Жизнь, как река, не течет по прямой. После встречи с Агапитом мое русло сменилось совершенно. Я оставила старую работу, погрузилась в свое дело, и тут судьба, словно опытный гид, привела меня к удивительному человеку — профессору физики Курику Михаилу Васильевичу.
Мы с ним были двумя разными языками, описывающими одну вселенную. Он — языком формул и квантовых полей, я — языком духа и древних традиций, наработанных в стенах монастыря традиции Бон По. Мы проводили опыты: я рассказывала ему о духах, о таинстве монастырских обрядов, о сакральных вещах, а он вписывал эти понятия в свои схемы и гипотезы. Это было сродни алхимии — попытке соединить свинец факта с золотом веры.
Именно он, Михаил Васильевич, однажды предложил съездить в Китаеву Пустынь, в келью Досифеи. Его команда тестировала новые инструменты для исследования тонких полей, энергетических следов, матриц — называйте как хотите. Меня же пригласили как «живой сейсмограф», способный уловить то, что не фиксирует ни один прибор.
История Досифеи поразила меня еще до встречи с ее Духом-призраком. Сила ее веры была такова, что она скрыла свою женскую природу ради благословения, и лишь смерть раскрыла ее тайну. Войдя в ее крошечную келью, я ощутила не страх, а густое, как мед, спокойствие. В течение часа я записывала все, что видела внутренним взором, все, что ощущала кожей, — образы, чувства, отголоски молитв. Я переводила тонкие вибрации в сухой, академический отчет, понятный кибернетикам и физикам.
Передав записи профессору, я вышла под сень старой березы. Мир вокруг был ярок и прекрасен: пряничная церковь, звон колоколов, мосток через ленивую речушку. Я закрыла глаза, растворяясь в этой благодати. Единственное, что трепетало во мне, — это живой образ Досифеи. Он возник передо мной безмолвно и так же безмолвно задал вопрос. И я так же, не открывая рта, ответила. Телепатия? Да. Но это было так же естественно, как дышать.
Я сидела, не шелохнувшись, слыша весь мир: и щебет птиц, и азартные споры ученых в келье, и шелест листвы. И вдруг — рука на моем плече. Твердая, уверенная, почти родная. Я вздрогнула, едва не выпрыгнув из собственной кожи.
Оглянувшись, я увидела монаха с добрым, но строгим лицом.
— Вот ты и дома, царица моя, — сказал он, и в его голосе не было ни тени сомнения. — Как дела? Встретилась ли с Агапитом? Говорила с ним?
Я смущенно поздоровалась и призналась, что жизнь закрутила, времени не нашлось, да и неудобно было беспокоить старца.
Монах, которого звали Феофил, покачал головой, неодобрительно пожав плечами.
— А ну, пошли, — коротко бросил он. — Спустимся, я покажу тебе могилу Досифеи.
Он взял меня за руку, и я заметила на его пальцах простые деревянные бусины и крестик.
— Что, нравится? — спросил он, заметив мой взгляд. — Держи. Пусть будет защитой тебе в делах.
Мы спустились к могиле, и странное чувство полной ясности охватило меня. Не было ни вопросов, ни тревог. Все было на своих местах. Увидев Феофила, люди стали спешно подходить к нему, прося благословения. Я стояла в стороне, наблюдая это дивное действо.
Когда он освободился, он сказал:
— А теперь зайди в церковь и посмотри вверх, под купол.
Я заерзала, пытаясь объяснить: «Батюшка, я не христианка, я не знаю, как тут… как войти, что делать, чтобы не напортачить…»
Он снова взял меня за руку, словно ребенка, ввел в храм и поставил точно под центр купола.
— Смотри вверх, — прозвучал его приказ.
Я посмотрела. И увидела, как каменный потолок расступился. И там, в вышине, медленно, величаво кружила Сварти — небесная спираль, прародительница всего сущего. Она тихо вращалась, источая монотонный, древний гул, и с каждым витком рождала и наделяла людей не благодатью одной религии, а Благословением Самого Небесного Рода.
Я хотела воскликнуть, объяснить это чудо, но Феофил уже приложил палец к моим губам.
— Молчи, — сказал он тихо. — И смотри. Прочувствуй. Такое происходит только здесь, где прошлое — АЗычество — и новое — христианство — сплелись воедино. Здесь нет религии, царица моя. Здесь — Знание и Благословение предков.
Я застыла в немом шоке, впитывая откровение, которое стирало все границы.
— Придешь ко мне на Варварин день, — сказал он на прощание.
Но я не пришла. Жизнь снова закрутила, засуетила, обманула ложной важностью будней. А он умер. Так и не дождался.
Теперь я понимаю, что его приглашение было не просто датой в календаре. Это был ключ. Ключ, который я не повернула. Но история на этом не заканчивается. Она требует, чтобы ее рассказали. И, применив всю мою информацию, все мои знания, я делаю это. Чтобы и другие могли увидеть ту самую Спираль под куполом, где все пути — и науки, и веры, и духа — сходятся в одну вечную, вращающуюся точку Истины.
Автор Леилия Пугачева.
