Вдоволь напутешествовавшись накануне по Балтийскому побережью от Волчьего оврага до Филинской бухты, мы, пользуясь настроенной на потепление погодой, намеревались устроить себе ещё один купальный денёк. На сей раз — на роскошных пляжах посёлка Янтарный.
Вечер прошедшего дня был тих и безветрен, и утро настало такое же: ласковое, тёплое. Тихое озеро, у берега которого мы дожидались автобуса, тоже было тихо, на листве густых лип играли отражённые от воды солнечные блики. Ура! Начинался ещё один восхитительный денёк!
Приехав в Янтарный, мы перво-наперво посетили магазин Янтарного комбината. С покупками здесь у нас прошлой осенью не задалось из-за зависшего платежа по карте. Зато теперь именно тут нам посчастливилось найти именно такой подарок для нашей подруги Юли, как она заказывала! И, довольные, мы вышли в солнечный, стремительно теплеющий день. Совсем летний — если бы не лежащая на газонах рыжая листва. Сентябрь уже прикасался к природе — тёплый, ласковый, но всё же первый осенний месяц.
Чтобы наполнить пляжный день хоть какой-то культурно-познавательной программой, совсем недалеко от Янтарного комбината мы отыскали музей «Янтарный замок», устроенный в залах и подвалах здания современного (1998 г.), но построенного на фундаменте из старых камней в уцелевшей части крепости XIV века.
Экспозиция небольшая, но некоторое время можно провести, с любопытством бродя по помещениям замка. Особенно если есть свободное время или на улице ненастно.
Главный зал со старинной мебелью, посудой, троном, чучелом волка и манекенами — живо напомнил почему-то финальную сцену из фильма «31 июня». «А это — тоже место для исторического экспоната...» Экспонатов, конечно, не так много — не сравнить с коллекцией той же мебели в частном музее «Хранители Памяти» в Калининграде — но дух времени в залах этого выставочного центра ощущается как-то острее.
Впечатляет и подвал. Не столько экспозицией на тему Инквизиции, расположенной в нём, — она скорее пугает! Там ещё можно почитать и про пруссов, и про тевтонцев, построивших на их землях множество замков... Местечко и впрямь познавательное и атмосферное. И с историей!
Одна из них гласит, что Янтарная комната была вывезена в Пальмникен и спрятана в здесь подвале. Возможно, потому что городок был тихий, и оборона против Советских войск здесь не намечалась. А на берегу моря был пирс для небольших судов, и в случае чего можно было оперативно вывезти сокровища за пределы военных действий.
В Советское время офицер из части, расположенной на этой территории, спустился в подземный ход здания и не вернулся. Во время реконструкции здания была предпринята попытка проникнуть в подземелье, но не получилось. Ход был завален, а при очистке пошла вода, и вход замуровали.
Кроме музея в залах замка расположены янтарные мастерские, где прямо при посетителях работают мастера. А рядом витрины, сияющие янтарной красотой! Замечательные тут обнаружились вещицы. И, разумеется, снова не обошлось без покупок!
На втором этаже залы с экспонатами рыцарских времён соседствуют с комнатами, где представлен быт первых наших переселенцев.
Привлекла внимание витрина с разноцветными немецкими склянками — у нас уже есть в коллекции несколько старых бутылочек — в них очень красиво засыпать мелкий янтарь.
Много чего ещё нашлось в этом «замке» — даже Ленинская комната!
А ещё есть музей суеверий с жутковатыми сказочными персонажами.
На лестнице — ни единого метра без экспозиции — расположилась выставка фотографий сотрудницы музея.
После пыточных подвалов мы по совету продавшей нам билеты дамы по очереди посидели внутри янтарной пирамиды — «очиститься». И, попрощавшись с музеем, вышли на улицу.
Ух! Тут успела воцариться такая жарища!
Мы углубились в парк Морица Беккера, прекрасный, полный изумрудно-медовым светом, и в его спасительной прохладе ещё прошлись по рядам торговцев янтарём. И наконец пошли к пляжу.
Дюна встретила нас белым светом, отражающимся от песка. И густым жаром! Море было гладко, без малейших признаков наката... Воистину, это был день, предназначенный для купания!
И мы купались! Песчаный берег и песчаное дно, мелководье, пронизанная солнцем прозрачная рябь воды... Хочешь — плавай, хочешь — ходи, хочешь — лежи на дне или ползай по-крабьи. Или просто стой, наслаждаясь прохладной водой. И потом — на берег, в белый горячий песок! Наслаждение негой бархатного сезона!
Покупались, прошлись берегом до дюны в поисках геокэшерского тайника. Не нашли. Да и ладно, двинулись дальше, на пляж под названием «Янтарный».
И снова купались, и плавали на песчаном мелководье, уворачиваясь от медуз. Что-то их делалось многовато, но нам в любом случае пора было собираться.
По деревянным настилам вышли с пляжа и заглянули к памятнику жертвам Холокоста. Тысячи евреев, согнанные сюда немцами, были в ночь 31 января 1945 года расстреляны и сброшены в шахту. Стена шахты уже совсем заросла, её почти не видно.
Зато вздымаются над деревьями каменные руки с судорожно согнутыми пальцами — растущие рублеными каменными дугами из постамента. А нам постаменте — лица, глаза, колючая проволока и фонари лагеря...
К осени 1944 года в концлагерях Кенингсберга, Гердауена (Железнодорожного), Зеераппена (Люблино) и Хайлигенбайля (Мамоново) было примерно 7000 евреев из Литвы, Польша и Венгрии. Нацисты забеспокоились о возможном их освобождении и разработали план уничтожения узников. Местом этой акции были выбраны штольни шахты «Анна» пальмникенского янтарного месторождения.
15 января 1945 года начался марш смерти, когда тысячи узников вышли к Кенигсбергу при 20-градусном морозе под конвоем охраны СС и служивших у нацистов украинцев, эстонцев, литовцев, бельгийцев и французов. Массовое уничтожение узников началось уже в процессе прохода лесных массивов у Побетена (Романово), Куменена (Кумачево) и Гермау (Русское). Число убитых на этой трассе составило примерно 2000 человек. В ночь с 26 на 27 января 1945 года (до полного окружения Кенигсберга оставалось три дня) колонна оставшихся в живых узников добралась до Пальмникена. Их было около 4000 человек. Преобладающую часть составляли женщины.
Свидетельствует оставшаяся в живых Дора Гауптман: «В Пальмникене нас загнали в огромный слесарный цех. С отмороженными руками, голодные и спящие, мы ждали конца. Нам сказали, что еды не будет, но позже, как оказалось, население собрало для нас хлеб и картошку и принесли нам, чтобы мы не погибли с голода…» Несмотря на протесты местных пальмникенских руководителей и населения, вечером 31 января 1945 года узников выгнали из цеха и построили колонной для марша. Им сообщили, что их доставят на суда для дальнейшей транспортировки в Германию. Однако на берегу моря по колонне был открыт автоматный и пулеметный огонь. Абсолютное большинство узников было расстреляно. Только нескольким из них удалось убежать под покровом ночи. Войска советской армии в это время вели тяжелые бои по закреплению кольца окружения. До Пальмникена оставалось четыре десятка километров. Но они были пройдены только к середине апреля 1945 года, когда уже был взят Кёнигсберг. / Из книги Авенира Овсянова «В лабиринтах шахты «Анна»
Жуткий памятник, продирающий до слёз. А рядышком, прямо за соснами, ограждающими мемариал — ресторан. Как до такого можно было додуматься? Увеселительное заведение в нескольких десятках метров от страшной братской могилы. Непостижимо...
Мы уходили от мемориала в сторону озерца между пляжем и парком, в лица нам светило солнце, и расстилалась впереди светлая деревянная дорожка променада. Путь над озёрной гладью, чуть раскачивающиеся под ногами доски — и вторящие этой качке фонари у перил.
Там, в озере, бурлила жизнь. Там под тонкой границей воздуха и воды зеленели подводные джунгли, мельтешили крохотные рыбёшки. Деловито кормились многочисленные утки. А парочка селезней спала, спрятав головы под крылья, стоя перепончатыми лапами на притопленной доске. А приплывшая пёстрая уточка — словно нарочно — норовила тоже взгромоздиться на доску, неизменно её перекашивая. Селезни просыпались, утка уплывала, селезни вновь, поймав на доске баланс, прятали головы под крылья — и тогда утка приплывала вновь. И всё повторялось в точности.
А ещё мы видели бакланов, устроившихся на островке над водой. И милых маленьких уточек, чёрно-серых, с оранжево-красными маленькими клювами. И утёнок этой породы, умилительный, ещё не успевший сменить пушок на голове и шее на перья, плавал тут же среди водяных зарослей. И лебеди приплывали — белоснежная пара невозможной красоты, в компании своих подросших коричневых отпрысков, и вся эта компания дружно тянула шеи к отдыхающим. А те ссылались на запретительные таблички касательно кормления птиц хлебом. И азартно фотографировали, не удовлетворяя очевидного гастрономического интереса лебедей.
Озеро замкнулось белым боком дюны. И мы шли по променаду, «проваливающемуся» по высоте, а справа, между нами и морем, были барханы светлого песка с прохладного цвета тенями. Красивый и непривычный колорит!
Солнце жарило, несмотря на приближающийся вечер. И мы нырнули в парк, сразу погрузившись в волшебную прохладу.
И ещё раз заглянули в сувенирные ларьки. А потом — улица посёлка, знакомая остановка автобуса, мороженое из соседнего магазинчика — традиционно. И вот мы уже едем назад в Светлогорск, где нас ждал тёплый, ласковый и безветренный вечер. Небольшая прогулка по улице Ленина — выбрать янтарные сувениры для друзей. И домой, ужинать на балконе с видом на сумеречный лес.
3 сентября 2024 г.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...
