Я стояла у окна в нашей съёмной однушке и смотрела на дождь, когда Егор вошёл с папкой документов в руках. Лицо у него было виноватым, взгляд бегал по сторонам.
— Свет, нам надо поговорить, — он положил папку на стол.
— О чём? — я обернулась к нему, вытирая руки о фартук.
— Я переоформил дачу. На маму.
Я замерла с полотенцем в руках.
— Как это — переоформил?
— Ну... сделал дарственную. Теперь дача принадлежит ей.
Дача была единственной недвижимостью, которую мы имели. Маленький домик в Подмосковье, доставшийся Егору от деда. Мы планировали продать его через пару лет и купить свою квартиру.
— Егор, ты о чём? Мы же собирались продавать! Копить на своё жильё!
— Мама попросила, — он опустил глаза. — Сказала, что боится остаться без крыши над головой. Что ей нужна уверенность.
— Какая уверенность?! У твоей мамы своя двушка в Балашихе!
— Она старая. Мама боится, что не сможет её содержать.
— Егор, твоей маме пятьдесят восемь лет! Она работает! Получает нормальную зарплату!
Он молчал, глядя в пол.
— Ты понимаешь, что сделал? Отдал наше будущее! Наш шанс на своё жильё!
— Свет, ну это же моя мама...
— А я что? Я тебе кто?
Он поднял глаза, в них читалась растерянность и страх.
— Ты моя жена. Но мама — это мама. Я не мог ей отказать.
***
Я села на стул, потому что ноги подкашивались. Пять лет брака. Пять лет я работала медсестрой в поликлинике за двадцать восемь тысяч в месяц. Пять лет откладывала каждую копейку, чтобы мы могли купить своё жильё.
А Егор работал менеджером в строительном магазине, получал сорок тысяч. Вместе мы еле сводили концы с концами — аренда однушки съедала тридцать пять тысяч, остальное уходило на еду и коммуналку.
Дача была нашим светом в конце туннеля. Её можно было продать за два с половиной миллиона и вложить в ипотеку на нормальную квартиру.
И он взял и отдал её матери.
Мы с Егором познакомились семь лет назад на дне рождения общей знакомой. Он был простым, добрым парнем. Не богатым, не бедным — обычным. Работал, зарабатывал немного, но мне этого хватало.
Я тоже жила скромно. После медицинского училища устроилась медсестрой в районную поликлинику. Денег хватало только на жизнь — никаких путешествий, ресторанов, модной одежды. Но я не жаловалась.
Когда мы поженились, сняли однушку. Скромную, с потёртыми обоями и старой мебелью. Но это был наш дом.
Свекровь — Ольга Васильевна — относилась ко мне настороженно с самого начала.
— Егорушка мог бы найти девушку получше, — говорила она подругам при мне. — Медсестра... Ну что за профессия? Копейки получает.
— Мама, Света хороший человек! — защищал меня Егор.
— Хороший — не значит подходящий.
Но мы поженились. И я старалась быть хорошей невесткой. Приглашала свекровь в гости, поздравляла с праздниками, дарила подарки на свои скромные деньги.
Она принимала всё с кислой миной:
— Спасибо, конечно. Но я привыкла к другому уровню.
К какому другому уровню — непонятно. Она работала бухгалтером в небольшой фирме, получала пятьдесят тысяч. Жила одна в двушке, которую купил ей покойный муж.
Но вела себя так, будто мы ей чем-то обязаны.
***
После того разговора о даче я три дня не разговаривала с Егором. Приходила с работы, ужинала молча, ложилась спать отвернувшись.
На четвёртый день он не выдержал:
— Свет, ну сколько можно молчать? Давай обсудим!
— Обсудим? — я посмотрела на него холодно. — Ты всё уже обсудил. С мамой. Без меня.
— Я не думал, что ты так отреагируешь...
— Как я должна была отреагировать?! Ты отдал наше будущее! Нашу надежду на своё жильё!
— Мы накопим на другое!
— На что накопим?! Егор, мы едва выживаем! Твои сорок тысяч плюс мои двадцать восемь — это шестьдесят восемь тысяч на двоих! Аренда, еда, транспорт, лекарства — на что копить?!
— Я попрошу прибавку...
— Прибавку! — я засмеялась горько. — Тебе последний раз зарплату повышали три года назад! На две тысячи!
Он опустил голову, и мне стало его жаль. Но жалость быстро сменилась злостью.
— Знаешь, что меня бесит больше всего? Не то, что ты отдал дачу. А то, что ты не посоветовался со мной. Решил сам. Как будто я не жена, а так... сожительница.
— Ты жена! Просто... мама очень просила. Плакала. Говорила, что боится старости.
— Егор, ей пятьдесят восемь! До пенсии ещё семь лет! Она работает, здорова! Какая старость?!
— Ну... она переживает.
— А я не переживаю? Мне двадцать девять! Я хочу своё жильё! Хочу детей! Хочу нормальную жизнь, а не вечную съёмную однушку!
Он молчал. Потому что ответить было нечего.
***
Через неделю свекровь пригласила нас на дачу. Якобы поблагодарить за "подарок".
Мы приехали в субботу. Дача выглядела ухоженной — Егор ездил каждые выходные, косил траву, чинил забор, красил дом. Вкладывал свои деньги, свои силы.
А теперь это всё принадлежало его матери.
Ольга Васильевна встретила нас на крыльце с улыбкой:
— Заходите, заходите! Я обед приготовила!
Мы зашли. На столе стояли салаты, горячее, пироги. Свекровь явно постаралась.
— Егорушка, садись! Света, ты тоже! Сейчас чай заварю!
Мы сели. Ели молча. Я чувствовала, как внутри всё кипит от обиды.
— Ну что, нравится? — спросила Ольга Васильевна, глядя на меня.
— Вкусно, — коротко ответила я.
— Вот и хорошо! Теперь я тут буду летом жить! Егорушка будет приезжать, помогать! Правда, сынок?
— Конечно, мам, — кивнул Егор.
— А ты, Света, тоже можешь приезжать. Если захочешь.
Я подняла глаза. В её взгляде читалось торжество. Она выиграла. Получила дачу. Привязала к себе сына ещё крепче.
— Спасибо за приглашение, — сказала я холодно. — Но я вряд ли буду приезжать.
— Почему? — она удивилась.
— Потому что это больше не наша дача. Это ваша. И я не хочу чувствовать себя гостьей там, где вкладывала деньги и силы.
Свекровь нахмурилась:
— Какие деньги? Дача принадлежала Егору!
— Егору, да. Но я помогала её обустраивать. Покупала мебель, шторы, посуду. Вкладывала свои скромные деньги. Думала, что делаю это для нас. А оказалось — для вас.
— Света! — одёрнул меня Егор.
— Что — Света? Я говорю правду!
Ольга Васильевна поджала губы:
— Знаешь, Светлана, я всегда говорила Егору, что ты не подходишь ему. Меркантильная какая-то. Всё про деньги.
Я почувствовала как внутри что-то бушует.
— Меркантильная? Я, которая пять лет вкалываю за копейки? Которая экономит на всём, чтобы мы с Егором могли копить? Меркантильная?
— Ну а что? Сразу про деньги, про дачу! Не можешь просто порадоваться за меня?
— Порадоваться? За то, что вы украли наше будущее?
— Света, прекрати! — Егор встал из-за стола. — Мама ничего не крала! Я сам решил!
— Решил? Или мама попросила — и ты не смог отказать?
Он молчал. А я поняла — всё. Он выбрал. Выбрал мать.
Я встала, взяла сумку.
— Я ухожу.
— Куда? — Егор схватил меня за руку.
— Домой. В нашу съёмную однушку. Которую мы снимаем, потому что ты отдал единственную недвижимость матери.
— Света, не уходи! Давай поговорим!
— О чём говорить? Ты всё решил. Без меня.
Я вышла из дома, поймала попутку до электрички. Егор не пошёл за мной. Остался с мамой.
Это был первый звонок.
***
Через месяц случилось второе. Егор пришёл домой бледный, с трясущимися руками.
— Свет, у меня проблема.
— Какая?
— Мама попросила денег взаймы. Тридцать тысяч. На ремонт дачи.
Я посмотрела на него долгим взглядом.
— И что ты ответил?
— Сказал, что дам. Мы же не можем отказать...
— Егор, у нас нет тридцати тысяч!
— Я знаю. Но мама сказала, что крыша течёт. Надо срочно чинить.
— Пусть чинит сама! Это её дача!
— Но у неё денег нет!
— А у нас есть?!
Он опустился на диван, закрыл лицо руками:
— Свет, я не знаю, что делать. Мама плакала по телефону. Говорила, что крыша вот-вот рухнет.
Я села рядом с ним. Внутри всё кипело от злости, но я сдержалась.
— Егор, слушай меня внимательно. Твоя мама получает пятьдесят тысяч в месяц. Живёт одна. У неё нет ни ипотеки, ни кредитов. Куда уходят её деньги?
— Ну... на жизнь.
— На какую жизнь? Она одна! Тридцать тысяч хватает на еду, коммуналку, транспорт. Остальное куда?
— Не знаю...
— Я знаю. На рестораны с подругами. На маникюр, парикмахера, косметолога. На новую одежду каждый месяц. Я видела её посты в одноклассниках!
Он поднял голову:
— И что с того?
— То, что она тратит деньги на ерунду! А потом просит у тебя! У нас, которые еле сводим концы с концами!
— Но она моя мама...
— А я твоя жена! И у нас тоже есть нужды! Мы не можем позволить себе отпуск! Не можем купить нормальную еду! Я ношу одну и ту же куртку третий год! А ты хочешь отдать последние деньги матери на ремонт дачи, которую она вытянула у нас?!
Егор молчал. Потом тихо сказал:
— Я уже пообещал.
— Тогда бери кредит. Но не трогай наши сбережения.
— Света...
— Нет, Егор. Не трогай. Это последнее, что у нас есть. Двадцать восемь тысяч на счёте. Наша подушка безопасности. Если отдашь — у нас не останется ничего.
Он встал, пошёл к выходу.
— Куда ты? — спросила я.
— К маме. Скажу, что дам деньги.
— Егор!
Он вышел, не оборачиваясь.
***
Я сидела одна в квартире и плакала. От обиды, от бессилия, от страха. Поняла — это не остановится. Свекровь будет тянуть из нас деньги, а Егор будет давать. Потому что "она моя мама".
И тогда я поняла — нужно действовать. На следующий день я пошла к юристу. Старой знакомой, которая консультировала бесплатно.
— Марина, у меня вопрос. Муж переоформил дачу на мать. Я вкладывала в неё деньги. Могу я что-то требовать?
— Есть чеки?
— Есть. На мебель, посуду, ремонт. Всего на сто двадцать тысяч.
— Тогда можешь потребовать компенсацию. От свекрови. Через суд.
— А от мужа?
— От мужа сложнее. Но можешь потребовать раздела имущества при разводе.
— При разводе...
Марина посмотрела на меня сочувственно:
— Света, если муж принимает решения без тебя, отдаёт ваше будущее матери, не слышит тебя — это повод задуматься. Ты готова жить так всю жизнь?
Я промолчала. Потому что не знала ответа.
Вечером Егор вернулся домой мрачный. Молча разделся, лёг на диван.
— Ты отдал ей деньги? — спросила я.
— Да.
— Все двадцать восемь тысяч?
— Нет. Тридцать. Взял у Лёхи взаймы ещё две тысячи.
Я закрыла глаза.
— Егор, это было последнее.
— Что — последнее?
— Последнее, что связывало нас. Последние деньги. Последняя надежда.
— Света, не драматизируй!
Я открыла глаза, посмотрела на него:
— Я не драматизирую. Я констатирую факт. Ты выбрал мать. Во второй раз. И это не последний.
— Что ты хочешь сказать?
— Что я устала быть на втором месте и от того, что мои нужды никого не волнуют.
— Твои нужды волнуют!
— Нет, Егор. Волнуют нужды твоей матери. А я просто... существую рядом.
Он сел, потёр лицо руками:
— Света, давай не будем ссориться. Мама вернёт деньги.
— Когда?
— Через пару месяцев.
— Не вернёт, — я сказала это тихо, но твёрдо. — Она никогда не вернёт. Потому что знает — ты не посмеешь требовать.
— Вернёт! Она обещала!
— Егор, за пять лет брака твоя мама "брала взаймы" у тебя семь раз. Ни разу не вернула. И ты ни разу не напомнил.
Он молчал. Потому что это была правда.
***
На следующий день я сделала первый ход. Собрала все чеки на покупки для дачи за пять лет. Мебель, посуда, шторы, постельное бельё, инструменты. Всего на сто двадцать тысяч рублей.
Поехала к свекрови. Ольга Васильевна открыла дверь удивлённо:
— Света? Что случилось?
— Ольга Васильевна, мне нужно с вами поговорить.
— Заходи.
Мы сели на кухне. Я достала папку с документами, положила на стол.
— Что это? — она нахмурилась.
— Чеки. На покупки для дачи. За пять лет. Сто двадцать тысяч рублей.
— И что?
— Это мои деньги. Я вложила их в дачу, которая теперь принадлежит вам. Хочу компенсацию.
Она засмеялась:
— Ты шутишь?
— Нет. Я абсолютно серьёзна.
— Света, я не просила тебя покупать эти вещи!
— Не просили. Но пользуетесь. Спите на кровати, которую я купила. Едите из посуды, которую я привезла. Смотрите на шторы, которые я выбирала.
— Это был твой выбор! Твоё желание!
— Моё желание было вложиться в нашу будущую недвижимость. Которую Егор отдал вам. Теперь я хочу вернуть свои деньги.
Свекровь побледнела:
— У меня нет таких денег!
— Тогда верните дачу Егору. Или продайте и отдайте нам половину стоимости.
— Ты охренела?! Это мой дом!
— Это дом, в который я вложила сто двадцать тысяч рублей. И хочу их вернуть. У вас неделя. Либо возвращаете деньги, либо я иду в суд.
Я встала, взяла сумку.
— Подумайте, Ольга Васильевна. Очень хорошо подумайте.
Егору позвонила мать через час. Орала в трубку так, что я слышала через комнату.
— Твоя жена с ума сошла! Требует деньги! Угрожает судом!
— Мам, успокойся...
— Какой успокойся?! Она хочет отнять у меня дачу!
— Не отнять. Она хочет компенсацию за свои вложения.
— Какие вложения?! Я не просила её покупать эту ерунду!
Егор повесил трубку, посмотрел на меня растерянно:
— Света, что ты наделала?
— Защитила свои права.
— Но это же мама!
— А я кто? Временная жена?
— Ты настоящая жена! Но зачем ты угрожаешь судом?
— Потому что устала просить. Устала быть хорошей. Устала терпеть.
— Света, ну нельзя же так!
Я подошла к нему, посмотрела прямо в глаза:
— Егор, твоя мать получает пятьдесят тысяч в месяц. Ты знаешь, куда они уходят?
— На жизнь...
— Я проверила её соцсети. За последний месяц она была в трёх ресторанах. Купила новое пальто за двадцать тысяч. Сделала маникюр, педикюр, массаж. Сходила к косметологу.
— Ну и что?
— То, что она тратит деньги на себя! А потом просит у тебя! У нас, которые живут впроголодь!
— Мы не впроголодь живём!
— Живём, Егор! Я не могу купить себе новую куртку! Ты ходишь в джинсах с дыркой! Мы не позволяем себе кафе! Не ездим на море! Едим самую дешёвую еду! А твоя мама живёт как королева!
Он опустил голову. Потому что это была правда. Горькая, обидная правда.
— Что ты хочешь, Света?
— Хочу справедливости. Либо она возвращает мои деньги. Либо отдаёт дачу обратно. Либо я иду в суд и требую раздела имущества при разводе.
— При разводе? — он побледнел. — Ты хочешь развестись?
— Не хочу. Но готова. Если ты продолжишь выбирать мать вместо меня.
***
Неделя прошла в напряжённом молчании. Свекровь не звонила, Егор ходил мрачный.
На восьмой день он пришёл домой с документами.
— Мама согласилась вернуть дачу.
Я не поверила своим ушам:
— Серьёзно?
— Да. Она сказала... сказала, что не хочет судиться. Что лучше вернёт.
— И что теперь?
— Теперь дача снова моя. Наша, — он протянул мне бумаги. — Я оформил на двоих. Половина твоя, половина моя.
Я взяла документы, посмотрела. Действительно — моя фамилия рядом с его.
— Спасибо, — сказала я тихо.
— Это я должен благодарить, — он сел напротив. — Ты открыла мне глаза. Я не понимал, что творю. Думал, что помогаю маме. А на самом деле разрушал нашу семью.
— Понял наконец?
— Понял. Света, прости. Я был идиотом.
Я промолчала. Потому что прощать было ещё рано.
Прошло полгода. Мы продали дачу за два миллиона восемьсот тысяч. Вложили в ипотеку на двушку в спальном районе. Скромную, но свою.
Егор перестал давать деньги матери. Она обиделась, перестала звонить. Но нам было всё равно.
А я поняла главное: иногда нужно быть жёсткой. Нужно защищать своё.
Моя многоходовочка сработала. Я не стала скандалить, истерить, угрожать разводом сразу.
Я действовала планомерно:
- Собрала доказательства своих вложений
- Спокойно предъявила требования свекрови
- Пригрозила судом
- Поставила мужу ультиматум
И это сработало.
Друзья, если вам понравился рассказ, подписывайтесь на мой канал, не забывайте ставить лайки и делитесь своим мнением в комментариях❤️
Всегда вам признательна❤️ ← Помощь и поддержка