Часть первая рассказа о мятеже на "Баунти". А здесь о миссии "Пандоры"
Отрывок из воспоминаний капитана Блая.
Я упомянул о воровстве. Что ж, расскажу и об этом. Далеко не все запасы продовольствия, которым нас наделили на острове Таити, были куда-то уложены: для некоторых просто не нашлось места. Конечно, для поросят или домашней птицы были сбиты клетки, кое-что поместилось на разные полки и в шкафчики, но, к примеру, кокосовые орехи, которые мы купили или выменяли и которыми можно было, если нужно, утолить и голод, и жажду, валялись в куче прямо на корме. Я отдал распоряжение не трогать их без надобности — пускай будут нашим неприкосновенным запасом на случай крайней необходимости.
Однако я начал замечать, что количество плодов заметно убывает. Меня возмутил и сам факт воровства, и то, что кто-то из команды позволяет себе не выполнять мои приказы. Такого на корабле быть не должно. Я немедленно вызвал помощников, спросил, не они ли повинны в уменьшении запаса кокосов, и велел следить за членами команды. Мои подозрения, должен сказать, они восприняли с некоторой обидой и вообще всем своим видом давали понять, что я говорю чушь и придираюсь неизвестно к чему. Я же усматривал в их настроении признаки разболтанности, которая передается всей команде, что меня все больше беспокоило и возмущало.
И, что греха таить, вскоре я сорвал свое негодование на Кристиане. Это получилось так: я не в первый раз упомянул о краже кокосов и снова упрекнул его в том, что он вообще мало помогает мне поддерживать дисциплину на корабле, на что он чрезвычайно нагло, как мне показалось, ответил:
— Кокосы! Кокосы! Надеюсь, вы не думаете, что это я краду у вас эти дурацкие орехи?
Тут я не выдержал и, сжав кулаки, заорал:
— Да, ты, бессовестная собака! Я именно так и думаю!
После чего он резко повернулся и ушел с палубы.
На берегу джентльмены решают проблемы с помощью дуэли, но на борту корабля такое решение неприемлемо. Итак в 5 утра 28 апреля 1789 года HMAV Bounty был захвачен мятежниками под руководством старшего помощника капитана Флетчера Кристиана. Вся миссия капитана Вильяма Блая в один момент была провалена. Покупка судна Адмиралтейством, многомесячное плавание, усилия по заготовке саженцев хлебного дерева - всё пошло насмарку из-за кучки кокосов валявшихся на палубе.
Кристиан приказал спустить на воду большую корабельную шлюпку, вмещающую около десяти человек. Лояльными капитану остались 23 человека, но в шлюпку они смогли взять только 19. На баркас был доставлен примерно пятидневный запас продовольствия и воды, а также ящик с плотницкими инструментами. В последнюю минуту мятежники бросили в шлюпку четыре сабли. Около 10:00 линь, удерживающий баркас к кораблю, был отдан.
Блай приказал поднять парус. Их ближайшей целью был остров Тофуа, четко обозначенный на горизонте шлейфом дыма, поднимающимся от его вулкана. Сначала Блай направился к острову в надежде пополнить провиант и запасы воды, но туземцы на нём оказались чрезвычайно враждебно настроены — в столкновениях с ними погиб один член экипажа, а самому Блаю чудом удалось уйти от преследования. Таким образом, учитывая беззащитность экипажа, было принято решение избегать островов и туземцев и направляться к острову Тимор, где находилась ближайшая нидерландская колония. Вооружённый лишь компасом, секстаном и собственными часами, без морских карт, Блай начал многокилометровое путешествие до Тимора. С присущей ему педантичностью Блай установил ежедневный рацион продовольствия с тем, чтобы его хватило на всё плаванье, однако количество еды было настолько мало, что очень скоро команда начала страдать от голода.
Путешествие до Тимора длилось 48 дней, 7-ми метровая открытая шлюпка с «Баунти» попадала в шторма, команда страдала от постоянных дождей, жаркого солнца и недостатка провианта и пресной воды. Под конец плавания несколько членов экипажа были настолько истощены, что впали в летаргию и, вероятно, умерли бы, если бы шлюпка вовремя не прибыла в нидерландскую колонию на Тиморе. Это случилось 14 июня 1789 года. Это было практически невероятное спасение в море. Блай смог без карт провести переполненную шлюпку точно к острову Тимор, преодолев более 6 710 км, потеряв лишь одного из 18 членов экипажа.
От голландцев Блаю как представителю королевского флота Великобритании удалось получить кредит и купить на него шхуну, на которой команда продолжила путешествие в Батавию (современная Джакарта). Прибывшим в Батавию 1 октября 1789 года членам команды уже ничего не угрожало, но многие члены экипажа заболели различными тропическими болезнями. Сразу по прибытии в Батавию заболел малярией Уильям Блай, ещё несколько членов экипажа заболели позже — четверо из них впоследствии скончались от болезней.
Лишь 16 октября Блаю удалось купить место на голландском корабле, который шёл сначала в Кейптаун, а затем в Лондон. Его письма из Батавии ещё до его возвращения попали в Великобританию и уже успели вызвать ажиотаж прессы. Журналисты провозгласили его героем.
По делу мятежа на «Баунти» началось следствие и, несмотря на почти геройский статус, Блай вместе с другими членами экипажа, которые вернулись в Англию, предстал 22 октября 1790 года перед военно-морским трибуналом, который признал его и других членов команды невиновными в потере корабля и поведении во время мятежа, хотя по закону смертной казнью карались не только мятежники, но и безразличные и нежелающие противостоять мятежникам. Лояльных капитану было большинство, но они были захвачены врасплох. Через год Блая назначили руководителем новой экспедиции за хлебными деревьями — на этот раз он командовал двумя кораблями со значительно большей командой и успешно выполнил задачу, без происшествий доставив хлебные деревья в Вест-Индию. Вернувшись из второго рейса Блай столкнулся с куда более холодным отношением к себе. Трибунал проведенный над мятежниками(в отсутствие Блая) показал, что "не всё так однозначно". Есть вина и капитана.
Блай успешно воевал под началом адмирала Нельсона во время наполеоновских войн. Проявил себя, как профессионал, и в военном деле. Но пережил ещё один мятеж. Блай был одним из капитанов, чьи экипажи взбунтовались из-за «вопросов оплаты и принудительной службы для простых моряков» во время мятежей в Спитхеде и Норе в 1797 году. На флоте за ним закрепилось прозвище "that Bounty Bastard"(тот ублюдок с Баунти).
Блай завоевал репутацию строгого сторонника дисциплины. Соответственно, ему предложили должность губернатора Нового Южного Уэльса в Австралии. Он прибыл в Сидней 6 октября 1806 года. Его конфронтационный административный стиль вызвал гнев влиятельных поселенцев и чиновников, занятых в торговле ромом. Конфликт между Блаем и колонистами завершился еще одним мятежом, "Ромовым восстанием", когда 26 января 1808 года 400 солдат Корпуса Нового Южного Уэльса под командованием майора Джорджа Джонстона прошли маршем к Дому правительства в Сиднее, чтобы арестовать Блая.
Свергнутый губернатор оставался в заключении на борту HMS Porpoise с 1808 по январь 1810 года. В конечном счёте Корпус был расформирован и восставший майор осуждён, но и Блай не вернулся на губернаторский пост.
Капитан Блай был образованным человеком, глубоко интересовавшимся наукой, заботившимся о благополучии экипажа и при этом считал себя вправе выносить окончательные суждения о других людях. "Он слишком легко видел вокруг себя дураков... тщеславие было его проклятием на всю жизнь... [Блай] так и не узнал, что ты не можешь подружиться с людьми, оскорбляя их».
Капитан Блай умер в 1817 году в звании вице-адмирала, в газетах с некрологом эпизод с восстанием на «Баунти» никак не упоминался.
На флоте бытует поговорка: "Хороший человек - не профессия".
Но эффективный командир, кроме профессионализма по специальности, должен обладать и качествами хорошего человека.
Продолжение будет о судьбе мятежников с "Баунти"
Поощрите автора лайком. Комментарии приветствуются и доступны всем. Подписывайтесь на канал.