Они стояли у входа в частную клинику, и Игорь держал незнакомку за руку. Нежно, заботливо — так он когда-то держал меня.
Женщина была лет сорока, аккуратная стрижка, дорогое пальто, усталое красивое лицо. Они о чём-то серьёзно разговаривали, и я видела — между ними близость, которая не возникает за один день.
Начало этой истории читайте в первой части.
Я спряталась за углом здания, наблюдая за ними. Сердце билось так громко, что, казалось, его слышно на всю улицу. Игорь что-то объяснял женщине, показывал бумаги, она кивала, иногда касалась его плеча.
Потом они зашли в клинику вместе.
Я ждала в машине полтора часа. Мысли метались от подозрений в измене до попыток найти логичное объяснение. Может, коллега по работе? Дальняя родственница? Знакомая семьи, которую я забыла?
Но руки не лгут. То, как он её поддерживал, направляя к входу, как наклонялся к её уху, говоря что-то важное — это не отношения коллег.
Когда они вышли, женщина плакала. Игорь обнимал её, гладил по спине, что-то шептал. Картина была настолько интимной, что я почувствовала себя подглядывающей в замочную скважину.
Они расстались у парковки. Игорь долго смотрел вслед её машине, потом достал телефон, кому-то позвонил. Говорил долго, эмоционально.
Домой я приехала раньше мужа. Металась по квартире, пытаясь придумать, как начать разговор. Требовать объяснений? Устроить сцену ревности? Или притвориться, что ничего не видела?
Игорь вернулся поздно вечером. Выглядел измотанным, постаревшим. Поужинал молча, рано лёг спать. А я всю ночь лежала рядом, мучаясь вопросами.
Утром решилась:
— Игорь, нам нужно поговорить.
— О чём?
— О женщине, с которой ты вчера был в клинике.
Он замер с чашкой кофе в руках. Лицо стало серым.
— Ты следила за мной?
— Ехала мимо, случайно увидела.
— И что ты думаешь по этому поводу?
— Пока ничего. Жду объяснений.
Игорь поставил чашку, долго молчал. За окном светило неяркое ноябрьское солнце, во дворе дворник сметал жёлтые листья.
— Это Лена. Моя... сестра.
— Какая сестра? У тебя нет сестры.
— Есть. Сводная. От первого брака отца.
Я знала Игоря двадцать лет, и он ни разу не упоминал о существовании сестры. Ни словом, ни намёком. В семейных альбомах не было её фотографий, на праздники она не приезжала, даже Мария Петровна никогда о ней не говорила.
— Почему я раньше о ней не слышала?
— Потому что они не общались. Лена обиделась на отца после его смерти, считала, что мама получила слишком мало по наследству.
История звучала правдоподобно, но что-то в ней настораживало. Игорь рассказывал слишком гладко, словно репетировал заранее. Детали появлялись сами собой, без моих вопросов — верный признак подготовленной легенды.
Я поехала к Марии Петровне. Застала её в саду, где она неторопливо сгребала опавшие листья. Движения были медленными, осторожными. Действительно, здоровье подводило, хотя она и старалась этого не показывать.
— Мария Петровна, а можно спросить про Лену?
Свекровь замерла с граблями в руках:
— Какую Лену?
— Сестру Игоря. Сводную сестру.
— Ах, эту... А что про неё спрашивать?
— Просто интересно. Игорь рассказал, что она существует.
Мария Петровна облокотилась на грабли, посмотрела на меня внимательно:
— Оля, а зачем тебе это знать?
— Хочу понять, почему муж столько лет скрывал от меня родственников.
— Может, не скрывал, а просто не считал нужным рассказывать?
— О родной сестре?
— Сводной. Они практически незнакомы.
Но интонация выдавала неуверенность. Мария Петровна явно что-то знала, но говорить не хотела.
Я провела остаток дня в размышлениях. Вечером, когда Игорь снова задержался на работе, решила провести собственное расследование. Полезла в интернет, вбила в поиск имя и фамилию мужа вместе с различными комбинациями слов.
Через час наткнулась на старую статью в местной газете. Заметка о благотворительном мероприятии пятилетней давности. В списке спонсоров значился Игорь Соколов, а рядом — Елена Морозова, директор детского дома.
Фотография была нечёткой, но я узнала женщину из клиники. Значит, не сестра. Тогда кто?
Следующий день принёс новые открытия. Игорь опять уехал рано утром, сказал, что будет на совещании. А в обед позвонила Даша из института:
— Мам, папа просил передать — он сегодня к бабушке поедет, поздно будет.
Значит, врёт и детям тоже. Совещание превратилось в поездку к матери.
Я решила проверить. Поехала к Марии Петровне — её дом был пуст. Соседка сказала, что видела, как утром приезжала машина, забрала хозяйку. Мужчина за рулём, женщина на пассажирском сиденье.
Картина прояснялась. Игорь, его мать и загадочная Елена куда-то ездили вместе. Втроём. Как семья.
Вечером муж вернулся усталый и задумчивый. На вопросы отвечал рассеянно, несколько раз ловил мой изучающий взгляд.
— Как мама? — спросила я невинно.
— Нормально. Мы в поликлинику ездили.
— А Лена с вами была?
Игорь напрягся:
— Нет, почему?
— Просто подумала, может, она помогает ухаживать за мамой.
— Она занята своими делами.
Ложь становилась всё более запутанной. Каждый новый ответ порождал новые вопросы.
На следующий день я последовала за мужем. Игорь действительно поехал к матери, но по пути заехал в старый район города. Остановился у небольшого коттеджа, вышел, обнялся с женщиной на крыльце.
Елена. Она была не накрашена, в домашнем халате, но всё равно красива. Они стояли, обнявшись, и я видела — это не случайная встреча. Это дом, куда он приезжает регулярно.
Потом они поехали вместе за Марией Петровной.
Я проследила их до частной клиники за городом. Дорогое заведение, специализирующееся на сложных случаях. Они провели там несколько часов, вышли все вместе — Игорь, Елена и... Мария Петровна с маленьким ребёнком на руках.
Мальчик лет трёх, светловолосый, с большими серыми глазами. Игорь взял его на руки, и я увидела — они похожи. Очень похожи.
Вот тогда до меня дошло. Никакой сестры не было. Елена — это женщина, с которой у Игоря роман. И этот ребёнок — их общий сын.
А Мария Петровна помогает им встречаться, прикрывает сына перед женой. История с болезнью, переездом — всё это предлог для того, чтобы Игорь мог быть ближе к своей второй семье.
Ехала домой я в полном оцепенении. Муж, которому я доверяла пятнадцать лет, оказался чужим человеком. Не только изменял, но и врал настолько изощрённо, что я до сих пор ничего не подозревала.
Дома я достала бутылку вина, села у окна, смотрела на двор. Дети играли в футбол, их крики доносились сквозь стекло. Обычная жизнь продолжалась, а моя рушилась на глазах.
К вечеру пришёл Игорь. Выглядел счастливым, помолодевшим. Видимо, день с настоящей семьёй прибавил ему сил.
— Как дела? — спросил, целуя меня в щёку.
— Отлично. А у тебя?
— Тоже хорошо. Мама лучше себя чувствует.
Последняя ложь оказалась лишней. Я встала, достала из сумки фотографии, которые сделала возле клиники.
— Игорь, кто этот ребёнок?
Он посмотрел на снимки, и маска заботливого сына сползла окончательно.
— Где ты это взяла?
— Сделала сама. Сегодня. Возле клиники, где вы втроём были.
Игорь опустился на стул. Теперь он выглядел не счастливым, а растерянным и пойманным.
— Оля, я могу всё объяснить...
— Не нужно. Я и так всё поняла.
Но я ошибалась. Самое удивительное открытие ждало меня впереди.