— Надя, а ты за сколько собственную квартиру продала? — спросила свекровь Лидия Юрьевна.
Я замерла с чашкой в руках. Кофе ещё дымился. А вопрос уже висел в воздухе. Тяжёлый. Липкий. Как паутина.
— Зачем вам знать? — я поставила чашку на стол. Слишком резко. Кофе плеснул на блюдце.
— Да так... интересно — Лидия Юрьевна улыбнулась. Но улыбка была не настоящая. Искусственная. Как её зубы.
Вот она какая — семейная жизнь. Все знают всё про всех. И хотят знать больше. Особенно про деньги.
— Интересно... — повторила я. — А мне интересно, почему это вас интересует.
Муж Серёга сидел рядом. Молчал. Смотрел в телефон. Делал вид, что не слышит. Но я видела — плечи у него напряжены. Как струна.
— Надюш, мама просто... — начал он.
— Мама просто что? — я повернулась к нему. — Мама просто считает мои деньги?
— Наденька — Лидия Юрьевна наклонилась ко мне через стол, — я же не со зла. Просто Петровы тоже хотят продать. Спрашивают, по какой цене идёт рынок.
Петровы. Соседи по даче. Пенсионеры. Тоже любопытные.
Я посмотрела на свекровь. На её глаза. Они были жадные. Не любопытные — жадные. Там было написано: "А почему она может себе позволить квартиру лучше, чем мы?"
— За пять миллионов — сказала я. — Довольны?
— Пять миллионов?! — Лидия Юрьевна чуть не поперхнулась чаем. — За однушку?!
— За однушку в центре — я встала из-за стола. — С видом на парк. С хорошим ремонтом.
— Но это же... это же безумные деньги! — свекровь смотрела на меня как на сумасшедшую. — За такие деньги можно купить дом! С участком!
— Можно — согласилась я. — Где-нибудь в деревне. Без магазинов, без поликлиники, без метро.
— А зачем тебе метро? У тебя же машина есть!
Вот тут я поняла. Она не понимает. Совсем. Она не понимает, что такое — жить в центре города. Что такое — выйти из дома и оказаться в самом сердце жизни.
Она всю жизнь прожила в спальном районе. В панельной девятиэтажке. И думает, что все должны так жить.
— Лидия Юрьевна — я села обратно, — а вы знаете, сколько стоит бензин?
— Ну... рублей сорок за литр?
Серёга хмыкнул. Даже оторвался от телефона.
— Мам — сказал он, — ты лет пять назад покупала бензин. Сейчас он стоит почти шестьдесят.
— Шестьдесят?! — свекровь опять чуть не поперхнулась. — Да что же это такое!
— А представьте — продолжила я, — что вам каждый день надо ездить на работу. Через всю Москву. В пробках. Два часа туда, два часа обратно. Четыре часа жизни каждый день — в дороге.
Лидия Юрьевна молчала. Считала в уме.
— А если у вас дети? И их надо возить в школу, в секции, к врачу? И вы понимаете, что половину жизни проводите в машине?
— Но всё равно... пять миллионов... — пробормотала свекровь.
— А вы знаете, за сколько я её покупала? — спросила я.
— За сколько?
— За два миллиона. Девять лет назад.
Тишина. Даже Серёга поднял голову.
— Два миллиона... — повторила Лидия Юрьевна. — И продала за пять миллионов?
— Продала.
— Получается... три миллиона заработала?
— Получается, да.
Свекровь смотрела на меня новыми глазами. Теперь там была не жадность. Там было... уважение? Или зависть?
— И что теперь будешь делать? — спросила она.
Вот тут я улыбнулась. По-настоящему:
— А теперь, Лидия Юрьевна, я покупаю двушку.
— Двушку?! — свекровь побледнела. — Но у тебя же не хватит!
— У меня есть одобренный кредит — спокойно сказала я.
Серёга отложил телефон. Смотрел на меня во все глаза.
— Ты взяла кредит? — спросил он.
— Взяла.
— И не сказала мне?
Вот он — главный вопрос. Тот, ради которого свекровь и затеяла весь этот разговор. Не ради Петровых. Ради сына.
— А зачем тебе знать? — я посмотрела на мужа. — Это мои деньги. Моя квартира. Мой кредит.
— Но мы же семья! — возмутился Серёга. — Мы же всё должны решать вместе!
— Вместе? — я рассмеялась. — А когда ты покупал машину пару лет назад за два миллиона, ты со мной советовался?
— Это же машина! Это нужно!
— А квартира не нужна?
— Но у нас уже есть квартира! У нас есть моя двушка!
— Твоя — подчеркнула я. — Именно. Твоя. На которую я не имею никаких прав. Которая досталась тебе от бабушки.
Серёга молчал. Лидия Юрьевна тоже.
— А я хочу иметь своё — продолжила я. — Своё жильё. Свои стены. Свои окна. Чтобы никто не мог сказать: "Это не твоё".
— Но ведь мы живём вместе! — Серёга схватил меня за руку. — Какая разница, на кого оформлено?
Я посмотрела на его руку на своей. Тёплую. Знакомую:
— Серёж — сказала я тихо, — а если мы разведёмся?
Тишина. Как будто воздух застыл.
— Что?! — выкрикнула Лидия Юрьевна. — О чём ты говоришь?!
— Я говорю о том, что в этом случае я останусь ни с чем, — я освободила руку. — А ты — с двушкой от бабушки.
— Но мы же не собираемся разводиться! — Серёга смотрел на меня растерянно.
— А кто собирается? — спросила я. — Никто не собирается. Но статистика — упрямая вещь. Распадается каждый второй брак.
— Надя, ты что, хочешь развестись? — голос Серёги дрожал.
— Нет — ответила я. — Не хочу. Но я хочу быть готова ко всему.
И тут я поняла. Поняла, почему покупаю эту квартиру. Не для того, чтобы переехать. Не для того, чтобы улучшить жилищные условия.
А для того, чтобы знать: у меня есть выбор. Есть куда уйти. Есть что-то своё.
И от этого почему-то стало легче. Даже дышать стало легче.
— Знаешь, что, Серёж — сказала я, — а давай переедем в новую квартиру.
— Серьёзно? — он оживился.
— Серьёзно. А твою будем сдавать. И будем платить кредит из арендных денег.
Серёга обнял меня. Крепко:
— Но только — добавила я, — договор аренды оформим на меня. И деньги будут поступать на мой счёт.
Он отстранился. Посмотрел в глаза.
— А это зачем?
— А это чтобы я точно знала, что кредит будет платится — улыбнулась я. — И чтобы у меня был доход. Официальный.
Лидия Юрьевна сидела как громом поражённая. Она не ожидала такого поворота:
— Надюш — сказала она наконец, — а можно узнать... где эта новая квартира?
— Можно — ответила я. — Недалеко от центра. В старом доме. С высокими потолками.
— А... а сколько будет стоить аренда?
— Тысяч восемьдесят в месяц, наверное.
Свекровь открыла рот. Закрыла. Снова открыла.
— Восемьдесят... в месяц?
— В месяц. За двушку. Это нормальная цена.
— Но это же... это же почти миллион в год!
— Правильно считаете — кивнула я. — Неплохо, правда?
Серёга смотрел на меня с восхищением. Как на гения.
— Надь — шепнул он, — ты красавица.
— Знаю — ответила я. — А теперь пошли готовить вещи к переезду.
И мы пошли. Собирать коробки.
А Лидия Юрьевна осталась сидеть за столом. С остывшим чаем. И с мыслями о том, что её невестка оказалась совсем не той, кем казалась.
Рекомендую:
Подписывайтесь, чтобы не пропустить следующие публикации.
Пишите комментарии 👇, ставьте лайки 👍