Историкам, в первую очередь венгерским, остается только строить гипотезы, вокруг, в принципе, очевидного стержня - юный принц Саул, нареченный своим дядей наследником, погиб сразу после смерти Иштвана II. Все историки давно уже обратили внимание на любопытный факт - все венгерские короли короновались или при жизни предшественника или сразу (в течении нескольких дней) после его смерти. Но король Иштван II умер в начале марта (иногда указывается точная дата - 1 марта) 1131 года, а Бела II коронован 28 апреля того же года, и такой разрыв в два месяца историки сочли крайне необычным и тревожным.
Вероятно, именно в начале марта «партия Кальмана» потерпела свое первое сокрушительное поражение и потеряла своего принца - Саула. И из «партии власти» превратилась в толпу мятежников. Но в последние годы правления короля Иштвана партию его сторонников разрывали противоречия, этим и обусловлено появление из ниоткуда целых двух королей, избранных какими-то «предателями». Прежде всего хотелось бы спросить - а как же они, эти Борш и Иван, править Венгрией собирались, тоже вдвоем?
Само понятие «контркороль» для Венгрии на те годы не ново - таким «контркоролем» при «настоящем» Шоломоне был все недолгие годы своего правления Геза I, а потом до отречения Шоломона и Ласло Святой. В новинку то, что их, «контркоролей» объявилось сразу двое. Вообще, кто они - тема для отдельного исследования. Имя «Борш» слишком уж похоже на «Борич» (именно так произносили и писали имя «Борис»), что и дало основания многим, в том числе и современным исследователям утверждать, что ишпан Борш и Борис Коломанович - одно и то же лицо. Невзирая на тот простой факт, что хронист явно так не считает. Увы, это слабый контраргумент - в летописи полно противоречий, и что если здесь опять какая-то путаница?
И вот еще что - можно только удивляться удаче Белы II, он прошел по настолько трухлявому и тонкому канату над пропастью, что его случай можно назвать даже уникальным. Как минимум, редчайшим. Ведь он был на грани от объявления самозванцем. Просто следим за его непростой судьбой - в 1115 году его ослепляют и вероятно до 1120 года они с отцом обретаются в монастыре Демеш.
Потом пробел … Герцог Альмош бежит в Византию, а сын его где при этом? Причем, в отличии от отца, Бела «сброшен со всех счетов», потому что он по мнению официальной власти оскопленный. Вероятно, Бела какое-то время скрывается партией Альмоша в той же Византии, а потом перевозится в Венгрию. И заметьте, сразу, в течении нескольких месяцев после смерти герцога, партия Альмоша торопилась объявить принца живым (и способным к женитьбе), потому как время работало против них.
Трудно найти в истории (но можно, пожалуй, что-то такое я припоминаю) случай такого спасения. При котором «внезапно» найденный принц объявляется и … ни у кого не возникает подозрения, что это какой-то подлог. Хотя … откуда мы можем быть уверенными, что не возникло? Дело в слабости «партии Кальмана»: стой они тесной, сплоченной группой возле Иштвана II, держись его назначенного преемника Саула - они со смешками бы отвергли претензии партии Альмоша.
Что бы они говорили своим противникам? Ну, например, так- «Сын Альмоша? Ложь! Он умер и это все знают. А даже если и не умер, то он был оскоплен, а этого вашего парня все в порядке, кроме глаз. Вы его сами ослепили, христопродавцы изуверские или уже нашли где-то таким? Что?! Тот человек, которому наш покойный король Кальман приказал это сделать, побоялся и оскопил щенка? И показал это королю Кальману как доказательство? Ваше величество, вы только послушайте какой собачий бред несут эти предатели? Кто в это поверит? Позвольте их немножко убить?»
Но … не хватило духа и сильного человека. Иначе у нас был бы король Венгрии Саул I, боровшийся со странным самозванцем ЛжеБелой. Саул погиб или, как вариант умер сам от какой-нибудь хвори, такого варианта нельзя исключать, но это было бы слишком удачным совпадением. Потом следует резня в Араде. И наконец, «недобитки» партии Кальмана призывают Бориса Коломановича, как свою последнюю надежду вернуть власть и сохранить жизни. Иные варианты - беги, умри или признай власть короля Белы, но для некоторых дворян последнее уже невозможно.
Такая вот незадача, король Бела как раз подходит под категорию самозванцев «первого типа» - чудесно спасенный принц. Прямо тютелька в тютельку – тяжелые преследования, исчезновение не очень понятно куда и непонятно как, уверенность действующего короля (Иштвана II) в смерти родича и неожиданное появление… в один из самых тяжелых моментов кризиса династии Арпадов.
Но пока это единственный обнаруженный мною исторический случай (надеюсь, читатели укажут какие-нибудь другие), когда исторический персонаж избежал гибели, скрывался значительное число лет (с детства и до молодого возраста, что очень важно) и в общем итоге смог не просто прийти к власти (и продолжить династию предков), но и избежать при этом подозрений и обвинений в самозванстве.
Хотя, как сказать… Налицо два варианта – или старые хроники были основательно подчищены или в них и вовсе ничего не записывали. Нельзя было даже оставить запись вроде – «Некоторые, под влиянием дьявола, осмеливались говорить, что настоящий сын Альмоша погиб, и за Белу выдают другого человека, но как всем известно – это ложь и происки нечистых сынов Левиафановых». Останься в хрониках эти слова, так нашлось бы много исследователей, которые бы вцепились в эту фразу как волчок в толстый бочок.
Вот, допустим, слова того самого Самсона, одного из сторонников Бориса, обращенные к королю Беле:
«Что ты делаешь со страной, мерзкий пёс! Лучше бы ты оставил королевство своему господину Борису и жил в монастыре, как жил твой отец».
Не слишком ли сильное оскорбление, даже с учетом того, что венгерская знать всегда отличалась редким буйством? Но страшная брань у хрониста чудесным образом соседствует с безоговорочным признанием Белы сыном Альмоша. Так ли это было на самом деле, или надо было изящно и тонко показать, что даже самые отчаянные враги нового короля не усомнились в его происхождении?
Как бы то ни было, но партия Альмоша блестяще провернула восхождение своего принца к власти – или они «подсунули» в короли неизвестного, или здесь очень грамотное спасение настоящего королевича. И в любом случае имело место свирепое уничтожение инакомыслящих, сразу после смерти Иштвана II, в три этапа: первый (гипотетический, но самый видимо, важный), когда неизвестно куда делся принц Саул, второй – бойня в Араде после коронации Белы и третий – превентивная резня «козлищ» уже после пришествия Бориса в Венгрию.
Это только в фентезийных романах все очень просто, например, у того же Джорджа Мартина есть Юный Гриф, который уже успели объявить самозванцем. Хм, но у этого же автора, без сучка и задоринки в короли проскочил Визерис II – тоже чудесно спасенный и никто не задавал «глупых» вопросов. В реальности самое сложное, на мой взгляд, не только спасти принца, а легализовать его потом – пусть даже самого настоящего. И одна из загадок истории короля Белы – как его партии в принципе удалось избежать обвинений принца в самозванстве.
Как мне кажется, гипотеза о самозванстве Белы II имеет право на существование. Но вот коварная логическая ловушка – ведь я же защищаю добродетель Евфимии и законнорождённость Бориса. В данном конкретном случае обвинение в самозванстве по отношению к сопернику Бориса Коломановича выглядит несколько комично, как тут не вспомнить легендарное – «Самозванец! – От самозванца слышу!» Но скажу так: факторов, указывающих на незаконнорожденность Бориса уж очень мало, а вот количество факторов, заставляющих сомневаться в собственно королевском происхождении Белы II, зашкаливает и как-то близко к опасной критической отметке.
Кто остался из семьи принца Белы, когда он был объявлен в живых? Мать вероятно умерла давно, отец, принц Альмош, тоже скончался. Кстати, а он-то о спасении сына знал? Или так и умер, в точке и горести, полагая, что у него остались только дочери? И о старших сестрах Белы – первая, Аделаида, была выдана замуж в 1123 году за Собеслава, младшего сына князя и короля (с 1086 года) Чехии Вратислава (Второго, как князя и Первого, как короля), союз второй, Хедвиг был организован уже правительством воцарившегося Белы в 1132 году. Она была выдана за Адальберта Благочестивого (1098 - 1137), старшего сына маркграфа Австрии Леопольда III Бебенберга.
Определенно, новый король контактировал с Хедвиг, возможно встречался и с Аделаидой. Но сестры были разлучены со своим братом, когда тому было всего семь лет, и сами они были детьми. Разве они могли быть точно уверенны, что это именно их брат? Но даже если принцессы что-то подозревали, то был ли им вообще смысл открывать правду? Они ведь тоже должны были ненавидеть партию Кальмана и Иштвана. Наконец, для Хедвиг, всё еще находящейся в Венгрии, это было просто опасно для жизни.
У Хедвиг и Адальберта не было детей (кстати, вообще непонятно почему титул маркграфа унаследовал Леопольд IV, один из младших сыновей Леопольда III), у Аделаиды же с мужем их было пятеро, из них четверо сыновей. Но, пожалуй, даже не будь в этой игре престолов Бориса Коломановича, у сыновей Аделаиды вряд ли нашлось бы время для какого-то оспаривания венгерского трона – слишком много у Пржемысловичей было проблем в родной Чехии, не до дедины.
Продолжение следует …
*****
Поддержать автора: 2202 2053 7037 8017