– Серьёзно, Серёж? – Галина отложила телефон и посмотрела на него через стол. – Почему ты решил, что мы обязаны помогать твоим детям?
Сергей откинулся на стуле, скрестив руки. Его лицо, обычно добродушное, сейчас было напряжённым, а в глазах мелькала смесь обиды и решимости.
– Галь, ты же знаешь, как нам тяжело, – сказал он, понизив голос. – Я один тяну двоих пацанов. А ты с Вовой… ну, живёте же хорошо! Дом, машина, бизнес. Неужели вам жалко помочь семье?
Галина глубоко вдохнула, сжимая край столешницы. Разговор происходил на её просторной кухне, где всё дышало уютом. Но сейчас уют будто испарился, вытесненный напряжением, которое принёс с собой Сергей.
– Серёж, – начала она осторожно, – мы с Вовой не миллионеры. Всё, что у нас есть, заработано потом и кровью. И у нас свои дети, ты не забыл? Лиза и Артём. Им тоже нужно внимание, деньги, будущее.
– Да я не про то, чтобы вы их обделяли! – Сергей всплеснул руками. – Просто… мои пацаны, они же тоже твоя родня. Артём твой сын, а мои Данька с Пашкой – его двоюродные братья. Разве не должны мы помогать друг другу?
Галина отвернулась к окну, где за стеклом покачивались ветки берёзы. Ей хотелось крикнуть: «А где ты был, когда мы с Вовой ночами не спали, строя бизнес?» Но она сдержалась. Сергей, младший брат её мужа, всегда был таким – обаятельным, но вечно в долгах, вечно с идеями, которые так и не воплощались. После развода с женой он остался с двумя сыновьями, Даней и Пашей, и, кажется, решил, что Галина с Владимиром – их личный банкомат.
– Сколько тебе надо? – спросила она устало, поворачиваясь к нему.
Сергей замялся, словно не ожидал, что разговор так быстро перейдёт к конкретике.
– Ну… тысяч триста. Для начала. Даньке надо новый ноутбук, у него старый сломался, а без него учёба страдает. И Пашке кроссовки, он из старых вырос. Плюс… всякое, знаешь, жизнь дорогая.
Галина почувствовала, как внутри всё сжалось. Триста тысяч. Для Сергея это, видимо, мелочь, но для неё с Владимиром – сумма, которую они откладывали на ремонт дачи. Или на курсы английского для Лизы. Или на что-то ещё, что они с мужем планировали для своей семьи.
– Серёж, – она старалась говорить мягко, – мы не можем просто так взять и отдать такие деньги. Это не в супермаркете яблоки купить.
– Да я же не просто так прошу! – он подался вперёд, в его голосе появилась обида. – Я верну! Ну, со временем. У меня сейчас заказы пошли, скоро дела наладятся.
Галина посмотрела ему в глаза. Сколько раз она слышала эти обещания? «Скоро», «наладится», «верну». Но долг за прошлый год – пятьдесят тысяч – до сих пор висел на Сергее, и он даже не упоминал о нём.
В этот момент дверь хлопнула, и в кухню влетел Артём, сын Галины. В свои четырнадцать он был долговязым, с копной тёмных волос и вечной улыбкой.
– Мам, я дома! О, дядь Серёж, привет! – он бросил рюкзак на пол и потянулся к вазочке с печеньем.
– Привет, чемпион! – Сергей улыбнулся, но Галина заметила, как его взгляд скользнул по дорогим кроссовкам Артёма. – Ну что, как дела?
– Нормально, – Артём пожал плечами, хрустя печеньем. – Сегодня физру отменили, зато в баскетбол погоняли.
– Класс, – кивнул Сергей, но его улыбка стала натянутой. – А мои пацаны, знаешь, всё по площадкам старым бегают. Кроссовки рвутся, а новые купить – целая история.
Галина напряглась. Это был явный намёк, и Артём, хоть и не понял подтекста, почувствовал неловкость.
– Ну, я пойду, уроки делать, – пробормотал он и выскользнул из кухни.
– Серёж, не надо так, – тихо сказала Галина, когда сын ушёл. – Не при детях.
– А что я такого сказал? – Сергей развёл руками, но в его тоне сквозило раздражение. – Просто правда жизни. У вас всё есть, а мои пацаны в обносках ходят.
Она хотела ответить, но в этот момент в кухню вошёл Владимир, её муж. Высокий, с лёгкой сединой на висках, он выглядел усталым после рабочего дня, но его глаза загорелись, когда он увидел брата.
– Серёга! – он хлопнул Сергея по плечу. – Давно не виделись! Как дела?
– Да вот, к вам зашёл, – Сергей улыбнулся, но Галина заметила, как он бросил на неё быстрый взгляд. – Поговорить надо.
– О, серьёзно? – Владимир снял пиджак и сел за стол. – Что стряслось?
Галина посмотрела на мужа, чувствуя, как внутри нарастает тревога. Владимир был добрым, слишком добрым, и его младший брат умел этим пользоваться.
– Вова, – начала она, стараясь звучать спокойно, – Сергей просит денег. Триста тысяч. На детей.
Владимир нахмурился, переводя взгляд с жены на брата.
– Триста? – переспросил он. – Это ж не мелочь, Серёж. Зачем столько?
Сергей повторил свою историю – про ноутбук для Дани, кроссовки для Паши, про «жизнь дорогую». Владимир слушал, кивал, но Галина видела, как его пальцы сжали край стола.
– Бери, сколько надо, – наконец сказал Владимир, но в его голосе не было прежнего энтузиазма. – Только, Серёж, ты же понимаешь, у нас тоже свои планы. Мы не банк.
– Да я понимаю! – Сергей поднял руки, словно защищаясь. – Я же не просто так, я верну!
Галина молчала, чувствуя, как внутри всё кипит. Она знала, что Владимир не откажет брату – никогда не отказывал. Но на этот раз она не собиралась молчать.
Когда Сергей ушёл, пообещав «скоро зайти снова», Галина повернулась к мужу.
– Вова, мы не можем так продолжать, – сказала она тихо, но твёрдо. – Он уже должен нам пятьдесят тысяч. И теперь триста? А что дальше?
Владимир вздохнул, потирая виски.
– Галь, он же мой брат. У него пацаны, сам не справляется. Как я могу отказать?
– А как мы можем дальше жить, если будем раздавать всё, что заработали? – она повысила голос, но тут же осеклась, заметив, как муж поморщился. – Извини. Просто… я устала, Вова. Устала быть банком для твоего брата.
– Я поговорю с ним, – пообещал Владимир, но в его голосе не было уверенности.
На следующий день Галина решила встретиться с подругой Катей, чтобы хоть немного отвлечься. Они сидели в уютном кафе в центре города, где пахло свежей выпечкой, а за окном мелькали прохожие с зонтами – моросил осенний дождь.
– Галь, он тебя использует, – прямо сказала Катя, размешивая сахар в своём латте. – Сергей всегда таким был. Помнишь, как он у Вовы машину «одолжил» на месяц, а вернул с царапиной?
Галина кивнула, глядя в свою чашку.
– Помню. Но Вова не видит в этом проблемы. Для него Сергей – младший брат, которого надо опекать.
– А ты что думаешь? – Катя посмотрела на неё внимательно. – Ты же не железная.
Галина задумалась. Ей не хотелось ссориться с мужем, но и терпеть бесконечные просьбы Сергея она больше не могла.
– Я думаю, что если мы дадим эти триста тысяч, это не остановится, – наконец сказала она. – Сегодня ноутбук, завтра кроссовки, послезавтра ещё что-то. А наши дети? Лиза хочет на курсы, Артём мечтает о новом велосипеде. Почему мы должны жертвовать их мечтами ради его детей?
Катя кивнула, отпивая кофе.
– Вот и скажи это Вове. Чётко и прямо. Иначе он так и будет разрываться между тобой и братом.
Вечером, когда дети легли спать, Галина решилась на разговор. Они с Владимиром сидели на диване в гостиной, где мягкий свет торшера отбрасывал тени на стены.
– Вова, – начала она, глядя ему в глаза, – я не хочу, чтобы мы давали Сергею деньги.
Он нахмурился, явно не ожидая такого напора.
– Галь, но это же для пацанов…
– Нет, – перебила она. – Это не для пацанов. Это для того, чтобы Сергей снова почувствовал, что может прийти к нам с любой просьбой, и мы не откажем. Но я отказываю, Вова. Я не хочу, чтобы наш труд шёл на его бесконечные «скоро наладится».
Владимир молчал, глядя в пол. Галина видела, как ему тяжело, но она не собиралась отступать.
– Я не против помочь детям, – продолжила она мягче. – Но не так. Если Дане нужен ноутбук, я могу поискать недорогую модель. Если Паше нужны кроссовки, я готова помочь выбрать. Но просто давать деньги? Нет, Вова. Это не помощь, это зависимость.
Он кивнул, но в его глазах было сомнение.
– Я поговорю с ним, – снова сказал он, и Галина почувствовала, как внутри закипает раздражение. Сколько раз она слышала это «поговорю»?
Через пару дней Сергей снова появился у них дома. На этот раз он привёл с собой Даню и Пашу – двух вихрастых мальчишек, одиннадцати и девяти лет. Они топтались в прихожей, глядя в пол, пока Сергей громко рассказывал, как они «мечтают о нормальной жизни».
– Галь, Вов, вы же понимаете, – говорил он, пока мальчики молча ели бутерброды на кухне. – Им тяжело. У всех в классе есть гаджеты, а у моих – старьё. Они же не виноваты, что у меня дела не ладятся.
Галина посмотрела на Даню и Пашу. Мальчишки были похожи на отца – те же светлые волосы, те же веснушки. Но в их взглядах было что-то ещё – какая-то дерзость, которая ей не понравилась.
– Серёж, – сказала она, стараясь звучать спокойно, – я понимаю, что детям нужно. Но ты же не хочешь, чтобы они росли с мыслью, что всё достаётся просто так?
– Это ты сейчас про что? – Сергей нахмурился.
– Про то, что они должны учиться ценить чужой труд, – ответила Галина. – Если им нужен ноутбук, пусть попробуют что-то сделать. Например, подработать на каникулах. Или хотя бы хорошо учиться.
Сергей фыркнул.
– Галь, им одиннадцать и девять. Какая подработка?
– А я в их возрасте уже помогала маме на рынке, – парировала она. – И Вова, между прочим, тоже. Мы не из богатых семей, Серёж. Всё, что у нас есть, мы заработали.
Разговор прервался, когда Паша, младший, вдруг швырнул корку хлеба на стол и буркнул:
– Фигня эти ваши бутерброды. У нас дома пицца вкуснее.
Галина замерла. Даже Владимир, который обычно смягчал любые конфликты, посмотрел на мальчика с удивлением.
– Паша, – тихо сказал он, – это некрасиво. Тётя Галя старалась, готовила для вас.
– Ну и что? – Паша пожал плечами. – Всё равно не вкусно.
Сергей покраснел, но вместо того чтобы одёрнуть сына, пробормотал:
– Ну, он же ребёнок, Галь. Не обижайся.
Галина почувствовала, как внутри всё кипит. Не обижаться? Когда ребёнок, которого она кормит в своём доме, так себя ведёт?
Вечером, когда Сергей с сыновьями ушёл, Галина сидела на кухне, глядя на остывший чай. Владимир молчал, но она чувствовала его взгляд.
– Я видела, как они себя ведут, – наконец сказала она. – Даня даже спасибо не сказал. Паша бросил еду на стол. Это не дети, Вова, это… невоспитанность. И я не хочу, чтобы наши деньги шли на такое.
– Галь, – начал он, но она подняла руку.
– Нет, послушай. Я не против помочь. Но только если они начнут уважать чужой труд. Хочешь, я найду репетитора для Дани, чтобы он подтянул учёбу? Или запишу Пашу в секцию, чтобы он энергию тратил на дело, а не на грубость? Но просто так давать деньги – нет.
Владимир кивнул, и на этот раз в его глазах было что-то новое – понимание.
– Хорошо, – сказал он. – Я поговорю с Сергеем. Но… что, если он не согласится?
Галина посмотрела на мужа, чувствуя, как внутри растёт решимость.
– Тогда пусть ищет другой банкомат, – ответила она. – Потому что я свой закрываю.
Галина сидела на веранде, глядя, как закатное солнце окрашивает небо в багряные тона. В руках она держала кружку с ромашковым чаем, но аромат не успокаивал. Внутри всё ещё кипело от вчерашнего визита Сергея с его мальчишками. Пашина наглость, Данина молчаливая дерзость, а главное – бесконечные оправдания их отца. Она пыталась прогнать эти мысли, но они возвращались, как назойливые мухи.
– Мам, ты чего такая хмурая? – Лиза, её шестнадцатилетняя дочь, вышла на веранду с учебником английского в руках. Её светлые волосы были собраны в небрежный пучок, а в глазах читалось любопытство.
– Да так, Лиз, – Галина выдавила улыбку. – Просто дядя Серёжа приходил вчера, опять с просьбами.
– Деньги просил? – Лиза закатила глаза, усаживаясь напротив. – Он же всегда так. Помню, как он у папы дрель «одолжил» и не вернул.
Галина невольно хмыкнула. Лиза была права – Сергей имел талант брать и не возвращать. Но вчерашний разговор задел её глубже, чем она ожидала. Это было не только про деньги. Это было про уважение. Или его отсутствие.
– Я предложила помочь его детям, но не деньгами, – сказала она дочери. – Репетиторы, секции, что-то полезное. Но, похоже, он хочет только наличные.
– А его пацаны? – Лиза нахмурилась. – Они вообще нормальные?
Галина вспомнила, как Паша швырнул хлеб на стол, и поморщилась.
– Не совсем. Ведут себя… будто всё им должны.
Лиза фыркнула, открывая учебник.
– Ну, это же их папаша так воспитал. Он сам такой.
Разговор прервал звук подъезжающей машины. Галина напряглась – неужели Сергей опять? Но из машины вышел Владимир, неся пакет с продуктами. Его лицо было хмурым, и Галина сразу поняла: что-то не так.
– Вова, что случилось? – она встретила его в прихожей.
Он поставил пакет на пол и вздохнул.
– Сергей звонил. Сказал, что ты его оскорбила. Что ты, мол, считаешь его детей невоспитанными и не хочешь помогать семье.
Галина почувствовала, как кровь прилила к щекам.
– Оскорбила? Это он меня оскорбил, когда его сын швырнул еду на стол, а он даже слова не сказал!
Владимир поднял руки, словно пытаясь успокоить её.
– Галь, я знаю, знаю. Но он… он теперь всем родственникам звонит. Рассказывает, какие мы жадные, как отказываемся помогать его пацанам.
– Всем родственникам? – Галина замерла. – Серьёзно?
– Да. Тётя Нина уже мне написала, спрашивает, что там у нас за скандал.
Галина опустилась на стул, чувствуя, как внутри нарастает гнев. Сергей не просто просил денег – он теперь играл на публику, выставляя её и Владимира чёрствыми богачами. Она представила, как тётя Нина, вечно любящая посплетничать, обсуждает их с соседками. Или, хуже того, с их родителями.
– И что ты ему сказал? – спросила она, глядя на мужа.
Владимир пожал плечами, избегая её взгляда.
– Сказал, что разберёмся. Что ты не против помочь, но хочешь, чтобы это было… разумно.
– Разумно? – Галина повысила голос. – Вова, я ясно сказала: никаких денег, пока его дети не научатся себя вести! А ты опять за своё – «разберёмся»?
– Галь, он мой брат, – тихо сказал Владимир, но в его голосе чувствовалась усталость. – Я не могу просто взять и отмахнуться.
– А от меня можешь? – она встала, чувствуя, как сердце колотится. – От Лизы, от Артёма? Мы для тебя кто? Банк для твоего брата?
Владимир открыл рот, но не успел ответить – в прихожую влетел Артём, весь запыхавшийся.
– Мам, пап, там Даня с Пашей на улице! – выпалил он. – Они с какими-то пацанами у нас во дворе тусуются.
Галина с Владимиром переглянулись.
– Что значит «тусуются»? – нахмурилась она.
– Ну, не знаю, – Артём пожал плечами. – Они там на велике моём катаются. Без спроса.
Галина почувствовала, как внутри всё закипает. Она вышла во двор, где под старой яблоней собралась компания мальчишек. Даня, старший сын Сергея, крутил педали на велосипеде Артёма, а Паша стоял рядом, громко хохоча. Ещё двое незнакомых ребят что-то кричали, подбадривая Даню.
– Эй, Даниил! – Галина шагнула к ним, стараясь держать себя в руках. – Это чей велосипед?
Даня затормозил, глядя на неё с лёгкой ухмылкой.
– Артёма, – ответил он, будто это всё объясняло.
– А кто тебе разрешил его брать? – её голос был спокойным, но внутри она кипела.
– Да он сам сказал, что можно! – Даня пожал плечами, а Паша хихикнул.
Галина посмотрела на Артёма, который стоял чуть поодаль, красный от неловкости.
– Артём, ты разрешал?
– Нет, – тихо сказал сын, глядя в землю. – Они просто взяли.
– Слезай, – коротко бросила Галина Дане. – И верни велосипед.
Даня закатил глаза, но всё же спрыгнул и небрежно прислонил велосипед к забору.
– Да ладно, тёть Галь, чего ты? – сказал он с той же ухмылкой. – Мы же просто покатались.
– Просто покатались? – она шагнула ближе, чувствуя, как терпение тает. – Без спроса? В чужом дворе?
Паша вдруг вмешался:
– А чё такого? Артём же ваш сын, он не против был.
Галина глубоко вдохнула, чтобы не сорваться. Она повернулась к Артёму.
– Иди домой, – тихо сказала она. – А вы, ребята, тоже идите. И больше без спроса ничего не трогайте.
Мальчишки переглянулись, пробормотали что-то и ушли, оставив велосипед у забора. Галина смотрела им вслед, чувствуя, как внутри всё дрожит от злости. Это было уже слишком.
Вечером, когда дети ушли спать, она снова заговорила с Владимиром. Они сидели на кухне, где ещё пахло яблочным пирогом, который Галина испекла, чтобы успокоиться.
– Вова, это не дело, – начала она, глядя на мужа. – Они не просто невоспитанные. Они не уважают ни нас, ни наш дом. И Сергей это поощряет.
Владимир кивнул, но в его глазах была растерянность.
– Я знаю, Галь. Но что я могу сделать? Сказать ему, чтобы не приводил детей?
– Нет, – она покачала головой. – Но мы должны поставить границы. Я не против помочь Дане и Паше, но только если они начнут меняться. Пусть учатся уважению. Пусть Сергей начнёт их воспитывать.
– А если он не согласится? – Владимир посмотрел на неё с тревогой.
– Тогда мы не дадим ни копейки, – твёрдо сказала Галина. – И я не шучу, Вова. Я устала быть доброй тётей, которую все используют.
На следующий день Сергей позвонил снова. Его голос в трубке звучал обиженно, почти зло.
– Галь, ты чего на моих пацанов наехала? – начал он без предисловий. – Они просто покатались на велике, а ты их чуть не выгнала!
– Сергей, они взяли чужую вещь без спроса, – спокойно ответила Галина, хотя внутри всё кипело. – Это не «просто покатались». Это неуважение.
– Да ладно тебе, – он фыркнул. – Дети же! Чего ты от них хочешь?
– Я хочу, чтобы они научились уважать чужое, – отрезала она. – И знаешь что? Я готова помочь твоим детям, но не деньгами. Я могу найти репетитора для Дани, записать Пашу в спортивную секцию. Но только если они начнут вести себя нормально.
В трубке повисла тишина. Галина ждала, чувствуя, как сердце колотится.
– Ты серьёзно? – наконец сказал Сергей. – То есть, ты теперь условия ставишь?
– Да, – ответила она. – Условия простые: уважение и ответственность.
– Ну, знаешь… – начал он, но Галина перебила:
– Серёж, подумай. Я не против помочь. Но твои дети должны понимать, что ничего не падает с неба.
После разговора она положила телефон и посмотрела на Владимира, который молча слушал.
– Ты молодец, – сказал он тихо. – Я бы так не смог.
– Смог бы, – ответила она, чувствуя, как напряжение отпускает. – Просто тебе нужно перестать быть для него старшим братом, который всегда спасает.
Но через пару дней всё перевернулось с ног на голову. Галина получила сообщение от тёти Нины: «Галя, что у вас там с Серёжей? Он говорит, что вы его детей унижаете, денег не даёте, хотя сами в роскоши купаетесь. Это правда?»
Галина замерла, перечитывая сообщение. Роскошь? Их дом, за который они до сих пор выплачивают ипотеку? Их бизнес, который держится на нервах и бессонных ночах? Она почувствовала, как гнев сменяется обидой. Сергей не просто жаловался – он раздувал скандал.
Вечером она показала сообщение Владимиру.
– Это уже слишком, – сказала она, стараясь не сорваться. – Он врёт, Вова. И выставляет нас монстрами.
Владимир молчал, глядя в телефон. Его лицо было напряжённым, словно он решал что-то важное.
– Я поговорю с ним, – наконец сказал он. – Но, Галь… он сказал, что, если мы не дадим денег, он подаст на нас в суд.
– В суд? – Галина чуть не рассмеялась, но смех застрял в горле. – За что?
– За… моральный ущерб, – Владимир пожал плечами. – Говорит, что мы портим репутацию его семьи, отказывая в помощи.
Галина почувствовала, как земля уходит из-под ног. Суд? Серьёзно? Это было уже не просто наглость – это было что-то невообразимое.
Она посмотрела на мужа, пытаясь понять, шутит он или нет. Но его лицо было серьёзным.
– Вова, – тихо сказала она, – если он это сделает, я не отступлю. Я не позволю ему разрушить нашу жизнь.
Владимир кивнул, и в его глазах мелькнула решимость.
– Я тоже, – сказал он. – Но, Галь… что, если он действительно пойдёт до конца?
И в этот момент Галина поняла, что их семья стоит на пороге раздора, в котором они либо защитят свои границы, либо потеряют всё, что строили годами. Но что сделает Сергей, она даже представить не могла…
Галина стояла у окна, глядя, как мокрый снег липнет к стеклу. На улице было серо, промозгло, и эта погода идеально отражала её настроение. Угроза Сергея подать в суд висела в воздухе, как тяжёлая туча. Она до сих пор не могла поверить, что её деверь, брат мужа, дошёл до такого. Но в глубине души она знала: это не просто слова. Сергей умел играть на нервах, особенно когда чувствовал, что его загнали в угол.
– Мам, ты опять грустишь? – Лиза вошла в гостиную, держа в руках ноутбук. – Это из-за дяди Серёжи, да? Галина повернулась к дочери и выдавила улыбку. – Не совсем, Лиз. Просто… много всего навалилось. – Он опять денег просил? – Лиза нахмурилась, садясь на диван. – Я слышала, как вы с папой вчера спорили. Галина вздохнула. Ей не хотелось втягивать детей в этот конфликт, но Лиза была слишком взрослой, чтобы не замечать напряжения в доме. – Да, – призналась она. – Но теперь дело не только в деньгах. Он угрожает судом. – Судом? – Лиза округлила глаза. – Это как? Он что, правда думает, что вы ему что-то должны? – Видимо, да, – Галина пожала плечами, чувствуя, как внутри снова закипает раздражение. – Он считает, что мы обязаны помогать его детям, раз у нас «всё есть».
В этот момент в гостиную вошёл Владимир. Его лицо было усталым, под глазами залегли тени. Он явно не спал ночь, обдумывая ситуацию. – Галь, я поговорил с юристом, – сказал он, опускаясь в кресло. – Сказал, что у Сергея нет никаких оснований для суда. Это просто угрозы. Но… – Но что? – Галина напряглась. – Он может устроить нам неприятности, – Владимир потер виски. – Распускать слухи, трепать нервы. Ты же знаешь, какой он. Галина кивнула. Она слишком хорошо знала Сергея. Он был мастером манипуляций – умел выставить себя жертвой, а других – бессердечными эгоистами. И судя по сообщениям от тёти Нины и других родственников, он уже начал свою кампанию.
– Вова, – тихо сказала она, – мы не можем просто ждать, пока он нас утопит в сплетнях. Надо что-то делать. – И что ты предлагаешь? – он посмотрел на неё с тревогой. – Дать ему деньги, чтобы отстал? – Нет, – отрезала Галина. – Я уже говорила: никаких денег. Но я хочу встретиться с ним. И с его детьми. Пора поставить точку.
На следующий день Галина пригласила Сергея с Даней и Пашей к себе домой. Она готовилась к этому разговору, как к бою, продумывая каждое слово. Кухня была накрыта просто, но с заботой: бутерброды, чай, домашнее печенье. Она хотела, чтобы атмосфера была спокойной, но твёрдой. Владимир сидел рядом, молчаливый, но готовый поддержать.
Сергей вошёл первым, за ним нехотя плелись Даня и Паша. Мальчишки выглядели настороженными, словно чувствовали, что их ждёт серьёзный разговор. – Привет, – Сергей попытался улыбнуться, но улыбка вышла натянутой. – Ну, что, Галь, решила всё-таки помочь? – Присядьте, – Галина указала на стулья. – Давайте поговорим. Без криков, без обид. Просто по-честному.
Сергей сел, скрестив руки, а мальчики устроились рядом, уткнувшись в телефоны. Галина заметила, как Паша небрежно смахнул крошки со стола, даже не посмотрев на неё. – Сергей, – начала она, глядя ему в глаза, – я хочу, чтобы ты понял: мы с Вовой не против помочь твоим детям. Но не деньгами. Деньги – это не помощь, это зависимость. – Да ладно тебе, – Сергей фыркнул. – Назови как хочешь, но без денег детям не поможешь. Дане нужен ноутбук, Паше – одежда. Это же не роскошь! – Не роскошь, – согласилась Галина. – Но знаешь, что я заметила? Твои дети не ценят того, что получают. Паша швырнул еду, которую я готовила. Даня взял велосипед Артёма без спроса. Это неуважение, Серёж. И я не хочу, чтобы наши деньги шли на такое.
Сергей покраснел, но промолчал. Даня поднял глаза от телефона, а Паша нахмурился, словно впервые задумался о своих поступках. – Я предлагаю другое, – продолжила Галина. – Я готова оплатить репетитора для Дани, чтобы он подтянул учёбу. И запишу Пашу в спортивную секцию – баскетбол, футбол, что он выберет. Но есть условие. – Какое ещё условие? – Сергей прищурился. – Они должны научиться уважать чужой труд, – твёрдо сказала Галина. – И начать с малого. Например, извиниться перед Артёмом за велосипед. И передо мной за поведение за столом.
В комнате повисла тишина. Владимир смотрел на жену с удивлением, но в его глазах мелькала гордость. Сергей открыл рот, чтобы возразить, но Даня вдруг заговорил: – Тёть Галь, – его голос был тихим, почти виноватым, – я не хотел… ну, с велосипедом. Просто подумал, что Артём не против. Галина посмотрела на мальчика. Впервые за всё время она увидела в его глазах не дерзость, а смущение. – Хорошо, Даня, – мягко сказала она. – Но в следующий раз спрашивай. Это важно. Паша всё ещё молчал, глядя в стол. Сергей кашлянул, явно не зная, что сказать. – А если я не согласен? – наконец выдавил он. – Если я не хочу, чтобы мои дети кланялись за помощь? – Тогда ты сам решишь, как их воспитывать, – ответила Галина. – Но без нашей помощи. Мы не банк, Серёж. И не благотворительный фонд.
Владимир, молчавший всё это время, наконец заговорил: – Серёга, Галя права. Мы готовы поддержать твоих пацанов, но не просто так. Они должны учиться ответственности. И ты тоже. Сергей смотрел то на брата, то на Галину, и в его взгляде было что-то новое – смесь обиды и растерянности. Он явно не ожидал, что они будут такими твёрдыми. – Ладно, – наконец буркнул он. – Я подумаю.
После их ухода Галина почувствовала, как напряжение отпускает. Она посмотрела на Владимира, который молча мыл чашки в раковине. – Ты как? – спросила она. – Горжусь тобой, – он улыбнулся, вытирая руки полотенцем. – Ты сказала всё, что я не решался. – А ты? – она подошла ближе. – Ты правда со мной согласен? – Да, – он кивнул. – Я люблю брата, но… ты права. Мы не можем жить за него его жизнь.
Через неделю Сергей позвонил снова. Его голос был непривычно спокойным. – Галь, я подумал, – сказал он. – Ты права насчёт пацанов. Я… я, наверное, слишком их балую. Даня сам сказал, что хочет извиниться перед Артёмом. И Паша тоже. Галина замерла, не веря своим ушам. – Серьёзно? – Да, – Сергей вздохнул. – И насчёт репетитора… это хорошая идея. Даня отстаёт по математике, а я не знаю, как ему помочь. Если ты найдёшь кого-то, я буду благодарен. – Хорошо, – Галина почувствовала, как внутри разливается тепло. – Я займусь этим. А Паша? Хочет в секцию? – Он загорелся баскетболом, – Сергей хмыкнул. – Говорит, хочет быть как Артём. – Это уже что-то, – улыбнулась Галина.
Вечером она сидела с Лизой и Артёмом за ужином, рассказывая о разговоре. Артём, услышав про извинения, пожал плечами. – Да нормально, мам. Даня не такой уж плохой. Просто… ему, наверное, тяжело без мамы. Галина посмотрела на сына, чувствуя, как сердце сжимается. Её мальчик, несмотря на свои четырнадцать, уже понимал больше, чем многие взрослые. – Ты прав, – тихо сказала она. – Но всё равно важно, чтобы они учились уважению.
Через месяц Даня начал заниматься с репетитором, которого нашла Галина. Паша записался в баскетбольную секцию и даже стал приносить домой четвёрки вместо привычных троек. Сергей, к удивлению Галины, начал работать стабильнее – устроился водителем в логистическую компанию и даже вернул часть старого долга.
Но главное произошло на семейном ужине, который Галина устроила через два месяца. Сергей пришёл с Даней и Пашей, и впервые за долгое время атмосфера была лёгкой. Паша, краснея, поблагодарил за ужин, а Даня даже помог убрать посуду. – Тёть Галь, – сказал он, когда они остались на кухне, – спасибо за репетитора. Я… я теперь математику понимаю. – Молодец, – Галина улыбнулась, чувствуя, как внутри всё теплеет. – Главное, не сдавайся.
Когда гости ушли, Владимир обнял её на пороге. – Знаешь, – сказал он, – я думал, что этот конфликт нас раздавит. Но ты… ты сделала невозможное. – Не я, – покачала головой Галина. – Мы. И Сергей, и даже его пацаны. Мы все учились. – Учились чему? – он посмотрел на неё с улыбкой. – Уважать друг друга, – ответила она, глядя на звёзды над их домом. – И держать свои границы.
Но где-то в глубине души Галина знала: это не конец. Жизнь всегда подбрасывает новые испытания. И всё же теперь она была уверена – они справятся.
Рекомендуем: