– Свет, ты о чём? – Олег замер. Его брови поползли вверх, а в глазах мелькнула растерянность.
Света глубоко вдохнула, стараясь унять сердцебиение. Она только что вернулась с работы, уставшая, с ноющей спиной после восьми часов за компьютером, и последнее, чего ей хотелось, – это очередной разговор о деньгах. Но чаша терпения переполнилась, когда она случайно наткнулась на сообщение в телефоне Олега – длинное, подробное, от его матери, Галины Ивановны, с указаниями, как им «правильно» потратить их семейный бюджет.
– Я видела твою переписку с мамой, – Света скрестила руки на груди, стараясь говорить спокойнее. – Она опять учит нас, как жить! Как тратить наши деньги! Ты хоть понимаешь, что мы из-за этого не можем нормально копить на квартиру?
Олег поставил кружку на стол и нахмурился.
– Света, это просто её мнение. Она же не заставляет.
– Не заставляет? – Света резко повернулась к нему. – А то, что ты вчера перевёл пятьдесят тысяч на ремонт её дачи, – это тоже «просто мнение»? Мы договаривались, что каждая крупная трата обсуждается вместе!
Её голос сорвался, и она отвернулась к окну, чтобы скрыть подступившие слёзы. За окном, в сером московском дворе, дети гоняли мяч, а старушки на лавочке обсуждали соседей. Обычная жизнь, такая далёкая от её внутреннего урагана. Они с Олегом пять лет копили на новую квартиру, отказывали себе в отпуске, в новых вещах, в ресторанах. И всё это ради мечты – просторной двушки в новостройке, где можно будет растить детей, где будет место для её маленького кабинета, чтобы работать из дома. А теперь эта мечта снова отодвигалась из-за вмешательства свекрови.
Олег подошёл ближе, осторожно положил руку ей на плечо.
– Свет, я не хотел тебя расстраивать. Мама просто попросила помочь с дачей. У неё протекла крыша, ты же знаешь, как она переживает за этот дом.
– А я переживаю за наш дом, которого у нас всё ещё нет! – Света сбросила его руку. – Почему твоя мама решает, куда идут наши деньги? Почему ты даже не спросил меня?
Олег вздохнул и сел за стол, потирая виски.
– Я не думал, что это так серьёзно. Она же не чужая, Свет. Она – моя мама.
– А я – твоя жена! – Света почувствовала, как внутри всё сжимается. – И мне кажется, что я для тебя на втором месте после неё.
Повисла тяжёлая тишина. Олег смотрел в пол, а Света – в окно, где уже стемнело, и фонари отражались в лужах. Она ненавидела такие разговоры. Они с Олегом были вместе семь лет, из них три – в браке. Он был надёжным, добрым, смешливым. Но его неспособность сказать «нет» своей матери сводила Свету с ума.
– Давай не ссориться, – тихо сказал Олег. – Я поговорю с мамой, хорошо? Скажу, чтобы не вмешивалась.
– Ты уже сто раз это обещал, – Света покачала головой. – И каждый раз всё повторяется. Она звонит, она пишет, она советует. А ты киваешь и делаешь, как она хочет.
Олег открыл было рот, чтобы возразить, но в этот момент в прихожей раздался звонок. Света напряглась. Она знала этот звонок – настойчивый, требовательный. Галина Ивановна никогда не предупреждала о своих визитах.
– Это она, да? – Света посмотрела на мужа с вызовом.
Олег виновато пожал плечами и пошёл открывать дверь. Через минуту в их маленькую однокомнатную квартиру ворвался вихрь энергии в виде Галины Ивановны – невысокой женщины с идеально уложенными локонами и яркой помадой. В руках она держала пакет с чем-то, пахнущим пирогами.
– Светочка, Олежек! – воскликнула она, ставя пакет на стол. – Я тут мимо проходила, решила занести домашние пирожки. С капустой, ваши любимые!
Света выдавила улыбку, хотя внутри всё кипело. Она знала, что «мимо проходила» – это лишь предлог. Галина Ивановна жила в получасе езды, и её визиты всегда были тщательно спланированы.
– Спасибо, Галина Ивановна, – сказала Света, стараясь звучать вежливо. – Но мы как раз собирались ужинать.
– Ой, да что там ваш ужин! – свекровь махнула рукой. – Макароны какие-нибудь? Лучше мои пирожки, домашние, тёпленькие. А то, Светочка, ты что-то бледненькая, надо лучше питаться.
Света сжала кулаки под столом. Олег бросил на неё умоляющий взгляд, словно просил не начинать.
– Мам, присаживайся, – сказал он, пододвигая стул. – Хочешь чаю?
– Конечно, хочу! – Галина Ивановна плюхнулась на стул, оглядывая кухню. – Ой, а что это у вас раковина грязная? Свет, надо чаще мыть, а то пятна останутся. Я тебе говорила, бери моющее средство с лимонной кислотой, оно лучше отмывает.
Света глубоко вдохнула. Она знала, что сейчас начнётся: советы, замечания, а потом, как всегда, разговор о деньгах.
– Галина Ивановна, – начала она, стараясь держать голос ровным, – мы с Олегом сами разберёмся с раковиной. И с нашими делами вообще.
Свекровь вскинула брови, словно не ожидала такого тона.
– Ой, Светочка, что ты так официально? Я же по-семейному, помочь хочу. Вот Олежек мне рассказывал, что вы на квартиру копите. Это ж замечательно! Но я тут подумала, зачем вам в ипотеку лезть? У меня есть идея получше.
Света почувствовала, как холодок пробежал по спине. Она знала этот тон – тон, который предвещал очередное «гениальное» предложение, которое перевернёт их планы с ног на голову.
– Какая идея? – осторожно спросила она, бросив взгляд на Олега. Тот смотрел в свою кружку, словно там была написана инструкция по спасению мира.
– Я могу вам помочь с деньгами! – гордо заявила Галина Ивановна. – Продам свою старую квартиру, добавлю вам на вашу новую. Но, конечно, я бы хотела, чтобы вы переехали поближе ко мне. Там, , такие хорошие новостройки! И мне будет удобно к вам в гости заходить, за внуками присматривать, когда они появятся.
Света замерла. Это было хуже, чем она ожидала. Не просто советы, а попытка привязать их к себе – географически и финансово. Она представила, как Галина Ивановна ежедневно заходит к ним «на пирожки», комментирует их быт, воспитывает их будущих детей. Мечта о собственном доме, где они с Олегом будут сами себе хозяева, рассыпалась, как песочный замок.
– Галина Ивановна, – Света старалась говорить спокойно, но её голос дрожал, – мы с Олегом хотим сами решать, где нам жить и как тратить наши деньги.
– Ну что ты, Светочка, – свекровь улыбнулась так, словно разговаривала с ребёнком. – Я же не чужая, я помочь хочу. Олежек, скажи ей, что это разумно!
Олег кашлянул, явно не желая вмешиваться.
– Мам, мы подумаем, – уклончиво сказал он.
– Подумать? – Галина Ивановна всплеснула руками. – Да что тут думать? Это ж для вас стараюсь! Света, ты же не хочешь, чтобы Олежек всю жизнь в этой клетушке жил?
Света почувствовала, как кровь прилила к щекам. Она встала из-за стола, боясь, что сейчас скажет что-то, о чём потом пожалеет.
– Я пойду в душ, – бросила она, направляясь в ванную.
Закрыв за собой дверь, она включила воду, чтобы заглушить звуки из кухни. Горячие струи стекали по лицу, смешиваясь со слезами. Она чувствовала себя загнанной в угол. Их с Олегом планы, их мечты – всё рушилось из-за того, что Галина Ивановна считала себя вправе управлять их жизнью.
Когда Света вышла из ванной, свекрови уже не было. Олег сидел на кухне, задумчиво глядя в окно.
– Она ушла, – тихо сказал он. – Сказала, что подождёт нашего решения.
– Решения? – Света горько усмехнулась. – Она уже всё решила за нас.
– Свет, она правда хочет помочь, – Олег попытался взять её за руку, но она отстранилась.
– Помочь? Или контролировать? – Света посмотрела ему в глаза. – Олег, я устала. Я устала быть на вторых ролях в нашей семье. Если ты не можешь поставить границы, то я сделаю это сама.
Он молчал, и в этом молчании Света услышала всё – его нерешительность, его страх обидеть мать, его неспособность выбрать между ними.
– Я спать, – коротко бросила она и ушла в спальню.
Лёжа в темноте, она смотрела в потолок, пытаясь понять, как они докатились до этого. Когда-то они с Олегом были семьей – смеялись над одними шутками, мечтали об одном будущем. А теперь между ними выросла стена, и её возводила не только Галина Ивановна, но и его молчание.
На следующий день Света проснулась с твёрдым решением. Она не позволит свекрови разрушить их планы. Но как это сделать, не разрушив при этом их брак?
Света сидела за рабочим столом, глядя на экран ноутбука, но мысли её были далеко. В обеденный перерыв она решила заглянуть в их с Олегом общий бюджет – таблицу, которую они вели. Это была их гордость: каждая трата, каждый доход аккуратно записаны, а в отдельной колонке – сумма, отложенная на квартиру. За пять лет они накопили почти два миллиона рублей. Ещё пара лет – и они могли бы взять ипотеку на хорошую двушку в районе, который им нравился: с парком, хорошей школой неподалёку, удобной транспортной развязкой.
Но вчерашний разговор с Галиной Ивановной всё изменил. Света открыла приложение банка и проверила счёт. Её сердце ёкнуло: ещё одна крупная трата – тридцать тысяч рублей, переведённые на карту свекрови. Без её ведома.
Она набрала Олега.
– Ты опять перевёл деньги своей маме? – спросила она без предисловий.
– Свет, это на материалы для дачи, – виновато ответил он. – Я хотел тебе сказать, но ты была в душе...
– В душе?! – Света почувствовала, как голос срывается на крик. – Олег, это наши общие деньги! Мы договаривались, что всё обсуждаем!
– Я знаю, знаю, – он вздохнул. – Прости. Я просто подумал, что это мелочь.
– Мелочь? Тридцать тысяч – это мелочь? – Света сжала телефон так, что пальцы побелели. – А пятьдесят тысяч на прошлой неделе? А двадцать тысяч месяц назад? Это что, тоже мелочи?
Олег молчал.
– Я больше не могу, – тихо сказала Света. – Если ты не начнёшь уважать наши договорённости, я не знаю, как мы будем дальше.
– Не говори так, – его голос дрогнул. – Свет, я всё исправлю. Я поговорю с мамой. Сегодня же.
– Ты уже сто раз обещал, – устало повторила она. – И ничего не меняется.
Повесив трубку, Света почувствовала, как внутри всё холодеет. Она любила Олега. Любила его доброту, его умение разрядить обстановку шуткой, его надёжность. Но сейчас эта надёжность казалась ей хрупкой, как стекло.
Вечером, вернувшись домой, она застала непривычную картину: Олег сидел за столом с ноутбуком, а рядом лежал блокнот, исписанный цифрами.
– Что это? – спросила она, снимая пальто.
– Я пересчитал наш бюджет, – Олег поднял на неё глаза. – И составил список всех трат, которые я делал без твоего ведома.
Света замерла. Это было что-то новое.
– Я хочу, чтобы ты видела, что я серьёзно, – продолжал он. – Я ошибался, Свет. Я слишком легко относился к маминым просьбам. Но я не хочу, чтобы это разрушило нас.
Она села напротив, чувствуя, как внутри борются обида и надежда.
– И что ты предлагаешь? – спросила она.
– Я поговорю с мамой. Но не просто поговорю. Я скажу ей, что отныне все её просьбы о деньгах мы будем обсуждать вместе. И что мы не будем переезжать, даже если она продаст свою квартиру.
Света молчала, переваривая его слова. Это был шаг вперёд, но хватит ли его?
– А если она опять начнёт давить? – тихо спросила она. – Ты же знаешь, какая она.
– Знаю, – Олег кивнул. – Но я больше не буду молчать. Я хочу, чтобы ты мне доверяла, Свет.
Она посмотрела ему в глаза и впервые за долгое время увидела в них решимость.
– Хорошо, – наконец сказала она. – Но это последний шанс, Олег. Я не шучу.
Он кивнул, и в этот момент в дверь снова позвонили. Света напряглась, ожидая увидеть Галину Ивановну с очередным пакетом пирогов и «советов». Но это был курьер с доставкой – Олег заказал их любимую пиццу.
– Давай начнём с малого, – улыбнулся он. – Ужин без мамы. Только мы вдвоём.
Света невольно улыбнулась в ответ. Может, ещё не всё потеряно?
Но на следующий день всё перевернулось с ног на голову, когда Галина Ивановна явилась с неожиданным предложением, которое заставило Свету усомниться во всём…
Света сидела на кухне, глядя на остывшую пиццу. Вчерашний вечер с Олегом дал ей слабую надежду, что они смогут наладить всё – их планы, их доверие, их мечту о новой квартире. Но утро началось с сообщения, которое перевернуло всё с ног на голову. Галина Ивановна написала Олегу: «Я нашла покупателя на свою квартиру. Деньги будут через месяц. Выбирайте новостройку рядом с моим новым домом – я уже присмотрела пару вариантов!»
Света сжала телефон так, что пальцы побелели. Она не могла поверить, что свекровь так нагло игнорирует их разговоры. Олег обещал поставить границы, но вот оно – очередное вторжение в их жизнь.
– Олег! – крикнула она, не отрывая глаз от экрана. – Ты это видел?
Олег вошёл на кухню, вытирая волосы полотенцем после душа. Его лицо вытянулось, когда он прочитал сообщение.
– Свет, я не знал, – начал он, но она перебила.
– Не знал? Серьёзно? – её голос дрожал от гнева. – Она уже квартиры для нас выбирает! А ты молчишь, как будто это нормально!
– Я поговорю с ней, – Олег поднял руки, словно сдаваясь. – Клянусь, сегодня же.
– Ты уже сто раз это обещал! – Света швырнула телефон на стол. – И каждый раз она делает, что хочет. Я устала, Олег. Устала быть в этом треугольнике, где твоя мама решает за нас обоих.
Олег сел напротив, глядя на неё с болью в глазах.
– Свет, я понимаю, что ты чувствуешь. Правда. Но она моя мама, я не могу просто взять и отрезать её от нашей жизни.
– Никто не просит её отрезать, – Света покачала головой. – Я прошу, чтобы она перестала лезть в наш бюджет, в наши планы, в нашу жизнь!
Повисла тишина. За окном шёл мелкий дождь, и капли стучали по подоконнику, как метроном, отсчитывающий их молчаливую ссору. Света чувствовала, как внутри нарастает отчаяние. Она любила Олега, но эта ситуация высасывала из неё все силы.
– Я сам разберусь, – наконец сказал Олег, вставая. – Дай мне день. Я всё улажу.
Света кивнула, но в глубине души не верила, что он сможет противостоять Галине Ивановне. Та всегда умела настоять на своём – с улыбкой, с пирогами, с видом заботливой матери, которая «только хочет помочь».
К обеду Олег уехал на встречу с клиентом, а Света осталась дома, пытаясь сосредоточиться на работе. Но мысли всё время возвращались к свекрови. Она открыла их таблицу бюджета и уставилась на цифры. Два миллиона накоплений – их с Олегом подвиг, их жертвы. Каждая отказанная поездка, каждый вечер с лапшой вместо ресторана, каждый сэкономленный рубль. И всё это могло рухнуть из-за того, что Галина Ивановна решила «помочь».
Звонок в дверь вырвал её из размышлений. Света напряглась – она уже знала, кто это. Галина Ивановна никогда не звонила перед приходом.
– Светочка, открывай, это я! – раздался бодрый голос из-за двери.
Света глубоко вдохнула, готовясь к бою. Она открыла дверь и увидела свекровь – в ярком плаще, с неизменным пакетом, из которого пахло чем-то сладким.
– Принесла булочки, – Галина Ивановна улыбнулась, проходя в квартиру без приглашения. – С корицей, как ты любишь.
– Спасибо, – сухо ответила Света, закрывая дверь. – Но я сейчас занята, работаю.
– Ой, да какая работа, – свекровь махнула рукой, ставя пакет на стол. – Ты же дома сидишь, за компьютером. Это не то, что в офисе с девяти до шести.
Света сжала кулаки, стараясь не сорваться.
– Галина Ивановна, у меня сроки, проекты. Я не просто «сижу дома».
– Ну ладно, ладно, – свекровь подняла руки, словно сдаваясь. – Я же не спорю. Просто зашла поговорить. Олежек сказал, что вы думаете насчёт моего предложения.
Света замерла. Олег сказал? Когда?
– Какого предложения? – осторожно спросила она.
– Ну как же! – Галина Ивановна просияла. – Про квартиру! Я уже договорилась с риелтором, через месяц деньги будут. Можем вместе поехать посмотреть новостройки. Там такие дома хорошие! А я буду рядом, смогу с внуками помогать, когда они появятся.
Света почувствовала, как кровь приливает к лицу. Она медленно выдохнула, стараясь сохранить спокойствие.
– Галина Ивановна, – начала она, – мы с Олегом не собираемся переезжать. Мы копим на квартиру здесь,. И мы хотим сами решать, где нам жить.
Свекровь нахмурилась, её улыбка потухла.
– Светочка, ты что, против помощи? Я же для вас стараюсь! Олежек сказал, что вы подумаете.
– Олег сказал? – Света почувствовала, как внутри всё закипает. – Когда он это сказал?
– Да вчера вечером, после того как я ушла, – Галина Ивановна пожала плечами. – Позвонил мне, сказал, что вы обсудите моё предложение.
Света закрыла глаза, считая до десяти. Олег обещал поговорить с матерью, поставить границы. А вместо этого он, похоже, дал ей надежду, что они согласятся.
– Мы не будем переезжать, – твёрдо сказала Света. – И я прошу вас, Галина Ивановна, перестать вмешиваться в наши финансы. Это наши с Олегом деньги, и мы сами решаем, как их тратить.
Свекровь поджала губы, её глаза сузились.
– Вот как? – протянула она. – А я думала, мы семья. В семье принято помогать друг другу, Светочка. Или ты считаешь, что я чужая?
– Вы не чужая, – Света старалась говорить спокойно, но её голос дрожал. – Но это не значит, что вы можете решать за нас.
Галина Ивановна встала, поправляя плащ.
– Ну, раз так, я поговорю с Олежеком, – сказала она холодно. – Он-то меня понимает.
Когда дверь за свекровью закрылась, Света рухнула на стул, чувствуя, как слёзы жгут глаза. Она не знала, что её бесит больше – наглость Галины Ивановны или то, что Олег снова не сдержал обещание.
Вечером Олег вернулся домой позже обычного. Света сидела на диване с ноутбуком, но работа не клеилась. Она ждала его, чтобы наконец выяснить всё до конца.
– Свет, я дома, – Олег вошёл, бросая портфель в прихожей. – Прости, задержался, клиент...
– Твоя мама была здесь, – перебила его Света. – Сказала, что ты звонил ей вчера. И что мы «подумаем» насчёт её предложения.
Олег замер, его лицо побледнело.
– Свет, я.. – начал он, но она не дала ему договорить.
– Ты обещал поговорить с ней! – её голос сорвался. – Обещал поставить границы! А вместо этого ты даёшь ей надежду, что мы согласимся на её план!
– Я не давал ей надежду! – Олег повысил голос, но тут же осёкся. – Я просто сказал, что мы обсудим. Чтобы она не обиделась.
– Чтобы она не обиделась? – Света вскочила с дивана. – А как же я, Олег? Твоя жена? Мои чувства тебя вообще волнуют?
– Конечно, волнуют! – он шагнул к ней, но она отступила. – Свет, я пытаюсь найти баланс. Она моя мама, я не хочу её ранить.
– А меня ты ранишь! – Света почувствовала, как слёзы текут по щекам. – Каждый раз, когда ты выбираешь её, а не нас.
Олег смотрел на неё, и в его глазах было столько боли, что Света на секунду заколебалась. Но она уже не могла остановиться.
– Я больше не хочу так жить, – тихо сказала она. – Если ты не можешь защитить нашу семью, я сделаю это сама.
– Что ты имеешь в виду? – Олег нахмурился.
– Я хочу, чтобы мы разделили счета, – сказала Света, и её голос был твёрд, как никогда. – Отдельный счёт для меня, отдельный для тебя. И никаких переводов твоей маме без моего согласия.
Олег открыл рот, но ничего не сказал. Он просто смотрел на неё, словно видел впервые.
– Свет, это уже слишком, – наконец выдавил он. – Мы же семья.
– Семья? – Света горько усмехнулась. – Семья – это когда двое людей вместе решают, как жить. А не когда один решает за двоих, потому что боится обидеть маму.
Она ушла в спальню, хлопнув дверью. Олег остался стоять посреди кухни, глядя на остывшую пиццу и булочки, которые принесла его мать.
На следующий день Света проснулась с тяжёлым сердцем. Она не хотела ссориться с Олегом, но чувствовала, что иначе не может. Она открыла ноутбук и начала искать информацию о раздельных счетах. Ей нужно было защитить их накопления, их мечту.
В обед она встретилась с подругой Катей в кафе неподалёку от работы. Катя, всегда энергичная и прямолинейная, выслушала её рассказ, прихлёбывая латте.
– Свет, тебе надо жёстче, – сказала она, откидываясь на спинку стула. – Ты слишком мягкая. Эта Галина Ивановна уже на голове у вас танцует.
– Я не хочу быть жёсткой, – вздохнула Света. – Я просто хочу, чтобы она перестала лезть в нашу жизнь.
– Тогда поставь ультиматум, – Катя пожала плечами. – Скажи Олегу: либо он решает проблему с мамой, либо ты уходишь.
– Уходить? – Света покачала головой. – Я его люблю, Катя. Я не хочу всё разрушить.
– Тогда бери финансы в свои руки, – Катя постучала пальцами по столу. – Отдели счёт, как ты сказала. И не давай ему доступа к общим накоплениям, пока он не докажет, что может держать слово.
Света задумалась. Это был радикальный шаг, но, возможно, единственный способ показать Олегу, что она серьёзна.
Вернувшись домой, она застала Олега на кухне. Он выглядел уставшим, но в его глазах была решимость.
– Свет, я звонил маме, – сказал он, едва она вошла. – Сказал, что мы не будем брать её деньги и не переедем в Подмосковье.
Света замерла, не веря своим ушам.
– И что она сказала? – осторожно спросила она.
– Обиделась, конечно, – Олег слабо улыбнулся. – Сказала, что я неблагодарный сын. Но я сказал, что это наше с тобой решение. И что мы сами разберёмся с нашим бюджетом.
Света почувствовала, как внутри что-то оттаивает. Это был первый раз, когда Олег так твёрдо обозначил их позицию.
– Спасибо, – тихо сказала она. – Это много значит.
– Но она хочет встретиться, – добавил Олег. – Втроём. Сказала, что у неё есть новое предложение.
Света напряглась. Новое предложение? Опять манипуляции?
– Какое ещё предложение? – спросила она, чувствуя, как сердце снова сжимается.
– Не знаю, – Олег пожал плечами. – Но она просила, чтобы мы оба пришли. Завтра вечером, у неё дома.
Света молчала, взвешивая варианты. Ей не хотелось снова ввязываться в споры с Галиной Ивановной, но что-то в голосе Олега – его спокойная уверенность – заставило её согласиться.
– Хорошо, – кивнула она. – Но, если это опять попытка нас контролировать, я уйду. И ты будешь решать, на чьей ты стороне.
Олег кивнул, и в его глазах мелькнула тревога.
На следующий вечер они стояли перед дверью квартиры Галины Ивановны. Света чувствовала, как ладони потеют, а сердце колотится. Она готовилась к бою, к новым манипуляциям, к пирогам и уговорам. Но то, что сказала свекровь, когда открыла дверь, перевернуло всё с ног на голову…
Света стояла перед дверью квартиры Галины Ивановны, сжимая руку Олега. Её сердце колотилось, а в голове крутились все возможные сценарии: свекровь снова начнёт манипулировать, предложит очередной «план спасения», или, хуже того, устроит сцену. Но Олег, стоя рядом, выглядел на удивление спокойным. Впервые за долгое время в его взгляде была уверенность, которая давала Свете слабую надежду.
Дверь распахнулась, и Галина Ивановна появилась на пороге – в своём неизменном цветастом платье, с улыбкой, которая казалась одновременно искренней и настораживающей.
– Заходите, мои дорогие! – воскликнула она, отступая в сторону. – Я чайник поставила, пирог в духовке.
Света выдавила вежливую улыбку, но внутри всё напряглось. Пирог? Опять пирог? Это что, теперь каждый серьёзный разговор будет начинаться с выпечки?
Они прошли в уютную гостиную, где на столе уже стояли чашки и вазочка с печеньем. Галина Ивановна суетилась, разливая чай, и Света заметила, что свекровь избегает её взгляда. Это было необычно – Галина Ивановна всегда смотрела прямо, с лёгкой насмешкой, словно знала всё лучше других.
– Мам, ты сказала, у тебя есть предложение, – Олег начал без предисловий, садясь на диван рядом со Светой. Его тон был твёрдым, но не грубым. – Давай сразу к делу.
Галина Ивановна замерла, держа чайник в руках. Её улыбка дрогнула, и она медленно поставила его на стол.
– Олежек, Светочка, – начала она, садясь напротив. – Я много думала после нашего последнего разговора. И поняла, что, наверное, перегнула палку.
Света моргнула. Она ожидала чего угодно – новых уговоров, обвинений, даже слёз, – но не этого. Галина Ивановна, признающая свои ошибки? Это было из области фантастики.
– Я всегда хотела для тебя только лучшего, – продолжала свекровь, глядя на Олега. – И когда ты женился, я думала, что смогу помочь вам обоим. Но, похоже, моя помощь только всё усложнила.
Света молчала, не зная, как реагировать. Она чувствовала, как Олег слегка сжал её руку, словно говоря: «Подожди, дай ей сказать».
– Я знаю, что вы копите на квартиру, – Галина Ивановна посмотрела на Свету, и в её глазах мелькнула непривычная мягкость. – И знаю, как это важно для вас. Поэтому я хочу предложить вам ссуду. Без всяких условий.
Света напряглась. Ссуда? Это что, очередной способ привязать их к себе? Она открыла было рот, чтобы возразить, но Галина Ивановна подняла руку.
– Подожди, Светочка, дай закончить, – сказала она. – Я не буду продавать свою квартиру. Это была глупая идея. Но у меня есть сбережения. Небольшие, но хватит, чтобы помочь вам с первым взносом по ипотеке. Вы сможете взять квартиру там, где хотите, в любом районе. И я не буду вмешиваться.
Света почувствовала, как её челюсть отвисает. Она посмотрела на Олега, но тот, кажется, был так же ошеломлён.
– Мам, ты серьёзно? – спросил он, нахмурившись. – Без условий?
Галина Ивановна кивнула, но потом её лицо стало серьёзнее.
– Ну, почти без условий, – добавила она, и Света тут же насторожилась. – Я хочу, чтобы вы не держали на меня зла. Я знаю, что вела себя… неправильно. Лезла в ваши дела, давала советы, которых никто не просил. Но я правда хочу, чтобы у вас всё было хорошо.
Повисла тишина. Света смотрела на свекровь, пытаясь понять, где подвох. Но в её голосе, в её глазах не было привычной напористости. Было что-то другое – растерянность, даже уязвимость.
– Галина Ивановна, – начала Света, стараясь говорить спокойно, – я ценю ваше предложение. Правда. Но почему вы вдруг решили… так?
Свекровь вздохнула, глядя в свою чашку.
– Потому что я видела, как вы ссоритесь, – тихо сказала она. – Олег мне рассказал, как ты расстроена. И я поняла, что если не изменюсь, то могу потерять вас обоих. А я этого не хочу. Ты – хорошая жена для моего сына, Света. И я не хочу быть той свекровью, которую все ненавидят.
Света почувствовала, как ком в горле становится всё больше. Она не ожидала такой откровенности. Олег сжал её руку сильнее, и она поняла, что он тоже тронут.
– Мам, спасибо, – сказал он, и его голос дрогнул. – Это… это много значит.
– Но я хочу, чтобы мы договорились, – Света посмотрела свекрови в глаза. – Если мы возьмём эти деньги, мы будем возвращать их. Как ссуду, с процентами, как в банке. И никаких советов по нашим тратам. Это наше с Олегом дело.
Галина Ивановна кивнула, и в её глазах мелькнула искренняя улыбка.
– Договорились, – сказала она. – Я не буду лезть. Обещаю.
Света посмотрела на Олега, и тот кивнул, словно подтверждая, что поддерживает её.
– Хорошо, – сказала она наконец. – Мы подумаем. Но я хочу, чтобы мы с Олегом обсудили это вдвоём. Без спешки.
– Конечно, – Галина Ивановна подняла руки. – Решайте, как вам удобно. Я просто хотела, чтобы вы знали: я на вашей стороне.
Вечер прошёл неожиданно тепло. Они пили чай, ели пирог – на этот раз с вишней, – и говорили о мелочах: о погоде, о соседях, о новом фильме, который Олег с мамой посмотрели на прошлой неделе. Впервые за долгое время Света не чувствовала себя в осаде. Галина Ивановна не пыталась учить её жизни, не комментировала их квартиру, не давала советов. Она просто была… обычной.
Когда они с Олегом вышли на улицу, Света вдохнула прохладный вечерний воздух. Москва гудела вокруг – машины, фонари, смех прохожих. Но внутри у неё было тихо, как будто буря, бушевавшая последние недели, наконец улеглась.
– Ты ей веришь? – спросила она, глядя на Олега.
Он задумался, глядя на звёзды, которые едва пробивались сквозь городские огни.
– Я думаю, она правда хочет измениться, – сказал он. – И я хочу верить, что она сможет.
Света кивнула. Она тоже хотела верить. Но в глубине души всё ещё оставалась тень сомнения.
– А ты как? – Олег посмотрел на неё. – Готова дать ей шанс?
– Не ей, – тихо ответила Света. – Нам. Я готова дать шанс нам. Но только если ты будешь на моей стороне. Всегда.
– Буду, – Олег взял её за руку. – Клянусь.
Они шли домой молча, но это молчание было не тяжёлым, а тёплым, как будто они наконец-то снова стали командой.
Прошёл месяц. Света и Олег приняли ссуду от Галины Ивановны – с чётким договором, подписанным у нотариуса, где были прописаны сумма, проценты и сроки возврата. Это была идея Светы – она хотела, чтобы всё было официально, чтобы не осталось места для недопонимания. Галина Ивановна, к удивлению Светы, согласилась без возражений.
Они выбрали квартиру в районе, о котором давно мечтали. Двушка с большим балконом, видом на парк и окнами, через которые солнце заливало комнаты по утрам. Они подписали договор ипотеки, и Света впервые за долгое время почувствовала, что их мечта становится реальностью.
Галина Ивановна сдержала слово. Она больше не звонила с советами, не приходила без предупреждения, не лезла в их бюджет. Иногда она присылала Олегу рецепты пирогов или спрашивала, как дела, но это были обычные, тёплые разговоры, без давления.
Однажды вечером, когда Света и Олег разбирали коробки в новой квартире, Галина Ивановна зашла в гости – с приглашением, а не с внезапным набегом. Она принесла торт.
– За ваше новоселье, – сказала она. – Я горжусь вами.
Света посмотрела на неё, и впервые за всё время не почувствовала раздражения. Только лёгкое тепло.
– Спасибо, Галина Ивановна, – сказала она, и её голос был искренним. – За всё.
Свекровь улыбнулась, и в её глазах мелькнула та же уязвимость, которую Света видела в тот вечер, когда они договаривались о ссуде.
– Зови меня просто Галя, – вдруг сказала она. – Мы же теперь одна семья, правда?
Света кивнула, чувствуя, как последний барьер между ними рушится.
– Правда, – ответила она, и Олег сжал её руку под столом.
Позже, когда Галина Ивановна ушла, Света стояла на балконе новой квартиры, глядя на огни города. Олег обнял её сзади, и она почувствовала, как его тепло прогоняет последние сомнения.
– Мы сделали это, – прошептала она. – Наш дом.
– Наш, – эхом отозвался Олег. – И никто больше не будет лезть в наш кошелёк.
Света улыбнулась, глядя на звёзды. Впервые за долгое время она чувствовала себя дома – не только в новой квартире, но и в своей семье.
Рекомендуем: