Между тем поднялся ветер, и пошёл снег. Крупные, тяжёлые хлопья закружились в воздухе, быстро покрывая белым покрывалом и без того заваленные склоны оврага. Даша снова попыталась выбраться, но у неё ничего не получилось, только нога сильнее разболелась. Руки мёрзли от холода, потому что варежки растеряла, когда падала, слёзы застывали на щеках, превращаясь в льдинки. Она уже начала терять надежду, когда услышала вдалеке лай собаки. Сердце забилось сильнее. «Может, кто-то услышал?», промелькнуло в голове. Лай становился всё ближе, настойчивее, и вскоре на краю оврага, где Даша лежала, показалась рыжая морда. «Эй, кто-нибудь, помогите», не прокричала, а скорее простонала Даша, из последних сил пытаясь привлечь внимание. Пёс, словно поняв её мольбу, остановился на мгновение, а затем развернулся и побежал куда-то в сторону, оставляя её в ещё большем недоумении. Превозмогая боль, Даша попыталась встать, опираясь на руки, но нога не слушалась, подкашиваясь от слабости и боли.
Через некоторое время, которое показалось вечностью, снова послышался лай, но уже другой, более уверенный. И на краю оврага, там, где только что мелькнула рыжая спина, появилась мужская фигура. Высокий, крепкий, одетый в тёплый тулуп и большую шапку-ушанку, он казался воплощением спасения.
— Эй, кто тут застрял? – услышала Даша знакомый голос.
Это был лесник с соседнего участка, Семён Семёнович Уточкин.
— Это я, Даша Журавлёва, ваш технолог из лесничества, — прокричала девушка.
И в этот момент, когда она увидела перед собой живого человека, когда поняла, что её услышали, слёзы хлынули потоком. Она разрыдалась в голос, не в силах больше сдерживать ни боль, ни страх, ни отчаяние, что сковывали её. Семён Семёнович, стал осторожно спускаться в овраг, рыжий пёс, следовал за ним. Снег тут же заметал его следы, но он уверенно продвигался к Даше, проваливаясь по колено в сугробы.
— Ну ты и попала, Дашка, — проговорил лесник, наклоняясь к девушке, что с ногой?
— Не знаю, болит очень, — простонала она в ответ.
— Ничего, сейчас выберемся. Главное — не паникуй. Он осторожно ощупал ногу и уверенно проговорил.
— Перелома слава Богу нет, вывих сильный. Мы вот что сейчас сделаем, я тебя верёвкой обвяжу, и буду тащить на верх, а ты мне помогай как можешь.
Семён Семёнович достал из своего мешка толстую верёвку, ловко обвязал ею Дашу под мышками, оставив достаточный запас для себя. Рыжий пёс Беркут, поскуливая, тёрся о её щеку, словно подбадривая. Лесник ухватился за конец верёвки и, немного натянув её, скомандовал.
— Готова? Тогда потихоньку начинаем.
Превозмогая боль, Даша пыталась помогать Семёну Семёновичу, отталкиваясь здоровой ногой от снега. Каждый рывок отдавался острой болью в вывихнутой лодыжке, но девушка старалась не показывать этого. Лесник тянул её вверх медленно, но уверенно, проваливаясь в снег почти по пояс. Рыжий пёс бегал вокруг, заливаясь лаем, словно помогая им обоим.
Наконец, они выбрались из оврага. Семён Семёнович помог Даше сесть на поваленное дерево, достал из мешка флягу с горячим чаем и протянул ей.
— Выпей, согреешься, — сказал он.
Даша сделала несколько глотков, и тепло разлилось по всему телу.
— Спасибо вам огромное, Семён Семёнович, если бы не вы… — начала было Даша, но лесник перебил её.
— Погоди благодарить, нам сейчас до жилья добраться надо. Похоже буран начинается. До моего кордона далеко, тут рядом звонарёвский участок, к нему тебя потащу.
Он соорудил из своих лыж волокуши, усадил на них Дашу и потащил в сторону Ивановских выселок. Рыжий пёс, весело виляя хвостом, бежал впереди, словно указывая дорогу.
— А ты вообще, как в лесу оказалась? — стараясь перекричать ветер, спросил Уткин.
— Хотела Арсения, сынишку Александра проведать, я к Звонарёвым шла, да вот не дошла.
Семён Семёнович обернулся, посмотрел на неё, и отвернулся обратно, пряча улыбку в своей густой бороде.
Ветер крепчал, снег бил в лицо, затрудняя видимость. Семён Семёнович, кряхтя, тащил волокуши, а Даша ругала себя на чём свет стоит. Ей было стыдно за свою нелепую оплошность, за то, что заставила пожилого человека тащить её по сугробам в такую непогоду. Но лесник будто не замечал трудностей, молча шагал вперед, да ещё её подбадривал.
— Держись, Дашка, скоро будем.
Наконец впереди показался огонёк. Ивановские выселки встретили их тишиной. В окнах бревенчатого домов горел свет, из трубы шел дым. Семён Семёнович дотащил волокуши до крыльца, и принялся стучать в дверь.
— Кого ещё принесло в такую погоду? — раздался голос Александра.
— Гости к тебе, открывай, — ответил Уточкин.
— Семён Семёнович, ты что ли? — спросил Александр, и распахнул дверь.
— Я, только я не один.
— А с кем?
— Хорош разглагольствовать, оденься и помоги, — прикрикнул на Александра Уточкин.
Александр ушёл в дом и вскоре вернулся в тулупе и валенках.
— Дашка вот, в овраг свалилась, ногу повредила. Поднимай её и в дом неси, сама она идти не может, — приказал Семён Семёнович.
Александр недовольно посмотрел на Дашу, но спорить с ним не стал, поднял на руки и понёс в дом. Там он посадил её на диван и отошёл в сторону.
— Тётя Даша, что случилось? — подбежал к ней Арсений.
— Да вот, в овраг упала, ногу подвернула, — с виноватой улыбкой, как бы оправдываясь, проговорила Даша.
— Ну, что стоишь как истукан, — продолжил командовать Семён, — помоги девушке раздеться, ногу осмотреть надо как следует.
Александр, ворча себе под нос, помог Даше снять промокший тулуп и валенки. Семён Семёнович тем временем осмотрел ногу.
— Вывих точно, надо к врачу, — заключил он, — да только куда по такой погоде выберешься. Хоть бы к утру утихло.
Александр нахмурился, но промолчал. Даша чувствовала себя неловко, понимая, что доставляет кучу неудобств. Арсений принес ей горячий чай, а затем уселся рядом, внимательно наблюдая за каждым её движением.
— Раздевайся, Семён Семёнович, — предложил Александр, — сейчас ужинать будем. Арсений собирай на стол.
Мальчик кивнул головой и спрыгнув с дивана побежал за перегородку, за тарелками и ложками. Вскоре на столе стоял нехитрый ужин. Жареная картошка с солёными рыжиками, и травяной чай с пряниками. Александр поднял Дашу на руки и усадил к столу на табурет.
— Спасибо, — смущаясь поблагодарила она.
Поужинав, Уточкин засобирался домой.
— Пора мне, а то изба выстынет в такую погоду, да и Буяна кормит надо.
— А Буян это кто? — спросил Сеня.
— Буян, это конь мой, — ответил Семён Семёнович.
— А у нас Ласточка, — она там, в сарае стоит, — махнул рукой Сеня, в сторону двора.
— Семён Семёнович, ну куда же вы? — забеспокоилась Даша, — вон как метёт.
— Не переживай, я привычный, доберусь не в первый раз, — успокоил её Уточкин.
Александр пошёл проводить лесника до ворот. Даша осталась сидеть за столом вместе с Арсением. Мальчик, придвинув табурет поближе к ней, и принялся рассказывать о том, что вчера они с отцом нашли волчьи следы.
— Прямо за Гремучей поляной, представляешь, — тараторил он, делая большие глаза.
Даша слушала его с улыбкой, стараясь не морщится от боли, что накатывала время от времени. Вернулся Александр, хмурый и молчаливый, буркнул что-то про погоду и принялся убирать со стола. Потом принёс свою старую рубашку и положил ей на колени.
— Переодевайся, твою одежду просушить надо.
— Да не гляди так на меня, мы с Сенькой выйдем из комнаты.
Когда Даша переоделась, он спросил из-за перегородки.
— Ну что, всё?
— Да, — ответила она.
Александр вышел в комнату, в руках у него была жестяная кружка, от которой пахло спиртным.
— Компресс сделать надо, и перебинтовать потуже.
Он смочил тряпку в тёплой водке и аккуратно приложил к распухшей лодыжке, затем туго перебинтовал ногу старым платком. Даша поморщилась от боли, но терпеливо молчала. Арсений, взволнованно наблюдавший за происходящим, тихонько взял её за руку. Когда всё было закончено, Александр подхватил её на руки и отнёс на свою постель.
— Тут спать будешь, а я на диване, — сказал он, накрывая её старым ватным одеялом.
Даша попыталась устроиться поудобнее, но нога ныла, не давая уснуть. В голове проносились обрывки событий сегодняшнего дня: падение в овраг, рыжий пёс нашедший её, лесник Семён Семёнович.
Наконец, усталость взяла своё, и она провалилась в беспокойный сон. Ей снились заснеженные овраги, рыжие псы и суровый лесник с добрыми глазами. Иногда в сон врывался образ Александра, хмурого и молчаливого.
Проснулась Даша от того, что за окном завывал ветер, бросая пригоршни снега в стёкла. Буря не стихла, и двор окутывала белая пелена. Даша попыталась встать, но резкая боль в ноге заставила её застонать.
— Проснулась? — спросил её вошедший в комнату Александр.
(Продолжение следует)