— Не зять, а непонятно кто. И где ты его, Лена, только нашла? — проворчал Николай Павлович, не отрываясь от газеты. — Раньше хоть инженером был, а теперь... бегает с дрелью по чужим квартирам. Строитель-шабашник!
— Николай, ну зачем ты опять начинаешь? — Мария Степановна устало поставила чашку с недопитым чаем. — У Тани, племянницы моей сестры, муж — юрист, начальник отдела в крупной компании. Квартира, машина, всё как положено. А у нас… дочь, которая возится с глиной, и зять — мастер на все руки. Только не поймёшь, где и кем он работает.
Елена сидела за столом, молча ковыряя вилкой салат. Каждый воскресный обед в родительском доме превращался для неё в экзамен — только без права на оправдание.
— Пап, у Антона своя бригада, — наконец произнесла она тихо. — Он занимается сложным ремонтом. Не просто стену покрасить, а дизайн-проекты делает, реставрацию.
— Евроремонт, — хмыкнул отец, шурша страницами. — Раньше люди гордились званиями, медалями, а теперь — евроремонт. Смешно! И сколько твой Антон с этого зарабатывает? На евродом хватает? Или вы всё так же ютитесь в своей однушке?
— Нам хватает, — спокойно ответила Елена, стараясь не поддаться раздражению.
— Хватает! — передразнила мать. — У Тани муж — хирург, они в Турцию летали. А ты, моя дочь, с золотой медалью школу закончила, кандидат в мастера спорта по шахматам! Столько надежд было... и что? Горшки, чашки, грязь под ногтями! Кому это нужно?
— Людям нужно, мама, — тихо сказала Елена. — У меня есть постоянные заказы, я продаю через интернет.
— Интернет! — резко перебил Николай Павлович. — Вот оно, пристанище бездельников и мошенников! Настоящая работа — когда ты каждый день идёшь на завод, где у тебя коллектив, начальство, где тебя знают по имени! А не торгуешь непонятно чем по компьютеру!
Елена вздохнула. Она знала: спорить бесполезно. Для них время застыло где-то в восьмидесятых, где работа — это пропуск и печать в трудовой книжке.
Она аккуратно поставила вилку, встала и тихо сказала:
— Спасибо за обед, мам. Пап, я поеду.
— Куда ты? — удивилась мать. — Мы же только начали!
— Домой, — ответила Елена, надевая пальто. — У меня дела.
Николай Павлович буркнул что-то себе под нос, а Мария Степановна только всплеснула руками.
— Ну что за молодёжь! Ни терпения, ни уважения к родителям!
Дверь хлопнула. В кухне повисла неловкая тишина.
—————————————————————————————————————
Извините, что отвлекаю. Но... В моём канале Еда без повода в начали выходить новые рецепты. Подпишись чтобы не пропустить!
—————————————————————————————————————
Маленькая кухня и большие мечты
Антон уже был дома. Маленькая кухня наполнилась ароматом имбиря, чеснока и соевого соуса. Он стоял у плиты, помешивая ужин в сковороде.
Когда Елена вошла, он сразу понял — разговор с родителями снова не задался.
— Опять они? — спросил он, не оборачиваясь.
— Опять, — тихо ответила Елена, снимая туфли. — Они не понимают. Для них счастье — это должность, кабинет и премия раз в год. А не то, что мы живём, как хотим.
Антон выключил плиту и поставил сковороду на стол.
— У нас есть работа, которую мы любим. Мы сами решаем, когда отдыхать и когда работать. Мы оплачиваем счета, можем поехать в отпуск — не в Турцию, но по-честному, на свои деньги.
— А для них это не считается, — грустно сказала Елена. — Для них ты — не инженер, который ушёл с завода, где полгода не платили зарплату, а человек без профессии.
Антон подошёл к ней, взял за руки. Его ладони были шероховатыми, в мелких шрамах — следы работы.
— Пусть думают, как хотят. Мы знаем, зачем живём.
Он улыбнулся и, чтобы разрядить обстановку, добавил:
— Кстати, у меня сегодня хорошие новости.
— Да? — Елена чуть оживилась.
— Помнишь Виктора Петровича? Мы делали квартиру для его дочери. Так вот, он порекомендовал нас своему партнёру — владельцу старинного замка под городом. Там нужен не просто ремонт, а реставрация. Большой контракт, Лена. Очень серьёзный.
— Замок? — глаза Елены засияли. — Это же невероятно!
— Да. Только вот не знаю, как об этом рассказать твоему отцу. Скажу, что я теперь "в замках работаю" — он решит, что я сошёл с ума.
Елена рассмеялась, впервые за день искренне. Она подошла, обняла мужа и уткнулась лбом ему в плечо.
— Главное, чтобы мы сами знали, чего стоим. Остальное — приложится.
Антон кивнул.
— Всё приложится. Особенно, если руки не опускать.
Он подал ей тарелку с горячей лапшой и улыбнулся:
— Ешь. Это не Турция, но вкусно.
Визит без предупреждения
Прошла неделя. Елена с утра до вечера крутилась в своей мастерской: лепила чашки, вазочки, обжигала глину, записывала заказы. Работа шла хорошо — московский гастробар заказал целую партию посуды ручной работы. Она даже не заметила, как пролетели выходные.
Телефон звонил весь день, но Елена не успевала отвечать. Когда вечером в дверь настойчиво позвонили, она, не глядя, крикнула:
— Минуту!
На пороге стояла Мария Степановна — в строгом пальто, с аккуратной причёской и пакетом в руках.
— Мама? — удивилась Елена. — Ты что здесь делаешь? Почему не предупредила?
— А что, мать не может навестить дочь? — с лёгкой обидой сказала Мария Степановна, переступая порог. — Два дня звоню — трубку не берёшь. Думала, что-то случилось.
Елена смущённо улыбнулась.
— Прости, просто много работы.
Мать оглядела комнату. На столе — кисти, краски, банки с глазурью. На полках — десятки чашек и кувшинов, в разных стадиях готовности. Пахло глиной и теплом.
— Это что же, ты здесь всё делаешь? — Мария подняла брови. — Какой беспорядок, Лена! Пыль, инструменты, ведра какие-то… Где хоть поесть можно сесть?
— Мама, не начинай, пожалуйста, — устало попросила дочь. — Это не хлам, это работа.
— Работа, — повторила мать с сомнением. — А где Антон твой? Снова по квартирам шатается?
— У него сейчас большой проект. Очень серьёзный. Почти не спит, всё на объекте.
— Конечно, серьёзный! — хмыкнула Мария. — Всё у вас серьёзно, а жить всё равно как в общежитии. Лена, ну когда ты угомонишься? Ты же умная девочка, образование есть. Пойди в администрацию, я узнавала — там секретарь нужна. Зарплата стабильная, отпуск, соцпакет...
Елена хотела ответить, но в этот момент раздался звонок в дверь.
На пороге стоял курьер с крупной коробкой.
— Елена Николаевна? Доставка из Германии. Подпишите, пожалуйста.
— Из Германии? — переспросила мать, когда тот ушёл.
Елена улыбнулась и принялась вскрывать коробку. Внутри — новенькая печь для обжига, набор ангобов, несколько упаковок редкой глины.
— Это всё для мастерской. Пришло вовремя, — сказала она. — Заказ из Москвы покрыл расходы полностью.
Мария Степановна постояла, ничего не говоря. Взгляд её смягчился, но голос остался строгим:
— Ну… раз ты довольна...
Она взяла сумку и направилась к двери.
— Ладно, я пойду. Не буду мешать твоему... творчеству.
— Мам, останься, поужинаем, — предложила Елена.
— Нет, в другой раз. — Мать на секунду задержала руку на дверной ручке. — Только... не забывай есть. И спать.
Елена улыбнулась.
— Хорошо, мам.
Когда дверь закрылась, она почувствовала, что разговор хоть и был трудным, но в нём впервые не было презрения — лишь осторожный интерес.
Разговор старых друзей
Через месяц Николай Павлович получил звонок от давнего товарища — Семёна Григорьевича.
— Коля, привет! — раздался бодрый голос в трубке. — Слушай, хотел спросить: твой зять случайно не Ковалёв?
— Ну… да, — насторожился Николай. — А что?
— Так это, кажется, он у меня под боком работает! — засмеялся Семён. — Зять у моего приятеля затеял капитальный ремонт в старом особняке под городом. Помнишь усадьбу Рябининых? Так вот, там бригада просто золотая. Я сам ездил смотреть — работают как часы. И руководит всем парень молодой, руки золотые, не стоит в стороне, сам вместе с ребятами трудится. Зовут Антон Ковалёв. Не твой ли случайно?
Николай Павлович застыл, держа трубку у уха.
— Не знаю… Может, однофамилец, — пробормотал он, хотя сердце уже неприятно кольнуло.
— Да ты узнай, — не унимался Семён. — Я бы у него консультацию по даче попросил. Парень толковый, видно сразу. Глаза умные, работает виртуозно.
После звонка Николай долго сидел, глядя в окно. Слова "виртуоз" и "толковый" не вязались с образом бездельника, которого он себе нарисовал.
Поздним вечером он не выдержал. Надел куртку, взял ключи и поехал.
Дорога за город была знакомой — он не раз бывал у Рябининых, когда усадьба ещё принадлежала старой семье.
Подъехав к воротам, Николай остановился. За высоким забором шла бурная работа: свет прожекторов, гул генератора, грузовики с материалами. Через приоткрытые ворота было видно, как рабочие разгружают палеты, измеряют фасад. И среди них, в каске, с планшетом в руках, стоял Антон.
Он уверенно отдавал распоряжения, проверял чертежи, что-то объяснял мастерам. Вид у него был сосредоточенный, спокойный, почти командирский.
Николай Павлович смотрел на него долго, не отрываясь. Перед ним был не "шабашник", не безработный, а руководитель. Мастер своего дела.
Он просидел в машине почти час, потом завёл двигатель и тихо уехал.
Дорога домой показалась бесконечной.
В голове звучали слова:
"Не брезгует. Работает сам. Виртуоз".
Новый тон за семейным столом
Следующее воскресенье выдалось на редкость солнечным. Елена и Антон, как обычно, поехали к родителям. Ехали молча — каждый думал о своём. Она волновалась: не знал ли отец о том, где работает Антон. Он — просто не любил конфронтаций, но понимал, что этот разговор рано или поздно состоится.
Когда они вошли в дом, Мария Степановна уже накрывала на стол — борщ, селёдка под шубой, пирог с капустой. Всё как всегда.
— Проходите, дети, садитесь, — сказала она, улыбаясь немного натянуто.
За столом царило напряжённое молчание. Николай Павлович не открывал газету, как обычно, не ворчал, не спорил. Только что-то задумчиво крутил в руках ложку.
Наконец он негромко произнёс:
— Антон, я тут слышал... у тебя какой-то проект загородный?
Тон был непривычный — не насмешливый, а скорее осторожный.
Антон поднял глаза.
— Да, Виктор Петрович пригласил нас на реставрацию усадьбы Рябининых. Работа серьёзная, сложная.
— Реставрация? — удивилась Мария Степановна. — Это ж, наверное, дорогое удовольствие.
— Очень, — спокойно ответил Антон. — Но заказчик платит исправно. Ценит качество.
Мария оживилась:
— Так это замечательно! А то всё ремонт, ремонт… А тут, гляди, уже и архитектура пошла! — и она посмотрела на мужа, словно говоря: "Вот видишь?"
Николай Павлович молчал ещё пару секунд, потом тихо добавил:
— Мне звонил Семён Григорьевич. Говорил, что видел тебя там. Сказал… ты хорошо справляешься.
В комнате повисла тишина. Это прозвучало почти как признание.
Антон кивнул.
— Стараюсь. Там проект непростой: нужно сохранить старинную лепнину, восстановить кладку, провести систему "умный дом". Работаем с ребятами до ночи, но интересно.
— "Умный дом", — переспросил Николай Павлович, будто пробуя слова на вкус. — Раньше-то о таком и не слышали.
— Время меняется, — ответил Антон мягко. — Главное — не бояться нового.
Мария Степановна вдруг оживилась:
— А Лена ведь тоже не стоит на месте! У неё заказы из Москвы, из Германии даже что-то приходило. Она мне показывала.
Николай Павлович посмотрел на дочь. Впервые за долгое время — не с упрёком, а с любопытством.
— Из Германии? Серьёзно?
— Да, — улыбнулась Елена. — Материалы для мастерской. Я теперь делаю посуду под брендом, даже сайт открыла.
Мать гордо добавила:
— И не просто чашки! Настоящие сервизы. Красота!
В комнате стало как-то теплее. Николай Павлович взял ложку, помешал борщ и негромко сказал:
— Ну что, будем есть. Борщ остывает.
И впервые за многие месяцы за семейным столом не звучало ни одного укола, ни одной язвительной фразы. Только разговор — спокойный, ровный, живой.
Лёд тронулся
После обеда они перешли в гостиную. За окном медленно темнело, и в воздухе стоял запах пирога и свежего чая. Николай Павлович снял очки, потёр переносицу и вдруг спросил:
— Антон, а как вы там с этой старой кладкой справляетесь? Она ведь осыпается, помню. Я в молодости участвовал в реконструкции одного здания — там цемент сыпался как песок.
Антон оживился:
— Да, есть такая проблема. Мы укрепляем основание специальным составом, потом кладём реставрационную смесь. Она дышит, но не крошится. Если хочешь, могу показать, как работает технология.
— Хочу, — неожиданно сказал Николай Павлович. — Интересно. Всё-таки инженерная жилка никуда не делась.
Мария Степановна улыбнулась, заметив, как муж и зять впервые разговаривают спокойно, почти по-партнёрски. Елена смотрела на них с тихой радостью.
— А потом, — продолжил Антон, — заказчик сказал, что хочет заказать у Лены несколько ваз для каминного зала. Говорит, у неё "рука чувствует материал".
Елена смутилась, но улыбнулась.
— Да ладно тебе, — прошептала она.
— Правда, — подтвердил Антон. — Он готов заплатить хорошо.
Мария Степановна, поправляя салфетку, тихо сказала:
— Вот и замечательно. Значит, вы оба по-настоящему нашли своё дело.
Николай Павлович не ответил. Только посмотрел на дочь, потом на Антона — долго, внимательно. И вдруг сказал просто:
— Молодцы.
Эти два слова прозвучали как примирение. Без пафоса, без громких обещаний. Просто — признание.
Когда молодые уезжали, Елена крепко обняла родителей. Мария шепнула:
— Береги себя. И его береги. Он хороший.
— Знаю, мам, — улыбнулась Елена.
На улице уже сгущались сумерки. Антон открыл дверь машины, и они молча поехали домой.
По пути Елена посмотрела на мужа и тихо сказала:
— Кажется, лёд тронулся.
Антон усмехнулся:
— Ну, если и твой отец сказал "молодцы", значит, да — весна близко.
Машина мягко покатилась по освещённой трассе, оставляя позади маленький дом, где впервые за долгое время за одним столом сидели не "два мира" — а просто семья.
Не пропустите ещё наших увлекательных историй! Читайте наши рассказы!