. Если появится ребёнок, это будет для них как предательство.
Инна опустила полотенце, чувствуя, как внутри закипает гнев.
– Предательство? – переспросила она. – А то, что ты отказываешься от нашей с тобой мечты, это не предательство?
– Я не отказываюсь! – вспылил он. – Я просто пытаюсь быть реалистом!
– Реалистом? – Инна шагнула к нему, её глаза сверкали. – Или просто боишься? Боишься, что Катя что-то скажет? Боишься, что дети перестанут тебя любить?
Денис открыл рот, но не нашёл, что ответить. Он отвернулся, упершись руками в столешницу.
– Я не хочу ссориться, – наконец сказал он. – Давай отложим этот разговор.
– Нет, – твёрдо сказала Инна. – Мы не будем откладывать. Я устала ждать. Я хочу знать, есть ли у нас будущее, где я могу быть матерью.
Он посмотрел на неё, и в его взгляде смешались усталость, страх и что-то ещё – любовь, которую она так хорошо знала.
– Я не знаю, Ин, – тихо сказал он. – Я правда не знаю.
Она кивнула, чувствуя, как внутри всё рушится. Но в этот момент в дверях появилась Лиза, сонная, с растрёпанными косами.
– Вы чего кричите? – спросила она, потирая глаза.
Инна и Денис переглянулись, оба смущённые.
– Прости, Лиз, – сказала Инна, подходя к ней. – Мы просто... разговаривали громко.
– О чём? – девочка посмотрела на них с подозрением.
– О взрослых делах, – уклончиво ответил Денис. – Иди спать, малыш.
Но Лиза не двинулась с места.
– Это из-за ребёнка, да? – вдруг спросила она. – Я слышала, как ты говорила с тётей Олей по телефону.
Инна замерла, чувствуя, как кровь приливает к лицу.
– Лиза, ты подслушивала? – строго спросил Денис.
– Я не подслушивала! – возмутилась девочка. – Просто телефон громкий! И вы всё время об этом говорите!
Инна опустилась на корточки перед Лизой, стараясь говорить спокойно.
– Да, мы говорили о ребёнке, – призналась она. – Потому что я очень хочу стать мамой. Но это не значит, что я меньше люблю тебя или Артёма.
Лиза нахмурилась, глядя то на Инну, то на отца.
– А если у вас будет ребёнок, ты будешь любить его больше? – тихо спросила она.
Инна почувствовала, как её сердце разрывается.
– Нет, Лиз, – мягко сказала она. – Любовь – она не делится, она растёт. Если у нас будет ребёнок, я буду любить вас всех.
Лиза молчала, обдумывая её слова. Потом вдруг сказала:
– Мама говорит, что ты хочешь, чтобы папа забыл про нас.
Инна взглянула на Дениса, ожидая, что он скажет, но он молчал, опустив глаза.
– Это неправда, – твёрдо сказала Инна. – Я хочу, чтобы мы все были семьёй. Ты, Артём, папа, я. И, может быть, ещё кто-то.
Лиза пожала плечами и ушла в спальню, оставив Инну и Дениса в тяжёлой тишине.
– Она слышала, – тихо сказала Инна. – И что теперь?
– Я поговорю с Катей, – ответил Денис, но в его голосе не было уверенности. – Надо, чтобы она перестала настраивать детей против тебя.
Инна кивнула, но внутри у неё росло чувство, что всё только начинается. Она посмотрела на Дениса, на его усталое лицо, и поняла: этот разговор с Катей может всё изменить. Или разрушить.
Инна сидела в кафе напротив Кати, бывшей жены Дениса. Столик у окна, за которым они договорились встретиться, был маленьким, почти тесным, как будто подчёркивал неловкость ситуации. За окном Москва шумела осенним днём: машины гудели, прохожие спешили, а листья кружились в холодном ветре. Инна теребила край салфетки, пытаясь собраться с мыслями.
– Спасибо, что согласилась встретиться, – начала она, стараясь звучать спокойно.
Катя, высокая женщина с короткими каштановыми волосами и усталыми глазами, кивнула. Она была одета просто – джинсы, серый свитер, но в её осанке чувствовалась уверенность, почти вызов.
– Я удивилась, когда ты позвонила, – сказала Катя, помешивая кофе. – Обычно мы с тобой не общаемся напрямую.
– Да, – Инна слабо улыбнулась. – Но мне показалось, что так будет правильнее.
Катя прищурилась, словно пытаясь разгадать её намерения.
– И что ты хотела обсудить? Детей? Или Дениса?
Инна глубоко вдохнула. Она знала, что разговор будет непростым, но слова Лизы о том, что Катя настраивает детей против неё, не давали покоя.
– И то, и другое, – честно ответила она. – Лиза сказала, что ты говоришь, будто я хочу, чтобы Денис забыл про неё и Артёма. Это правда?
Катя откинулась на спинку стула, её лицо стало жёстче.
– Лиза так сказала? – переспросила она. – Ну, может, я и говорила что-то в этом духе. Но ты же понимаешь, как это выглядит со стороны? Ты молодая, без детей, замужем за моим бывшим мужем. И вдруг начинаешь говорить о ребёнке. Как думаешь, что чувствуют Лиза и Артём?
Инна почувствовала, как в груди закипает обида, но постаралась сдержаться.
– Я никогда не пыталась их оттеснить, – сказала она, глядя Кате в глаза. – Я стараюсь быть для них хорошей мачехой. Пеку печенье, хожу с ними в парк, покупаю подарки. Но я тоже хочу быть матерью, Катя. Это не значит, что я меньше люблю Лизу и Артёма.
Катя усмехнулась, но в её улыбке не было тепла.
– Любишь? – переспросила она. – Инна, ты для них чужая тётя. Они зовут тебя по имени. А я – их мама. И я вижу, как они возвращаются от вас расстроенные, потому что их папа теперь с тобой, а не с нами.
– Это не моя вина, – тихо, но твёрдо сказала Инна. – Вы с Денисом развелись до того, как я появилась. Я не разрушала вашу семью.
– Может, и не разрушала, – Катя пожала плечами. – Но ты заняла моё место. И теперь хочешь ребёнка, чтобы ещё больше привязать Дениса к себе.
Инна сжала кулаки под столом. Ей хотелось крикнуть, что это неправда, что она любит Дениса не за то, чтобы «привязать», а просто потому, что он – её человек. Но вместо этого она глубоко вдохнула и сказала:
– Я хочу ребёнка не для того, чтобы кого-то привязать. Я хочу его, потому что это моя мечта. И я не хочу, чтобы Лиза и Артём думали, что я их отодвигаю. Поэтому я здесь. Хочу понять, как нам всем быть семьёй.
Катя молчала, глядя в чашку. Её пальцы нервно теребили ложку, и Инна вдруг заметила, как сильно она устала. Не просто от разговора – от всего. От одиночества, от ответственности за двоих детей, от необходимости делить их с бывшим мужем.
– Ты правда думаешь, что можешь стать им семьёй? – наконец спросила Катя, и в её голосе не было злобы, только усталость.
– Я пытаюсь, – ответила Инна. – Но мне нужна твоя помощь. Если ты настраиваешь их против меня, это не помогает никому. Ни мне, ни Денису, ни детям.
Катя посмотрела на неё долгим взглядом, потом отвернулась к окну.
– Я не хотела их настраивать, – наконец сказала она. – Просто... я боюсь, что они забудут, кто их настоящая мама.
Инна почувствовала, как гнев внутри сменяется сочувствием. Она вдруг поняла, что Катя не враг. Просто женщина, которая боится потерять связь с детьми.
– Я никогда не пыталась занять твоё место, – мягко сказала Инна. – И не буду. Ты их мама, и это навсегда. Но я тоже часть их жизни. И я хочу, чтобы мы все нашли способ ужиться.
Катя кивнула, но ничего не ответила. Разговор закончился неловко – они допили кофе, попрощались и разошлись. Но Инна чувствовала, что что-то сдвинулось. Может, не сразу, но этот разговор был первым шагом.
Вечером дома Денис ждал её на кухне. Он выглядел взволнованным, как будто весь день готовился к этому разговору.
– Как прошло? – спросил он, едва Инна сняла пальто.
– Сложно, – честно ответила она, садясь напротив. – Катя боится, что дети забудут её, если у нас появится ребёнок.
Денис нахмурился, потирая виски.
– Она всегда была такой, – сказал он. – Всегда боялась, что я отниму у неё Лизу и Артёма. Даже после развода.
– А ты? – тихо спросила Инна. – Ты чего боишься?
Он посмотрел на неё, и в его глазах мелькнула растерянность.
– Я боюсь, что не справлюсь, – признался он. – Я и так разрываюсь между работой, детьми, тобой. Если будет ещё один ребёнок... я не знаю, хватит ли у меня сил.
Инна протянула руку и сжала его ладонь.
– Мы справимся вместе, – сказала она. – Я не прошу тебя быть супергероем. Я просто хочу, чтобы ты был со мной.
Он молчал, глядя на их сцепленные руки. Потом вдруг сказал:
– А если Лиза и Артём будут против?
– Тогда мы поговорим с ними, – твёрдо ответила Инна. – Они не чужие нам, Денис. Они поймут.
Он кивнул, но в его взгляде всё ещё была неуверенность. Инна поняла, что этот разговор – только начало. Настоящая буря ещё впереди.
Следующие выходные Лиза и Артём снова приехали к ним. Инна заметила, что Лиза стала ещё более замкнутой, а Артём, наоборот, был непривычно тихим. Она решила не тянуть и после ужина, когда Денис ушёл в магазин, села с детьми в гостиной.
– Ребята, можно поговорить? – спросила она, стараясь улыбаться.
Лиза посмотрела на неё настороженно, Артём пожал плечами.
– О чём? – спросила Лиза, теребя край своей кофты.
– О нас, – сказала Инна. – О том, как мы живём вместе. Я знаю, что вы слышали мои разговоры с папой. Про ребёнка.
Лиза напряглась, а Артём уставился в пол.
– Я хочу, чтобы вы знали, – продолжала Инна, – что я вас очень люблю. И если у нас с папой будет ребёнок, это не значит, что я буду любить вас меньше.
– А мама говорит, что ты хочешь, чтобы папа был только с тобой, – вдруг выпалила Лиза. – Что ребёнок – это чтобы он нас бросил.
Инна почувствовала, как сердце сжалось, но заставила себя говорить спокойно.
– Лиза, это неправда, – сказала она. – Я хочу, чтобы мы все были семьёй. Ты, Артём, папа, я. И, если у нас будет ребёнок, он будет вашим братом или сестрой. Разве это плохо?
– Я не хочу сестру, – буркнул Артём. – Они все вредные.
Инна невольно улыбнулась.
– Ну, может, будет брат, – подмигнула она. – А ты как думаешь, Лиза?
Девочка молчала, глядя на свои руки. Потом тихо сказала:
– Я не знаю. Я просто не хочу, чтобы всё изменилось.
– Я понимаю, – кивнула Инна. – Перемены – это всегда страшно. Но иногда они к лучшему.
Лиза посмотрела на неё, и в её глазах мелькнуло что-то новое – не доверие, но, возможно, интерес.
– А если у вас будет ребёнок, – спросила она, – ты будешь его больше любить?
– Нет, – твёрдо сказала Инна. – Любовь – она как пирог. Чем больше людей, тем больше кусочков. Но каждому хватает.
Артём хихикнул, а Лиза слабо улыбнулась. Это было маленькое, почти незаметное движение, но для Инны оно стало лучом надежды.
Когда Денис вернулся, он застал их за игрой Лиза всё ещё была сдержанной, но Артём уже вовсю спорил с Инной о том, кто купит «Маяковскую».
– Ну что, мир? – шепнул Денис, наклоняясь к Инне.
– Пока перемирие, – ответила она, улыбаясь. – Но это уже что-то.
Но перемирие оказалось хрупким. Через пару дней Инне позвонила Катя. Её голос был холодным, почти ледяным.
– Я узнала, что ты разговаривала с детьми за моей спиной, – сказала она. – Кто тебе дал право говорить с ними о ребёнке?
Инна замерла, чувствуя, как кровь стынет в жилах.
– Катя, я не хотела ничего за твоей спиной, – начала она. – Я просто хотела, чтобы они поняли...
– Ты не их мать, – отрезала Катя. – И не тебе решать, что они должны понимать. Я запрещаю тебе говорить с ними о таких вещах.
– А что мне делать? – вспылила Инна. – Молчать и притворяться, что у меня нет своих желаний? Я их мачеха, Катя. Я часть их жизни.
– Ты – жена их отца, – поправила Катя. – И, если хочешь, чтобы всё было хорошо, держись подальше от моих детей.
Разговор закончился резким сигналом отбоя. Инна сидела, глядя на телефон, и чувствовала, как надежда, которую она так осторожно выстраивала, рушится.
Вечером она рассказала всё Денису. Он слушал молча, хмурясь всё сильнее.
– Я поговорю с ней, – наконец сказал он. – Это зашло слишком далеко.
– А если она не остановится? – тихо спросила Инна. – Если она продолжит настраивать детей против меня?
Денис посмотрел на неё, и в его глазах была смесь решимости и страха.
– Тогда я сделаю всё, чтобы защитить нашу семью, – сказал он. – Тебя, Лизу, Артёма. И... нашего будущего ребёнка.
Инна замерла. Это был первый раз, когда он сказал «нашего ребёнка».
– Ты серьёзно? – прошептала она, боясь поверить.
– Я не знаю, как мы это сделаем, – признался он. – Но я вижу, как ты стараешься. С детьми, со мной. И я не хочу, чтобы ты отказывалась от своей мечты.
Она обняла его, чувствуя, как слёзы текут по щекам. Это был не конец, но, возможно, начало чего-то нового.
Инна стояла у плиты, помешивая овощное рагу. Запах томатов и базилика наполнял кухню, смешиваясь с холодным ноябрьским воздухом, который тянуло из приоткрытого окна. За окном город уже готовился к зиме: голые деревья качались на ветру, а асфальт блестел от недавнего дождя. Она пыталась сосредоточиться на готовке, но мысли всё время возвращались к разговору с Катей, к её резким словам: «Ты не их мать».
Денис обещал поговорить с ней, но прошло уже три дня, а он молчал. Инна не давила – знала, что такие разговоры требуют времени. Но тишина давила на неё, как тяжёлый груз. Она боялась, что Катя снова настроит детей против неё, что Лиза и Артём замкнутся окончательно. И, самое страшное, что Денис может передумать.
Дверь хлопнула, и в квартиру влетел Артём, бросая рюкзак прямо в коридоре.
– Инна, я голодный! – крикнул он, врываясь на кухню. – Пахнет вкусно!
Инна улыбнулась, чувствуя, как напряжение чуть отпускает.
– Скоро будет готово, – ответила она. – Где Лиза?
– Она с папой, – Артём плюхнулся на стул, доставая из кармана телефон. – Они там о чём-то шепчутся.
Инна насторожилась.
– Шепчутся? – переспросила она, стараясь звучать небрежно.
– Ага, – кивнул Артём, не отрываясь от экрана. – Папа сказал, что это взрослые дела. Но Лиза всё равно осталась.
Инна кивнула, возвращаясь к плите. Сердце колотилось. Что за взрослые дела? Неужели Денис всё-таки говорил с Катей? И почему Лиза с ним?
Через полчаса вернулись Денис и Лиза. Девочка выглядела задумчивой, её длинные косы чуть растрепались, а в руках она сжимала тетрадь. Денис, напротив, казался спокойным – даже слишком.
– Всё нормально? – спросила Инна, вытирая руки о фартук.
– Да, – коротко ответил Денис, но его взгляд был тёплым. – Поговорим после ужина?
Она кивнула, чувствуя, как внутри всё сжимается от предчувствия.
За ужином Лиза была непривычно тихой, ковыряя еду вилкой. Артём, наоборот, болтал без умолку, рассказывая, как в школе устроили конкурс на лучший осенний рисунок. Инна слушала вполуха, украдкой поглядывая на Дениса. Он улыбался, подыгрывал сыну, но в его глазах было что-то новое – решимость, которой она не видела раньше.
Когда дети ушли в свою комнату, Инна и Денис остались на кухне. Она мыла посуду, а он вытирал тарелки – их привычный вечерний ритуал, который всегда успокаивал.
– Ну, рассказывай, – наконец сказала Инна, не выдержав тишины. – Что за шепотки с Лизой?
Денис поставил тарелку на стол и повернулся к ней.
– Я говорил с Катей, – начал он. – Вчера. Это был... непростой разговор.
Инна замерла, сжимая губку в руке.
– И что? – спросила она, боясь услышать ответ.
– Она была зла, – признался Денис. – Сказала, что я эгоист, что думаю только о себе и о тебе. Что дети будут страдать, если у нас появится ребёнок.
Инна почувствовала, как горло сжимает ком.
– И ты? – тихо спросила она.
– Я сказал ей, что дети – это не только её, но и мои, – твёрдо ответил Денис. – И что я не собираюсь отказываться от своей семьи. От тебя. От нашей мечты.
Инна посмотрела на него, не веря своим ушам.
– Ты правда это сказал? – прошептала она.
– Правда, – он улыбнулся, но улыбка была усталой. – И ещё сказал, что, если она продолжит настраивать Лизу и Артёма против тебя, я буду вынужден ограничить её общение с ними.
– Ты... серьёзно? – Инна опустилась на стул, чувствуя, как ноги подкашиваются.
– Серьёзно, – кивнул Денис. – Я не хочу, чтобы дети росли в атмосфере вражды. Они должны знать, что у них есть мама, папа и ты – человек, который их любит.
Инна почувствовала, как слёзы подступают к глазам. Она хотела что-то сказать, но слова застряли в горле. Денис подошёл к ней, обнял, и она уткнулась ему в плечо, чувствуя, как напряжение последних недель растворяется в его тепле.
– А Лиза? – наконец спросила она. – Почему она с тобой шепталась?
Денис усмехнулся.
– Она подслушала мой разговор с Катей. По телефону. И.… в общем, она хочет тебе кое-что показать.
– Показать? – Инна нахмурилась.
– Позови её, – сказал Денис, мягко отстраняясь.
Инна вышла в коридор и постучала в дверь детской.
– Лиза, можно? – спросила она.
– Входи, – донёсся тихий голос.
Лиза сидела на кровати, всё ещё сжимая тетрадь. Артём возился с конструктором в углу, но, увидев Инну, отложил игрушки и посмотрел на сестру.
– Папа сказал, ты хочешь мне что-то показать, – осторожно начала Инна, садясь рядом с Лизой.
Девочка помедлила, потом открыла тетрадь и протянула её Инне. На странице был рисунок: семья из четырёх человек – мужчина, женщина, девочка и мальчик. А рядом, в коляске, маленький ребёнок.
– Это мы, – тихо сказала Лиза. – Папа, ты, я, Артём. И.. ваш ребёнок.
Инна замерла, глядя на рисунок. Фигурки были нарисованы простыми линиями, но в них было столько тепла, что у неё защемило сердце.
– Лиза, это... – она запнулась, не находя слов. – Это ты нарисовала?
– Да, – кивнула девочка, не поднимая глаз. – Я подумала... если у вас будет ребёнок, он будет моим братом. Или сестрой. И это, наверное, не так уж плохо.
Артём подскочил к ним, заглядывая в тетрадь.
– А я хочу брата! – заявил он. – Сестры вредные.
– Эй! – возмутилась Лиза, но в её глазах мелькнула улыбка.
Инна рассмеялась, чувствуя, как слёзы текут по щекам. Она обняла Лизу, потом Артёма, и они сидели так, втроём, пока Денис не заглянул в комнату.
– Ну что, семейный совет? – спросил он, улыбаясь.
– Папа, Лиза нарисовала ребёнка! – выпалил Артём. – Можно, он будет мальчиком?
Денис рассмеялся, а Инна почувствовала, как внутри разливается тепло. Впервые за долгое время она поверила, что всё может быть хорошо.
Прошло полгода. Инна стояла у окна их квартиры, глядя на заснеженный двор. Её рука лежала на чуть округлившемся животе – пока едва заметном, но уже таком реальном. Она улыбалась, вспоминая, как всё изменилось за эти месяцы.
Денис стал другим – более открытым, более внимательным. Он не только поговорил с Катей, но и настоял на чётких правилах: никаких разговоров о прошлом при детях, никакого давления. Катя, хоть и не сразу, но согласилась. Она даже начала здороваться с Инной, когда привозила Лизу и Артёма. Это был маленький шаг, но для Инны он значил многое.
Лиза и Артём, к её удивлению, с нетерпением ждали появления малыша. Лиза уже придумывала имена и рисовала картинки, где они вчетвером гуляют с коляской. Артём настаивал, что будет учить брата (он был уверен, что это будет мальчик) играть в футбол.
– Ты счастлива? – спросил Денис, обнимая её сзади.
Инна повернулась, посмотрела в его тёплые карие глаза.
– Да, – просто ответила она. – Очень.
– Я боялся, что не справлюсь, – признался он. – Но ты была права. Любовь – она растёт.
Она улыбнулась, прижимаясь к нему. За окном падал снег, укрывая город белым покрывалом. А в их маленькой квартире было тепло – не только от батареи, но и от того, что они наконец-то стали настоящей семьёй.
Лиза зашла на кухню, держа в руках очередной рисунок.
– Смотрите, – сказала она, показывая лист. На нём была коляска, а рядом – они все: Денис, Инна, Лиза, Артём и маленький ребёнок с кудрявыми волосами.
– Это наш малыш, – гордо сказала Лиза. – Я придумала ему имя. Если девочка – то Соня.
– А если мальчик – то Максим! – крикнул Артём из гостиной.
Инна рассмеялась, чувствуя, как слёзы счастья снова подступают к глазам.
– Соня или Максим, – сказала она. – Мне нравится.
Денис обнял её и детей, и в этот момент Инна поняла: семья – это не только биология. Это любовь, которая растёт, как дерево, пуская новые ветви. И их дерево только начало расти.
Рекомендуем: