Придаю осязаемую форму интуитивной идее выгоды и раскрываю принципы мотивации без клише. Что в принципе бывает выгодным или не очень? К чему мы все стремимся? Почему иногда мы чего-то хотим и не хотим одновременно? И как с этим всем соотносится идея интересов? В общем, продолжаю конденсировать облачко нашей интуиции по пробиркам.
Если интересно вкратце узнать обо мне и о блоге, пожалуйста. Это четвертая статья серии, в которой я простыми словами объясняю свою теорию действия, которую не так давно опубликовал в формате научной статьи. Кстати, уже дописал научную статью о действии в контексте ИИ, готовлю к публикации. В первых трёх статьях серии (раз, два, три) я вводил понятие действия, которое отныне будет фундаментом для других моих теорий, а сейчас я собираюсь раскрыть, пожалуй, главное свойство любого действия — его выгодность.
Зачем вообще понимать выгоду?
Если честно, каждый раз так лень отвечать в начале статьи на этот вопрос. Хочется спросить: а разве важность этого не очевидна? К сожалению, проблема как раз в том, что я разбираю настолько очевидные темы, что на первый взгляд они кажутся неважными. Многие даже не поймут вопроса «зачем понимать выгоду?», ведь её уже все понимают. В общем, важность темы очевидна мне, а вас в этом ещё нужно убедить.
Хотя, наверное, зря я об этом так беспокоюсь, ведь рекомендательный алгоритм дзена всё равно похоронит статью с таким «кликбейтным» заголовком, поэтому одна надежда на клёвую обложку статьи прямые заходы уже подогретой аудитории, которой это объяснять и не нужно. Ну да ладно. Конец минутки самоиронии.
Понимание выгоды — это по большому счёту понимание человеческой мотивации. А понимание мотивации — это по большому счету понимание человека. Того самого человека, который при желании может превратить нашу жизнь как в рай, так и в ад.
Если говорить менее высокопарно, то во все времена люди пытались понять, что движет человеком и как на его поведение можно влиять. Ведь больше всего пользы и вреда нам приносят действия других людей. Именно поэтому мне кажется, что в конечном итоге разницу между успехом и неудачей в нашем человеческом мире определяет то, насколько хорошо мы понимаем мотивацию окружающих.
Как молодому человеку привлечь внимание возлюбленной? Как учителю привить детям дисциплину? Как начальнику замотивировать подчиненных? Как полицейскому заставить вора не воровать? Как бренду побудить клиентов покупать у себя с большой наценкой? Как полководцу добиться капитуляции противника? Как президенту заслужить поддержку народа? Как государству обеспечить лояльность союзников? Как народам мира договориться жить мирно?
На самом деле здесь мы задаём один и тот же вопрос — как замотивировать людей. Но разве можно по-серьёзному искать на него ответ, если мы едва понимаем сам вопрос? В этом и проблема. Прежде чем отвечать на вопросы мотивации, нам необходимо понять, что такое эта мотивация. Но поскольку она по большому счёту сводится к вопросу выгоды, начинать нужно именно с неё.
Что в принципе бывает выгодным?
Начнём с этого не очень очевидного вопроса. Обычно мы говорим, что нам что-то выгодно или невыгодно, что одно выгоднее или невыгоднее другого, и т.д. О чём именно мы говорим? Обычно речь идёт о наших действиях. Например, мне выгодно купить этот ноутбук, но заказывать его доставку на дом уже невыгодно. Или мне выгодно заниматься спортом, но сейчас выгоднее отдать приоритет образованию.
Что ещё может быть выгодным, кроме действий? Можно вспомнить сочетания вроде выгодные условия, выгодная сделка, выгодный клиент, выгодное место, выгодный свет (в котором кого-то представляют), и т.д. Таких формулировок очень много и они могут иметь самые разные формы, но большинство из них сводятся, не поверите, к выгодности конкретных действий. Это просто особенность нашего языка, которая позволяет передавать больше смыслов, используя меньше слов.
Например, что значит выгодный клиент? Всего лишь то, что с ним выгодно заключать сделки (т.е. совершать действия). А что значит выгодная сделка? То, что выгодно следовать её условиям (т.е. совершать действие). А что значит выгодное условие? Не что иное, как выгодное действие. Скажем, условием может быть перевод денег после получения товара. То есть предельно лаконичная формулировка выгодный клиент на самом деле скрывает целый ряд смыслов, но в конечном итоге всё равно сводится к выгодности конкретных действий.
Хорошо, пусть в большинстве случаев это так, а в остальных? Для начала полезно задуматься о синонимах выгоды, ведь часто мы называем одни и те же вещи разными именами. Как иначе можно сказать то, что мне выгодно купить ноутбук? На ум приходят формулировки вроде имеет смысл купить, желательно, предпочтительно, рационально купить, и т.д. Можно заметить, что часть этих синонимичных формулировок применима не только к действиям, но и к обычным событиям. Например, желательными могут быть как помощь, так и начало дождя.
Не значит ли это, что выгодными могут быть и события? Да, эта догадка легко подтверждается интуицией. Нам вполне комфортно говорить, что одни события для нас выгоднее других. Просто в речи нам удобнее описывать события не выгодностью, а равносильной по смыслу желательностью. Я хотел бы, или желал бы, чтобы завтра наконец вышло солнце, т.е. для меня это событие выгодно (желательно). Или я не хотел бы, чтобы на пути образовалась пробка, т.е. для меня это событие невыгодно (нежелательно).
Теперь зададимся таким вопросом. Если для нас выгодно, чтобы вышло солнце, тогда что мы почувствуем, если оно не выйдет? Мы расстроимся, и причину этого легко понять. Мы желаем выхода солнца только потому, что ожидаем получить от этого какую-то пользу. Например, сходить в приятный поход по осеннему лесу. Следовательно, если солнце не выходит, мы лишаемся этой пользы, а лишаться пользы, разумеется, невыгодно, т.е. мы стараемся этого избегать.
Выходит, что выгодным или невыгодным может быть не только наступление события, но и его ненаступление. При этом выгодность наступления события (солнце выходит) сразу означает невыгодность его ненаступления (солнце не выходит). То есть не может быть так, что ты желаешь выхода солнца, но тебе безразлично, что оно может не выйти. Это очевидное противоречие. Если безразлично наступления события, то и его ненаступление будет безразличным, и наоборот. Но если один из вариантов выгоден, то второй автоматически невыгоден.
Знаю, эти манипуляции выглядят душновато, но поскольку мы часто говорим о выгодности именно ненаступления событий, нужно было сразу проговорить то, что это не просто особенность языка, а отражение нашего мышления. Например, мы очень хотим не потерять любимого человека, потому что без него наша жизнь станет намного хуже. В этом случае для нас ненаступление этого события (потеря) крайне выгодно, поэтому мы будем готовы прикладывать большие усилия, чтобы избежать этой потери.
Таким образом, в рамках моей теории выгодными в принципе могут быть лишь события (плюс их ненаступление) и действия.
Что же такое выгода?
Возникает закономерный вопрос: а что же делает события и действия выгодными? Давайте рассуждать. Сначала заметим, что слово выгодность всегда легко заменить желательностью. Выгодная сделка = желательная сделка. Выгодное совпадение = желательное совпадение. Выгодное решение = желательное решение. Но тогда выходит, что считать что-то выгодным равносильно тому, чтобы желать этого. Интересно.
Справедливо и обратное: невыгодность легко заменяется нежелательностью, т.е. считать что-то невыгодным равносильно тому, чтобы не желать этого. Но не путайте невыгодность и нулевую выгодность. Если мы желаем, чтобы событие не наступило, значит, оно невыгодно. Если же нам безразлично, наступит оно или нет, значит, оно ни выгодно, ни невыгодно.
Ещё можно заметить, что величина выгодности прямо пропорциональна силе желания. Если один ноутбук мне хочется купить сильнее другого, значит, я считаю покупку первого более выгодной, чем покупку второго. То же справедливо и для отрицательных желаний. Если я не хочу случайно купить подделку сильнее, чем не хочу переплачивать, значит, покупка подделки для меня более невыгодное событие, чем переплата. Вряд ли и эта взаимосвязь случайна.
В общем, как ни крути, размышляя над природой выгоды, мы неизменно приходим к желаниям. Где есть желания, там есть выгода. Логично предположить, что идея выгоды, каким-то образом вырастает из отдельных желаний. Но как? Если вспомнить, что выгодность равносильна желательности, то можно сказать, что идея желательности вырастает из отдельных желаний, а это уже напоминает типичную абстракцию. Точно так же идея красного цвета вырастает из красности отдельных предметов.
То есть выгодность (желательность) — это абстракция от желаний. Как именно она строится? Что такое абстракция? Зачем природа научила нас их создавать? Пока я затрудняюсь ответить что-то конкретное. Я не раз читал об этом и сам размышлял, поэтому мысли есть, но пока мало конкретики. К тому же это не тема статьи. Сейчас могу лишь осторожно указать на то, что в ходе мышления мы оперируем практически одними абстракциями вроде круга, истины или красного цвета, поэтому без них, вероятно, не было бы и мышления.
Хорошо, пусть выгодность — это абстракция от желаний, но тогда что такое выгода? Как ни странно, это абстракция от выгодности. Понимаю, что всё это звучит очень абстрактно, поэтому давайте по порядку.
При помощи идеи желания мы можем передать лишь самую простую мысль: что мы чего-то хотим. Например, сегодня вечером я хочу сходить на тренировку и подготовиться к экзамену, т.е. у меня есть два желания. Но как мы передаём мысль того, что подготовка предпочтительнее тренировки? Этим мы хотим сказать, что действие подготовки к экзамену в каком-то отношении лучше, чем действие тренировки, но в каком? Первое действие лучше второго в плане желательности.
То есть одно дело сказать, что действие желанно, и совсем другое — что оно желательнее другого. Свойство желанности имеет два значения: да и нет. Мы либо хотим совершить действие, либо нет. Но свойство желательности может иметь значения вроде больше чем и меньше чем. Например, желательность подготовки к экзамену больше, чем желательность тренировки. То есть идея желательности не говорит нам, насколько именно желательны те или иные действия, но она уже позволяет сравнить их желательность, читай выгодность. Подготовка выгоднее тренировки.
Хорошо, но тогда зачем идея выгоды? Представьте, что вы хотите передать мысль того, что лучше не пытаться разделить вечер пополам между тренировкой и подготовкой, потому что в таком случае ни одного зайца не поймаешь. Иными словами, мы хотим сказать, что выгоднее всего сосредоточиться на подготовке к экзамену, а пытаться успеть всё — менее выгодно.
Эта мысль интуитивно понятна и проста, но как мы сравниваем выгодность подготовки к экзамену с выгодностью этой же подготовки с учётом тренировки? Такая формулировка даже в голове не очень укладывается. Проблема в том, что идея выгодности позволяет нам проводить простые сравнения между отдельными действиями, но она неудобна при более сложных сравнениях. Поэтому на помощь приходит идея выгоды.
Смысл выгоды лишь в том, что она обобщает выгодность конкретных действий до абстрактного объёма. Вспомним, что выгодность действия равносильна его желательности, а другое имя желательности — это сила желания. Тогда выгода — это сила желания, выраженная в абстрактном объёме. Чем сильнее желание, тем больше объём выгоды.
Это опять же, как идея цвета. В детстве мы сначала видим жёлтые предметы, а затем формируем обобщенное понятие жёлтого цвета. После этого мы можем представлять себе жёлтый цвет без привязки к конкретным жёлтым предметам. Теперь он существует в нашей голове сам по себе. Точно так же и с выгодой. Сначала мы воспринимаем выгодность конкретных действий, а затем невольно формируем абстрактное понятие выгоды, имеющей разный объём.
Благодаря этому мы можем сравнивать действия не напрямую между собой, а через выгоду. Например, мы оцениваем выгодность сосредоточенной подготовки к экзамену, скажем, в 100 единиц абстрактной выгоды, половинчатой подготовки — в 30 единиц, а половинчатой тренировки — в 20 единиц. В итоге получаем 100 против 50 единиц, то есть сосредоточиться на подготовке к экзамену в два раза выгоднее, чем пытаться схватить двух зайцев. Ещё раз, здесь мы сравниваем выгодность действий не напрямую, а через абстрактные объёмы выгоды, которые получим в результате этих действий.
Давайте подытожим. Желание позволяет сказать, что тебе что-то выгодно. Выгодность позволяет сказать, что одно выгоднее другого. А выгода позволяет сказать, насколько именно мала или велика выгодность чего-либо в абстрактных объёмах.
Да, признаю, что последние несколько абзацев могли показаться непростыми. Но даже если вы не всё поняли, это не страшно, потому что вы в любом случае уже понимаете идеи выгодности и выгоды интуитивно, а этого нам пока достаточно. Выше я лишь пытался сделать нашу интуицию яснее, чтобы дальше на неё было легче опереться.
К чему мы все стремимся?
Это вопрос конечных, или наивысших, желаний. Для чего мы чистим зубы, читаем учебники и ездим на работу? Обычно не потому, что всё это нам нравится само по себе, а потому, что нам это нужно. Что значит «нужно»? То, что речь идёт не о конечной цели, а лишь промежуточной. Мы чистим зубы, чтобы избежать походов к стоматологу. Мы читаем учебники, чтобы стать умнее. Мы работаем, чтобы заработать деньги. Хорошо, но для чего мы хотим избежать походов к стоматологу, стать умнее и заработать денег? Ясно, что и это делается не просто так, а с какой-то целью.
Если мы продолжим задаваться этим вопросом, то рано или поздно мы должны будем достичь таких желаний, после которых уже ничего нет. Это и будут наивысшие ценности человека, на которые ориентируется вся его сознательная жизнь. Какие например? Ими часто называют желание обеспечить благополучие семьи, желание самореализоваться, желание достичь мировой славы, и т.д. Ко всем этим желаниям не применимо слово нужно или вопрос зачем, потому что это конечные цели, которых человеку просто хочется.
Нетрудно заметить, как мы ориентируемся на свои высшие цели, когда принимаем решения, что нам выгоднее сделать в ближайшие 10 лет, в этом году или прямо сегодня. Например, если нас больше всего беспокоит самореализация, тогда нашей целью на ближашие 10 лет может стать, скажем, создание успешного бизнеса на любимом деле. Если мы пока не знаем чем хотим заниматься, то примем решение в течение года попробовать себя в разных амплуа. А целью на сегодня будет составить список интересных профессий.
В общем, имея перед глазами высшую цель, мы можем определять выгодность доступных нам действий, т.е. делать выбор. Сходить на свидание или почитать книгу. Устроиться на работу или открыть своё дело. Купить автомобиль или квартиру. Чем больший вклад действие вносит в достижение нашей конечной цели, тем это действие выгоднее. Здесь всё просто. Пока что.
Но потом возникает вопрос: а наши высшие ценности между собой равноценны? Ведь обычно человек ориентируется сразу на несколько целей, например семью и самореализацию. Здесь ответить нелегко, ведь часто жизнь теряет смысл как без семьи, так и без самореализации, то есть они равны в своей бесценности. Но можно представить пример полегче, пусть и неприятнее.
Для нормальных родителей жизнь их ребёнка — это высшая ценность, т.е. совершенно неуместно их спрашивать, зачем они охраняют его жизнь. Теперь представим троих детей, которые терпят какое-то бедствие. Их родитель стоит перед тяжелым выбором: либо спасти двоих, либо попытаться спасти всех и почти точно погибнуть всем вместе. Если у родителя в принципе хватит самообладания принимать какие-то решения, он, скорее всего, предпочтёт спасти двоих. Потому что это выгоднее. Потому что это меньшее зло.
Выходит, что жизнь ребёнка бесценна, но жизнь двоих бесценнее. Если задуматься о других вещах, которые мы называем бесценными и провести подобные мысленные эксперименты, то придётся заключить, что цену в этой жизни имеет всё и все. То есть можно взять любую вашу высшую ценность и без большого труда представить ситуацию, в которой вы ею предпочтёте пожертвовать.
Например, ваша жизнь без надежды на самореализацию может не иметь смысла, но если встанет выбор между ей и жизнью любимого человека, вы выберете второе. Да, вы знаете, что ваша жизнь с этим потеряет смысл и, вероятно, вы скоро полезете в петлю, но ради жизни любимого вы готовы принести в жертву свою.
Хватит о грустном, возвращаемся на свет. Выше я сказал, что мы выбираем повседневные действия (т.е. промежуточные цели), ориентируясь на высшие цели. Теперь же мы выяснили, что мы сравниваем между собой и сами высшие цели, но как? Как мы рассуждаем, когда выбираем наиболее предпочтительную высшую цель? Например, если вы решили, что самореализация для вас важнее семьи, или наоборот, на что вы ориентировались?
На самом деле сам этот вопрос уже означает, что есть цели ещё выше, есть ориентиры ещё важнее семьи и самореализации. В свою очередь это значит, что мы обычно называем своими высшими целями и ценностями то, что на самом деле таковым не является.
В общем, хватит ходить вокруг да около. По всей видимости, нашими по-настоящему высшими целями являются банальные желания получить удовольствие (или счастье) и избежать неудовольствия (или боли). Словом, гедонизм. То есть мы всегда выбираем тот вариант, который обещает больше радости и меньше страданий.
Разумеется, с этим согласны далеко не все. Вернее, многие просто не хотят с этим соглашаться. Это понятно, ведь в каком-то смысле гедонизм приравнивает нас к обычным животным. Поэтому уже много веков философы и учёные ломают копья об эту проблему и друг об друга.
Тем не менее лично я никакой внятной альтернативы гедонизму не вижу. Конечно, не все аспекты нашего сознательного поведения легко объяснить стремлением к удовольствию и избежанием неудовольствия, но в целом это объясняет нашу мотивацию очень и очень хорошо.
Выше я сказал, что к высшим ценностям просто не применим вопрос зачем или слово нужно, потому что нам этого просто хочется. Но здесь всё несколько сложнее, ведь нам просто хочется и самых банальных вещей. Зачем я постучал пальцами по столу? Просто захотелось. Зачем я попил воды? Просто захотелось. Это явно не похоже на высшие ценности. Но интереснее другое.
В большинстве случаев, когда нам чего-то просто хочется, мы при желании всё-таки можем распознать свою цель. Например, мы постучали пальцами, чтобы сбросить нервное напряжение, и попили воды, чтобы смочить пересохшее от разговора горло. Если обобщить, то часто мы чего-то просто хотим, чтобы на самом деле получить удовольствие и избежать неудовольствия. Просто почему-то эти желания находятся на краю сознания и без усилия не всегда заметны.
Если вы над этим задумаетесь, то с удивлением обнаружите, что мы и правда довольно редко осознанно хотим получить удовольствие и избежать неудовольствия. Вместо этого мы просто хотим попить на жаре, просто не хотим с кем-то разговаривать, просто хотим посмотреть фильм, просто не хотим выбрасывать какую-то вещь, просто хотим видеть близких счастливыми, просто не хотим потерять смысл жизни, и т.д. Но почему мы всего этого хотим? Либо потому что это приятно, либо потому что это неприятно.
А вот к чему точно не применим вопрос зачем, сколько ни думай, так это к желаниям получить удовольствие и избежать неудовольствия. Вот этого нам действительно просто хочется. Поэтому если и можно говорить о конечных желаниях человека, то это они.
Как мы рассчитываем выгодность?
Итак, в прошлом разделе мы условились, что в конечном итоге мы желаем наступления события «получение удовольствия» и ненаступления события «получение неудовольствия». Сейчас давайте проясним основные принципы того, как мы рассчитываем выгодность отдельных событий и действий. Предупреждаю, что почти весь этот раздел я просто скопировал из своей научной статьи о действии, потому что мне было страшно лень придумывать новые примеры и тем более рисовать схемы. Так что формулировки местами могут быть нудноватыми, но хотя бы есть картинки.
Во-первых, источником выгодности являются конечные желания. В нашем случае это получение удовольствия и избежание неудовольствия. Например, само по себе событие глоток сока ни выгодно, ни невыгодно, пока мы не привязываем его к удовольствию или неудовольствию. Так, если мы считаем, что его следствием будет событие «получение 100 единиц удовольствия», оно становится выгодным (желательным), т.к. в конечном итоге нам выгодно удовольствие.
Что за единицы удовольствия? Это просто удобное отражение того факта, что удовольствие бывает более и менее интенсивным. Ни больше, ни меньше. А что за единицы выгоды? А это как раз то, о чём я говорил выше. Напоминаю, что выгода — это сила желания, выраженная в абстрактном объёме. Чем сильнее желание, тем больше абстрактная выгода от его удовлетворения. Поскольку мы сильнее желаем получить большее удовольствие, чем меньшее, очень удобно соотнести объём удовольствия с объёмом выгоды. Единица одного равна единице другого. То же применимо и к неудовольствию, но со знаком минус.
Во-вторых, при расчете выгодности события учитывается вероятность, с которой оно обусловит следующее событие. Например, если мы покупаем сок новой марки, тогда он может оказаться невкусным с вероятностью, скажем, 50%. Если раньше глоток сока обусловливал получение 100 ед. удовольствия, то теперь с учетом вероятности можно ожидать лишь 50 ед. Следовательно, выгодность события «глоток сока» снижается вдвое.
Это интуитивно понятно и хорошо согласуется с нашим потребительским поведением, когда мы готовы доплачивать за уверенность. Можете вспомнить свои походы в магазин. Всегда надёжнее купить то, что ты уже покупал раньше, потому что ты уже знаешь тот объём пользы, на который можешь рассчитывать. Новый же бренд или вкус сока — это кот в мешке, поэтому даже если он стоит дешевле, мы часто предпочтём переплатить за уже знакомый. К слову, именно поэтому на новые товары в магазинах вначале делают значительные скидки, чтобы нам было выгоднее их купить. Да, это кот в мешке, но недорогой, поэтому даже если будет не очень вкусно, хотя бы будет стоить своих денег.
В-третьих, при расчете выгодности события учитывается польза и вред от всех обусловливаемых им событий. Например, глоток сока помимо 50 ед. удовольствия повлечет приступ аллергии, которая обусловит получение 200 ед. неудовольствия. Кстати, польза — это второе имя выгоды, а вред — невыгоды.
Теперь глоток сока становится невыгодным событием (50 - 200 = -150 В), т.е. выгоднее, наоборот, желать ненаступления этого события, поскольку так мы избежим потери 150 В. Здесь всё логично и интуитивно.
Как видно, расчет выгодности событий достаточно прямолинеен (справа налево), однако с действиями это несколько сложнее. Дело в том, что при расчете выгодности действия учитывается польза и вред не только от событий, которые наступят по причине действия (контейнеры справа), но и от предварительных событий (контейнеры слева).
Например, у нас возникла идея выпить вина, которое в отличие от сока обещает лишь символическое вредное следствие. К слову, помним, что действия — это и есть события, поэтому на схемах один и тот же контейнер обычно означает событие и действие сразу.
Выгодность этого действия составляет 300 В, следовательно, оно для нас желательно. Однако на практике мы не можем выпить вина без некоторых предварительных действий. Например, сначала нам нужно дойти до бутылки и открыть ее, т.е. приложить усилия, которые несколько снизят начальную величину выгодности 300 В. Для наглядности представим случай, когда предварительные затраты полностью перевешивают полезность от наслаждения вином.
Пусть вина не оказалось дома, что поднимет вопрос о поездке в магазин. Если ехать далеко, расчет может показать, что поездка в магазин обещает вреда больше, чем глоток вина обещает пользы.
Этой схеме необходимо дать подробный комментарий. Прежде всего обращаю ваше внимание на то, что событие «поездка в магазин» по отношению к событию «глоток вина» является предыдущим не в причинно-следственном смысле, а в смысле обычной последовательности (пунктирная стрелка). Иными словами, я не могу выпить вино, пока не куплю его (важна последовательность), однако покупка вина сама по себе не станет причиной того, что я его выпью. Эти события находятся в разных причинно-следственных цепочках (пунктирные контейнеры).
Выгодность поездки в магазин отрицательна и равна -500 В в силу неких вредных последствий вроде потери времени, трат не бензин, т.д. То есть сама по себе поездка в магазин невыгодна (вредна), и все же мы едем туда не ради поездки, а для покупки вина, чтобы затем извлечь из него выгоду. Однако расчет показывает, что нам невыгодно ехать в магазин даже ради вина, ведь польза от него (300 В) не перекроет затрат на поездку (-500 В). Иными словами, с учетом требуемых затрат действие «глоток вина» стало невыгодным (-500 + 300 = -200 В).
Налицо примечательный результат: учет выгодности поездки сделал невыгодным действие «глоток вина» (-200 В), но событие «глоток вина» осталось выгодным (300 В), т.к. оно не учитывает выгодность предыдущих событий. Это формальное объяснение того, почему человек может чего-то желать, но не собираться удовлетворять это желание. И хочу и не хочу одновременно.
Например, многие люди хотят похудеть, выучить язык или отдохнуть на море, потому что сами по себе эти события вместе с их последствиями выгодны, но они не хотят действовать, потому что действия похудеть, выучить язык и отдохнуть на море с учетом всех подразумеваемых затрат часто невыгодны (овчинка не стоит выделки).
В таких случаях мы хотим, чтобы нам всё это принесли на блюдечке, но не хотим работать ради этого. Забавно, но у нас есть даже речевой оборот для этой мысли: вот бы еда сама приготовилась, вот бы открыть своё дело, вот бы побывать в космосе. Звучит знакомо?
То есть описанная выше логика позволяет формально объяснить значения выражений «хочу, но не могу» и «не хочу, но надо». Первое означает то, что я описал выше. Само событие нам кажется желательным (хочу), но с учётом усилий уже кажется невыгодным (не могу). Интересно, что мы говорим уклончивое «не могу», а не честное «мне не выгодно». Например, я бы хотел тебе помочь, но не могу. Хотя, конечно, можно представить и такую ситуацию, когда ты действительно чего-то физически не можешь.
Примером «не хочу, но надо» можно привести наемную работу, которая сама по себе для многих нежелательна (не хочу), но с учетом необходимости денег становится желательной (надо). Или ещё: не хочу идти к стоматологу, но надо (хочу вылечить зуб).
Кроме того, эта логика демонстрирует разницу между желанием и целью (намерением). Выше я использовал термины желания и цели взаимозаменяемо, но на самом деле это разные вещи. Цель в рамках моей теории понимается как статус такого желания, которое мы собираемся удовлетворить. Если же мы чего-то просто хотим, но не собираемся действовать, это не цель. Здесь всё интуитивно.
Наконец, нужно понимать, что на практике мы часто рассчитываем выгодность комплексно, учитывая сразу несколько параллельных цепочек действий. Продолжая пример с вином, допустим, мы вспомнили, что по пути в магазин нам удобно забрать заказ из маркетплейса. Это событие по неважным сейчас причинам обещает выгоду 500 В.
Таким образом, поездка в магазин за вином становится выгодной при условии, что по пути мы заберем заказ. Польза от попутного действия компенсирует вред от поездки как таковой (-500 + 500 = 0 В), тем самым обеспечивая выгодность всего комплекса действий на уровне 300 В.
Разве не так мы с вами строим планы? Пытаемся совместить несколько полезных дел, чтобы повысить эффективность. Зачем сначала ехать в магазин, а через два часа на автомойку, если можно сделать всё сразу? Так выгоднее.
Думаю, этих нескольких принципов расчёта выгодности пока будет достаточно. Сейчас по инерции напишу ещё что-нибудь и перейдем уже к последнему короткому разделу.
Многие мысли выше могли показаться очевидными, но лишь потому, что я их вам доступно объяснил. Лично мне изначально вовсе не было очевидно, например, то, что выгодность событий и действий — это разные истории. Они рассчитываются по-разному. Я этого не понимал, поэтому много не мог объяснить. И я вряд ли смог бы это объяснить, если бы сначала не дал формальное определение действию (прошлая статья).
Ещё мне не было очевидно разделение на пунктирные контейнеры, так сказать. То есть у меня в голове была просто каша из событий и действий. Я понимал, что часть из них как-то связана в цепочки, а другая — нет, но ясности не было вообще. Поэтому я испытал большое удовлетворение, когда осознал, что своими действиями мы часто запускаем отдельные причинно-следственные цепочки (пунктирные контейнеры), а выгодность рассчитываем, складывая сразу несколько из них.
В общем, для меня многое в человеческой мотивации стало понятнее. Думаю, для вас тоже. Разумеется, здесь есть очень много нюансов, которые не раскрыть и в целой книге. Например, что такое привычка? Это когда осенью мы сделали вывод, что выгодно перед выходом из дома брать перчатки, и по привычке продолжаем класть их в карман весной до тех пор, пока не зададимся вопросом: а это всё ещё имеет смысл? То есть часто мы совершаем уже невыгодные действия просто по старой привычке.
Интересы
Напоследок хочу подсветить один не очень важный, но любопытный вопрос. Во-первых, что такое интересы? И что значит «интересно»? Не знаю как вы, но я далеко не сразу понял, что интересы — это всего лишь наши желания. Например, можно услышать вопрос «в чём твой интерес?», который означает не что иное, как «чего ты хочешь?» или «какова твоя цель?».
Алиса говорит, что слово интерес восходит к среднелатинскому «interesse», что означает иметь важное значение. С 18-го века оно приобрело значение доход, выгода, польза, а на жаргоне означало буквально деньги. К слову, вы знали, что процентная ставка по-английски будет interest rate, т.е. уровень интереса? Это логично, ведь чем выше мой интерес к деньгам, тем более высокую ставку по кредиту я буду готов принять.
Уже позже слово интерес приблизилось по значению к желательности. Поэтому когда мы говорим, что нам что-то интересно, по сути мы говорим, что нам этого хочется. А хочется = выгодно. Например, интересный фильм = фильм, который выгодно посмотреть, а интересная тема = тема, которую выгодно изучить. Интересно? Мне так было очень интересно узнать о слове, которым я не задумываясь пользуюсь каждый день.
Заключение
Что ж, получилась очередная длиннющая статья. Напоминаю, что её темой была идея выгоды, которая лежит в основе нашей мотивации. Сначала я объяснил, что выгодными в принципе бывают события (наступление и ненаступление) и действия. Дальше был абстрактный раздел, где я определил выгоду как силу желания, выраженную в абстрактном объёме. Затем я попытался вас убедить, что нашими конечными желаниями имеет смысл считать только получение удовольствия и избежание неудовольствия. Наконец я проиллюстрировал на примерах основные принципы расчёта выгоды. То есть основные принципы того, как мы решаем, что нам делать сегодня, в этом году и в этой жизни вообще.
Если обобщить принципы мотивации до одной строки, то всё, чем мы занимаемся в жизни, это максимизация удовольствия и минимизация неудовольствия. Разумеется, не надо смешивать наши осознанные действия и поведение в целом. Эти принципы мотивации применимы лишь к осознанной части поведения, но они не объясняют, например, того, почему мы моргаем примерно 15-20 раз в минуту или почему наши волосы растут с той скоростью, с которой растут. Это вопросы биологии, эволюции, химии, но не мотивации.
По большому счёту именно вокруг темы выгоды выросли все мои теории. Пять лет назад моё путешествие по провинции науки началось с вопроса социальной мотивации, а именно, мне было интересно, почему одним мы помогаем гораздо охотнее, чем другим. Это вопрос хороших отношений, связей, блата. Но чем дальше я размышлял, тем яснее осознавал, что я опираюсь непонятно на что.
Я понимал, что помощь оказывают тем охотнее, чем это выгоднее, но саму выгоду понимал лишь интуитивно. То есть толком вообще её не понимал. И только когда мне удалось навести в этом хаосе более-менее ясный порядок, я наконец смог вернуться к по-настоящему насущным вопросам связей, репутации, власти и подобного, которые уже куда более интересны как для меня самого, так и для читателей. В следующих статьях я буду говорить уже о них.