Время шло, вслед за дождливым маем пришёл солнечный и жаркий июнь. Детвора днями не вылезала из речки, не отставал от них и Сенька. Он нашёл в Приречном себе друзей, таких же озорных и бесшабашных сорванцов. Вместе они строили плоты из старых досок, устраивали настоящие морские баталии на тихих водах Серебрянки, и исследовали окрестные леса. Арсений тут был заводилой, лучше, чем он, лесные угодья не знал никто. Даша беспокоилась, как бы с мальчиком ничего не случилось, а Александр успокаивал её.
— Не переживай, всё будет хорошо. Сенька у нас мужик самостоятельный, я его ко всему с раннего детства приучил. Он знает, что можно делать, а чего нельзя. И никогда не сделает то, чего я ему не разрешил.
В середине июня, в хозяйстве у них появилась корова, Звёздочка, купили на центральной усадьбе в Ивановке. Потом обзавелись парой молочных розовых поросят. Забот прибавилось. Сенокос, огород, домашняя живность. Но это были приятные заботы. После работы, Даша спешила домой, ведь теперь её ждала семья, Александр, Сенька, которые любили её и нуждались в её заботе.
— Взвалила себе на шею, мужика с чужим пацаном и радуется, дура, — каждый раз говорила с раздражением Тася, глядя на то, как Даша бежала по дороге к Приречному, — ничего, он ей ещё покажет. Узнает, где раки зимуют.
— И чего ты только злобствуешь, — пожимала плечами Галина, — живут люди и пускай живут. Они ведь тебя не трогают.
— Да смотреть противно, ходит, улыбка до ушей. Как будто в лотерею выиграла, — отвечала с раздражением Заикина.
— А ты и не смотре, — усмехнулась Кислицына, — своих забот что ли нет, что ты за людьми подглядываешь?
— Да ну тебя, блаженная, — отмахнулась Тася, — прямо все для тебя родные, всех ты любишь и уважаешь.
— Как родители воспитали, так и живу. Обсуждать кого-то не в моих правилах.
Тася фыркнула и отвернулась. Злость, казалось, бурлила в ней, не находя выхода. Галина вздохнула, зная, что спорить с ней бесполезно. У той всегда была своя правда, и она редко меняла своё мнение. «Просто завидует, — подумала Кислицына, — завидует Дашиному счастью, её доверчивости, способности надеяться на хорошее. Сама же Тася вечно искала подвох и ждала худшего».
Остаток рабочего дня они провели в молчании. Каждая думала о своём. Галина о том, как придёт домой, и они с Иваном, доделают изгородь в огороде. А мысли Таси были мрачными. Недавно Василий завёл разговор о том, что живут они вместе уже четыре года, и пора завести ребёнка.
— Дом и хозяйство у меня крепкое, достаток во всём. Так что пора и о наследнике подумать. Так что ты постарайся, роди мне сына.
«Что делать, — задавала себе один и тот же вопрос Тася, — если не рожу, Васька бросит меня, и как тогда жить, одной?». А родить она не могла, сколько раз ездила по разным больницам, и везде говорили, детей у неё не будет. Вот и искала виноватых, стараясь хоть на ком-то отыграться. Вечером, когда возвращалась домой, снова увидела Дашу. Та шла к своему дому, держа за руку Сеньку. Они смеялись, что-то оживленно обсуждая. В груди у Таси снова защемило от зависти. «Вот же дура, радуется чужому ребенку, как будто своему родному», пронеслось в голове. Придя домой, застала Василия за починкой старых ботинок. Он был хмур и молчалив.
—Что-то случилось? — спросила она, заискивая.
— Да, трактор забарахлит, а нужной запчасти нет. Дня три ждать придётся, пока механик, будь он неладен, из соседнего района привезёт. Теперь Игнат Волошин меня точно обскачет, самое большое поле ему под пахоту отдали. Останусь без премии в этом месяце, — пробурчал он, не поднимая глаз.
Тася почувствовала хоть какое-то облегчение. Значит, дело не в ней.
— Вась, да не расстраивайся ты, всех денег не заработаешь, а так хоть передохнёшь немного.
— Что ты поднимешь, баба, — взвился Василий, — вам бы только отдыхать да транжирить. Я рассчитывал на эти деньги. Хотел телушку стельную купить. А теперь что?
— Вась, зачем нам телушка, и так две коровы держим?
Василий зло сверкнул глазами на Тасю.
— Ишь какая умная выискалась! Тебя кто спрашивает, курица? Сиди молча.
Тася обиженно поджала губы, но промолчала. Она знала, что, когда Василий в таком настроении, лучше не спорить.
— От коров молоко приходится в сельский совет сдавать, а там за него копейки платят, — размахивая руками, в которых был сапожный молоток, проговорил он, — когда телушка отелилась бы, мы молоко в город стали возили, на рынке продавали. Там за него настоящую цену дают.
Вечер прошёл в тягостном молчании. Тася возилась с ужином, стараясь не смотреть на хмурого Василия. Поужинав, он, не говоря ни слова, набросил на плечи пиджак, и вышел из дома. Тася проводила его взглядом, полным тоски и обиды. «Куда он пошёл? Может, к мужикам в карты перекинуться? А вдруг к другой бабе?», неожиданная мысль кольнула её сердце ледяной иглой. Почти всю ночь провела без сна, ворочаясь и прислушиваясь к каждому шороху. Василий вернулся часа в три. Осторожно, как кот, на цыпочках пробрался к кровати, лёг с края, и тут же захрапел. Тася отвернулась к стене. В её глазах стояли слёзы. «Ненавижу его, — прошептала в подушку, — ненавижу за то, что он так со мной, и за то, что не могу родить ему сына.»
Лето понемногу подходило к концу, днём ещё было жарко, но к вечеру, уже заметно холодало. Солнце, утомленное долгим трудом, всё чаще пряталось за тучи, окутывая землю багряными и золотыми оттенками. Воздух наполнялся терпким запахом увядающей листвы и нагретой за день земли. Сады и огороды, порадовавшие приреченцев хорошим урожаем, готовились к уборке, чтобы потом спокойно встретить зиму. Последние яблоки наливались соком, обещая своим румянцем сладость осенних пирогов. Тыквы, разлегшиеся на грядках, словно солнечные шары, ждали, когда рачительные хозяева, уберут их в ямы и погреба. А потом зимой будут кормить ими скотину, да и себя баловать иногда, тыквенной кашей. Ребятня уже не купалась в тёплых водах Серебрянки, теперь они целыми днями играли в лапту на пригорке. Сенька, загоревший за лето, бегал быстрее всех, ловко уворачиваясь от мяча. Его веснушки, словно брызги солнца, украшали лицо, напоминая о беззаботных днях, проведенных у реки.
— Не надоело ещё рысогонить*, — трепля сына по непослушным вихрам, в шутку спрашивал иногда Александр, — лучше бы книжку почитал. Буквы ведь все уже знаешь. А то вечно Дашу об этом просишь.
— Не ворчи, ворчун, — заступалась за Сеньку Даша, — пускай побегает. На следующий год в школу, закончится его беззаботное время.
Александр лишь усмехался в ответ, зная, что Даша всё равно будет баловать Сеньку. Он и сам, не мог долго сердиться на сынишку. Вон какой вырос, помощник. И воды принесет, и за скотиной присмотрит, в огороде Даши помогал всё лето. Настоящий мужичок растет.
Была середина сентября, они копали картошку, с нею нужно было управиться, пока стояла сухая погода. Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в багряные тона. Даша вытирала пот со лба тыльной стороной ладони, а Александр, без особого усилия погружал лопату в землю, выкапывая кусты. Картошку в этом году посадили по новине* и она уродилась на славу – крупные, ровные клубни один за другим оказывались в плетеных корзинах. Сенька, набегавшись за день, примостился рядом с Дашей и старательно выбирал из земли самые маленькие картофелины, складывая их в отдельное лукошко для скотины. Ему нравилось копаться в земле, он подбегал к каждому выкопанному рядку, ловко собирая клубни. Вечером, когда солнце уже скрылось за горизонт, работа была закончена. Уставшие, но довольные, они любовались результатом своего труда. Картошка ровными рядами лежала на просушке, обещая сытую зиму. Сенька, почувствовав усталость, прислонился к отцу, прикрыв глаза.
— Вот и славно, — проговорил Александр, обнимая сына, — теперь можно и отдохнуть немного. Баня у нас готова, попаримся, чайку с травами попьем.
Даша согласно кивнула, собирая остатки ботвы в кучу. Она знала, что после бани и ароматного чая всю усталость как рукой снимет. А завтра можно будет заняться засолкой огурцов и помидоров, чтобы зимой было чем порадовать домашних. Она специально для этого попросила у Копылова выходной.
С утра Александр ушёл в лесничество, сегодня он собирался пойти с дальним обходом. Наметить работу по уборке валежника на ближайшие недели. Сенька позавтракал и отпросился к своему другу, Пашке Захарову. Даша осталась дома одна и принялась за работу.
____________________________________________
Примечание
*Рысогонить – бегать на улице
* Новина, - распаханная под огород земля на пустыре.