Родион замер посреди коридора с пакетом чипсов в руках. Анжела стояла в дверном проёме кухни — волосы растрёпаны, на фартуке пятна от томатного соуса, в руках калькулятор.
— Что происходит? — он попытался пройти мимо неё к холодильнику.
— СТОЙ! — её голос прозвучал резко. — Я посчитала. Восемь часов в день я трачу на готовку, уборку, стирку, глажку. При минимальной ставке уборщицы это двести рублей в час. Итого тысяча шестьсот в день, сорок восемь тысяч в месяц.
— Ты что, с ума сошла? — Родион хмыкнул. — Это же твоя обязанность.
— ОБЯЗАННОСТЬ? — Анжела сделала шаг вперёд. — Я работаю дизайнером интерьеров, зарабатываю не меньше тебя. Но почему-то после работы я ещё и служанкой становлюсь.
— Не нравится — не делай, — он пожал плечами и прошёл к дивану.
— ОТЛИЧНО! С завтрашнего дня я НЕ ДЕЛАЮ. Будешь платить или сам всё делать. Или УБИРАЙСЯ из моей квартиры — она досталась мне от бабушки, если ты забыл.
Родион включил телевизор громче. Истерика жены его не особо волновала — не первый раз угрожает. К утру остынет.
Но утром на кухонном столе его ждал прайс-лист, написанный чётким почерком Анжелы:
«Завтрак — 500 рублей
Обед — 800 рублей
Ужин — 700 рублей
Стирка (одна загрузка) — 300 рублей
Глажка рубашки — 150 рублей
Уборка комнаты — 1000 рублей
Мытьё посуды — 200 рублей за раз»
— Это что за бред? — Родион помахал листком перед носом жены.
— Мои расценки. Хочешь услуги — ПЛАТИ. Не хочешь — ДЕЛАЙ САМ, — Анжела спокойно пила кофе, листая журнал по дизайну.
— Я есть хочу!
— Холодильник там же, где и вчера.
Родион открыл холодильник. Полки были почти пусты — только продукты с наклейками «Собственность Анжелы». Он попытался взять йогурт.
— Это МОЁ, — донёсся голос жены. — Твоя полка — нижняя. Там пусто, потому что ты ничего НЕ КУПИЛ.
— Ты же вчера в магазин ходила!
— Для себя. Твой список покупок и деньги я не получала.
Злой и голодный, Родион поехал на работу. Он управлял небольшим автосалоном — должность непыльная, в основном сидел в кабинете, пока менеджеры работали с клиентами. В обед обычно шёл домой — Анжела всегда готовила что-то вкусное. Но теперь...
— Лариса Игнатьевна, — обратился он к секретарше. — Закажите мне что-нибудь на обед.
— Конечно, Родион Павлович. Бизнес-ланч из ресторана — восемьсот рублей.
— ВОСЕМЬСОТ? За обед?
— Это стандартная цена доставки из приличного места.
Он скрепя сердце согласился. Принесённая еда оказалась пресной и холодной. Дома Анжела готовила божественно — борщ с пампушками, котлеты с картофельным пюре, салаты свежие... Но признавать это он не собирался.
Вечером дома его ждал сюрприз. Анжела сидела в гостиной с подругой Миланой, обе пили вино и смеялись.
— О, Родион пришёл! — Милана улыбнулась. — Анжела рассказывала про ваш новый формат отношений. ГЕНИАЛЬНО!
— Что гениального? — буркнул он.
— Ну как же! Наконец-то женский труд оценивается по достоинству. Я своему Елисею тоже прайс показала — он сначала смеялся, а когда посчитал, сколько экономит на моей работе, притих.
— Это глупости какие-то, — Родион прошёл на кухню.
На плите стояла кастрюля, от которой шёл умопомрачительный запах. Он приподнял крышку — тушёная говядина с овощами.
— Даже НЕ ДУМАЙ, — Анжела появилась в дверях. — Это я для Миланы готовила. Она заплатила.
— Ты готовишь подруге, а мужу НЕТ?
— Ты не муж, ты СОСЕД-нахлебник. Муж — это партнёр, который ценит и уважает. А ты последние три года относишься ко мне как к бесплатной прислуге.
Родион хлопнул дверью спальни. Пусть играет в свои игры, скоро надоест.
Но не надоело. Прошла неделя. Родион питался фастфудом и полуфабрикатами. Рубашки приходилось отвозить в химчистку — двести рублей за штуку. Квартира начала зарастать грязью — по крайней мере, его половина. Анжела чётко разделила территорию: её спальня, кабинет и половина гостиной сияли чистотой. Его же комната превратилась в свалку.
— Глеб, братан, выручай, — позвонил он двоюродному брату. — Можно к тебе на пару дней? С Анжелой поссорились.
— Конечно, приезжай. Только предупреждаю — у меня бардак, я один живу.
Родион собрал вещи и демонстративно ушёл, надеясь, что жена остановит. Анжела даже не вышла из кабинета — работала над новым проектом.
У Глеба оказалось ещё хуже. Квартира-студия, посуда немытая неделями, постель несвежая.
— Слушай, а может, уборщицу нанять? — предложил Родион на третий день.
— Дорого, — махнул рукой Глеб. — Две тысячи за раз просят, а убираться надо хотя бы раз в неделю. Восемь косарей в месяц на ветер.
Родион задумался. Восемь тысяч только за уборку. А ещё готовка, стирка... Получается, Анжела экономила ему около пятидесяти тысяч в месяц? НЕТ, это абсурд, домашняя работа — это не работа!
— Кстати, что у вас случилось? — спросил Глеб, открывая пиво.
— Да взбесилась совсем. Требует деньги за домашнюю работу. Говорит, я её не ценю.
— А ценишь?
— Что значит ценю? Она жена, это её обязанности!
— Родь, ты не в девятнадцатом веке живёшь. Анжела же работает, причём неплохо зарабатывает. Почему она должна ещё и дома вкалывать бесплатно?
— Ты ещё её сторону прими!
— Я просто говорю... Вот смотри, я живу один и трачу на еду и быт тысяч тридцать минимум. И это при том, что питаюсь как попало и убираюсь раз в месяц. А вы с Анжелой жили красиво — всегда порядок, вкусная еда...
Родион молчал. В голове медленно складывалась неприятная картина.
Через неделю он вернулся домой. Анжела встретила его спокойно.
— Решил вернуться?
— Это и мой дом тоже.
— Юридически — нет. Квартира оформлена на меня. Но я не буду тебя выгонять. Живи, только мои правила остаются в силе.
— Анжела, давай поговорим нормально...
— О чём говорить? Три года я просила тебя помочь с уборкой — ты отмахивался. Просила вместе готовить по выходным — ты футбол смотрел. Я уставала, злилась, а ты говорил, что преувеличиваю.
— Но требовать деньги — это СЛИШКОМ!
— А использовать жену как бесплатную рабочую силу — нормально? Знаешь, сколько я могла бы заработать за те часы, что тратила на ОБСЛУЖИВАНИЕ ТЕБЯ? Могла бы брать больше заказов, развивать свой бизнес. Но нет, я готовила тебе борщи и гладила рубашки.
— Я тоже деньги в семью приношу!
— И я приношу! Но почему-то только я ещё и вторую смену дома отрабатывала. ХВАТИТ! Либо мы делим обязанности поровну, либо ты платишь за мой труд, либо живёшь сам по себе.
Родион выбрал третий вариант. Он переселился в гостевую комнату и начал сам себя обслуживать. Получалось плохо. Очень плохо.
Рубашки после его глажки выглядели так, будто их жевала корова. Еда либо подгорала, либо оставалась сырой. Однажды он попытался сварить пельмени и умудрился спалить кастрюлю — забыл про них и вся вода выкипела.
— Может, научишь хотя бы? — взмолился он после очередной кулинарной катастрофы.
— Курсы кулинарии — три тысячи за занятие, — ответила Анжела, не отрываясь от ноутбука.
— Ты издеваешься?
— Нет, это рыночная цена. Можешь погуглить.
Самое обидное было наблюдать, как расцветает Анжела. Освободившись от домашней каторги, она взяла несколько крупных заказов. По вечерам встречалась с подругами или ходила на мастер-классы. Купила себе новую одежду, сделала причёску. Выглядела моложе и счастливее, чем в день их свадьбы пять лет назад.
А Родион чах. На работе начались проблемы — он приходил невыспавшийся (сам себе будильник проспал, Анжела больше не будила), в мятой одежде. Клиенты косо смотрели, продажи падали.
— Родион Павлович, — вызвал его владелец автосалона Виктор Семёнович. — Что с вами происходит? Вы выглядите... непрезентабельно.
— Временные трудности, Виктор Семёнович.
— Временные — это неделя-две. А вы второй месяц ходите как бомж. Клиенты жалуются. Либо приводите себя в порядок, либо ищите другую работу.
Дома Родион застал Анжелу с незнакомым мужчиной. Высокий, подтянутый, в дорогом костюме.
— Знакомься, это Мирослав, — представила Анжела. — Заказчик. Будем обсуждать дизайн его нового ресторана.
— Дома? Вечером?
— А что такого? У меня кабинет дома, если ты забыл.
Мирослав протянул руку:
— Очень приятно. Анжела много о вас рассказывала.
— Надеюсь, хорошего, — буркнул Родион.
— Она говорила, что вы... проживаете на одной территории.
Формулировка резанула. Не муж, не супруг, а «проживаете на одной территории».
Мирослав оказался владельцем сети ресторанов. Обаятельный, умный, и главное — он восхищался талантом Анжелы.
— Ваши идеи просто ВЕЛИКОЛЕПНЫ! — услышал Родион из-за двери кабинета. — Это именно то, что я искал!
— Спасибо, Мирослав. Я рада, что вам нравится.
— Знаете, Анжела, я бы хотел предложить вам постоянное сотрудничество. Все мои рестораны нуждаются в редизайне.
— Это очень интересное предложение.
Родион скрипнул зубами. Этот хлыщ явно к его жене подкатывает!
За ужином (который он сам себе разогрел в микроволновке) Родион попытался поговорить:
— Этот Мирослав... он к тебе клеится.
— И что? — Анжела подняла бровь. — Я свободная женщина.
— Ты замужем!
— Формально. Но какой ТЫ МНЕ МУЖ? Ты даже носки свои постирать не можешь. Живёшь как подросток-переросток.
— Я МОГУ измениться!
— Можешь? Три года я просила тебя хотя бы посуду за собой мыть. Результат нулевой.
— Но сейчас я понял...
— Что понял? Что бесплатная обслуга закончилась? Это не прозрение, Родион, это сожаление о потерянном комфорте.
На следующий день Родион решил действовать. Купил продукты, нашёл в интернете рецепт. Четыре часа провозился на кухне, но таки приготовил ужин. Правда, картошка была жёсткой, мясо пересолённым, а салат вообще несъедобным — он перепутал уксус с маслом.
— Оцени, я приготовил, — гордо заявил он Анжеле.
Она посмотрела на стол, потом на кухню, которая выглядела как после бомбёжки.
— И что мне с этим делать?
— Ну... поесть?
— Родион, ты серьёзно думаешь, что одна попытка что-то приготовить искупает годы моего бесплатного труда? И кто, интересно, будет убирать этот разгром на кухне?
— Я уберу!
— Когда? Ты даже за собой тарелку помыть не можешь неделями.
Она была права. Родион смотрел на гору грязной посуды и понимал — он не справится. Никогда раньше не задумывался, сколько сил и времени уходит на поддержание порядка.
В выходные пришла тёща, Евдокия Никифоровна.
— Что за цирк вы тут устроили? — возмутилась она, увидев разделённую квартиру.
— Мама, Родион теперь сам о себе заботится, — спокойно объяснила Анжела.
— С ума сошла? Он же твой муж!
— Он мужчина, который пять лет использовал меня как бесплатную домработницу.
— Не смеши меня! Какая домработница? Ты жена, это твой долг!
— Мой долг? А его долг в чём? Лежать на диване?
— Он деньги зарабатывает!
— И я зарабатываю, причём не меньше. Но почему-то только я должна ещё и дома вкалывать.
Евдокия Никифоровна повернулась к зятю:
— Родион, ну скажи ей! Что за современные глупости?
— Я... я пытаюсь, Евдокия Никифоровна. Но Анжела непреклонна.
— Так заставь! Ты же мужчина!
— Мама, ХВАТИТ! — Анжела встала. — Это моя квартира, моя жизнь, мои правила. Не нравится — можете оба уйти.
Тёща ушла, громко хлопнув дверью и пообещав дочери, что та ещё пожалеет о своём поведении.
А через месяц в автосалон пришла проверка. Налоговая. И обнаружилось то, что Родион тщательно скрывал — он годами подделывал документы и уводил часть прибыли себе в карман. Не много, но регулярно. Считал, что заслуживает премию побольше.
— Родион Павлович, — следователь экономического отдела смотрел на него с интересом. — У нас к вам ОЧЕНЬ много вопросов.
— Это недоразумение!
— Недоразумение на три миллиона рублей? Интересно.
Виктор Семёнович, владелец автосалона, был в бешенстве:
— Я тебе доверял! А ты, оказывается, крыса!
— Виктор Семёнович, я всё объясню...
— Объясняй судье. Ты уволен. И я подаю на тебя в суд за хищение.
Родион вернулся домой разбитый. Анжела работала в кабинете.
— Меня уволили, — сказал он с порога.
— Сочувствую, — ответила она, не поднимая головы от чертежей.
— И на меня завели дело. Могут посадить.
Теперь она подняла голову:
— За что?
— Я... немного брал из кассы. Совсем чуть-чуть, я же столько лет работал...
— Ты ВОР?
— Не вор! Просто... компенсировал себе недоплаченное.
Анжела медленно встала:
— Значит, ты годами обворовывал работодателя, но при этом считал ниже своего достоинства помыть за собой тарелку? Требовал от меня бесплатного обслуживания, хотя сам воровал деньги?
— Это другое!
— НЕТ, это то же самое! Ты ПАРАЗИТ, Родион. Паразитировал на мне, паразитировал на работодателе. И теперь получил по заслугам.
— Анжела, мне нужен адвокат. Хороший адвокат стоит дорого...
— И?
— Может, ты одолжишь?
Она рассмеялась. Долго, звонко, до слёз.
— Одолжить? Тебе? Ты полгода не можешь заплатить за уборку квартиры, а хочешь, чтобы я оплатила твоего адвоката? Родион, ты окончательно потерял связь с реальностью.
— Но я же могу сесть в тюрьму!
— Это твой выбор был — воровать. Теперь отвечай.
На следующее утро Родион обнаружил свои вещи в коридоре в пакетах.
— Что это? — спросил он Анжелу.
— Твои вещи. Забирай и УХОДи.
— Ты не можешь меня выгнать!
— Могу и выгоняю. Это моя квартира. Вот документы, если забыл. У тебя час на сборы.
— Куда мне идти?
— Это не мои проблемы. К мамочке своей иди, к брату, на вокзал — куда хочешь.
— Анжела, пожалуйста...
— НЕТ. Я терпела твоё хамство, неуважение, потребительство. ХВАТИТ. Убирайся.
Родион пытался звонить матери — та кричала, что он позорит семью. Глеб сказал, что у него нет места. Друзья отмазывались разными причинами — никто не хотел связываться с человеком под следствием.
В итоге Родион снял комнату. Маленькую, тёмную, с видом на помойку. Все накопления ушли на адвоката, который честно сказал:
— Три года условно — это максимум, что я смогу выбить. Доказательства железные.
Суд состоялся через полгода. Анжела пришла — красивая, цветущая, в новом платье. Рядом с ней сидел Мирослав.
— Это мой жених, — сказала она Родиону перед заседанием. — Мы скоро поженимся. Как только я разведусь с тобой.
— Но...
— Никаких «но». Документы на развод я уже подала.
Судья зачитывал приговор, а Родион смотрел на бывшую жену и понимал — он потерял ВСЁ. Дом, семью, работу, репутацию. И всё из-за собственной глупости, лени и жадности.
Три года условно и полтора миллиона штрафа. Это был конец его прежней жизни.
Выходя из зала суда, он услышал разговор Анжелы с Миланой:
— Представляешь, Мирослав предложил переехать в его загородный дом. Говорит, хочет, чтобы я занималась только творчеством, а домом займётся домработница.
— Вот это мужчина! Не то что некоторые.
— Да, он ценит мой талант и время. Говорит, глупо тратить способности на мытьё полов.
Родион поплёлся прочь. В кармане — повестка в службу занятости. Придётся искать любую работу, чтобы выплачивать штраф. А дома ждала пустая комната и пачка дошираков.
Ирония судьбы — теперь ему самому придётся убирать за другими. Единственная вакансия, которую ему предложили с судимостью, — уборщик в бизнес-центре. Ночная смена, минимальная оплата.
В первую же ночь, драя туалеты, он вспомнил слова Анжелы про стоимость уборки. Двести рублей в час она называла? А ему платили сто двадцать.
Домой он вернулся под утро, уставший и разбитый. В почтовом ящике лежало приглашение — Анжела и Мирослав приглашали на свадьбу. Нет, не его — это была ошибка почтальона, перепутал ящики. Приглашение было для соседей.
Дата свадьбы — ровно через месяц после их развода. В самом дорогом ресторане города, том самом, который оформляла Анжела.
Родион скомкал приглашение и выбросил. Сел на продавленный диван в съёмной комнате и вдруг понял — он сам во всём виноват. Годами не ценил то, что имел. Считал себя королём, а жену — прислугой. Думал, что достоин большего, воровал чужое.
И вот результат — моет чужие туалеты за копейки, живёт в трущобах, а бывшая жена выходит замуж за миллионера.
Телефон завибрировал — сообщение от матери: «Позор ты, а не сын. Не звони больше».
Следом — от Глеба: «Слышал, Анжела замуж выходит. Молодец она, правильно тебя бросила».
Родион выключил телефон. На кухонном столе лежал всё тот же прайс-лист, который он захватил с собой при выселении. Зачем — сам не знал. Смотрел на аккуратный почерк жены и понимал — она была права.
Абсолютно во всём была права.
Автор: Елена Стриж ©