Предыдущая часть:
Светлана смерила пасынка тяжёлым, оценивающим взглядом и вышла из комнаты, не сказав больше ни слова. В этом доме она знала все тайны и потайные уголки, накопившиеся за годы, и сейчас у неё был чёткий, продуманный план действий. А потом, когда всё уладится, можно будет и в монастырь уйти, найти там покой. Один её грех — нерешительность в прошлом, а всё остальное вполне можно было преодолеть с верой и терпением. Но для начала нужно было встретиться с этой Марией Смирновой и поговорить по душам.
Светлана пыталась сделать это раньше, несколько раз, но после первого суда девушка от всей этой семейки шарахалась, как от прокажённых, избегая любых разговоров. Считала её ненормальной, которая зачем-то втянула постороннего человека в их семейные разборки без всякой причины. Но Светлана была упорной и настойчивой — караулила Марию возле дома, где она жила с отцом, и возле клиники, где работала, выжидая подходящий момент. Наконец девушка сдалась и согласилась поговорить. Она только что вышла с ночной смены, усталая до предела, с тяжёлыми веками и ноющими ногами, заметила, что вдова снова увязалась следом, и просто села на ближайшую скамейку в парке, не в силах больше бегать.
— Послушай, я никакого зла не таю, не бойся, — сказала Светлана, подходя ближе и садясь рядом. — Нам нужно поговорить по-человечески, это действительно важно для всех.
— Ну что ещё вам от меня надо? — Мария была на грани слёз, голос дрожал от усталости. — Я же ничего не сделала, почему вы все на меня ополчились?
— Я не просто так подделала завещание, без причины, — пробормотала Светлана, глядя в сторону. — Грех это большой, конечно, но нужно было как-то ввести тебя в эту семью, привлечь внимание. Другого способа я просто не придумала, чтобы всё раскрылось.
— Да зачем вам вообще это нужно было? — возмутилась Мария, повышая голос. — Вы взрослая женщина, набожная вроде бы, ходите в церковь, а плетёте интриги, как в сериале.
— Дело в том, что Козлов был твоим родным отцом по крови, — спокойно сказала Светлана, глядя ей в глаза. — Но он не спешил записывать тебя на себя официально, не считал девочку достойной наследницей, слишком гордый был.
— Как это был отцом? У меня же есть папа, он вписан в все мои документы с рождения, — Мария широко распахнула глаза от шока и уставилась на вдову, не веря ушам.
— Твой отец увиваясь за твоей матерью одновременно с Козловым, они соперничали, — пояснила Светлана, понижая голос. — У мужа моего в дневниках вся эта история подробно расписана, с датами и деталями. Я узнала об этом ещё в браке, прочитала тайком — тоже грех на душе. Но с другой стороны, какие могут быть секреты между мужем и женой после стольких лет вместе?
— А мальчишки откуда взялись? Они же все старше меня на несколько лет, — поинтересовалась Мария, пытаясь собраться с мыслями. — Я думала, они от первой жены или что-то вроде того.
— Для видимости он их взял из детдома, чтобы создать образ идеального семьянина, — ответила Светлана, вздыхая. — А на самом деле людей ненавидел в глубине души, портил им жизнь по мелочам. Артёму запретил идти в художники, хотя парень талант имел, теперь мыкается простым менеджером без перспектив. Дмитрию перекрыл дорогу в медицину, сказал, мол, нечего ерундой заниматься, ищи дело прибыльное. А Алексея и вовсе заставил работать в своей фирме на низкой должности, превратил в мальчика на побегушках — бегал по поручениям до сорока лет, как секретарь.
— А мама знала, от кого я на самом деле? — осторожно спросила Мария, чувствуя ком в горле.
— Да, Елена умоляла Козлова записать дочь на него, просила на коленях, — кивнула Светлана. — Он категорически отказался, не хотел связываться. Поэтому в графе отцовства и появился твой нынешний отец. Уж не знаю, из благородства он взялся воспитывать чужую девчонку или по другим причинам, но я считаю, на наследство у тебя все права есть, без сомнений.
— Кстати, мальчишек Козлов так и не усыновил официально, — продолжила она. — Взял под опеку, решил, пусть им квартиры как сиротам достанутся от государства. Он всегда умел видеть выгоду во всём, даже в таких вещах.
— То есть получается, по документам они не его дети, — уставилась Мария, осмысливая. — А как же они тогда наследство получат?
— А никак, не получат, — усмехнулась Светлана тихо. — Но они думают, что схватили Бога за бороду и всё в кармане. Ранее завещание, кстати, на меня было записано, уж не знаю, с чего он вдруг расщедрился в тот раз. Он вообще любил всеми манипулировать, как марионетками, завещание обновлял чуть ли не три раза в год — кто ему больше угодит в тот момент, тот и становился наследником на бумаге.
— Послушайте, похоже, мой биологический отец был не самым приятным человеком в общении, — смутилась Мария, краснея. — И мне ничего от него не нужно. Это кажется какой-то грязной историей, полной обмана.
— Ой, как же мне тебя переубедить в этом? — поинтересовалась Светлана, наклоняясь ближе. — Пойми, на большие деньги можно сделать немало добра в мире, помочь людям.
— Мне ничего не нужно, честно, — упрямо твердила Мария, качая головой.
От дальнейших уговоров её спас звонок телефона — срочно вызвали обратно в клинику на подмену. Она поспешно простилась и ушла быстрым шагом, а Светлана посмотрела ей вслед с задумчивым выражением и решительно зашагала к дому Марии, решив, что отец сможет убедить дочь принять это злосчастное наследство и не упускать шанс.
Сергей Иванович визиту неожиданной гостьи удивился, но виду не подал, пригласив сесть и выслушав внимательно. Она быстро изложила то же самое, что рассказала Марии раньше, не упуская деталей.
— Доказательства есть какие-нибудь твёрдые? — поинтересовался он весело, оживая. — Или всё держится только на твоих словах и предположениях?
— Вот тест ДНК, свежий, — тихо сказала Светлана, доставая бумагу. — Пока муж лежал в больнице, где твоя девчонка работает, она расчёску свою забыла в ординаторской, я взяла волоски. И тест подтвердил отцовство без сомнений.
— Давай сюда, посмотрю внимательно, — протянул руку Сергей Иванович, беря документ.
— Это всего копия, оригинал хранится у моего адвоката в безопасном месте, — пояснила она. — На суде всё будет представлено официально.
— Вот, значит, как дело-то повернулось неожиданно, — хохотнул он, потирая подбородок. — Ну и хитрая же ты вдова оказалась, а? А самой эти деньги что ли совсем не нужны?
— А это уже не ваше дело, не лезьте, — спокойно ответила Светлана, не вдаваясь в детали.
Она настаивала, чтобы Сергей Иванович убедил дочь принять наследство и не отказываться. Тот пообещал сделать всё возможное, но при этом пытался поскорее выпроводить гостью, чтобы не затягивать. Наконец она ушла, закрыв дверь.
— Слышала всё? — крикнул Сергей Иванович в сторону кухни. — Счастье-то какое привалило неожиданно.
— Ты бы поосторожнее был с Машкой сейчас, не дави слишком, — сказала Ольга, выходя из кухни с чашкой чая. — Не дави на девчонку сильно, раз она теперь знает, что ты ей не родной по крови.
— Да ладно, куда она денется от меня? — хохотнул Сергей Иванович, откидываясь на подушку. — Ноги мне должна целовать каждый день, что не бросил чужого ребёнка на произвол судьбы. Поднял на ноги, воспитал как мог.
— Она, кажется, у тебя в круглосуточном саду росла большую часть времени, а потом в интернате сидела, — улыбнулась Ольга, присаживаясь рядом. — Не перетрудился ты особо, поди, но всё равно не отказался от неё.
— Так что должна мне Маша по гроб жизни, — настаивал Сергей Иванович упрямо. — Значит, от Козлова Ленка всё-таки родила, а? Я догадывался давно, хоть она и крутила мозги, говорила, что от другого. Не признавалась, все тайны хранила до последнего.
— А, помню, помню те времена, — кивнула Ольга, ностальгически вздыхая. — Ленка была красивая, гордая девчонка, все парни вокруг вились, а мы гадали, чего ты вдруг на ней женился так внезапно.
— А вот поэтому и женился, чтобы прикрыть, — кивнул он с хитрой улыбкой. — И всё не зря вышло, как видишь. Разбогатею теперь наконец, хоть поживу нормально на старости лет, без этой нищеты. Так, уходить тебе пора, не задерживайся. Маша скоро придёт с работы, не зачем ей моих гостей видеть и вопросы задавать.
Тем временем приёмные дети Козлова, которые в последнее время ни о чём другом думать не могли, кроме как о наследстве, активно собирали доказательства и документы для предстоящего суда. Артём и Дмитрий были уверены, что дело выигрышное и всё сложится в их пользу, особенно после обещания мачехи подписать отказ. Но Алексею этого казалось мало — он хотел полностью очернить эту наследницу, вывести её из игры раз и навсегда, и решил действовать втайне от братьев, не посвящая их в план. Он несколько раз незаметно наблюдал за Марией, выяснил её ежедневный распорядок, маршруты от дома до работы, а потом подошёл к одной из медсестёр у входа в клинику — та болтала по телефону в рабочее время, не особо скрываясь. Женщина недовольно покосилась на незнакомца, но выслушала.
— Послушайте, вы Смирнову знаете, которая здесь работает? — поинтересовался Алексей, понижая голос. — Хотите заработать приличную сумму без особых усилий?
— Ой, да кто же нашу святошу не знает в отделении, — усмехнулась женщина, отрываясь от телефона. — Её прежний заведующий из городской больницы привёл с собой. Вечно нос задирает, делает вид, что лучше всех, хотя сама всего лишь простая санитарка. А за что именно деньги предлагаете, что нужно сделать?
— Нужно её подставить по-крупному, — улыбнулся Алексей, оглядываясь по сторонам. — Есть у вас препараты строгой отчётности, под контролем? Вот подкинуть бы их в её сумочку незаметно, а потом поднять шум, вызвать полицию, чтобы всё выглядело как кража.
— И это всё должна сделать именно я, рискуя своей работой? — поинтересовалась медсестра, прикидывая в уме. — Это будет стоить немало, учтите.
— Идёт, без вопросов, — кивнул Алексей и протянул пачку денег. — Вот аванс, держите. А остальное переведу, когда эту дурочку возьмёт полиция и заведут дело.
— Давно пора гнать эту Машку из отделения, достала своей старательностью, — проворчала медсестра, забирая деньги. — Из-за неё пациенты от нас тоже слишком многого ожидают, сравнивают.
Она пообещала подкинуть лекарство в тот же день, якобы случайно забежав на дежурство под предлогом. Алексею повезло в этом плане — медсестра имела полный доступ к подотчётным препаратам, у неё даже был дубликат ключа от шкафа-холодильника. Но сам старший приёмный сын об этом не знал и просто радовался, что смог сэкономить, — он рассчитывал отдать гораздо большую сумму за такую услугу.
Тем вечером Мария, как обычно, заступила на смену, тщательно вымыла полы в палатах, провела все необходимые гигиенические процедуры для пациентов, стараясь делать всё аккуратно. По дороге на короткий перерыв она увидела в ординаторской медсестру Людмилу — та была в свой выходной, но почему-то появилась на работе без видимой причины.
— А ты чего здесь в нерабочее время? — поинтересовалась Мария, заходя. — Забыла что-то важное или по делу?
— Ай, шкаф не заперла с лекарствами после предыдущей смены, — ответила та небрежно. — Теперь проверяю, всё ли на месте, не пропало ли.
Она полезла в шкаф-холодильник, порылась там, а потом вдруг заверещала на всё отделение, привлекая внимание.
— Украли дорогущие препараты, кто-то влез! — кричала она. — Срочно вызывайте полицию, это хищение!
— Ты что, Люда, откуда у нас воры в клинике? — изумилась Мария, подходя ближе. — Может, просто кто-то взял по назначению для пациента?
— Ну вот сейчас выясним всё на месте, — не унималась та, уже набирая номер полиции. — Не отмазывайся, лучше стой здесь.
Вскоре в клинику нагрянула полиция вместе с руководством, все суетились. Хищение подтвердилось после проверки, а при обыске препаратов нашли именно в сумочке Марии, спрятанными в кармане. Она сидела бледная как полотно, ничего не понимая и не в силах объяснить, её сразу забрали на допрос в участок.
Людмила получила остаток оговоренной суммы переводом на карту, но не заметила, как заведующий отделением стоял в коридоре бледный как мел, с трясущимися руками — такой скандал был ему совершенно не на руку, мог разрушить все его схемы.
Продолжение: