Началоhttps://dzen.ru/a/aIKZhxHVsjiVzPfu
Сергей (Виктор)
Примерно через час терпение иссякло. Я даже задремал на какое-то время. Но жажда не давала покоя, заставляя сознание возвращаться к мыслям о воде. К тому же я не привык, чтобы кто-то спал рядом так близко.
Во рту пересохло, казалось язык сейчас лопнет. Бросило в жар, видимо, из-за таблеток. Это хорошо, потому что прекратилась дрожь, но зато я весь вспотел. А переодеться не во что, хотя Глеб вроде что-то привозил.
За стеной громко храпел Гена, так что окна дребезжали.
Чёрт. Никогда раньше я не оказывался в такой ситуации с женщиной.
А ведь у меня просто коллекция неловких ситуаций, связанных с женщинами! Я мог бы проводить мастер-классы на эту тему за небольшую плату. Например, «Как превратить все шансы на свидание в кошмар?» — обращайтесь к мастеру!
К счастью, сейчас речь о свиданиях не идёт. В рабочих задачах я всегда чувствую себя увереннее, чем в романтических отношениях.
Девушка, конечно, красивая и интересная, но я заметил у Екатерины обручальное кольцо. Нужно больше узнать об этом. Это может как помочь вернуть её к нормальной жизни, так и помешать этому. Всё зависит от множества факторов. И ещё от моих "братьев", на которых я пока должен обращать внимание, чтобы не попасться.
Осторожно сажусь, откинув верхнюю часть спальника, потому что сил терпеть уже не осталось. Голову ведет, но я быстро овладеваю телом.
- Куда?! - моментально подскакивает докторша.
Еще и начинает сразу ощупывать мой лоб и, очевидно, проверять пульс на шее. В полной темноте.
И вот тут происходит что-то странное. Меня словно пронзает чертовым током! У нее такое легкое прикосновение сейчас. То ли мне из-за лихорадки настолько приятно? Но хочется прижаться к этим пальцам покрепче.
С какого черта я вдруг так реагирую на ее прикосновение, словно мне кожу содрали?! И пропустили все двести двадцать вольт прямо по нервам?! Как будто тот их проклятый аппарат подсоединили, которым в кино в грудь током бьют!
Офигеть. Аж челюсть свело.
Между висками гулко звякнуло.
Разве я должен так реагировать в своем состоянии?!
Кровопотеря? Лихорадка? Последствия ранения?.. Дело должно быть точно в чем-то из этого!
Потому что иначе остается единственное объяснение, что я долбаный извращенец, которого может завести и возбудить вот такая ситуация?! Да нет, это просто последствия сложного дня?
Точно. Пусть будет так.
Стараюсь сглотнуть. Но в горле проклятая Сахара.
- Пить хочу, - хриплю я, словно прокурил все легкие.
И медленно выпрямляюсь, аккуратно отводя от себя ее руку.
Интересно, Екатерина поняла намек? Где там! Она подскочила рядом.
- Температура упала и твоя кровопотеря — да..., — кажется, она кивает. - Ты должен хотеть пить. Пошли…
И ... она берет и обхватывает меня за пояс!
Думаю, я заслуживаю награды лишь за то, что не дернулся, словно невинная девица, и не отскочил в сторону. А это было не просто!
Я вообще не могу вспомнить, чтобы меня по жизни так вкатило, таким жгучим и сильным желанием к женщине! Может, это от ее антибиотика? Такая побочка?.. Нет, конечно, у меня давно ничего не было с этим заданием, но чтобы так?!
Сцепив зубы, я приказываю себе вспомнить, что я все-таки офицер, мать твою, полиции! А это - гражданская докторша, которая в опасности и сейчас, под моей защитой. А вовсе не женщина....
Но, мужскому началу глубоко фиолетово на мои "напоминания".
Тогда я действую иначе.
- Ты зачем вскочила? - осторожно, но крепко хватаю ее руку и сжимаю.
Да, обручальное кольцо есть.
Отвожу руку от себя, держа сильную, но хрупкую ладонь.
— Я способен сам открыть бутылку воды, - шепчу я резковато. - Ложись и спи.
- Чтобы ты себе еще и голову разбил в темноте, а бугай бородатый обвинил меня? Спасибо, - фыркает Катерина, и не думая слушаться.
Характер!... Полчаса назад я им восхищался? Сейчас тянет рыкнуть, лишь бы не спорила!
- Как-то же выжил за прошедшие годы, - ворчу, нащупывая бутылку.
- Напоминаю, что меня похитили, потому что ты еле дышал на полу замызганного минивэна, — фыркает тихо Катя, все еще держась рядом так, словно собирается меня подхватывать.
- Что вы там возитесь?! А ну, как зайду? - вдруг басит Гена.
И мне почему-то становится дико весело. Потому что, во-первых, слабость все-таки сильная, не буду уж очень спорить, а во-вторых, Катя сама вдруг начинает смеяться!
А этот упрек? Угроза? Что это было от Геннадия?
Короче, как бы там ни звучало оно как-то максимально абсурдно!
- Заходи, как раз подержишь фонарь, а я проверю, не кровит ли рана, — спокойно проговорила Катерина. - И кофе мне еще можешь сделать.
- Господь с тобой, женщина! Дай поспать! Какой кофе среди ночи?! - стонет Гена из соседней комнаты так, словно его прокляли.
Возится, укладывается поудобнее. И через несколько мгновений начинает снова храпеть.
Я плохо вижу в темноте, но мне кажется, что мы с Екатериной смотрим друг на друга и снова начинаем смеяться. Она, чтобы приглушить смех, утыкается в моё плечо. Я обхватываю её за талию и прижимаю к себе. Сам прячу смех в её распущенных волосах.
Чёрт! А она приятно пахнет! Вся…
И тут я отшатываюсь. От меня точно должно нести, как от лесоруба! Женщина в моих руках замирает.
— Что ж, я всё-таки найду тебе воду, — отступает она, откашлявшись.
Кажется, ей тоже неудобно. Я же молчу, что уже нащупал бутылку.
— Катя, — я отпускаю её, но иду шаг в шаг, держа за пальцы. — Ты замужем? — неожиданно вырывается у меня.
Чёрт! Я вовсе не это собирался спросить! Где мой разум? Видимо, разум помутился из-за лихорадки.
- Ага. Была. Но считай, рассталась утром с этим предателем-бараном-козлом-идиотом! Разведусь, однозначно, - шипит она возмущенно с настоящей яростью. Аж искрит что-то в ее тоне.
И сует мне в руки другую бутылку так, словно убить ею пытается. Вау! Едва успел схватить.
Но я не успеваю удивиться, потому что Катерина замирает.
- Ой-ёй... пожалуй, не стоило это говорить, — добавила она с тихим, но ощутимо яростным раздражением на саму себя.
А вот мне вдруг очень интересно стало выяснить подробности! Сугубо по рабочей необходимости, конечно.
Беру небольшой карманный фонарик и включаю, ставя на пол между нами. Отставляю одну бутылку.
— Все равно это ничего не изменит. Так что давай уже подробности о муже, Катя! Потому что теперь интересно - жуть, - открутив крышку, я жадно начал пить. - Все равно мне плохо, я сам не сплю, и тебе мешаю.
Но ее руку крепко держу, чтобы не убежала обратно к спальнику.
Екатерина
Обалдеть.
Только я могла сказать такое! Признаться похитителю, что никакой муж не станет меня искать. Иначе как объяснить его замечание, что развод ничего не изменит?
Э-ээх, глупая я баба, всё по ямам да по ухабам…
И главное, как будто есть мозги в голове! Так почему ляпнула про развод?..
Шлепнулась на топчан, который так под стенкой и стоит, подзабыв, что вроде как страхую пациента. А вот Виктор не спешит ни упасть, ни сесть. Видно, действительно себя неплохо контролирует, несмотря на явно тяжелое самочувствие.
Неужели я так устала, что не могу мыслить логически? Хочется спрятаться от всего, что вокруг. Но мозг продолжает работать, будто это у меня лихорадка, и подкидывает идеи... Чтобы оправдать себя, не иначе.
Технически, конечно, меня не Виктор похитил. Он последовательно помогает мне в каждой ситуации. Поэтому я и чувствую к нему доверие. Но я не должна забывать об адекватности.
- Но меня мама ждала к себе! - попыталась я быстро исправить ситуацию. - Я именно к ней и ехала, когда вы меня похитили. Она будет бить тревогу, - вдруг придумываю я спасение.
Пусть не думают, что можно расслабиться и меня никто не будет разыскивать.
- И больница еще! Руководство, когда я на дежурство не выйду, - добавляю, чтобы еще более веские аргументы привести.
Хотя на самом деле, мое дежурство только в понедельник. А сейчас ночь с пятницы на субботу, но ведь они о моем расписании не в курсе.
Если подумать - просто проклятье какое-то, так неудачно все совпало!
- Даже сомнений нет, - Виктор вдруг садится рядом и снова ловит мою руку.
Несильно сжимает, словно просто хочет привлечь внимание. Это заставляет меня замолчать. А он при этом смотрит так, что у меня волосы на затылке шевелятся. Слишком внимательный взгляд. Виктор все-таки время от времени совсем не похож на своих подельников.
- Конечно, тебя будут искать. Поэтому нам всем важно, чтобы все это завершилось как можно быстрее и без обид друг на друга, Да, Катя? - он подмигивает. - Давай я сделаю нам еще по этому замечательному кофе, который Гена принес, — добавляет он с явной иронией, — и мы спокойно поговорим.
И, не дожидаясь моего ответа, Виктор медленно идет к туристической горелке, которую оставили на подоконнике вместе с “припасами”.
Поджигает, ставит воду. Сам пока стягивает старую и накидывает свежую рубашку, которую Глеб вечером принес. Медленно застегивает пуговицы. Что ж, я верно спрогнозировала развитие его самочувствия.
Именно поэтому я сейчас в упор смотрю на эту развитую и явно крепкую спину? Исключительно для того, чтобы быть уверенной, что на повязке крови нет. Ага...
По нему заметно, что прилагает усилия, понятное дело, состояние влияет. Но я совсем не уверена, что смогу победить, если с ним сейчас сцеплюсь, чтобы сбежать. Виктор производит впечатление. Разве что в раненое плечо нож воткнуть? Но на выходе еще Гена спит…
Да и не хочется мне конкретно в Виктора ножом тыкать. Все во мне почему-то возмущается от такой мысли.
- Так что с мужем? - переспрашивает он тихо, пододвигая к себе кружки.
Не то чтобы мне было приятно в таком исповедоваться чужому человеку, но я вдруг осознала, что за этот день на мне столько всего свалилось, что даже такая отвратительная ситуация с мужем как-то потеряла остроту и важность.
В конце концов, что такое муж-гуляка, когда тебе оружие в бок наставляют, а потом заставляют спать в одном спальнике с незнакомым бандитом?
Что ж, последнее было не худшей частью дня, так что…
- Я помогу, - встаю и подхожу, потому что Виктору все-таки неудобно, плечо точно болит.
И рука неуверенная, я вижу. Слабость в таком состоянии — это нормально.
- Брось кофе в кружки, — он не спорит.
— Я бы этот химический порошок так громко не называла, - шучу я, чтобы просто разрядить атмосферу.
Виктор тихо смеется, кивая.
- С мужем ничего уникального. Пришла домой, застукала с любовницей, потому что он думал, что у меня дежурство и днем. Бросила в этого барана бутылкой масла, оливкового между прочим, ну, она мне первой под руку попалась. Знатно его облила. Заявила, что подаю на развод, — завершила я быстренько рассказ.
Потому что Виктор вдруг как-то согнулся и подозрительно трястись начал.
- Эй? Все нормально? - наклоняюсь к нему, чтобы не пропустить рецидив, вдруг падать начнет.
А он берет и упирается в подоконник и начинает хохотать. В полный голос!
- Эй?! Я вообще-то трагедией поделилась, - возмущаюсь я.
- Катя! Ты - это просто что-то невероятное! - давясь хохотом, Виктор подсовывает мне кружку, расплескав часть кофе.
Потому что он все еще трясется и задыхается от смеха.
— А твой муж действительно идиот, - добавляет, когда я уже собираюсь выдать ему всю свою ярость.
Ну, хорошо. Я люблю, когда меня поддерживают. Поэтому кричать не буду.
Виктор же прекращает смеяться и смотрит мне прямо в глаза. И…
Вокруг не то чтобы много света. На самом деле фонарик сзади и мы окружены тенями. Но меня что-то такое неведомое и внезапное пронизывает от темного взгляда мужчины напротив!
Что-то такое неожиданно глубокое и жаркое, что я захлебываюсь воздухом, который только что набрала в грудь и теперь даже вдохнуть заново не могу. Смотрю и сама понять не могу, что происходит? С моим умом, с эмоциями, которые дружно сходят с ума понемногу?
- Какого черта?! - ревет Гена, появляясь на пороге.
М-да, кажется, мы слишком громко ведем себя.
- Сколько можно мне спать мешать?! - возмущается "надзиратель". - Не можете замолчать? Все, достали, докторша спит со мной, - заявляет сердито бородач и направляется в нашу сторону.
И тут одновременно происходит несколько событий.
Во-первых, я моментально настраиваюсь драться. Однако не успеваю среагировать. А вот Виктор уже хватает меня здоровой рукой и дергает к себе.
Что?!
Мой кофе снова разливается, обжигая пальцы. Да что же это за проклятие!
Но мужчина не обращает на это внимания. С глухим, тихим стоном, он другой, раненной рукой дергает, стягивая с меня обручальное кольцо, пока я еще хватаю воздух ртом. И заталкивает меня себе за спину.
Еще и секунды не прошло, по ощущениям.
Куда он украшение дел понятия не имею! Это воровство или что?!
Однако я не успеваю начать разбираться, как:
- А ну, замер и отвалил от моей невесты! - резко и жестко заявляет Виктор, выпрямившись перед Геной всеми своими мускулами.
И это действительно удивительно, ведь он не уступает бородачу в росте. О харизме и говорить нечего.
Простите! Это какой-то бред!
Что?!
— Что?! — Гена тоже смотрит на нас, словно озвучивая мои мысли своим грубым голосом.
Я тоже ошарашенно смотрю на Виктора: какая еще «невеста»?
- Ну, а что? - а вот Виктор не кажется ни озадаченным, ни встревоженным.
Хоть я и слышу его напряженное дыхание, слабость мужчине все-таки мешает. Да и держится он с усилием. Но ведь так и стоит передо мной.
- Я мужчина одинокий, а это для любого мужчины плохо. А тут такая девушка, - говорит он как-то совсем не похоже на то, как до того говорил. - Ты же и сам к ней клинья подбивал, так что вполне можешь меня понять. Вот только я первым понял, что тут надо все по серьезному. Человек мне жизнь спас, все же! Вот я и благодарен! Готов эту жизнь с ней разделить, — Виктор подмигивает "братану".
А потом и мне, слегка обернувшись.
Однако, в тусклом свете фонарика, я все-таки вижу, что взгляд у него напряженный.
— Но как-то, - мнется Гена, - быстро как-то…
Однако действительно вся его решимость спала. Видно, Виктор все-таки имеет здесь влияние.
- Нам ли с тобой откладывать жизнь на потом, брат? - хохочет Виктор как-то грубовато. - Да и такими хорошими шансами судьба не часто щедра бывает, так же? А я готов хватать шанс за хвост, а не просто ухаживать, — он словно на что-то намекает.
И Гена тот намек улавливает, хмурится недовольно.
- Может, я бы тоже серьезно отнесся со временем, — ворчит он.
А я, хоть еще ни в чем и не разобралась, думаю: “Боже сбавь обороты!”
Интересно, что несмотря на все обалдение и нереальность самой ситуации, Виктор негативной реакции не вызывает.
- Вот еще! Ты свой шанс упустил! - говорит Виктор, едва меняя позу.
И я так понимаю, что ему становится хуже.
- Еще и докторша! Это же вообще подарок судьбы! Нам точно лишними не будут ее умения. Да и где это люди видели, чтобы жена против мужа шла? - добавляет он напоследок.
И вот эта ремарка, кажется, просто супер веской для Гены. Он расплывается в широкой улыбке.
- Вот ты лихой мужик! Только что умирал, а и бабу себе хорошую отхватил, и перестраховался заодно! - хлопнул ладонями по бокам бородач.
Я не очень поняла, чем мне какой-то там брак или помолвка могут помешать в полицию пойти, но пока помалкиваю. В конце концов, я в уголовном праве не ориентируюсь. А Виктор точно какую-то игру затеял, это я понимаю.
- Если мы все решили, иди себе спать, Гена, а мы дальше будем с моей невестой лучше друг друга узнавать, — его голос властный. И это точно приказ.
Хотя мне как раз видно, что Виктор оперся спиной на подоконник. И то, как побелели от напряжения его пальцы — тоже увидела.
- Хорошо, хорошо, - ворчит бородач. — Вот обскакал ты меня, брат, - и качая головой, Гена идет к своему спальнику.
Я выдыхаю, хотя все еще ни черта не понимаю. И тут вижу, что Виктора качнуло к стене.
- Черт! - шиплю, подскочив к нему.
Хотя я же и не отходила, он все это время мою руку держал.
- Все нормально. Я держусь, - отвергает Виктор мою помощь. Еще и криво улыбается.
Хочет притвориться коммандос? Окей, кто я такая, чтобы мужчине в этом мешать?
Однако у меня все-таки есть вопросы!
- Какая, черт возьми, невеста? - шепчу я еще тише, чтобы Геннадий не услышал.
- Хороший выход, правда? Это их точно удержит в рамках. К тебе теперь цепляться не будут. Вот, бери мой кофе, я себе другой залью, — он подсовывает мне собственную кружку, — еще осталась пара пакетов. Напишу Глебу, чтобы утром привез еще.
Боже, что он несет?! Какой кофе? Я вообще не улавливаю смысла! Но его пальцы касаются моих, и я не уверена — это выверенный контакт или просто случай. Но что-то у меня внутри все равно странно дрогнуло.
- Ты сошел с ума?! - на всякий случай протягиваю руку и щупаю его лоб.
Может, опять лихорадит? Однако, как будто нормальная температура.
- Да нет, это для них действительно аргумент, — он заливает “кофе” горячей водой и начинает пить, не ожидая, пока остынет.
Жажда все еще его мучает, очевидно.
- И что ты потом будешь им говорить?! Как объяснять, что отпускаете меня? Я не собираюсь с тобой свадьбу играть! - сразу обрублю, чтобы и не мечтал там. - Ты сам говорил, что отпустите.
Виктор смотрит на меня как-то напряженно. Но кивает.
- Отпустим. Никто не будет тебя никуда тянуть под принуждением, я бы реально никогда так не сделал. А ты мне еще и жизнь спасаешь, - он снова подмигивает.
Возможно, чтобы скрыть, что кривится при том. Вижу пот у него на висках.
- Да, пошли сядем и ты попробуешь мне это еще раз объяснить.
Не забираю у него свою руку, пусть уж опирается. Но беру кружку и галеты, потому что я голодная как волк, и мы возвращаемся к спальнику.
- И сколько еще вы собираетесь меня здесь держать? - спрашиваю я с претензией. - Не похоже, чтобы ты умирал.
Он смотрит на меня слишком внимательно. Поджимает губы, будто что-то взвешивает.
- Два дня, Катя. Подыграй мне два дня. Для твоей же безопасности. А там ... вопросов уже не будет, - Виктор как-то таинственно подмигивает. - Не до того всем будет. Ну, и ты меня на ноги поставишь заодно.
Он достает галету из пачки и протягивает мне.
Два дня? Что произойдет через два дня? Кажется, с этим временем что-то связано?..
Я ничего не понимаю в этом хитром плане, но хорошо, у меня не так много вариантов. Взгляд падает на телефон, который Виктор вытащил из кармана, видимо, чтобы написать Глебу.
Может, все-таки дать ему по затылку фонариком, который стоит рядом? Схватить телефон и рвануть через окно? Вдруг выбегу к людям?
"Интересно, как классифицируют нападение на ‘жениха’, если тот — твой похититель?",- появляется в голове дикая, ненормальная мысль.
Но я сосредотачиваюсь на более важном. Уже немного прикинула, где именно могу быть. Кажется, я когда-то слышала о заброшенном фельдшерско-акушерский пункт километрах в тридцати от нашей деревни. На машине близко. Ногами тяжелее, но ведь мне до первого попавшегося села надо добраться, чтобы помощь получить.
- Два дня, - повторяет Виктор, накрыв мою руку своей. - Потерпи два дня, Катя. И я сам помогу тебе уйти, обещаю, - говорит он тихо, но так весомо, словно в голову мою заглянул и все мысли услышал.
Меня аж в мороз бросило!
Или это странные мурашки от того, что его пальцы как накрыли мою ладонь, так и лежат, мягко поглаживая чувствительную, внутреннюю сторону запястья?..
И какого черта я так реагирую, вот что интересно?..
Проснулась, словно вынырнула из тревожного сна. Моргнула. На улице светало. Первые солнечные лучи рассеивали тени в амбулатории.
И тут поняла: я лежу вплотную к Виктору, прижавшись спиной к его телу. Но не так, как вчера!
Он тоже лежит на здоровой стороне, обнимая меня. Его рука поддерживает мою голову, как подушка. Другая рука обнимает меня, видимо, он переместился во сне, чтобы не тревожить больное плечо.
Это так близко. Слишком интимно.
Я словно окутана в его тело! Окружена со всех сторон. И что самое странное - мне уютно…
Боже, я с мужем уже несколько месяцев не спала вот так, мы вообще спали в разных комнатах, правда. У нас существовали проблемы — и теперь я знаю, какого толка. И все же, своего мужа я несколько лет знала даже до брака, да и работаем мы в одной больнице. И он никогда не держал меня так.
А тут - незнакомый, чужой человек! А мне настолько комфортно? Словно тело признало этого человека безопасной гаванью. А он мой похититель, о чем я должна была бы помнить.
Хотя, Виктор меня от своих подельников то и дело спасает…
Я запуталась. И те два дня, о которых он ночью вспоминал…
Мужчина пошевелился, и я задумалась. Вдруг я поняла две вещи: мне не просто уютно рядом с ним. Его легкое движение, прикосновение — всё это вызвало у меня неожиданное, чувственное возбуждение. Словно легкий, но жгучий укол по нервам. О, боже!
А еще он был горячим. Опять. Я сейчас не о мужской привлекательности Виктора. У него, очевидно, снова начался жар. Трясет! Нужно вводить антибиотики, а у меня нет второй дозы! Глеб обещал утром привезти. Пока хотя бы обезболивающее дать, чтобы сбить лихорадку.
И еще сыростью тянуло. Стоило высунуть нос из спальника, как я вздрогнула. Температура, наверное, упала, потому что Гена не очень следил за печью ночью, и она остыла уже.
- Что? - Виктор тяжело открывает глаза, как только я начинаю выбираться из его рук.
Взгляд сонный, тяжелый, тусклый. Боже, мне стыдно, что мое тело на него так отреагировало со сна. Ну, очевидно же, что человеку плохо!
А он еще берет и тянет меня назад, бессознательно. Прижимает к себе.
- Холодно? - спрашиваю я.
- Есть немного, - он даже не спорит. Прочищает горло. - Лихорадит.
- Сейчас, - снова пытаюсь выбраться. - Надо выпить хотя бы ибупрофен, снизить температуру. И Глеба вашего вызвать. Антибиотики вводят по часам, это важно, - ворчу я, потому что вдруг понимаю, что искренне о нем беспокоюсь. Вот по-настоящему!
Мама дорогая! Это тот же Стокгольмский синдром?.. Я влипла.
— Черт. Ладно. Встаю, — соглашается он и замирает. Глядя прямо мне в глаза.
Это сложно. Неожиданно глубоко. И так мощно, что я теряюсь в его глазах. Непривычно.
Забываю о реальности. Конечно, это все из-за обстоятельств. Конечно…
И тут Виктор прищуривает глаза. Еще сильнее прочищает горло. Словно сам только сейчас осознает, насколько тесно мы переплетены в этом дурацком спальнике!
Между нами возникает неловкая, напряженная тишина. И ситуацию не спасает то, что он ночью объявил меня “невестой”.
- Сейчас наберу Глеба, - соглашается Виктор тихо, отводя взгляд.
Глеб, измученный, словно сторож третьей смены, примчался через сорок минут. Тоже не то чтобы выспался. Мы как раз растолкали Геннадия и заставили снова растопить печку.
- Докторша, я вам настоящего кофе привез, - подмигивает Глеб мне, словно я за это должна простить им свое похищение!
— Прекрасно. Для вас самих в первую очередь, - говорю я, все еще немного ошарашенная после неожиданного открытия утром.
Оглядываюсь. Виктор опирается на топчан, держа бутылку с водой, которую я заставляю его пить. Он встречает мой взгляд, но молчит. Я тоже. Мы и словом не перекинулись с момента, как вылезли из спальника. Даже когда я обрабатывала рану.
Гена возле печки что-то ворчит о капризных барышнях, которые ему не давали спать.
- Вскипяти лучше воду! - бросаю я бородачу.
- На всех! - добавляют вместе Глеб и Виктор.
Гена тяжело стонет и идет к горелке.
— Но меня больше интересует антибиотик, - я поворачиваюсь к Глебу. - Его вводят по расписанию, нельзя пропускать…
- Да-да, вот, заскочил к своему человеку утром, вытащил из постели, потому что вчера он не мог порыться в запасах, - Глеб протягивает мне две ампулы.
Они какие-то странные. Еще и название невозможно разобрать. Краска как растертая. Кручу их в пальцах.
- Что это? - переспрашиваю, нахмурившись.
— То же, что и вчера, - он точно не понимает моего вопроса.
- Названия нет, - показываю ему.
Но мужчина пожимает плечами.
- Наверное, стерлись в рюкзаке, - он идет к Гене, вытаскивая пачку молотого кофе и еще какой-то пакет, похоже с едой.
- Что ж, хорошо, - я снова поворачиваюсь к Виктору.
Смотрю и молча иду к подоконнику, где со вчерашнего дня мы оставили упакованные шприцы и мои перчатки.
Мужчина молча отставляет бутылку и расстегивает рубашку, освобождая мне уцелевшее плечо. Я не хочу смотреть, хотя это точно лучше, чем если бы он джинсы стягивал. И все же правда в том, что и отвести взгляд я не могу.
Поэтому заставляю себя сосредоточится на процедуре.Делаю инъекцию. И начинаю убирать использованную ампулу и принадлежности.
И здесь:
- Ка-атя..., - как-то напряженно и хрипло тянет Виктор, крепко хватая меня за руку.
Продолжение следует...