Добрый вечер!
Алма-Атинская область, конец 1970-х. Пыльная дорога из Узунагача уходит к предгорьям, в домах гаснет свет, в посёлковых подвалах пахнет сыростью и углём. В это спокойное, будто бы остывшее после больших потрясений время возвращается человек, которого позже прозовут коротко и холодно — «Железный Клык». За металлические зубы. И за то, что делал ими после.
Николай Есполович Джумагалиев родился в Казахской ССР в 1952 году в посёлке Узунагач, в семье казаха и белоруски. Семья колхозная, детей много; сам Николай был предпоследним ребёнком. Учился без блеска, после девятого класса совмещал вечернюю школу с железнодорожным училищем в Алма-Ате. С юности — бурные романы, уверенность в себе и, как он сам говорил позже, убеждение, что «от женщин всё несчастья». Внутри — тяга, о которой тогда никто ещё не знал: желание «убить и съесть женщину», которое он годами давил.
Его биография рвётся на куски переездами: Гурьев, служба в войсках химзащиты (Самарканд, Отар), потом кочующие заработки в Караганде, Коми, Якутии, Магадане, Мурманске, Алдане, на Чукотке. Профессии менялись — от матроса до бульдозериста, — задерживался недолго, а злость постепенно копилась. Он любил повторять, что считает себя потомком Чингисхана, презирал «распущенных белых женщин» и всё чаще говорил о «нарушенном порядке природы».
Весной 1977-го он возвращается в Узунагач и неожиданно надолго удерживается на одном месте: устраивается пожарным. Более двух лет — редкая для него стабильность. И именно здесь его мания переходит из снов в реальность.
Полицейские протоколы и его собственные признания сходятся в одном: к первому убийству он шёл два года. Выбирал, продумывал, тренировался. В январе 1979-го всё случилось на трассе Узунагач—Майбулак. Молодая женщина, шаги по обочине, рывок к свалке. Удар ножом по горлу. Дальше — то, что навсегда приклеит к нему прозвище «Железный Клык»: кровь, разделка, части тела в рюкзак и домой. Жир он топил и солил, мясо жарил «на собственном жире», мог провернуть на мясорубке и сделать пельмени — ел один. Отчуждённо, как будто выполнял ритуал. Части тела той первой жертвы нашли на свалке у посёлка Фабричный 25 января 1979 года.
Дальше пошло чаще. В апреле он убил пожилую женщину, возвращавшуюся из церкви во Фабричном. В июне — ещё одна пенсионерка и её дочь: он проник ночью в дом. В конце июня в его жилище зашла соседка, чтобы уладить конфликт из-за шума по ночам. Завязался разговор, потом небольшой роман. Секс «по согласию», потом у мужчины появилось внезапное желание «удушить». Дальше знакомый сценарий: кровь, расчленение «по суставам», мясо в бочку, остальное — в огород. Этот сухой, ремесленный тон признаний — главное, что ужасает в деле Джумагалиева больше любых деталей.
21 августа 1979-го его задержат. Только вовсе не за исчезающих женщин, а за случайное убийство приятеля-пожарного. Экспертиза в Институте им. Сербского поставит ему диагноз «шизофрения». Формально — 4,5 года лишения свободы, по факту же он оказывается на воле очень быстро. И возвращается к «охоте».
Осень 1980-го стала кульминацией. 8 ноября во Фабричном он расправляется с очередной знакомой: секс, сон, «под утро перерезал горло и пил кровь — хотел увидеть, как душа покидает тело», — скажет он позже.
18 декабря — последняя ночь свободы. Компанией пьют у него дома, одну из женщин он уводит в соседнюю комнату. Дальше — фраза из его признаний, в которой всё про него: «Сделал глотки крови, решил посмотреть — вылетает душа или нет… начал разделывать: отчленил голову, руки… не успел». Друзья в шоке бегут к милиции. Оперативники, приехавшие на вызов, видят его голым и в крови, сидящим над телом. Джумагалиев выскакивает из окна и уходит в горы. На следующий день его берут у родственницы, где он попытался отсидеться.
В доме находят бочку с засоленным человеческим мясом. Эту деталь следствие потом будет повторять тихим голосом, ведь даже для опытных оперативников она стала чем-то немыслимым.
3 декабря 1981 года суд направит его не в колонию, а в спецпсихлечебницу: диагноз «шизофрения» никто не снимал. На допросах он сформулирует «мотивы»: удовлетворение сексуального влечения, «познание женского тела полностью» через поедание, мистическая чушь из книги про кровь и прорицание, «месть женщинам» за «нарушение законов природы» и даже «жертвоприношения» к датам смерти бабушки и столетия со дня рождения деда. Это не логика. Это набор оправданий, перемешанный с идеями о «мужчине, который должен быть выше женщины во всём».
В спецлечебнице он проведёт восемь лет. В 1989-м при этапировании сбежит. Два года будет находиться в розыске. Весной 1991-го, по его словам, он специально пойдёт на кражу в Ферганской долине «чтобы отдохнуть в тюрьме»; его узнают и вернут в Ташкентскую психбольницу. Там он даст рекордное количество интервью зарубежным журналистам.
В январе 1994-го его выписывают и отправляют под надзор в родной Узунагач. Соседям не надо объяснять, кто перед ними: женщины обходят стороной, мужчины плюют и оскорбляют. Он сбегает в горы, скитается, пытается попасть в киргизскую тюрьму или обратно в Ташкент — его возвращают назад. В 1995-м след теряется.
Позже выяснится: «Железный Клык» тихо содержится в Актасской спецлечебнице под Алма-Атой. Это учреждение для преступников, признанных невменяемыми. Там он чинит часы и аудиоаппаратуру. Как-то подаст прошение о смертной казни — врачи сочтут это эпизодом обострения. На этом официальная часть его биографии замирает.
До сих пор неизвестно, сколько жертв на самом деле. Формально доказаны лишь часть эпизодов; о более ранних и «между» — только его слова и слухи. Неизвестно также, что именно лежало в основе мании — болезнь, ненависть, «идеология» или всё вместе.
История Николая Джумагалиева — это страшный узел из личной патологии и системных провалов, который затянулся в конце 1970-х на маленьком посёлке у Алматы. Он называл себя охотником и «мстителем», прятался за книжными мифами и собственной бредовой философией, но на деле был серийным убийцей и каннибалом, которому слишком долго удавалось оставаться «своим».
Лаконичная формула дела звучит так: металлические зубы, холодная рутина, внезапный провал маски — и слишком поздние швы на ране. Остальное — легенды и тишина, в которой до сих пор не расслышаны имена всех пропавших.
Если вам была интересна эта статья, то подписывайтесь на канал, чтобы не пропускать новых!
Также приглашаем вас прочитать наши предыдущие материалы: