3 часть
Галя помешивала ложкой остывший чай, глядя в окно. За окном, как назло, сияло солнце, птички чирикали – словно насмехались. А у нее на душе скребли кошки. Десять лет… Десять лет пролетели как один день здесь, в тихой, Богом забытой деревне. Десять лет пахоты, забот, радостей и горя. Десять лет жизни, которая, казалось, никогда не изменится.
А теперь вот – чемоданы собраны, Алексей грузит какие-то мелочи. Завтра утром – отъезд. В город.
— Лёш, ну что ты опять загрустил? — Галя присела рядом с Алексеем на скамейку. Он сидел, ссутулившись, и смотрел куда-то в даль, на копны сена на соседнем поле.
— Да вот, Галь, думаю, – вздохнул он, не поворачивая головы. — Как оно там будет, в городе? Ты помнишь, ведь, мы же уезжали однажды…
Галя помнила. Как тут забудешь? Тот переезд, юношеский, наивный, полный радужных надежд, закончился трагедией. Мама… Она даже говорить об этом боялась.
— Лёш, ну что ты опять! — Галя взяла его руку в свою, прохладную и шершавую от работы. — Это было давно. Тогда мы совсем другие были. Да и что это за аналогии глупые?
Алексей молчал, разглядывая их переплетенные руки. В его глазах была тревога.
— И отца… жалко, – пробормотал он наконец. — Ну как мы их могилу бросим? Кто будет следить?
— Лёш, ну кто, кроме нас, за ним следить будет? – Галя вздохнула. Она понимала его терзания, но и отступать не собиралась. Столько сил было потрачено на это решение. – Тем более, приезжать сможем. Не на край света ведь едем. Навещать будем, как положено.
— Да навещать… — Алексей замолчал, закусив губу. Он прекрасно понимал, что Галя права. Оставаться здесь, в деревне, значило медленно угасать. Ни для него, ни, тем более, для детей будущего не было. Мишке уже десять, Костику пять. Им нужно образование, кружки, возможности. А что здесь? Корова, огород, да дом, который с каждым годом все больше уходит в землю.
— Лёш, посмотри на ребят, — Галя обняла его за плечи. — Мишка умница, ему нужно учиться дальше. И Костик тоже, вон, какой растет, любознательный. А здесь что их ждет? Будут, как мы, спину гнуть с утра до вечера? Не хочу я им такой судьбы.
Алексей посмотрел на сыновей, которые бегали по двору, играя в войнушку. Мишка размахивал самодельным автоматом из палки, а Костик, запыхавшийся, пытался не отставать от старшего брата. В их глазах горела жизнь, жажда новых открытий.
— Ты права, — сказал Алексей тихо, глядя на детей. — Ради них стоит попробовать.
Но мысли роем кружились в голове, не давая покоя. Алексея грыз червь сомнения: а стоит ли сейчас срываться всей семьей в неизвестность? Крыши над головой пока нет, и как скоро она появится – большой вопрос. Не ночевать же под открытым небом. Тревогами этими он поделился с Галей.
– Может, оставим Мишу с Костиком твоим старикам пока? – робко предложил Алексей.
– Да ты же знаешь, отец совсем плох, мама с ним как с малым ребенком, да еще и двое сорванцов таких. Уследишь тут за ними. Нет, Лёш. Давай ты один разведаешь обстановку, а потом нас заберешь, – ответила Галя, вздохнув.
На том и порешили. Но наутро Алексей еле поднялся с постели – спину скрутило немилосердно. Галя поставила ему укол, немного отпустило.
– Галь, слушай, езжай ты сама, а я с детьми тут перекантуюсь.
Галя замялась, не зная, как поступить. Согласиться и рискнуть или остаться в этой клетке? Все же неутолимая жажда перемен, мечта о лучшей жизни пересилила, и она кивнула. Ночь перед отъездом выдалась бессонной. В голове без конца крутились картины незнакомого города, мучил вопрос: где она найдет этот чертов угол?
Соседка Надя посоветовала: "Возле вокзала всегда толкутся бабульки, комнаты-квартиры сдают, к ним и иди". Утром Галя поцеловала спящих детей, Алешку, и побежала на остановку. Через пару часов она уже стояла у вокзала, вглядываясь в расписание. Вот и ее поезд… Галя, с сумкой, оттягивающей руку, поплелась вдоль вагонов, выискивая свой. Миловидная проводница, окинув ее взглядом, проверила документы и билет.
С трудом закинув сумку на ступеньки, Галя попыталась взобраться сама, но юбка предательски сковывала движения. Тогда какой-то парень, оказавшийся рядом, ловко подсадил ее. Галя покраснела. Наконец-то она нашла свое место, закинула сумку под сиденье и устало прислонилась к спинке. В голове – дети, Алешка… Сейчас проснутся, а ее нет. Справится ли Алексей? Костик вообще больше к ней привязан, чем к отцу. Сердце сжалось от тоски, и слезы невольно навернулись на глаза.
– Эй, ты чего, девонька? – услышала она перед собой.
Напротив сидела женщина с вызывающе накрашенными губами и крупными красными бусами на шее.
– Чего ревешь-то? – не унималась она.
– Да я так, что-то… не реву, – пробормотала Галя, стараясь скрыть волнение.
– Куда едешь?
– В Новосибирск, – ответила Галина.
– Одна что ли? – не унималась любопытная соседка.
– Муж с детьми остался. Я пока одна, устроюсь, а потом и они приедут, – пояснила Галя.
– А как же ты мужа-то одного оставила? Не боишься, найдется какая-нибудь кумушка, уведет?
– Он не такой, – твердо ответила Галя, глядя ей прямо в глаза.
– Все они «не такие», – вздохнула та и отвернулась к окну.
Утренний поезд, запыхавшись, вполз на вокзал. Галя, ступив на перрон, растерянно повела глазами. Моросил нудный дождь, словно размазывая и без того тусклую картину вокруг. Бабушек с заманчивыми предложениями о жилье не было и в помине. Присев на пустую скамейку, Галя почувствовала себя брошенной на произвол судьбы. Чего она ждала? Сама не знала.
Внезапно возникший милиционер потребовал документы. Пролистав паспорт, он равнодушно кивнул и отошел. Время тянулось мучительно долго. К полудню Галя купила в буфете жирный беляш, но тот оказался отвратительным на вкус. Дождь стих, обнажив серую вокзальную площадь, но куда идти, Галя по-прежнему не представляла.
В суете сновал шустрый цыганенок.
- Тётенька, дайте рубль, - протягивая руку, жалобно говорил малец.
Галя, поколебавшись, достала кошелек и сунула ему рубль. Обратно кошелек вернулся в сумку, но она не заметила, как кто-то ловко вытащил его. В животе заурчало. В большой сумке лежали пирожки, но доставать их не хотелось. Они и так с Алексеем еле закрыли сумку вместе, а в одиночку ей было не справиться. Решив купить булочку, Галя стала искать кошелёк, но того не оказалось.
В этот момент рядом снова появился тот самый милиционер. Отчаяние захлестнуло Галю, и она разрыдалась.
– Ну что вы плачете, гражданка? Чем я могу вам помочь? – участливо спросил он.
Молодой, рыженький, удивительно похожий на ее брата Гришу.
– Да квартиру мне надо найти… И деньги украли, – всхлипнула Галя.
– Подождите, сейчас смену сдам и провожу вас. Есть тут один адресок, – улыбнулся милиционер.
На сердце у Гали затеплилась надежда.
Гена, так его все звали, повёл Галю какими-то закоулками, срезая дворами. Он подхватил у неё сумку, а Галя, морщась от боли, ковыляла рядом, натерла ногу в кровь своими новыми туфлями. Наконец, вынырнули к неказистой трёхэтажке. Гена поднялся на второй этаж и позвонил. Дверь распахнула пожилая женщина с бигуди на голове.
– Геннадий, вот уж не ждала! – воскликнула она, с любопытством оглядывая девушку, прятавшуюся за его спиной.
– Я к вам, Раиса Аркадьевна, квартирантку привёл. У вас же вроде пустует квартира на третьем
– Да, есть такая, я вообще-то знакомым хотела сдать.
– Раиса Аркадьевна, ну выручите, заселите девушку, очень прошу! Я в долгу не останусь.
– Ладно, ладно, пойдём, покажу.
Они поднялись на третий этаж. Квартирка оказалась обставлена более чем скромно, но самое необходимое имелось. Гена попрощался и ушёл, а она успела лишь поблагодарить его напоследок.
Заглянув на кухню, Галя увидела видавший виды холодильник, стол, раковину и двухкомфорочную плиту. В единственной комнате ютился продавленный диван и телевизор на тумбочке, а в другой – кровать и комод. "Главное, есть крыша над головой", – подумала Галя и решила первым делом отправить телеграмму домой, сообщить, что квартиру нашла. Спасибо милиционеру, одолжил ей пятёрку.
Теперь предстояло самое сложное – найти работу. На следующий день Галя робко постучала в дверь Раисы Аркадьевны в надежде узнать, не слышала ли та о каких-нибудь вакансиях. Но Раиса, увидев Галю, вдруг побагровела и заявила, чтобы та выметалась, поскольку она уже договорилась сдать квартиру другому человеку, и гораздо дороже. Дескать, Генке отказать не смогла, а теперь совесть мучает. Галя чуть не расплакалась от обиды. Она вернулась в свою новую, но уже потерянную квартиру. Сумка ещё даже не была разобрана. Схватив её, Галя, подавленная, спустилась вниз.
Галя смутно помнила дорогу до вокзала, приходилось спрашивать. С горем пополам, но нашла. Оказалось, бабушки, сдающие комнаты, обитали не у самого вокзала, а ближе к остановке, вот она их и не заметила в первый раз. Все предлагали комнаты на одного, а куда ей с семьей? Одна только пообещала узнать у знакомой, но это уже завтра.
Галя присела на скамейку, и тревога заворочалась в душе. Как там Алёша справляется с детьми? Она еще не звонила и не отправила телеграмму, возможности не было, да и что рассказывать? Галя уже жалела, что поехала сюда, лучше бы дома сидела. Растерянно опустилась на скамейку, не зная, что делать дальше. Мимо проходил патруль из трех милиционеров. Среди них она узнала Гену и окликнула его.
– А вы как здесь? – удивился парень.
– Да вот, отказала мне ваша знакомая Раиса, – обреченно вздохнула Галя.
– Ну ладно, раз так, и я виноват, то идите ко мне, адрес я вам напишу, вот ключ. Садитесь вон там, – он кивнул на остановку, – на 32 автобус, проедете три остановки, выйдете на Народной, там сразу дом 35, третий подъезд. Сорок пятая квартира.
– Боюсь, не найду, можно я вас подожду? Да и неудобно как-то…
– Ну хорошо, ждите, я в три освобожусь и провожу вас.
Гена освободился раньше. Они сели в автобус и поехали.
Гена выглядел юным совсем, лет двадцати пяти. Светленький, стройный, с доверчивыми голубыми глазами. Да и Гале всего двадцать восемь, а казалось, она прожила уже целую жизнь. Двоих детей родила, близких похоронила, тяжёлые времена без работы пережила. И хоть выглядела она ещё ничего, жизнь уже оставила свой отпечаток.
Геннадий с неподдельным интересом расспрашивал Галю о цели её приезда. Галя, долго не таясь, всё рассказала, как есть, о мечтах перебраться всей семьёй. Гена как-то сразу помрачнел. Галя ему приглянулась, а о том, что она замужем, он и не подумал, хотя в паспорте видел отметку.
— Ну, ладно, помогу чем смогу. Комнату в коммуналке или общаге могут дать, если на завод устроишься. А так нереально получить что-то. Дома-то строят, но многие уже который год в очереди стоят. А работу найти можно. Ты кто по профессии?
— Продавцом в деревне работала.
-Отдохнёшь, потом посмотрим. Дома у меня… мама, Наталья Никитична. Она ворчливая немного, но вообще хорошая, вы с ней подружитесь.
— Неудобно как-то, я ж чужой человек, мама тебя ругать не будет?
— А я думал, как бы нам на «ты» перейти, а ты сама перешла. Не будет, думаю. Сразу видно, что ты хорошая девушка.
Вскоре они поднимались на третий этаж пятиэтажки.
Наталья Никитична всплеснула руками.
— Сынок, ты что же не сказал, что гостья у нас! Я бы пирог поставила, а так и угостить нечем, — посетовала она.
— Ну, что ты, мам, у тебя всегда в запасе что-нибудь найдётся.
— Гена, это девушка твоя? — спросила мама, когда они остались наедине. — Хорошая такая, видно порядочная.
— Да нет, мам, мы на вокзале познакомились. Просто ей некуда было идти, вот и решил помочь.
Утром Гена проводил Галю в продуктовый магазин. Заведующая пообещала взять её на работу, но только через месяц.
Потом Галя отправилась на телеграф и позвонила домой, вкратце рассказала, что и как. Гена пообещал к её приезду найти им съёмное жилье. Галя тепло поблагодарила душевную Наталью Никитичну и Гену за помощь, и, вся в сладостном предвкушении встречи с мужем и детьми, поспешила на вокзал. Гена вызвался её проводить. Обнял крепко на прощание, поцеловал в щёчку, а потом еще долго стоял на перроне, провожая взглядом, уходящий вдаль поезд.
Галя не шла, а летела домой, до того истосковалась по своим родным. Дети с радостным визгом повисли у неё на шее. Алексей вроде бы тоже обрадовался, но Галя сразу почувствовала – что-то не так. Улыбка какая-то натянутая, словно он и не рад её возвращению.
– Алёша, что случилось? Почему ты такой хмурый? – обеспокоенно спросила Галя.
– Да слышал я тут, что ты в городе вовсе не квартиру подыскивала, а мужика себе. Видели тебя с каким-то парнем. Говорят, глаз с тебя не сводил, пылинки сдувал.
– Да что ты такое говоришь! Я же тебе про Гену рассказывала. Он мне очень помог. Да и спасибо его маме, Наталье Никитичне, приютила, накормила. Если бы не эта семья, не знаю, что бы со мной было. И вообще, я думаю, может, останемся здесь? Гена пообещал жилье нам найти, сообщить, но кто его знает, как будет.
– Слышать это имя больше не могу! Никуда я не поеду, и точка. А ты, если хочешь, езжай. Не держу, – отрезал Алексей и, хлопнув дверью, вышел.
Галю прорвало. Рыдания душили, сердце разрывалось от боли. "Ну почему? Что случилось? Почему Алёша, мой любимый Лёшка, с которым мы вместе целую вечность, не понимает меня? Почему не доверяет?" Обида обжигала, словно кипяток.
Постепенно буря утихла, отношения понемногу наладились. Галя больше не заводила разговоров о переезде, а Алексей – о Гене.
Но спустя месяц Гена позвонил и сообщил, что нашел подходящее жилье. Галя похолодела. Как сказать Алексею? Как объяснить, не вызвав новой вспышки? Страх сковал ее. И она приняла решение – остаться. Написала Гене письмо, поблагодарила за хлопоты и помощь, объяснила, что они остаются в деревне. Алексею же не сказала ни слова. А он и не спрашивал.
Мише только-только восемнадцать стукнуло, когда Алексей заболел. Ничем не сбить, все за тридцать восемь. Увезли его в больницу, сказали – воспаление легких, да еще и с осложнениями. Галя от него не отходила. И вдруг Алёша заговорил о будущем… о будущем, в котором его уже не будет.
– Ты прости меня, Галь, за все мои выходки, не держи обиды. Я ведь всегда тебя любил, с первого взгляда, как увидел. Ревновал страшно, ты такая красавица. Если… если меня не станет, а я чувствую, что ухожу, ты не оставайся одна, ладно? Найди себе хорошего человека. Я не буду против, правда.
– Лёша, ну что ты такое говоришь? Ты обязательно поправишься, выздоровеешь!
Лёша только рукой махнул и попросил позвать детей.
Мишке наказал быть за старшего, во всем матери помогать, братишку в обиду не давать. А потом просто уснул. Разговоры, видать, совсем его вымотали. И вдруг ему стало лучше. Галя чуть не запрыгала от радости. А в следующий раз пришла – а Лёши уже и нет…
Как она это все пережила, Галя потом и вспомнить толком не могла. Сначала уколы какие-то, потом таблетки горстями глотала. Если бы не дети, наверное, точно бы с ума сошла.
Михаил окончил школу, поступил в техникум. Отучился и вдруг заявил, что едет в Москву на заработки.
Галина и уговаривала, и плакала, да все без толку.
— Мам, — ныл Мишка, — вон Петька смотался, да и Андрюха, бабла срубили, а я что? На зиму уголь нужен и дрова. Без них никак.
— Да я все понимаю, сынок, но это ж такая даль. Сердце не на месте за тебя.
— Ма, да все хорошо будет.
И Мишка укатил. Галина ходила на работу как прибитая. Дома, возле старенького стационарного телефона, дергалась от каждого звонка, пулей неслась к нему, боялась отлучиться надолго. Но сын молчал. Через неделю она пошла к Петьке, который тоже на заработках бывал. Тот успокоил, сказал, мол, и сам не мог позвонить, как загнанная лошадь работал по 12, а то и 16 часов в сутки, в город выскочить некогда. Прошла еще неделя, потом другая. Галя не выдержала. Собрала самое необходимое и сорвалась в город. У нее теплилась надежда найти Гену. Много лет прошло с их последней встречи, но Галя все еще надеялась, что он работает там же, на вокзале, и поможет. Но его, как назло, и след простыл. В отчаянии Галя пошла в дежурку, узнать про него.
Ей сказали, что Гену повысили, теперь он не в линейной милиции, а в следкоме. Выудив адрес, Галя поплелась туда. Сначала её и близко не подпустили. Пришлось ждать на улице. Галя примостилась на скамейке, боясь отойти хоть на шаг.
– Геннадий Палыч, чай будете? – спросил молодой лейтенант Юра Петров. – Мама пирогов с капустой передала, угощайтесь. – Он заглянул в глаза Геннадию.
– Неси давай пироги.
Геннадий Павлович в два счёта умял пирожок и потянулся за вторым.
– Вкусные какие! Мать такие же пекла когда-то.
– А жена вам не печёт? – полюбопытствовал Юра.
– Нет у меня никакой жены, – отрезал Геннадий.
– А там внизу вас какая-то женщина спрашивала, потом ушла, – Юра замолчал.
– Что за женщина?
– Не знаю… Ей сказали подождать. Сидела, сидела, потом всё-таки вышла на улицу. Одета, правда, немного… ну как сказать… – Юра запнулся, подбирая слова, – по-деревенски что ли. Видно, что не местная.
Геннадий вскочил и подошёл к окну. Юра за ним.
– Вон, видите, там внизу, на скамейке, это она.
Гене показался силуэт этой женщины знакомым. Он вглядывался, но ветка дерева заслоняла часть скамейки. Тогда Геннадий нахлобучил фуражку и вышел на улицу. Как только женщина увидела его, сразу вскочила.
– Гена, Гена! Это ты? То есть, вы… Я к вам!
– Галя? – удивился Гена. – Ты как здесь?
– Да вот, за помощью я. Сын у меня пропал… – Галина заговорила, голос дрогнул, и она начала рассказывать об отъезде сына.
– Сведений, конечно, немного, но мы пробьем по своим базам, ты только не волнуйся. Ты где остановилась?
– Я… да нигде пока.
– Так давай ко мне.
– Да как-то неудобно, твоя семья не будет против?
– Я один живу, так что не переживай.
Гена жил по тому же адресу, что и раньше, только квартира без Натальи Никитичны смотрелась сиротливо.
Геннадий поставил чайник, нарезал колбасы.
– Вот, чем богаты. А ты как? Как муж?
– Мужа я… похоронила. Вот сын и решил заработать немного, к зиме подготовиться. Я его отговаривала, но он не послушал, – Галина заплакала, плечи её задрожали.
– Ну, ну, найдём твоего сына. Обязательно найдём.
Галина по-прежнему нравилась Гене. Время оставило на её лице легкие следы – возле глаз появились морщинки, – но для него она стала только роднее, дороже. Ему так хотелось сейчас сгрести её в охапку, прижать к себе, согреть, обнять крепко и никогда не отпускать. Целовать эти грустные глаза, пока в них снова не заискрится жизнь, не вспыхнет огонёк. Он тяжело вздохнул. Нельзя так. Он же не медведь какой, не дикарь, чтобы набрасываться на женщину. Нельзя сейчас этого делать.
Он отправил Галю спать, время было позднее, а сам принялся названивать сослуживцу, Андрею Золотареву. Тот сразу пообещал помочь. Но назавтра выяснилось – как сквозь землю провалился Вихров Михаил Алексеевич, ни в одной базе Москвы не числится. Андрей, как ни бился, все строительные фирмы прозвонил – нет такого, и всё тут.
Дорогие читатели, приглашаю вас на мой канал. Буду рад вашим лайкам и отзывам!