Упрямство, ведущее к вечности
Долина царей в ноябре — это раскаленная каменная чаша, где воздух дрожит от зноя, а тишина кажется почти осязаемой. Веками она хранила свои секреты под многометровой толщей известняковой крошки и песка. Казалось, к началу XX века ее перекопали вдоль и поперек. Каждый археолог, одержимый Египтом, оставил здесь свой след, унося с собой либо бесценные артефакты, либо горькое разочарование. К 1914 году большинство экспертов списали Долину со счетов, объявив ее «исчерпанной». Большинство, но не упрямый англичанин по имени Говард Картер. Этот человек, не имевший университетского образования, но обладавший талантом художника и непревзойденным археологическим чутьем, был убежден: где-то здесь, в этом выжженном солнцем некрополе, его ждет последнее великое открытие — нетронутая гробница малоизвестного фараона XVIII династии, Тутанхамона.
Картер не был мечтателем-одиночкой. За его спиной стоял Джордж Герберт, 5-й граф Карнарвон, аристократ, спортсмен и страстный коллекционер. Их тандем был союзом льда и пламени. Картер — педантичный, замкнутый, порой невыносимо резкий профессионал, готовый годами рыть песок ради призрачной надежды. Карнарвон — азартный игрок, любитель быстрых автомобилей и светских раутов, вложивший в египетские пески целое состояние. Их сотрудничество началось в 1907 году, но эксклюзивную концессию на раскопки в Долине царей они получили лишь после того, как от нее отказался предыдущий владелец, Теодор Дэвис, заявивший: «Боюсь, в этой долине больше ничего нет».
Шесть долгих, изнурительных сезонов Картер и его команда перелопачивали тонны камня и щебня. Они расчищали завалы у подножий гробниц Рамсеса II и Рамсеса VI, находили осколки керамики, обрывки погребальных пелен, но главная цель ускользала. Финансы лорда Карнарвона таяли, его терпение иссякало. Первая мировая война поставила раскопки на паузу. После ее окончания, летом 1922 года, Карнарвон вызвал Картера в свой фамильный замок Хайклер (тот самый, что спустя десятилетия станет известен миру как «Аббатство Даунтон») для решающего разговора. Вердикт был суров: это последний сезон. Больше денег нет.
Картер, почувствовав, как земля уходит из-под ног, пошел ва-банк. Он предложил финансировать этот последний, отчаянный сезон из собственного кармана. Тронутый такой самоотверженностью, лорд смягчился и согласился выделить средства еще на одну, финальную попытку. Осенью 1922 года Говард Картер вернулся в Луксор с чувством человека, идущего на эшафот. Он решил сосредоточиться на небольшом треугольнике земли у входа в гробницу Рамсеса VI, который ранее не трогали, так как там располагались хижины древних строителей. Работы начались 1 ноября. А уже 4 ноября 1922 года, когда Картер подъезжал к участку, его встретила неестественная тишина. Рабочие прекратили копать и молча ждали. Под одной из хижин, на глубине нескольких футов, их кирки наткнулись на высеченную в скале ступень.
Сердце Картера заколотилось. Одну за другой рабочие расчищали ступени, уходящие вглубь скалы. Их оказалось шестнадцать. Лестница заканчивалась запечатанной дверью. На гипсовой штукатурке виднелись оттиски печатей с изображением шакала и девяти пленников — некропольская печать стражей Долины царей. Это был вход в гробницу. Но в чью? И не побывали ли здесь грабители? В верхней части двери Картер заметил следы взлома, которые были заделаны и заново опечатаны. Значит, в усыпальницу проникали, но, возможно, не смогли унести многого. Засыпав лестницу, чтобы скрыть находку от вездесущих мародеров, Картер отправил в Англию историческую телеграмму лорду Карнарвону: «Наконец-то совершил в Долине чудесное открытие. Обнаружена великолепная гробница с нетронутыми печатями. До вашего приезда все снова засыпано. Поздравляю». Ожидание превратилось в сладкую пытку. Почти три недели Картер жил рядом со своей тайной, пока его патрон на всех парах мчался из Англии в Египет.
Взгляд в бездну золота
26 ноября 1922 года у засыпанной лестницы собралась небольшая группа людей, затаивших дыхание. Кроме Картера и лорда Карнарвона, здесь были дочь лорда, леди Эвелин Герберт, и друг Картера, археолог Артур Каллендер. Рабочие вновь расчистили проход, и взору исследователей предстала первая дверь с печатями. Напряжение достигло предела. Дверь разобрали. За ней открылся нисходящий коридор длиной около десяти метров, доверху забитый каменной крошкой. На его расчистку ушел почти целый день. Наконец, они добрались до второй запечатанной двери, очень похожей на первую. На ней тоже были следы древнего взлома и повторного опечатывания.
Наступил момент истины. Дрожащими руками Говард Картер проделал небольшое отверстие в левом верхнем углу двери. Внутри была пустота. Он зажег свечу, чтобы проверить наличие ядовитых газов — пламя ровно горело. Затем, расширив отверстие, он поднес свечу к пролому и заглянул внутрь. Горячий воздух, запертый в гробнице более трех тысячелетий, вырвался наружу, и пламя свечи на мгновение затрепетало. Глаза Картера, привыкавшие к темноте, начали различать силуэты. Позади него стоял лорд Карнарвон, не в силах больше выносить неизвестность: «Вы что-нибудь видите?» Картер, потрясенный до глубины души, смог лишь выдавить из себя: «Да. Чудесные вещи».
То, что он увидел, превосходило все самые смелые фантазии. Передняя комната была заполнена невероятным количеством предметов. Справа громоздились три больших позолоченных ложа в форме диковинных зверей. Повсюду стояли алебастровые вазы, инкрустированные ларцы, разобранные колесницы, сверкающие золотом. Слева возвышались две черные статуи фараона в полный рост, стоявшие на страже у еще одной запечатанной двери. Казалось, кто-то в спешке свалил в эту комнату все содержимое дворцовых кладовых. По словам самого Картера, это было похоже на «имущество оперного театра, сваленное в беспорядке». Среди этого хаоса он заметил небольшой букет полевых цветов, оставленный, вероятно, молодой вдовой Анхесенамон. Этот хрупкий, высохший букет тронул его больше, чем все окружавшее золото.
Открытие стало мировой сенсацией. Мир, измученный Первой мировой войной, жаждал чуда, и он его получил. В Луксор хлынули репортеры, туристы, высокопоставленные лица. Картеру и его команде предстояла титаническая работа. Каждый предмет нужно было сфотографировать, описать, зарисовать, присвоить ему номер и бережно подготовить к транспортировке. Всего из гробницы было извлечено 5398 предметов. Работа по консервации и каталогизации заняла почти десять лет.
Лишь в феврале 1923 года Картер смог разобрать стену, которую охраняли статуи. За ней оказалась погребальная камера, почти целиком занятая огромным позолоченным ковчегом. Внутри него, как в матрешке, находились еще три. Только в последнем, четвертом ковчеге, находился саркофаг из цельного блока желтого кварцита. Когда 13 октября 1925 года с него с огромным трудом сняли гранитную крышку весом более тонны, взорам предстал первый из трех антропоморфных гробов. Последний гроб, длиной 1,88 метра, был изготовлен из чистого литого золота и весил 110,4 килограмма. Внутри него и покоилась мумия юного фараона. Лицо мумии скрывала легендарная погребальная маска — шедевр древнеегипетского искусства весом 10,23 килограмма, выполненный из чеканного золота и инкрустированный лазуритом, сердоликом и бирюзой. Эта маска, передающая умиротворенные и немного печальные черты юноши, стала символом не только Древнего Египта, но и всей археологии.
Мальчик-фараон и его короткая жизнь
За ослепительным блеском тысяч золотых предметов мир едва не забыл о главном герое этой истории — самом Тутанхамоне. Кем был этот юноша, чье имя до 1922 года было известно лишь узкому кругу египтологов? Долгое время его происхождение было окутано тайной. Лишь в 2010 году генетический анализ мумий, проведенный командой под руководством Захи Хавасса, пролил свет на его родословную. Тутанхамон был сыном фараона-еретика Эхнатона. Матерью Тутанхамона была не знаменитая Нефертити, а одна из сестер Эхнатона. Таким образом, его появление на свет стало результатом союза самых близких по крови людей, что было обычной практикой среди египетских царских особ, но имело пагубные последствия для его здоровья.
На трон он взошел в возрасте девяти или десяти лет под именем Тутанхатон («Живой образ Атона»). Страной, разумеется, правили его регенты — могущественный визирь Эйе и главнокомандующий армией Хоремхеб. Именно под их влиянием юный фараон отказался от религиозной реформы своего отца. Столица была возвращена из Ахетатона в Фивы, храмы старых богов были восстановлены, а сам мальчик-царь сменил имя на Тутанхамон («Живой образ Амона»). Его женой стала сводная сестра Анхесенамон. Но их союз не был благословлен живыми наследниками: в тишине гробницы покоились лишь крошечные саркофаги двух дочерей, так и не увидевших дневного света.
Современные исследования мумии с помощью компьютерной томографии и анализа ДНК нарисовали печальный портрет юного правителя. Он не был тем блистательным воином, каким его изображали на росписях колесниц. Тутанхамон был хрупким молодым человеком ростом около 167 сантиметров. Он страдал от врожденной деформации стопы и, вероятно, от недуга, разрушавшего кости стопы. В гробнице было найдено около 130 тростей, что подтверждает — фараон при жизни сильно хромал и нуждался в опоре при ходьбе. Кроме того, генетический анализ выявил в его организме следы малярийного плазмодия. Судя по всему, он перенес несколько приступов малярии.
Он ушел из жизни внезапно, на 19-м году, не оставив наследника. Долгое время существовала версия о насильственной смерти. Однако более позднее сканирование в 2005 году опровергло эту гипотезу. Наиболее вероятной причиной сегодня считается осложнение от тяжелого перелома левой ноги. Незадолго до своего ухода фараон получил травму. Вероятно, открытая рана стала воротами для губительной инфекции, которая на фоне ослабленного другими болезнями организма стремительно угасила юную жизнь. Его похоронили в спешке, в скромной для фараона гробнице, которая, возможно, предназначалась для кого-то другого. Именно эта скромность и неприметное расположение спасли усыпальницу от разграбления, сохранив для потомков бесценное окно в мир Древнего Египта.
Шепот гробницы и крик газетных полос
Восторженная эйфория, охватившая мир после открытия гробницы, начала сменяться тревогой весной 1923 года. Первой тенью, упавшей на сияние золота Тутанхамона, стал внезапный уход главного спонсора экспедиции, лорда Карнарвона. 5 апреля 1923 года, всего через несколько месяцев после того, как он заглянул в погребальную камеру, 56-летний аристократ скончался в каирском отеле. Все началось с банального укуса насекомого. Случайный порез во время бритья открыл дорогу инфекции, и пламя болезни, перешедшее в заражение крови и воспаление легких, неумолимо поглотило его жизнь. В последние часы он бредил, повторяя имя Тутанхамона. В момент его кончины, как утверждали газеты, во всем Каире на несколько минут погас свет. В то же самое мгновение в его родовом замке в Англии любимая собака лорда внезапно завыла и испустила дух.
Эти совпадения, реальные или вымышленные, стали идеальным топливом для пожара, который уже готовы были раздуть журналисты. Пресса, изначально оттесненная от эксклюзивных прав на освещение раскопок, ухватилась за идею мести потревоженного духа. Именно тогда родилась знаменитая фраза, ставшая синонимом проклятия: «Смерть быстрыми шагами настигнет того, кто нарушит покой фараона». Газеты утверждали, что эта надпись была начертана на глиняной табличке, найденной Картером.
На самом деле никакой такой таблички никогда не существовало. Это была чистейшая журналистская выдумка. В гробнице действительно были защитные заклинания, но они носили стандартный для египетских погребений характер. Например, на одной из фигурок была надпись: «Я здесь для защиты усопшего». Это не проклятие, а оберег. Но публику уже было не остановить. Легенда о «проклятии фараона» зажила своей жизнью, и каждая последующая смерть, хоть как-то связанная с экспедицией, лишь подкрепляла ее.
Список «жертв» начал расти. Вскоре после Карнарвона жизненный путь покинул принц Али Камель Фахми Бей, посетивший гробницу, — его жизнь оборвала рука собственной супруги в Лондоне. Рентгенолог Арчибальд Дуглас Рид, который просвечивал мумию, ушел из жизни в 1924 году. Американский финансист Джордж Джей-Гоулд, друг Карнарвона, посетил усыпальницу и в том же 1923 году скончался от пневмонии. Артур Мейс, один из ключевых помощников Картера, умер в 1928 году. Ричард Бателл, секретарь Картера, скончался в 1929 году. Его отец, лорд Уэстбери, сраженный горем от вести о смерти сына, сделал отчаянный шаг, прервав собственную жизнь. Даже траурная процессия, сопровождавшая тело лорда, оказалась отмечена злым роком: под колесами катафалка оборвалась жизнь случайно оказавшегося на пути мальчика.
Однако при трезвом рассмотрении миф рассыпается. Из 58 человек, присутствовавших при вскрытии гробницы и саркофага, в течение последующих 12 лет умерли только восемь. Средний возраст их смерти составлял 73 года. Многие участники экспедиции прожили долгую жизнь. Леди Эвелин Герберт, дочь Карнарвона, одна из первых вошедшая в гробницу, умерла в 1980 году в возрасте 78 лет. А сам Говард Картер, человек, который не просто открыл, а буквально прожил в этой гробнице десять лет, скончался лишь в 1939 году в возрасте 64 лет. Когда его спросили, верит ли он в проклятие, он с присущей ему язвительностью ответил: «Вся эта чепуха действует на нервы». Величайшее археологическое открытие XX века оказалось неотделимо от одного из самых живучих мифов столетия.
Пыль веков и споры микробиологов
Пока обыватели содрогались от газетных заголовков о мстительном фараоне, ученые пытались найти рациональное объяснение череде загадочных смертей. Мистический флер вокруг «проклятия» постепенно рассеивался, уступая место научным гипотезам, порой не менее интригующим, чем сама легенда. Одной из первых и самых правдоподобных версий стала «теория грибка». Еще в 1960-х годах врач Джоффри Дин, изучая симптомы болезни Карнарвона, обратил внимание на их сходство с так называемой «пещерной болезнью», вызываемой микроскопическими грибками.
Идея заключалась в том, что герметично запечатанная на три с лишним тысячи лет гробница могла стать идеальным инкубатором для различных патогенных микроорганизмов. Древние египтяне оставляли в усыпальницах еду и растения. В замкнутом пространстве на этих органических материалах могли развиться колонии опасных плесневых грибков, таких как Aspergillus niger или Aspergillus flavus. Их споры, находясь в состоянии анабиоза, могли сохранять жизнеспособность тысячелетиями. Когда Говард Картер проделал первое отверстие в двери, эти споры вместе с потоком спертого воздуха устремились наружу.
Лорд Карнарвон, первым вдохнувший эту «пыль веков», был идеальной мишенью. Его здоровье было подорвано еще в 1901 году серьезной автомобильной аварией. Ослабленная иммунная система аристократа могла не справиться с атакой агрессивной плесени, что и привело к развитию острой пневмонии. Другие «жертвы» также могли быть восприимчивы к подобной инфекции. Эту теорию позже поддержали и другие ученые, обнаружившие споры Aspergillus на древних мумиях. По иронии судьбы, египетский доктор Эззеддин Таха, уверенно заявивший, что проклятие излечимо антибиотиками, вскоре погиб в автомобильной катастрофе, невольно пополнив мартиролог «жертв фараона».
Выдвигались и другие, более экзотические теории. Одна из них предполагала, что древние жрецы могли сознательно использовать яды для защиты гробниц. Известно, что египтяне были искусными мастерами в изготовлении токсинов. Некоторые из этих ядов могли быть нанесены на стены или погребальные предметы. Сохраняя свои свойства тысячелетиями, они могли вызывать отравление при контакте или вдыхании. Впрочем, никаких следов ядов при исследовании артефактов найдено не было.
Совершенно фантастической выглядит гипотеза о том, что египтяне могли использовать радиоактивные материалы. Высказывалось предположение, что полы гробниц могли быть покрыты урановой рудой для отпугивания грабителей. Действительно, в некоторых гранитных породах Египта наблюдается повышенный естественный радиационный фон, но он слишком низок, чтобы вызвать острую лучевую болезнь. Эта версия была быстро опровергнута. Таким образом, наиболее вероятным «убийцей» остается не мистическая кара, а вполне материальные, хотя и невидимые глазу, споры древней плесени. И все же, несмотря на все научные объяснения, легенда о проклятии Тутанхамона продолжает жить, доказывая, что человеческая тяга к таинственному порой сильнее любых рациональных доводов.
Понравилось - поставь лайк и напиши комментарий! Это поможет продвижению статьи!
Подписывайся на премиум и читай статьи без цензуры Дзена!
Тематические подборки статей - ищи интересные тебе темы!
Поддержать автора и посодействовать покупке нового компьютера