Часть 1: Хрустальный дом
Глава 1
Анна разбила свою любимую чашку. Фарфоровый осколок, расписанный синими васильками, упал на пол кухни с тихим, звенящим звуком. Она замерла, глядя на осколки. Почему-то в горле встал комок. Нелепая, детская обида на неодушевленный предмет.
— Ерунда, — вслух сказала она, стараясь придать голосу бодрости. — Просто чашка.
Но что-то внутри шептало, что это не просто чашка. Это была чашка, из которой она пила утренний кофе с Максимом все семь лет их брака. Чашка, которую он подарил ей на их первую годовщину. «Чтобы каждое утро было солнечным», — сказал он тогда, целуя ее в макушку.
Дверь захлопнулась, и в квартиру ворвался знакомый гул шагов.
— Я дома! — раздался голос Максима.
Анна поспешно собрала осколки в ладони, спрятала их в мусорное ведро и вытерла ладони о фартук. Она не хотела, чтобы он видел эту маленькую катастрофу. Он посчитал бы это глупостью.
Максим вошел на кухню, неся с собой запах осеннего ветра и дорогого парфюма. Он выглядел уставшим, но улыбка его была все такой же ослепительной.
— Как день? — он подошел к ней, обнял сзади, прижав подбородок к ее плечу. От него пахло кофе и чем-то еще, чужим, офисным.
— Обычно, — ответила Анна, расслабляясь в его объятиях. Ее мир снова встал на место. — Сметана закончилась. Забыла купить.
— Ничего страшного. Поужинаем без сметаны, — он отпустил ее и открыл холодильник. — Суп? Ты приготовила мой любимый?
— Куриный, с вермишелью, — кивнула Анна, чувствуя прилив глупой, домашней гордости.
Они сели ужинать. Кухня была их любимой комнатой — теплой, уютной, залитой мягким светом бра. Максим рассказывал о сделке, которая вот-вот должна была закрыться, о своем партнере, Сергее, который снова все чуть не испортил своей медлительностью. Анна слушала, кивала, смеялась в нужных местах. Она любила эти вечера. Любила его сосредоточенное лицо, его руки, его смех.
Но сегодня что-то было не так. Какой-то фальшивый оттенок. Может, это она себе внушала? Из-за разбитой чашки?
— Макс, — начала она осторожно, когда они пили чай. — Ты в последнее время какой-то... отстраненный. У тебя все хорошо?
Он посмотрел на нее, и на долю секунды в его глазах мелькнуло что-то неуловимое. Испуг? Раздражение?
— Конечно, хорошо. Просто устал. Проект этот выматывает. Конца и края ему не видно. — Он потянулся через стол и погладил ее по руке. — Не волнуйся ты за меня.
Его прикосновение было теплым, привычным. Анна улыбнулась.
— Ладно. Тогда давай завтра поедем за город? Хоть на пару часов? Подышим воздухом.
— С удовольствием, — он ответил слишком быстро, как выученный урок. — Только мне с утра надо заехать в офис. На пару часов. Заберу тебя в полдень.
Она кивнула, но тревога, крошечная, как осколок от ее чашки, воткнулась ей в сердце и осталась там.
Позже, когда Максим заснул, ровно и глубоко дыша, Анна лежала на спине и смотрела в потолок. Его телефон лежал на тумбочке с его стороны кровати. Он никогда не ставил его на беззвучный режим. Он всегда был на связи. «Для работы важно», — говорил он.
Она отвернулась и закрыла глаза. Подслушивать чужие телефоны — это не про нее. Это унизительно. Это для неуверенных истеричек. А она была Анной. Женой успешного архитектора. Хозяйкой этого прекрасного хрустального дома, который они построили вдвоем.
Она не знала, что хрусталь бывает разным. Иной раз он такой хрупкий, что разбивается от одного неверного слова.
Глава 2
Суббота началась слишком ярко. Солнце билось в окна, словно пытаясь выжечь ночные сомнения. Максим ушел в офис в девять утра, поцеловав ее в лоб и пообещав быть к двенадцати.
— Не опаздывай! — крикнула ему вдогонку Анна.
— Я никогда не опаздываю! — донесся его голос из лифта.
Он и правда почти никогда не опаздывал. Пунктуальность была его вторым именем.
Анна убралась в квартире, полила цветы, перебрала содержимое шкафа. Чтобы убить время, она решила почитать. Взяла с полки книгу, и из нее выпала старая фотография. Они с Максимом в Крыму, пять лет назад. Они обгоревшие, счастливые, он держит ее на руках, и они смеются. Она смотрела на свое улыбающееся лицо и не могла поверить, что это она. Та Анна казалась ей другим, беззаботным существом.
В одиннадцать тридцать зазвонил ее телефон. На дисплее горело имя Максима. Сердце екнуло от предвкушения.
— Привет, красавица! — его голос был бодрым, но на фоне слышался не городской шум, а какая-то странная тишина. — Слушай, тут маленькая накладка. Сергей притащил срочные правки по проекту. Придется задержаться часа на полтора. Ты уж извини.
Внутри у нее что-то упало.
— Но ты же обещал...
— Я знаю, знаю! Но деваться некуда. Это же для нашего с тобой будущего, помнишь? — он говорил легко, убедительно.
— Ладно, — сдалась она. — Только позвони, как будешь выезжать.
— Обязательно. Целую!
Он положил трубку. Анна опустила телефон и подошла к окну. Их квартира была на высоком этаже, город лежал перед ней как на ладони. «Для нашего будущего». Он часто говорил эту фразу в последнее время. Она когда-то вдохновляла, а теперь стала похожа на оправдание.
Прошел час. Два. В два часа дня он все еще не звонил. Терпение Анны лопнуло. Она набрала его номер. Абонент временно недоступен.
Тревога, дремавшая в сердце, проснулась и превратилась в панику. Что, если с ним что-то случилось? Авария? Плохо стало? Он мог работать допоздна, но его телефон никогда не выключался. Никогда.
Она позвонила в офис. Телефон долго звонил, пока наконец не ответила секретарша Ирина.
— Офис Максима Орлова, здравствуйте!
— Ирина, это Анна. Максим там?
— Анна, привет! — в голосе Ирины послышалось удивление. — Нет, его сегодня не было. Он сказал, что уезжает с тобой на выходные.
Мир замер. Звуки уличного города за окном внезапно стихли. Анна услышала только гул в собственных ушах.
— Он... он заезжал утром? За документами?
— Нет, — ответила Ирина, и в ее голосе зазвенела настороженность. — Сегодня офис закрыт, я зашла только чтобы забытый планшет забрать. Анна, ты в порядке?
— Да, да, все хорошо, — автоматически выдавила Анна. — Наверное, я что-то перепутала. Спасибо.
Она бросила трубку. Руки у нее дрожали. Он не был в офисе. Он ей солгал. Просто, цинично, не задумываясь.
Куда он пошел? Зачем ему понадобилась эта ложь?
Она обошла квартиру, как лунатик. Зашла в его кабинет. Все было идеально чисто. Компьютер выключен. На столе лежала папка с чертежами. Она открыла ее. Чистые листы. Никакого срочного проекта.
Потом ее взгляд упал на корзину для мусора под столом. Что-то блеснуло. Она наклонилась и вытащила смятый обрывок глянцевой бумаги. Это был фрагмент фотографии. На нем была рука Максима — она узнала его часы, подарок на последний день рождения — и чья-то чужая, нежная, женская рука с изящным браслетом. Они держались за руки.
Мир Анны, тот самый хрустальный дом, с грохотом рухнул. Она опустилась на пол в кабинете мужа, сжимая в пальцах этот жалкий клочок бумаги — вещественное доказательство ее горя, ее глупости, ее конца.
Глава 3
Он вернулся в шесть вечера. Выглядел уставшим, но довольным.
— Анна? Я дома! Прости, что так вышло, этот Сергей... — он замер на пороге гостиной, увидев ее.
Она сидела в кресле, не двигаясь. Не плакала. Слез не было. Была только ледяная пустота внутри. В руке она сжимала тот самый обрывок фотографии.
— Анна? Что случилось? — его голос прозвучал тревожно. Он подошел ближе.
Она молча протянула ему бумажку. Он взял ее, посмотрел, и лицо его побелело. Он узнал. В его глазах промелькнула паника, которую он тут же попытался погасить.
— Что это? — спросил он, пытаясь придать голосу недоумение.
— Это я должна спросить, — ее собственный голос показался ей чужим, плоским. — Где ты был сегодня, Максим?
Он отступил на шаг, провел рукой по волосам. Видно было, что он лихорадочно сочиняет версию.
— Слушай, я могу все объяснить...
— Врешь! — она вскочила с кресла, и вся ее ледяная невозмутимость взорвалась волной ярости. — Ты уже врешь! Ты не был в офисе! Я звонила! Ты солгал мне утром! Кто она?!
Он смотрел на нее, и она видела, как в его голове крутятся шестеренки, выбирая наименее болезненный путь.
— Ладно, — сдался он, опуская голову. — Ладно. Это... это не то, что ты думаешь.
— А что я думаю, Максим? — ее голос дрожал. — Думаю, что у моего мужа, который клялся мне в вечной верности, есть любовница? Думаю, что он уже который месяц, а может, и год, предает меня, обманывает, строит из себя идеального семьянина, а сам... сам... — она не могла договорить. Комок в горле перекрывал воздух.
— Это была ошибка, — тихо сказал он. — Однажды. Один раз. Это не важно.
— Один раз? — она засмеялась, и смех ее был ужасен. — А эта фотография? Вы держитесь за руки! Это не «один раз», Максим! Это... это отношения!
Он молчал. И этот молчание было страшнее любых слов. Оно подтверждало все.
— Кто она? — снова спросила Анна, и теперь в ее голосе послышались слезы.
— Тебе не нужно знать.
— МНЕ НЕ НУЖНО ЗНАТЬ? — она закричала. — Ты разрушил нашу жизнь, а мне «не нужно знать»? Я твоя жена, черт возьми!
— Она никто! — резко сказал он, и в его голосе впервые прозвучало раздражение. — Это просто... так вышло. Дело не в ней. Дело во мне. Я запутался. Устал.
— Устал? От чего? От меня? От нашей жизни? — она подошла к нему вплотную, глядя ему в глаза. Она ждала увидеть там раскаяние, боль, хоть что-то. Но увидела лишь усталую оборону. — Так бы и сказал! Не надо было лгать!
— Я не хотел тебя ранить, — пробормотал он.
— О, да? — язвительно улыбнулась она. — А как, скажи на милость, по-твоему, можно было это сделать? Прийти и сказать: «Ань, знаешь, я встретил другую, давай разведемся»? Это было бы честно! А это... это трусость!
Она отвернулась и пошла прочь, в спальню. Ей нужно было остаться одной. Выть от боли. Разбить что-нибудь. Но она лишь закрыла дверь и прислонилась к ней спиной, слушая, как он тяжело дышит в гостиной.
Через несколько минут он постучал.
— Анна. Открой. Давай поговорим.
— Уходи, — тихо сказала она. — Уходи от меня.
Она услышала, как он вздохнул, как его шаги удалились в сторону гостиной. Потом хлопнула входная дверь.
Он ушел.
Анна медленно сползла на пол и наконец разрешила себе заплакать. Тихими, горькими, безнадежными слезами. Ее брак, ее любовь, ее будущее — все это было ложью. А она, как дура, жила в этом хрустальном доме и не видела трещин.
Но самое страшное было не в этом. Самое страшное пришло к ней позже, когда слезы закончились. Мысль, холодная и отточенная, как лезвие.
А что, если это не просто любовница? Что, если это что-то гораздо, гораздо хуже?
Часть 2: Тени прошлого
Глава 4
Он не вернулся той ночью. Анна не спала до утра, ворочаясь в их большой постели, которая внезапно стала чужой и огромной. Каждый скрип в подъезде заставлял ее сердце бешено колотиться — то ли от надежды, то ли от страха. Но дверь не открывалась.
Утром она была разбитой, с красными опухшими глазами. Мир за окном казался серым и безразличным. Она заварила себе крепкий кофе, но пить его было противно. Он напоминал о тысячах утренних ритуалов, которые теперь были отравлены.
Ее телефон молчал. Ни звонков, ни сообщений. Эта тишина была оглушительной. Она ждала покаяния, оправданий, хоть чего-то. Но было ничего. Как будто он просто испарился, подтвердив тем самым самый страшный из ее подозрений — ему было все равно.
Ярость постепенно начала вытеснять боль. Горячая, живительная, дающая силы. Он не мог просто так все разрушить и уйти. Она не позволит.
Анна приняла душ, оделась в старые джинсы и футболку, собрала волосы в хвост. Она выглядела как тень самой себя, но внутри закипала решимость.
Первым делом — компьютер Максима. Она села в его кресло, включила ноутбук. Естественно, он был под паролем. Она попробовала все очевидные варианты: даты их свадьбы, ее день рождения, имя их старой собаки. Ничего.
Она злилась на свою наивность. Семь лет вместе, а она даже не знала пароль к его компьютеру. Что она вообще о нем знала? Что он любит куриный суп, ненавидит опоздания и великолепно врет.
В отчаянии она стала рыться в ящиках стола. Папки с документами, сертификаты, старые блокноты. Все было чисто, стерильно. И вдруг ее взгляд упал на старый, потрепанный ежедневник, засунутый в самый дальний угол. Года три назад он перешел на электронный, и этот был благополучно забыт.
Она открыла его. Листы пожелтели. Это был период, когда его карьера только шла в гору. Встречи, дедлайны, номера телефонов. И вдруг, среди деловых записей, она наткнулась на аккуратно выписанное женское имя — «Лика». И номер телефона. Рядом была нарисована маленькая звездочка.
Сердце Анны замерло. Лика. Кто это? Коллега? Клиент? Почему звездочка? Она достала свой телефон и с дрожащими пальцами набрала номер.
«Абонент временно недоступен».
Голос автоответчика был безликим. Она поискала имя в интернете — социальные сети, профессиональные форумы. Ничего. Как призрак.
Разочарованная, она отбросила ежедневник. Тупик. Она сидела и смотрела на экран компьютера, на который не могла войти. И вдруг ее осенило. Она вспомнила, как год назад Максим помогал ей восстановить пароль от почты. Он тогда сказал: «Создавай пароли, которые связаны с твоим самым сильным воспоминанием. Таким, которое только твое».
А какое самое сильное, их общее воспоминание? Поездка в Крым. Та самая, с фотографии. Их первый совместный отдых.
Она набрала латиницей: «Crimea2018».
Экран вздрогнул и открылся.
У нее перехватило дыхание. Она вошла. В его личное пространство.
Глава 5
Первым делом она бросилась к почте. Входящие были завалены рабочими письмами. Ничего подозрительного. Корзина пуста. Черновики... тоже ничего.
Она открыла историю браузера. Большая часть была очищена. Но кое-что осталось. Запросы в поиске: «квартиры в новостройках у метро «Проспект Вернадского»», «сколько стоит оформление ипотеки на двоих», «лучшие школы в районе ЗАО».
Ледяные пальцы сжали ее сердце. Они с Максимом не планировали переезд. И уж тем более не говорили о детях и школах. Эти запросы были сделаны в последние два месяца.
Значит, он не просто изменял. Он строил новую жизнь. Параллельную. С кем-то другим.
Паника снова подступила к горлу. Она стала лихорадочно искать файлы. Документы, фотографии. И нашла. Скрытую папку, замаскированную под системные файлы. В ней были сканы документов.
Свидетельство о браке. Его и... ее.
Анна уставилась на экран, не веря своим глазам. Да, это было свидетельство о браке. Максим Орлов. И Лика. Лика Владимировна Орлова. Дата регистрации — три месяца назад.
Мир перевернулся. Он не просто изменял. Он был женат. На другой женщине. Официально.
Она сглотнула комок горечи, подступающий к горлу, и продолжила листать. Договор купли-продажи квартиры. Той самой, на Проспекте Вернадского. Куплена два месяца назад. В ипотеку. Созаемщики — Максим и Лика.
Последним файлом была фотография. Максим и... Лика. Молодая, темноволосая, с большими серыми глазами и застенчивой, но счастливой улыбкой. Она стояла, обняв его, а его рука лежала на ее едва заметном, округлившемся животе.
Все встало на свои места. Звездочка в ежедневнике. Запросы про школы. Ипотека на двоих.
Он не просто предал ее. Он жил двойной жизнью. У него была вторая, официальная жена. И ребенок на подходе.
Анна откинулась на спинку кресла. Слез не было. Было лишь ощущение полного, абсолютного краха. Она была не просто обманутой женой. Она была... кем? Он все это время был двоеженцем? Их брак... их брак был недействителен? Или этот? Кто они теперь друг другу?
Она услышала, как в лифте захлопнулась дверь. Знакомые шаги в коридоре. Ключ щелкнул в замке.
Максим вернулся.
Анна сидела в его кресле, лицо ее было каменной маской. На экране компьютера все еще была открыта та самая фотография.
Он вошел в кабинет, увидел ее, увидел экран. И замер. Все его напускное спокойствие испарилось. Он был пойман. Окончательно и бесповоротно.
— Анна... — его голос сорвался.
— Молчи, — ее собственный голос прозвучал тихо, но с такой ледяной ненавистью, что он физически отшатнулся. — Одно слово. И я сейчас позвоню в полицию. И в твою контору. И всем твоим клиентам. И расскажу, какой ты образцовый семьянин.
Он побледнел.
— Ты ничего не понимаешь.
— Объясни, — она скрестила руки на груди, чувствуя, как дрожь бьет ее изнутри, но не подавая вида. — Объясни мне, Максим, кто я? И кто она? И что это за цирк с тремя браками?
Он тяжело вздохнул и опустился на стул напротив. Он выглядел постаревшим на десять лет.
— Наш брак... — он начал и замолчал, подбирая слова. — Он фиктивный.
В комнате повисла гробовая тишина.
— Что? — не поняла Анна.
— Наш брак, Анна. Он не настоящий. Вернее, он... для видимости.
Она смотрела на него, не в силах осознать.
— Ты сошел с ума? Семь лет вместе — это «для видимости»? Мы строили дом! Мы планировали будущее!
— Это было необходимо! — его голос сорвался на крик. Он встал и начал метаться по кабинету. — Три года назад! Помнишь тот проваленный проект? Я был на грани банкротства! Мне грозила уголовная ответственность! Единственный выход был — вывести активы, переоформить имущество! Но на тебя это нельзя было переписать, у тебя были долги по учебе! Нам нужен был человек, которому я мог доверять абсолютно! Лика... она была моей помощницей. Она согласилась помочь. Мы развелись бы сразу после того, как все утрясется, но...
— Но что? — прошептала Анна.
— Но ты... Ты была так счастлива. Ты строила планы. А я... я не мог тебе сказать. Я боялся тебя потерять. И потом дела наладились, и я просто... отложил это. А потом появилась она, и все стало еще сложнее...
Анна слушала этот бред, и ее мозг отказывался это воспринимать. Ее жизнь, ее любовь, ее брак — всего лишь юридическая уловка? Способ спасти его шкуру?
— Так все эти годы... я была просто прикрытием? — ее голос дрогнул. — А твоя любовь? Твои клятвы?
— Нет! — он резко повернулся к ней. Его глаза горели. — Нет, Анна. Я люблю тебя. Это правда. Все, что было между нами — это была правда. С Ликой... это сначала была просто договоренность. А потом... она забеременела. Я запутался. Я не знал, что делать.
Он подошел к ней, упал на колени, схватил ее руки. Его пальцы были холодными.
— Прости меня. Я чудовище. Я все исправлю. Я с ней разведусь. Мы уедем. Начнем все с чистого листа.
Она смотрела на него, на этого человека, которого, как ей казалось, она знала лучше себя. И видела незнакомца. Лжеца. Предателя. Труса, который семь лет прятался за ее спиной, строя из себя сильного мужчину.
Она медленно высвободила свои руки.
— Ты не чудовище, Максим, — тихо сказала она. — Чудовища хотя бы знают, кто они. Ты... ты просто ничто. Тень.
Она встала и вышла из кабинета, оставив его стоять на коленях посреди комнаты, которую он построил на лжи.
Она шла по коридору, и в ее голове стучала только одна мысль: «Фиктивный брак. Ребенок. Вторая жена. Он не просто предатель. Он преступник. И я была его сообщницей, даже не зная об этом».
Что ей теперь делать? Куда идти? Кому верить? Ее прошлое оказалось фальшивкой. Будущее — уничтожено. А настоящее было кошмаром, из которого она не знала, как проснуться.
Часть 3: Встреча с призраком
Глава 6
Она ушла. Просто взяла сумку, паспорт, кошелек и вышла из квартиры. Оставила все: свои платья, книги, любимый набор кистей для акварели, коллекцию ароматических свечей. Все эти вещи вдруг стали артефактами из чужой, навязанной ей жизни.
Анна сняла номер в неприметной гостинице на окраине города. Комната с серыми стенами и видом на глухую стену соседнего дома как нельзя лучше соответствовала ее внутреннему состоянию. Она сидела на кровати, уставившись в стену, и перемалывала в голове услышанное.
Фиктивный брак.
Значит, все их общие годы, их мечты о детях, их планы на будущее — все это было построено на песке его страха и корысти. Он использовал ее. Сначала как щит от финансового краха, потом как удобную, привычную деталь интерьера, которая не задает лишних вопросов.
А что насчет любви? Была ли она? Или это тоже была часть спектакля? Возможно, вначале — да. Но потом он просто играл роль идеального мужа, потому что это было выгодно и комфортно. Он жил в уютной лжи, которую создал для них обоих.
Ярость снова поднялась в ней, горькая и жгучая. Он не только украл ее прошлое, он украл ее будущее. Она была «женой» человека, который официально был женат на другой. Сколько еще это могло длиться? Пока ребенок Лики не пошел в школу? Пока он не родился?
Мысль о ребенке заставила ее содрогнуться. В этой грязной истории появлялся невинный человек. Ребенок, который будет расти в том же вранье.
Она не могла позволить этому продолжаться. Она должна была встретиться с Ликой. Узнать ее версию. Понять, была ли она такой же жертвой, или сознательной соучастницей.
Найти ее было несложно. Адрес новой квартиры был в договоре. Анна дождалась буднего дня. Максим, скорее всего, будет на работе. Она вызвала такси и поехала на Проспект Вернадского.
Глава 7
Новостройка была стильной, стеклянной, с консьержем у входа. Анна прошла внутрь, пока кто-то выходил. Ее сердце бешено колотилось. Лифт поднял ее на нужный этаж.
Перед дверью квартиры № 74 она замерла. Что она скажет? «Здравствуйте, я ваша номинальная предшественница, можно поговорить?»
Она глубоко вздохнула и нажала кнопку звонка.
Дверь открылась не сразу. Потом щелкнул замок, и на пороге появилась она. Та самая девушка с фотографии. Лика. Она была в просторной домашней одежде, под которой угадывался аккуратный округлый животик. Без макияжа, она выглядела очень молодо и хрупко.
— Да? — ее серые глаза смотрели на Анну с легким недоумением.
Анна поняла, что та ее не узнает. Почему, собственно, должна была? Максим, наверняка, не показывал ее фотографий своей «настоящей» жене.
— Лика? — тихо произнесла Анна.
— Да. А вы кто?
— Меня зовут Анна. Я... — голос ее дрогнул, но она заставила себя говорить твердо. — Я жена Максима.
Лика замерла. Ее лицо не выразило ни удивления, ни гнева. Лишь легкая, почти незаметная усталость скользнула в ее взгляде. Как будто она ждала этого визита. Ждала давно.
— Я знаю, — тихо сказала Лика. И отступила, жестом приглашая войти. — Проходите.
Это было последнее, чего ожидала Анна. Она машинально переступила порог.
Квартира была светлой, с ремонтом, но почти пустой. Стояло лишь самое необходимое: диван, стол, несколько коробок в углу. Ни уюта, ни безделушек, ни следов совместной жизни. Как временное пристанище.
— Присаживайтесь, — Лика указала на диван, сама опустилась в кресло напротив, бережно положив руки на живот.
Анна села. В горле пересохло.
— Вы... знали? Обо мне?
— Да, — Лика кивнула. Ее взгляд был прямым и печальным. — Почти с самого начала.
— И вас это... устраивало? — не удержалась Анна, и в ее голосе прозвучала горечь.
Лика опустила глаза, рассматривая свои пальцы.
— Нет. Конечно, нет. Но Максим... он все объяснил.
— Объяснил? — Анна не поверила своим ушам. — И что же он вам объяснил? Что наш брак фиктивный? Что я — просто прикрытие?
Лика медленно подняла на нее взгляд.
— Нет. Он сказал, что вы с ним в разводе. Уже два года. Но вы не можете смириться. Что у вас... проблемы. Психологические. И что вы преследуете его. И он женился на мне, чтобы оградить новую жизнь от вашего влияния.
Воздух вырвался из легких Анны, словно от удара. Она смотрела на Лику, и ее мозг отказывался обрабатывать информацию.
Он что... он представил меня сумасшедшей бывшей женой, которая не может отпустить?
— Вы... вы в это поверили? — прошептала она.
Лика пожала плечами, и в ее глазах блеснули слезы.
— А что мне оставалось? Он был так убедителен. Показывал какие-то старые письма, говорил, что вы угрожали... А потом я забеременела. И он сказал, что мы должны пожениться официально, чтобы защитить ребенка. Чтобы у вас не было прав на него.
Анна закрыла глаза. Гениально. Чудовищно гениально. Он создал два параллельных мира, в каждом из которых был героем, спасающимся от ненормальной женщины. В одном мире — Анна была его любимой, но номинальной женой-ширмой. В другом — Лика была его спасительницей и настоящей матерью его ребенка, а Анна — угрозой.
Он не просто лгал. Он строил целые реальности, подкрепляя их полуправдой и фальшивками.
— Лика, — Анна открыла глаза и посмотрела на девушку с новой, жуткой жалостью. Они обе были его жертвами. — Он вам соврал. Мы с ним не в разводе. Наш брак никогда не расторгался. Ваш брак с ним... — она сделала паузу, — недействителен. А наш — фиктивный с самого начала. Он использовал меня, чтобы спасти свой бизнес. А вас... чтобы продолжить игру и получить наследника.
Лика слушала, не двигаясь. Ее лицо постепенно теряло краски.
— Нет... — выдохнула она. — Это неправда. Он... он любит меня.
— Он любит только себя, Лика. И свой комфорт. Посмотрите вокруг. Разве это похоже на дом влюбленных людей? Это походит на укрытие.
Слезы покатились по щекам Лики. Она не рыдала, плакала тихо, безнадежно.
— Что же мне теперь делать? — прошептала она, глядя на свой живот. — У меня скоро родится ребенок. А я... я не жена ему. Я вообще никто.
Анна встала и подошла к ней. Она не испытывала к этой девушке ненависти. Лишь острую, режущую боль от осознания того, насколько изощренно их обеих обманули.
— Мы обе — «никто» в его игре, — тихо сказала Анна. — Но мы можем это изменить.
В этот момент зазвучал звонок в дверь. Резкий, настойчивый. Затем щелчок ключа в замке.
Сердце Анны упало. Она посмотрела на Лику. Та с ужасом смотрела на дверь.
Дверь открылась. На пороге стоял Максим. Его лицо, увидев их обеих вместе, выразило такую панику и ярость, что на мгновение он стал настоящим чудовищем.
— Анна... — прошипел он. — Что ты здесь делаешь? Что ты ей наговорила?
Он шагнул внутрь, его кулаки были сжаты. Впервые за все годы Анна почувствовала перед ним настоящий, животный страх.
Они с Ликой оказались в ловушке. В ловушке, которую он для них построил.
Часть 4: Узники лжи
Глава 8
Воздух в комнате застыл, густой и тяжелый, словно перед грозой. Максим стоял у двери, его грудь тяжело вздымалась. Он переводил взгляд с Анны на бледную, плачущую Лику, и в его глазах бушевала буря — паника, злость, страх.
— Я спросил, что ты здесь делаешь? — его голос был низким, опасным. Он сделал шаг вперед.
Анна инстинктивно отступила, но тут же выпрямилась. Страх сменился холодной яростью. Он не имел права запугивать их.
— Я сказала ей правду, — бросила она, глядя ему прямо в глаза. — Ту правду, которую ты трусливо прятал от нас обеих.
— Какую еще «правду»? — он истерично рассмеялся, обращаясь к Лике. — Дорогая, что она тебе наговорила? Не верь ей. У нее мания преследования, я же тебе говорил!
Лика смотрела на него, и ее слезы постепенно высыхали. Она видела его панику. Видела, как он лжет, прямо сейчас, глядя ей в глаза. И что-то в ней надломилось.
— Она сказала, что вы с ней не в разводе, — тихо, но четко произнесла Лика. — Что ваш брак фиктивный. А наш... недействителен.
Максим замер. Маска сорвалась. Он видел, что старые сказки больше не работают. Он стоял перед двумя женщинами, чьи миры он разрушил, и они смотрели на него не как на бога или спасителя, а как на преступника.
— Вы... вы ничего не понимаете, — прохрипел он, отступая к стене. Он провел рукой по лицу, и вдруг все его напускное величие испарилось, оставив лишь изможденного, загнанного в угол человека. — Вы думаете, я хотел этого? Меня загнали в угол! У меня не было выбора!
— Всегда есть выбор, Максим, — холодно сказала Анна. — Можно было честно признаться мне тогда, три года назад. Можно было не жениться на Лике, не рожать с ней ребенка, продолжая этот фарс. Ты выбирал путь лжи, потому что он был проще. Для тебя.
— Я пытался всех защитить! — взорвался он. — Тебя, Анна! Я не хотел тебя втягивать в свои проблемы! А Лику... я полюбил Лику! Это получилось случайно, но я ее правда люблю!
Он посмотрел на Лику, и в его глазах была искренняя мука. Возможно, в этой чудовищной лжи он и правда где-то любил их обеих. Но его любовь была ядовитой, эгоистичной, разрушающей.
Лика медленно поднялась с кресла. Ее руки инстинктивно обнимали живот.
— Ты лжешь, Максим, — ее голос был ровным, но в нем слышалась сталь. — Ты лжешь мне с самого начала. Ты построил мне мир, в котором я была твоим спасением. А оказалось, я просто еще одна пешка. Как и она.
Она кивнула в сторону Анны. Впервые между двумя женщинами пробежала невидимая нить понимания. Они были по разные стороны баррикад, которые возвел он, но теперь стояли плечом к плечу против общего врага — его лжи.
— Что вы собираетесь делать? — тихо спросил Максим. В его голосе послышались нотки страха.
Анна и Лика переглянулись. Вопрос висел в воздухе. Разрушить его жизнь? Разоблачить? Подать в суд? Но что это даст им? Анне — статус официальной, но фиктивной жены? Лике — статус незаконной сожительницы с ребенком на руках?
— Уходи, Максим, — сказала Анна. — Просто уйди отсюда. Сейчас.
Он смотрел на них, не двигаясь.
— Я...
— УЙДИ! — крикнула Лика, и в ее голосе впервые прозвучала такая боль и сила, что он вздрогнул.
Он постоял еще мгновение, затем, опустив голову, развернулся и вышел. Дверь закрылась за ним с тихим щелчком.
В квартире воцарилась тишина. Громкая, оглушительная. Две женщины остались одни среди коробок и призраков несбывшихся жизней.
Глава 9
Анна первая нарушила молчание.
— Мне... мне пора.
Лика кивнула, не глядя на нее.
— Да. Спасибо, что... пришли.
Это прозвучало нелепо, но иного слова не находилось. Благодарность за разрушенные иллюзии? За горькую правду?
Анна направилась к двери, но на пороге обернулась.
— Лика... что вы будете делать?
— Не знаю, — честно ответила та. — Сил нет. Мысли нет. — Она посмотрела на Анну. — А вы?
Анна пожала плечами. У нее тоже не было ответа. Весь ее мир лежал в руинах. Но глядя на эту молодую, беременную девушку, оставшуюся одна в пустой чужой квартире, она поняла: ее собственная боль не давала ей права просто уйти и забыть.
— Давайте... давайте обменяемся номерами, — неожиданно для себя сказала Анна. — На всякий случай.
Лика снова кивнула. Они достали телефоны, совершили этот странный, почти ритуальный обмен. Два номера, связывающие две разрушенные жизни.
— Он может вернуться, — предупредила Анна. — Будьте осторожны.
— Я не боюсь его сейчас, — тихо сказала Лика. — Мне страшно за ребенка. Какая у него теперь будет жизнь?
На этот вопрос не было ответа. Анна вышла в подъезд, и дверь закрылась за ней. Она спустилась по лестнице, вышла на улицу. Осенний ветер бил в лицо, но она его почти не чувствовала.
Она шла по улице, и в голове у нее стучало: «Что теперь?» Официально он был ее мужем. Они были связаны юридически, финансово. Их брак был фиктивным, но документы-то были настоящими. Чтобы аннулировать его, нужны были адвокаты, суды, признание мошенничества. А это — уголовная статья для Максима.
Хотела ли она этого? До конца не знала. Месть казалась сладкой, но пустой. Она хотела одного — вырваться из этой паутины. Начать жизнь с чистого листа. Но как стереть семь лет? Как забыть, что твоя любовь была сделкой, а твое замужество — аферой?
Ее телефон завибрировал. Незнакомый номер. Сердце екнуло. Максим? Она ответила.
— Алло?
— Это... это Лика, — прозвучал тихий голос. — Он... он мне звонил. Он умоляет простить его. Говорит, что все объяснит. Что найдет выход.
Анна закрыла глаза. Он уже начал новую ложь. Новые обещания.
— И что вы ему сказали?
— Я сказала, чтобы он не звонил. Но он будет звонить. Он... он не отстанет.
В голосе Лики слышалась паника. Одна, беременная, она была уязвима. Максим мог ее запугать, снова втянуть в свою игру.
— Хотите, я вернусь? — неожиданно для себя предложила Анна.
— Нет! — резко ответила Лика, затем смягчила тон. — То есть... нет, спасибо. Я... я справлюсь. Просто... я испугалась. Мне некому было позвонить.
Эти слова пронзили Анну насквозь. «Мне некому было позвонить». У Лики, похоже, не было никого. Как и у нее, Анны. Они были абсолютно одни в этом городе, в этой жизни, которую для них построил Максим.
— Звоните всегда, когда будет страшно, — сказала Анна. — Я... я понимаю.
Она положила трубку и продолжила путь. Одна. Но теперь с осознанием, что в этом аду у нее есть странная, нелепая союзница. Женщина, которая должна была быть ее врагом, а стала единственным человеком, кто понимал всю глубину ее падения.
Она не знала, что будет завтра. Не знала, как жить дальше. Но один шаг она уже сделала. Она вырвалась из хрустального дома. Теперь предстояло научиться ходить по осколкам.
Часть 5: Осколки реальности
Глава 10
Вернувшись в гостиничный номер, Анна почувствовала себя заключенной. Серые стены давили, запах дезинфекции и чужих жизней заставлял тошнить. Она включила телевизор, чтобы заглушить оглушительную тишину, но тут же выключила — счастливые лица в рекламе и сериалах казались насмешкой.
Она была юридической женой человека, который официально женился на другой. Она жила в фиктивном браке, даже не подозревая об этом. Ее финансовое положение? Она никогда не вникала глубоко в их общие счета, доверяя Максиму. А теперь этот «общий» капитал мог быть частью его схем, частью того, что он «вывел» три года назад. Не была ли она соучастницей, сама того не ведая?
Паника, холодная и липкая, подползла к горлу. Она нуждалась в адвокате. Не просто юристе по разводам, а в том, кто разбирается в финансовых махинациях. Но у нее не было ни денег, ни сил на поиски. Все ее сбережения лежали на их с Максимом совместном счете, доступ к которому он наверняка уже заблокировал.
Ее телефон снова завибрировал. На этот раз — Максим. Она смотрела на горящее имя, и пальцы сами сжались в кулаки. Она отклонила вызов. Он позвонил снова. И снова. Он осаждал ее, как осаждал Лику.
Она заблокировала его номер. Но это было детским уходом от проблемы. Он знал, где она остановилась. Он мог приехать.
Внезапно в голове вспыхнула мысль. Их старая квартира. Та самая, которую они купили в ипотеку вскоре после свадьбы. Та самая, из которой она ушла. Она была оформлена на него? Или на них обоих? Она не могла вспомнить! Она подписывала какие-то бумаги, тогда, в счастливой эйфории, не вчитываясь. Могла ли она туда вернуться? Имела ли право?
Это было ее единственное убежище. Пусть пропитанное ложью, но крыша над головой.
Пока она размышляла, пришло сообщение с незнакомого номера. «Анна, это Лика. Он был тут. Я не открывала. Он стучал, умолял. Потом ушел. Мне страшно. Кажется, я почувствовала схватки... ложные, наверное. Но я не знаю, что делать.»
Анна вскочила. Ложные схватки на таком сроке? Это могло быть опасно. Страх за другую женщину, за нерожденного ребенка, оказался сильнее ее собственного оцепенения.
«Вызывай скорую. СЕЙЧАС ЖЕ. Я еду.»
Она схватила сумку и выбежала из номера.
Глава 11
Лика лежала на диване в той же пустой квартире, бледная, с испуганными глазами. Она открыла дверь Анне, и та увидела, что у девушки трясутся руки.
— Скорая едет, — выдавила Лика. — Я позвонила. Говорят, скоро будут.
— Хорошо, — Анна села рядом, неуверенно погладила ее по плечу. — Все будет хорошо. Дыши глубже.
Они сидели в тишине, слушая, как снаружи завывает ветер. Две женщины, которых свела вместе чудовищная ложь одного мужчины. Враги по определению, а теперь — странные сообщницы в беде.
— Почему вы приехали? — тихо спросила Лика, не глядя на Анну.
— Потому что мне некому было позвонить, когда мне было страшно, — просто ответила Анна. — И я подумала, что вам, наверное, тоже.
Лика кивнула, и по ее щекам снова потекли слезы.
— Я так глупо себя чувствую. Поверила ему. Вся эта история с «несчастной бывшей»... она казалась такой романтичной. Он был таким сильным, таким несчастным, а я — его спасительницей.
— Он умеет подавать себя, — горько усмехнулась Анна. — Создавать нужные образы. Для меня он был надежным скалой. Для вас — рыцарем в сияющих доспехах. А сам...
— А сам он просто трус, — закончила Лика. И в ее голосе не было сомнений.
Внизу послышался звук сирены. Анна выглянула в окно — во двор заехала машина скорой помощи.
— Они здесь. Я помогу тебе собраться.
Через десять минут Лику укладывали на носилки. Медик, женщина средних лет, бросила на Анну взгляд.
— Вы сестра?
— Да, — не моргнув глазом, соврала Анна. — Я ее сестра.
Она поехала вместе с ними в больницу. В приемном отделении, заполняя бумаги, она снова назвалась сестрой. Ей выдали браслет на руку, разрешающий посещение.
Лику увезли на обследование. Анна осталась в холодном, пахнущем антисептиком коридоре. Она сидела на пластиковом стуле и смотрела на свою дрожащую руку с розовым браслетом «сестра». Кем она стала? Номинальной женой, сиделкой для беременной «второй» жены своего мужа? Ее жизнь превратилась в абсурдный, болезненный фарс.
Врач вышел к ней через полчаса.
— Угрозы прерывания нет. Сильное нервное перенапряжение. Мы оставим ее на ночь для наблюдения. Вам нужно принести ей вещи — халат, тапочки, средства гигиены.
Анна кивнула. Вещи. У Лики, похоже, не было никого, кроме нее. И Максима.
Мысль о нем заставила ее содрогнуться. Он мог приехать сюда. Как муж. У него были все права.
Она зашла в палату. Лика лежала с капельницей, выглядела измученной, но более спокойной.
— Все в порядке, — сказала Анна. — Тебя оставляют на ночь. Я поеду на твою квартиру, соберу вещи.
Лика схватила ее за руку.
— Он может быть там. Я... я не хочу, чтобы он видел мои вещи. Не хочу его видеть.
— Я не позволю ему тебя беспокоить, — пообещала Анна, сама не зная, как сможет его остановить.
Она вышла из больницы. Ветер стал холоднее. Она ехала обратно на Проспект Вернадского, и чувствовала, как на нее накатывает странное, почти материнское чувство ответственности за эту девушку и ее нерожденного ребенка. Максим связал их судьбы самым жестоким образом, и теперь они были вынуждены держаться вместе, чтобы не утонуть поодиночке.
Подъезжая к дому, она увидела знакомую машину Максима, припаркованную у входа. Ее сердце упало. Он был здесь.
Он ждал ее в лифте, словно тень. Его лицо было серым от усталости и злости.
— Где Лика? — спросил он, перекрывая ей выход.
— В больнице. Угрозы нет. Отойди, Максим.
— В больнице? Из-за тебя! Это ты ее довела!
— Это ТЫ ее довел! — взорвалась она. — Своими сказками и своей ложью! Она в шоке, Максим! Ее мир рухнул! И ты смеешь обвинять меня?
Он схватил ее за руку. Его пальцы впились в нее больно.
— Слушай меня внимательно, Анна. Ты разрушаешь все, что я строил! Я не позволю тебе...
— Что? Что ты сделаешь? — она вырвала руку. — Придешь в больницу и устроишь сцену? Расскажешь врачам, какая я ненормальная? Попробуй. Только теперь у Лики есть я. И я расскажу им ВСЮ правду. Про наш «фиктивный» брак. Про твой второй «брак». Думаешь, тебе понравится объясняться с полицией и органами опеки, когда родится ребенок?
Он отступил, словно ее слова были физическим ударом. В его глазах мелькнул настоящий, животный страх. Он боялся разоблачения. Боялся тюрьмы. Боялся потерять все.
— Ты... ты не посмеешь, — прошипел он, но в его голосе уже не было уверенности.
— Я уже все потеряла, Максим, — тихо сказала Анна. — Мне нечего бояться. А у тебя — есть. Отстань от нас.
Она прошла мимо него в лифт. Дверь закрылась, оставив его одного в подъезде. Она прислонилась к стене, и ее всю трясло от выброса адреналина. Она только что победила его. Впервые за семь лет она посмотрела в глаза его лжи и не отступила.
Но она понимала — это была лишь первая битва. Война только начиналась. И где-то в больнице лежала ее странная, невольная союзница, чья судьба теперь была связана с ее собственной самыми причудливыми и трагическими узами.
Часть 6: Хрупкий альянс
Глава 12
Анна собрала вещи Лики с особой нежностью. Мягкий халат, тапочки с зайчиками, зубную щетку, крем от растяжек. Каждый предмет был молчаливым свидетельством обычной, человеческой жизни, ворвавшейся в этот абсурд. Она чувствовала себя мародером в чужой трагедии, но и защитником одновременно.
Вернувшись в больницу, она застала Лику спящей. Ее лицо в спокойствии казалось совсем юным, почти детским. Анна оставила пакет с вещами на тумбочке и тихо вышла в коридор. Силы покидали ее. Ночь в гостинице казалась невыносимой.
Она приехала в их старую квартиру. Сердце бешено колотилось, когда она вставляла ключ в замок. Сработает ли он? Он не менял замки.
Ключ повернулся. Она вошла. В квартире пахло пылью и одиночеством. Все было на своих местах, как в музее ее прошлой жизни. Она прошла в спальню, не включая света, и упала на кровать, не раздеваясь. Запах Максима на подушке заставил ее содрогнуться. Она отшвырнула подушку на пол и свернулась калачиком, глядя в темноту.
Ее телефон завибрировал. Незнакомый номер, но на этот раз не Лика. Она с опаской ответила.
«Анна Викторовна?» — вежливый мужской голос.
«Да?»
«Меня зовут Артем. Я адвокат. Мне поручил передать вам кое-что Максим Сергеевич.»
Ледяная волна прокатилась по ее телу. Он действовал быстро.
«Что именно?»
«Документы. Касающиеся раздела имущества. Я могу подъехать к вам завтра утром.»
«Какое еще имущество?» — ее голос дрогнул. «Вы же знаете, что наш брак...»
«Все юридические нюансы мы обсудим при встрече, — мягко прервал он. — Максим Сергеевич настроен на конструктивный диалог. Он предлагает вам очень выгодные условия, чтобы избежать... публичного скандала.»
Шантаж. Чистой воды шантаж. «Возьми деньги и исчезни, или я все расскажу о твоем «фиктивном» браке и втяну тебя в уголовное дело».
«Я никуда не исчезну, — сказала Анна, стараясь, чтобы голос не дрожал. — И никаких условий я обсуждать не буду. Если у Максима есть предложения, пусть подает в суд.»
Она положила трубку. Руки тряслись. Он пытался купить ее молчание. Оценить ее боль и унижение в денежном эквиваленте.
Она позвонила Лике. Та ответила сонным голосом.
«Лика, это Анна. Извини, что беспокою. Ко мне только что звонил адвокат Максима. Он предлагает «выгодные условия» для меня. Думаю, скоро дойдут и до тебя.»
На том конце провода повисла тишина.
«Что мне делать?» — наконец, прошептала Лика.
«Ничего не подписывать. Ни с кем не разговаривать. Скажешь, что тебе нужен свой адвокат.»
«У меня нет денег на адвоката.»
«И у меня тоже. Но мы что-нибудь придумаем. Держись.»
Она положила трубку и поняла, что только что совершила выбор. Она встала на сторону Лики. Против Максима. Этот альянс был хрупким, вынужденным, но теперь это был их единственный шанс.
Глава 13
Утром Анна поехала в больницу. Лику выписывали. Она сидела на кровати, одетая в тот самый халат с зайчиками, и выглядела потерянной.
«Он звонил, — сказала она, увидев Анну. — Говорил, что ты его шантажируешь. Что ты хочешь оставить его без гроша и отобрать у меня ребенка.»
Анна сглотнула комок ярости. «И ты ему поверила?»
«Нет, — тихо ответила Лика. — Но он так убедительно... Он плакал.»
Они вышли из больницы вместе. Осеннее солнце слепило глаза.
«Куда ты?» — спросила Анна.
«Не знаю. В ту квартиру... я не могу. Он придет.»
«Поехали ко мне. В старую квартиру.»
Это было безумием. Приглашать в свой дом женщину, которую считала любовницей мужа. Но теперь границы стерлись. Теперь у них был общий враг.
Лика молча согласилась. В такси они не разговаривали. Анна ввела Лику в квартиру. Та остановилась на пороге, оглядываясь.
«Здесь... пахнет вами. Вашей жизнью.»
«Нашей с ним жизнью, — поправила Анна. — Которая была ложью. Проходи, чувствуй себя как дома.» — это прозвучало горько.
Она показала Лике гостевую комнату, которую когда-то мечтали превратить в детскую. Ирония судьбы была безжалостной.
Вечером они сидели на кухне за пустым столом. Пища стояла в горле.
«Что будем делать?» — наконец, спросила Лика.
«Нам нужен один на двоих адвокат, — сказала Анна. — Хороший. Который разберется в этом клубке. Найдем деньги. Я продам украшения. У меня есть кое-какая бижутерия, подаренная им... теперь я знаю, на какие деньги.» — она горько усмехнулась.
«У меня есть немного, — тихо сказала Лика. — Он давал на обустройство. Я почти не тратила.»
Они переглянулись. Две женщины, скидывающиеся на войну с мужчиной, который разорвал их жизни.
«Он не отстанет, — прошептала Лика. — Он будет давить. На меня. На тебя.»
«Пусть пытается, — Анна сжала руку в кулак. — Теперь мы вдвоем.»
В этот момент в дверь постучали. Резко, властно. Они замерли, переглянувшись в ужасе.
«Не открывай,» — прошептала Лика, инстинктивно положив руку на живот.
Анна подошла к двери, посмотрела в глазок. На площадке стоял Максим. Не один. С ним был тот самый адвокат, Артем, и еще один незнакомый мужчина в строгом костюме.
«Анна, я знаю, что ты там! Открой! Это касается и Лики!» — его голос был твердым, без тени сомнений.
Он привел свидетелей. Он собирался давить здесь и сейчас.
Анна обернулась к Лике. Та смотрела на нее с мольбой и страхом. Но в ее глазах была и решимость. Они были в ловушке, но теперь — вместе.
Анна глубоко вздохнула и повернула ключ в замке.
Часть 7: Последняя ставка
Глава 14
Дверь открылась. Максим стоял на пороге, и его лицо было маской холодной решимости. Адвокат, Артем, с деловым видом держал кожаный портфель. Третий мужчина, крупный и бесстрастный, остался чуть подальше — телохранитель или психологическая поддержка.
— Анна, — начал Максим, переступив порог без приглашения. Его взгляд скользнул по Лике, сидевшей за столом, и на мгновение в его глазах мелькнуло что-то неуловимое — боль? раздражение? — но тут же погас. — Мы должны это обсунить. Цивилизованно.
— Ты привел с собой публику для «цивилизованного» разговора? — язвительно заметила Анна, не отходя от двери. — Или это свидетели, которые подтвердят, как ты «пытался договориться»?
Артем сделал шаг вперед.
— Анна Викторовна, давайте без эмоций. Максим Сергеевич предлагает вам и Лике Владимировне справедливое решение. Он готов оформить на вас обеих значительные денежные суммы и недвижимость, чтобы закрыть этот... неприятный инцидент.
— Инцидент? — засмеялась Анна, и смех ее был резким, как стекло. — Ты называешь семь лет лжи и двоеженство «инцидентом»?
— Я называю это сложной ситуацией, из которой нужно найти выход! — голос Максима сорвался, выдавая напряжение. — Я не хочу вас ранить! Я хочу все исправить!
— Исправить? — тихо произнесла Лика, не поднимая на него глаз. — Как? Стереть нам память? Сделать так, чтобы ребенка не было?
— Ребенок будет! — он повернулся к ней, и в его голосе впервые прозвучала искренняя, отчаянная мольба. — Лика, я буду о нем заботиться! Я обеспечу его! И тебя! Но вы должны дать мне время! Вы должны прекратить эту войну!
— Войну начал ты, — холодно сказала Анна. — Когда решил, что можешь играть нашими жизнями. У нас нет к тебе претензий, Максим. Мы просто хотим, чтобы ты исчез.
— Я не могу просто исчезнуть! — взорвался он. — У меня бизнес! Репутация! Если все всплывет... Вы же понимаете, что мне грозит? Вы хотите посадить меня в тюрьму?
В комнате повисла тягостная пауза. Артем кашлянул.
— Уголовное дело о мошенничестве и двоеженстве — это серьезно, — мягко сказал он. — Но если все стороны придут к соглашению... Суд учтет это.
Анна смотрела на Максима. На этого человека, который боялся тюрьмы больше, чем боли, которую причинил им. И в этот момент ее последние сомнения исчезли.
— Мы не будем приходить ни к какому соглашению, — четко произнесла она. — Мы подадим в суд. О расторжении нашего «брака». О признании твоего брака с Ликой недействительным. А там пусть разбираются, что к чему.
Лика подняла на нее глаза, полные страха, но кивнула.
Максим побледнел.
— Ты... ты сумасшедшая. Ты разрушишь все!
— Ты уже все разрушил, — ответила Анна. — Мы просто расчищаем завалы.
Он смотрел на них обеих, на эту невероятную, немыслимую солидарность двух своих жертв, и его уверенность рухнула. Он отступил к двери
— Хорошо, — прошептал он. — Хорошо. Война так война.
Он вышел, за ним молча последовали адвокат и телохранитель. Дверь закрылась.
Анна повернулась к Лике. Та сидела, обхватив живот, и тихо плакала.
— Прости, — выдохнула Анна. — Я, наверное, слишком резко. Но иначе он не отстанет.
— Я знаю, — Лика вытерла слезы. — Просто... так страшно.
— Теперь страшно ему, — сказала Анна. И впервые за долгое время в ее голосе прозвучала не злоба, а усталая уверенность.
Глава 15
Прошло три месяца. Три месяца бумажной войны, звонков адвокатам, нервных ожиданий. Анна и Лика жили в одной квартире, как два призрака, связанные общим горем. Они научились существовать рядом, не мешая друг другу. Иногда смотрели вечером сериалы, молча, каждый со своими мыслями. Иногда Лика готовила ужин, а Анна мыла посуду. Это было странное, неуклюжее сожительство, но оно давало им обоим чувство опоры.
Адвокат, которого они нашли — немолодая, опытная женщина по имени Елена Петровна — работала без устали. Она подтвердила, что их брак с Максимом был зарегистрирован без намерения создать семью, то есть фиктивным. Брак с Ликой был признан недействительным, так как Максим не расторгнул предыдущий. Финансовая экспертиза вскрыла целую сеть фирм-однодневок, через которые он когда-то выводил активы.
Максим сопротивлялся отчаянно. Он слал им письма, умоляя о пощаде, угрожал через подставных лиц. Но чем дальше, тем слабее становились его позиции.
Однажды вечером, когда Лика была уже на восьмом месяце, раздался звонок в дверь. Они обе вздрогнули. Но на пороге стоял не Максим. Стоял курьер с огромным букетом белых роз и конвертом.
Конверт был на имя Лики. Она вскрыла его дрожащими руками, прочла и молча протянула листок Анне.
«Лика. Я все понял. Прости меня. Прости за все. Я отзываю все иски. Делай с ребенком что хочешь. Я уезжаю. Не ищи. М.»
Анна перечитала эти несколько строк. В них не было ни любви, ни раскаяния. Была лишь усталая капитуляция. Он сдавался. Бежал.
Лика смотрела на розы.
— Ненавижу белые розы, — тихо сказала она. — Он даже этого не знал.
Она взяла букет и выбросила его в мусорный бак на кухне.
В ту ночь у Лики начались роды. Настоящие. Все произошло так быстро, что Анна едва успела вызвать скорую и схватить приготовленную сумку.
Она стояла под дверью роддома, не в силах пошевелиться. Слышала крики Лики, приглушенные слова врачей. И понимала, что рождается не просто ребенок. Рождается новая жизнь. И для Лики, и для нее самой. Конец одной истории и начало другой.
Через несколько часов дверь открылась. Врач улыбался.
— Все хорошо. Мальчик. Здоровый.
Анну пустили в палату. Лика лежала, бледная, измученная, но счастливая. На руках у нее лежал крошечный человек.
— Смотри, — прошептала Лика.
Анна подошла ближе. Он был сморщенный, красный, с темными волосиками.
— Он... прекрасный, — сказала Анна, и почувствовала, как по щеке скатывается слеза. Слеза не горя, а какого-то нового, незнакомого чувства. Очищения.
— Спасибо тебе, — тихо сказала Лика, глядя на нее. — Что не оставила. Что была рядом.
Анна кивнула, не в силах говорить.
Через месяц они продали квартиру Максима. Деньги разделили. Лика с сыном, которого назвала Марком, переехала в другой город, к далекой тетке. Они договорились созваниваться. Не как подруги, но как люди, прошедшие через ад и оставшиеся в живых.
Анна же купила небольшую студию на окраине. Совсем другую. Без памяти о прошлом. Она распаковала свои вещи, те самые, что когда-то оставила. Достала кисти и краски. Первое, что она нарисовала, был не пейзаж, не портрет. Она просто смешивала цвета на бумаге. Яркие, сочные, живые.
Она смотрела на эти пятна и понимала, что ее жизнь, как этот лист, теперь чиста. На ней нет больше чужих сценариев, чужих лживых узоров. Она может рисовать сама. Сначала будут просто пятна. Потом, возможно, появится и новый рисунок.
Она подошла к окну. Шел первый снег. Крупные, чистые хлопья ложились на грязный асфальт, укутывая город в белое безмолвие. Снег скрывал следы прошлого, даруя надежду на новое начало.
Анна глубоко вздохнула. Впервые за долгое время воздух не пахнал болью. Он пах снегом и свободой.