– Света, ты чего? – Сергей замер в дверях, держа в руках сумку с продуктами. Его глаза, обычно спокойные, сейчас округлились от удивления. – Что случилось?
Светлана стояла у кухонного стола, сжимая в руках полотенце. Её лицо было бледным, под глазами залегли тёмные круги, а губы дрожали от сдерживаемого напряжения.
– Что случилось? – повторила она, и в её голосе скользнула горькая ирония. – А ты не заметил, Серж? Не заметил, что я уже третий год живу, как прислуга для твоих родственников?
Сергей поставил сумку на пол и шагнул к ней, но Света подняла руку, останавливая его.
– Не надо, – тихо, но решительно сказала она. – Я устала. Устала готовить ужины для твоих сестёр, которые даже спасибо не говорят. Устала выслушивать от твоей мамы, что я всё делаю не так. Устала тратить свои выходные на их бесконечные просьбы.
Сергей растерянно смотрел на жену. Они были женаты семь лет, и Света всегда казалась ему скалой – той, что выдержит любой шторм. Она всегда улыбалась, когда его родня заполняла их небольшую двушку. Всегда находила время, чтобы приготовить что-то особенное для его сестёр, Наташи и Оли, которые приезжали «просто в гости» и оставались на весь день. Всегда терпеливо выслушивала наставления его матери, Галины Ивановны, которая не упускала случая указать, как «правильно» стирать, готовить или воспитывать их пятилетнюю дочку Лизу.
Но сейчас Света выглядела так, будто эта скала начала трещать по швам.
– Свет, ну ты же знаешь, как они тебя любят, – начал Сергей, но голос его звучал неуверенно. – Они просто... привыкли, что ты всегда всё берёшь на себя.
– Привыкли, – кивнула Света, бросив полотенце на стол. – А я привыкла глотать таблетки от головной боли, потому что твоя мама считает, что я неправильно жарю картошку. Привыкла не спать ночами, потому что твоя Наташа звонит в час ночи и просит отвезти её мужа в аэропорт. Привыкла, что мои выходные – это не мои выходные, а сплошной марафон по уборке, готовке и улыбкам для твоей родни.
Сергей опустился на стул, словно под тяжестью её слов. Он вдруг заметил, как сильно она похудела за последние месяцы. Как её руки, обычно такие ловкие, теперь чуть дрожат.
– Я думал, тебе нравится, – тихо сказал он. – Ты же никогда не жаловалась.
– А когда мне жаловаться, Серж? – Света посмотрела на него, и в её глазах мелькнула такая усталость, что у него защемило в груди. – Когда я таскаю сумки с продуктами для твоих сестёр? Или, когда твоя мама учит меня, как «правильно» воспитывать Лизу, хотя сама видела её от силы раз десять?
В этот момент в комнату вбежала Лиза, держа в руках куклу с растрёпанной косичкой.
– Мам, смотри, я ей платье сделала! – радостно воскликнула она, но, заметив напряжённые лица родителей, остановилась. – А что вы такие грустные?
Света заставила себя улыбнуться, присела и обняла дочку.
– Всё хорошо, солнышко, – мягко сказала она. – Иди пока в свою комнату, я скоро приду, посмотрю твоё платье.
Лиза кивнула и убежала, а Света выпрямилась, глядя на мужа.
– Я не хочу, чтобы она росла в доме, где её мама – это обслуживающий персонал, – тихо сказала она. – И я не хочу, чтобы она видела, как я ломаюсь под этим грузом.
Сергей молчал. Он вдруг вспомнил, как три года назад, когда они только начали жить вместе в этой квартире, Света была другой. Она смеялась над его шутками, пела, пока готовила ужин, танцевала с Лизой под старые песни. А теперь? Теперь она выглядела так, будто каждый день выжимал из неё по капле жизни.
– Давай я поговорю с ними, – наконец предложил он. – С мамой, с Наташей, с Олей. Объясню, что нам нужно больше времени для себя.
Света покачала головой.
– Ты уже пробовал, – напомнила она. – Помнишь, как в прошлом году ты просил Наташу не приезжать каждые выходные? Она обиделась, неделю с тобой не разговаривала, а потом всё равно заявилась с детьми, потому что «у них ремонт».
Сергей вздохнул. Он знал, что она права. Его семья была... напористой. Мама, Галина Ивановна, всегда считала, что её долг – держать всё под контролем. Старшая сестра, Наташа, привыкла, что Света всегда поможет – то с детьми посидеть, то ужин на всю семью приготовить. Младшая, Оля, была чуть мягче, но и она не стеснялась просить Свету «заскочить в магазин» или «присмотреть за её собакой».
– Я не знаю, что делать, – честно признался Сергей. – Они же моя семья.
– А я? – Света посмотрела ему прямо в глаза. – А Лиза? Мы тоже твоя семья. Или мы для тебя на втором месте?
Эти слова ударили, как пощёчина. Сергей открыл рот, чтобы возразить, но не нашёл слов. Он любил Свету. Любил Лизу. Но его родня... они были частью его жизни с самого детства. Как объяснить им, что их присутствие стало для его жены невыносимым?
– Я подумаю, – наконец сказал он. – Обещаю, я что-нибудь придумаю.
Света кивнула, но в её взгляде не было веры. Она повернулась к плите, где закипал чайник, и сказала:
– Завтра приезжает твоя мама. Сказала, что хочет «проведать Лизу».
Сергей почувствовал, как внутри всё сжалось.
– Я поговорю с ней, – повторил он, но голос звучал неуверенно.
На следующий день квартира наполнилась привычным шумом. Галина Ивановна вошла, как всегда, с высоко поднятой головой, держа в руках пакет с домашними пирожками. Её тёмные волосы, аккуратно уложенные, блестели, а глаза цепко осматривали всё вокруг.
– Светочка, ты опять бездельничаешь? – весело сказала она, ставя пакет на стол. – Я тут пирожки привезла, с капустой, как Сережа любит. А то ты, небось, его одними макаронами кормишь.
Света, которая в этот момент мыла посуду, стиснула губы. Она глубоко вдохнула, напоминая себе, что не хочет ссоры. Не сегодня.
– Спасибо, Галина Ивановна, – ответила она, стараясь звучать ровно. – Пирожки Лиза любит, сейчас позову её.
– Ой, да подожди ты с Лизой, – отмахнулась свекровь, снимая пальто. – Сначала расскажи, как дела. Сережа говорил, ты опять на работе задерживаешься. Не дело это, Света. Мужика надо дома встречать, с ужином, а не с усталым лицом.
Света почувствовала, как кровь прилила к щекам. Она работала бухгалтером в небольшой фирме, и последние месяцы были адом – отчёты, проверки, бесконечные правки. А дома её ждали не только Лиза и Сергей, но и бесконечные визиты его родни.
– Я стараюсь, – коротко ответила она, возвращаясь к посуде.
Галина Ивановна хмыкнула, явно не удовлетворённая ответом.
– Стараешься, – передразнила она. – В наше время женщины умудрялись и работать, и дом держать, и детей воспитывать. А ты вон, бледная, как тень. Может, витамины попить?
Света сжала губы так сильно, что они побелели. Она хотела ответить, но в этот момент в кухню вбежала Лиза.
– Бабушка! – радостно крикнула она, бросаясь к Галине Ивановне.
– Вот моя девочка! – свекровь подхватила внучку, обнимая её. – А мама твоя опять посуду моет? Пойдём, я тебе покажу, какие пирожки испекла.
Света смотрела, как свекровь уводит Лизу в гостиную, и чувствовала, как внутри что-то ломается. Её дочь. Её дом. Но почему-то она снова чувствовала себя чужой.
Вечер прошёл в привычном ритме. Галина Ивановна рассказывала истории из своей молодости, учила Лизу складывать салфетки «как в ресторане», а заодно успела раскритиковать Светины шторы («выцвели, давно пора поменять») и способ уборки («пылесосом надо по углам, Света, а не просто так гонять»). Сергей молчал, изредка кивая, но Света видела, как он напряжённо сжимает вилку.
Когда свекровь наконец ушла, Света рухнула на диван, чувствуя, как голова раскалывается от боли.
– Серж, – тихо позвала она. – Мне нужно в аптеку. Голова трещит.
Он посмотрел на неё с тревогой.
– Может, врача вызвать? Ты реально бледная.
– Не надо, – отмахнулась она. – Просто мигрень. Пройдёт.
Но мигрень не прошла. На следующий день Света еле встала с кровати. Голова кружилась, в глазах темнело, а руки дрожали так, что она уронила чашку с кофе. Сергей настоял на скорой.
– Нервное истощение, – сказал врач, осматривая её в больнице. – Вам нужен отдых. Полный покой, никаких стрессов. Иначе будет только хуже.
Света лежала на больничной койке, глядя в потолок. Нервное истощение. Она, которая всегда считала себя сильной, которая тянула на себе дом, работу, семью мужа... Как она дошла до такого?
Сергей сидел рядом, держа её руку.
– Свет, прости, – тихо сказал он. – Я должен был заметить раньше.
Она посмотрела на него, и впервые за долгое время ей захотелось не спорить, а просто заплакать.
– Это не только твоя вина, – прошептала она. – Я сама позволила этому случиться.
Прошла неделя. Света вернулась домой, но чувствовала себя, как стеклянная ваза – красивая, но готовая разбиться от малейшего толчка. Врач прописал ей антидепрессанты и строгий режим: никакого стресса, больше сна, меньше нагрузок. Но как это сделать, когда в субботу должна приехать Наташа с детьми, а в воскресенье – Оля с её бесконечными просьбами?
– Я не хочу их видеть, – сказала Света Сергею за ужином. Лиза уже спала, и они могли говорить откровенно. – Не сейчас. Мне нужно время.
Сергей кивнул, но в его глазах мелькнула тревога.
– Я скажу им, чтобы не приезжали, – пообещал он. – Но ты же знаешь, как они отреагируют.
– Знаю, – горько усмехнулась Света. – Наташа обидится, Оля начнёт звонить тебе каждые полчаса, а твоя мама скажет, что я просто «выдумываю болезни».
Сергей взял её за руку.
– Я не позволю им так говорить, – твёрдо сказал он. – Ты моя жена. И если тебе нужен покой, я сделаю всё, чтобы ты его получила.
Но в глубине души Света знала: это будет не так просто. Родня Сергея не привыкла к отказам. И её слова – «Больше не буду угождать твоей родне» – были не просто вспышкой гнева. Это был вызов, который мог перевернуть их жизнь.
На следующий день раздался звонок. Наташа.
– Свет, привет! – голос сестры Сергея был, как всегда, бодрый. – Мы с детьми в субботу заскочим, ладно? Давно вас не видели!
Света глубоко вдохнула, чувствуя, как сердце снова начинает колотиться.
– Наташ, – медленно сказала она, – я не могу сейчас принимать гостей. Мне нужно отдохнуть.
В трубке повисла пауза.
– В смысле? – удивилась Наташа. – Ты заболела, что ли?
– Да, – честно ответила Света. – И мне нужно время, чтобы восстановиться.
– Ну... ладно, – Наташа явно была сбита с толку. – Тогда в следующую субботу?
– Я дам знать, – уклончиво ответила Света и повесила трубку.
Она посмотрела на Сергея, который стоял рядом, напряжённо слушая разговор.
– Это только начало, – тихо сказала она. – Они не отстанут так просто.
И она была права. Потому что через час позвонила Галина Ивановна. И её тон не предвещал ничего хорошего...
– Светлана, ты что, правда решила нас всех отшить? – голос Галины Ивановны в трубке был резким, как скрежет ножа по тарелке.
Света сидела на диване, сжимая телефон так, что пальцы побелели. Она только что вернулась из больницы, а её свекровь уже начала атаку. За окном всё ещё моросил дождь, и серый свет, пробивавшийся сквозь шторы, делал её маленькую гостиную ещё более тесной.
– Галина Ивановна, я никого не отшиваю, – ответила Света, стараясь держать голос ровным. – Мне просто нужно время. Врач сказал, никакого стресса.
– Стресса! – фыркнула свекровь. – Это ты называешь стрессом, когда родня приезжает в гости? В моё время мы семьями собирались каждые выходные, и никто не жаловался!
Света закрыла глаза, чувствуя, как знакомая тяжесть сдавливает виски. Она представила, как Галина Ивановна сидит в своей аккуратной квартире, с идеально выглаженной скатертью на столе, и качает головой, будто Света – капризный ребёнок.
– Я не жалуюсь, – тихо сказала Света. – Я просто пытаюсь выжить.
Сергей, который только что вошёл в комнату с чашкой чая для неё, замер. Он услышал последнюю фразу и посмотрел на жену так, будто впервые увидел, насколько она измотана. Света махнула ему рукой, мол, всё нормально, но он не двинулся с места.
– Выжить? – переспросила Галина Ивановна с сарказмом. – Ну, знаешь, Светочка, если ты такая слабенькая, может, тебе вообще в деревню переехать? Там тихо, спокойно, никаких родственников.
– Может, и перееду, – неожиданно для себя выпалила Света. – Если это поможет мне дышать свободно.
В трубке повисла тишина. Света почти слышала, как свекровь поджимает губы, готовясь к новой тираде. Но вместо этого Галина Ивановна бросила:
– Вот и поговори с ней, Сережа! – и отключилась.
Света опустила телефон и посмотрела на мужа.
– Она думает, что я с тобой это обсуждаю, – сказала она с горькой усмешкой. – Будто я не могу сама за себя постоять.
Сергей сел рядом, поставив чашку на журнальный столик. Его лицо было напряжённым, а в глазах мелькала смесь вины и растерянности.
– Свет, я поговорю с ней, – сказал он. – Обещаю. Она не должна так с тобой говорить.
– Не должна, – согласилась Света. – Но говорит. И Наташа, и Оля, и все остальные. Потому что я всегда молчала. Всегда соглашалась. А теперь, когда я пытаюсь сказать «нет», они смотрят на меня, как на предателя.
Сергей молчал, глядя в пол. Он знал, что она права. Его семья привыкла, что Света – как универсальный солдат: всегда накормит, всегда выслушает, всегда поможет. Но он никогда не задумывался, какой ценой ей это даётся.
– Я не хочу, чтобы Лиза видела, как я ломаюсь, – продолжила Света, и её голос дрогнул. – Она уже спрашивает, почему я всё время уставшая. Почему я не играю с ней, как раньше.
– Свет, – Сергей взял её за руку. – Я сделаю всё, чтобы это прекратилось. Клянусь.
Но слова – это одно, а реальность – совсем другое. Света знала, что его родня не отступит так просто. И подтверждение этому пришло уже на следующий день.
Утро субботы началось с привычного хаоса. Лиза бегала по квартире, напевая песенку из мультика, пока Света пыталась приготовить завтрак. Голова всё ещё побаливала, но она старалась держаться. Врач предупреждал: восстановление займёт время, и главное – избегать стрессов. Легко сказать.
Раздался звонок в дверь. Света нахмурилась – они никого не ждали. Сергей, который листал новости на телефоне, вопросительно посмотрел на неё.
– Может, курьер? – предположил он, вставая.
Но за дверью стояла Наташа, старшая сестра Сергея, с двумя своими детьми – восьмилетним Артёмом и шестилетней Соней. В руках у неё был огромный пакет с игрушками, которые, судя по всему, она притащила, чтобы занять детей.
– Привет, Сережа! – Наташа широко улыбнулась, входя без приглашения. – А мы вот решили заскочить!
Света застыла у плиты, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее. Она посмотрела на Сергея, ожидая, что он скажет хоть что-то, но тот лишь растерянно пробормотал:
– Наташ, мы же договаривались...
– Ой, да ладно тебе, – отмахнулась Наташа, скидывая пальто прямо на диван. – Света же не против, правда, Свет? Мы ненадолго, просто дети соскучились по Лизе.
Света глубоко вдохнула, считая про себя до десяти. Она не хотела ссоры. Не хотела кричать при детях. Но внутри всё кипело.
– Наташа, – начала она, стараясь говорить спокойно, – я просила дать мне время. Я только из больницы.
Наташа замерла, явно не ожидая такого ответа. Её улыбка стала натянутой.
– Ну, из больницы же выписали, значит, всё нормально, – сказала она, но в её голосе появилась неуверенность. – Мы же не чужие, Свет. Семья.
– Семья, – повторила Света, и в её голосе прозвучала горечь. – А ты хоть раз спросила, как я себя чувствую? Или что мне нужно?
Наташа нахмурилась, явно задетая.
– Свет, не начинай, – сказала она. – Я же не с пустыми руками пришла. Вот, продукты привезла, сейчас что-нибудь приготовим вместе.
– Я не хочу готовить, – отрезала Света. – И не хочу, чтобы вы приходили без предупреждения.
Дети, которые до этого шумно возились с игрушками, притихли. Лиза посмотрела на маму большими глазами, а Артём и Соня уставились на Наташу, ожидая её реакции.
– Света, ты серьёзно? – Наташа скрестила руки на груди. – Мы же всегда так жили. Все друг другу помогали. А теперь ты вдруг решила, что мы тебе мешаем?
– Да, мешаете, – выпалила Света, и её голос задрожал. – Потому что я не могу больше быть для вас всех поваром, нянькой и уборщицей! Я человек, Наташа. И я устала.
В комнате повисла тишина. Даже Лиза, которая обычно не вмешивалась в разговоры взрослых, смотрела на маму с тревогой. Сергей, наконец, вышел из ступора.
– Наташ, – тихо сказал он, – Света права. Нам нужно время. Я просил тебя не приезжать без звонка.
Наташа посмотрела на брата, как на предателя.
– Серьёзно, Сережа? – её голос стал резче. – Ты теперь против собственной сестры? Из-за неё?
– Не из-за неё, – твёрдо сказал Сергей. – Из-за нас. Из-за нашей семьи. Света – моя жена. И если ей плохо, я не буду смотреть на это молча.
Наташа открыла рот, чтобы возразить, но в этот момент в дверь позвонили. Света почувствовала, как внутри всё сжалось. Неужели ещё кто-то?
Сергей пошёл открывать, и через минуту в гостиную вошла Оля, младшая сестра Сергея. В руках у неё был пакет с пирогами, а на лице – привычная беззаботная улыбка.
– О, Наташа, ты уже тут! – воскликнула она. – А я думала, я первая приехала. Свет, я тут пироги испекла, с яблоками, твои любимые.
Света почувствовала, как пол уходит из-под ног. Она посмотрела на Сергея, потом на Наташу, потом на Олю, и вдруг всё закружилось. Сердце заколотилось так сильно, что она едва могла дышать. Она схватилась за спинку стула, чтобы не упасть.
– Света! – Сергей подскочил к ней, поддерживая за плечи. – Что с тобой?
– Я... – она попыталась вдохнуть, но воздуха не хватало. – Мне нужно... лечь.
Наташа и Оля переглянулись, явно не понимая, что происходит. Лиза подбежала к маме, её глаза наполнились слезами.
– Мамочка, ты заболела? – спросила она дрожащим голосом.
– Всё хорошо, солнышко, – прошептала Света, но голос её был слабым.
Сергей помог ей дойти до спальни и уложил на кровать. Наташа и Оля остались в гостиной, перешёптываясь. Света слышала, как Наташа говорит:
– Это что, теперь мы вообще не можем приезжать?
– Да она просто драматизирует, – ответила Оля. – Подумаешь, устала. Все устают.
Сергей вернулся в гостиную, и Света услышала, как он повысил голос – впервые за всё время их брака.
– Хватит! – сказал он так громко, что даже Лиза вздрогнула. – Вы не понимаете, что Света в больнице была? Что у неё нервное истощение? Вы хоть раз задумались, что она чувствует, когда вы сваливаетесь к нам без предупреждения?
– Сережа, не кричи, – попыталась успокоить его Наташа. – Мы же не знали...
– Не знали, потому что не спрашивали! – отрезал он. – А теперь послушайте меня. Пока Света не восстановится, никаких гостей. Никаких пирогов, никаких «заскочу на часок». Ясно?
Света лежала, глядя в потолок, и чувствовала, как слёзы текут по вискам. Она была благодарна Сергею за эти слова, но в то же время понимала: это только начало войны. Его семья не сдастся так просто.
Прошёл ещё день. Света старалась следовать рекомендациям врача: больше отдыхать, меньше нервничать. Но каждый звонок телефона заставлял её вздрагивать. Она ждала, что вот-вот позвонит Галина Ивановна или Наташа начнёт новую атаку.
И она не ошиблась. Вечером, когда Лиза уже спала, а Сергей готовил ужин, раздался звонок. На этот раз – Галина Ивановна. Света посмотрела на экран телефона и почувствовала, как внутри всё сжимается. Она передала трубку Сергею.
– Поговори ты, – тихо сказала она. – Я не могу.
Сергей кивнул и ответил на звонок.
– Мам, привет, – сказал он, стараясь звучать спокойно.
– Сережа, что там у вас творится? – голос Галины Ивановны был полон возмущения. – Наташа звонила, сказала, что ты их чуть ли не выгнал! Это что, теперь и мне нельзя приехать?
– Мам, – Сергей глубоко вдохнул, – Свете нужен покой. Врач сказал, никакого стресса. А ваши визиты... они её добивают.
– Добивают? – переспросила свекровь. – Да что ты такое говоришь? Я же для вас стараюсь! Пирожки вон пеку, Лизу навещаю...
– Мам, ты не понимаешь, – перебил её Сергей. – Ты не просто навещаешь. Ты критикуешь всё, что Света делает. Ты указываешь, как ей жить. А она... она на грани.
Света сидела рядом, слушая разговор, и чувствовала, как в груди нарастает ком. Она хотела верить, что Сергей сможет их остановить. Но в глубине души она знала: его семья не привыкла отступать.
– Сережа, – голос Галины Ивановны стал тише, но в нём появилась сталь. – Ты мой сын. И я не позволю твоей жене настраивать тебя против собственной матери.
– Это не она настраивает, – твёрдо сказал Сергей. – Это я сам вижу, что происходит. И я не хочу потерять жену из-за того, что ты не можешь уважать её границы.
– Границы! – фыркнула Галина Ивановна. – Какие ещё границы? Мы – семья!
– Да, семья, – согласился Сергей. – Но Света и Лиза – моя главная семья. И я сделаю всё, чтобы они были счастливы. Даже если это значит держать вас на расстоянии.
Света посмотрела на мужа с удивлением. Она никогда не слышала, чтобы он говорил так жёстко. И в то же время – так уверенно.
Галина Ивановна молчала несколько секунд, а потом сказала:
– Хорошо, Сережа. Посмотрим, как ты без нас справишься. Но не думай, что это конец. Я ещё приеду. И мы поговорим.
Она повесила трубку, и в комнате стало тихо. Света посмотрела на Сергея, и в её глазах мелькнула надежда.
– Ты правда это сказал? – тихо спросила она.
Он кивнул, устало потирая виски.
– Я не знаю, правильно ли я поступил, – признался он. – Но я не могу больше смотреть, как ты угасаешь.
Света обняла его, чувствуя, как напряжение последних дней немного отпускает. Но в глубине души она знала: это не конец. Галина Ивановна не из тех, кто сдаётся. И её слова – «Я ещё приеду» – звучали как обещание новой бури.
На следующий день Света решила взять выходной. Она отвела Лизу в садик, а сама поехала в парк. Ей нужно было проветрить голову, почувствовать себя свободной хотя бы на пару часов.
Она сидела на скамейке, глядя на уток, плавающих в пруду. Осенние листья падали на воду, создавая золотисто-красные узоры. Впервые за долгое время она почувствовала, что может дышать.
Но её мысли всё равно возвращались к семье Сергея. К их напору, их уверенности, что они имеют право на её время, её силы, её жизнь. Она вспомнила, как Наташа однажды оставила детей у них на неделю, потому что «ей нужно было отдохнуть». Как Оля звонила в три часа ночи, чтобы Света забрала её из клуба, потому что «такси дорого». Как Галина Ивановна переставляла мебель в их квартире, потому что «так лучше фэншуй».
И вдруг Света поняла: она не просто устала. Она злилась. Злилась на них за то, что они считали её само собой разумеющейся. Злилась на себя за то, что позволяла этому продолжаться. Злилась на Сергея за то, что он не замечал, как она тонет.
Она достала телефон и набрала номер своей подруги Кати, с которой не виделась уже полгода.
– Катя, привет, – сказала она, когда подруга ответила. – Мне нужно поговорить.
– Светка! – воскликнула Катя. – Куда ты пропала? Я уже думала, ты в монастырь ушла!
Света невольно улыбнулась.
– Не в монастырь, – сказала она. – Но почти. Можно я к тебе заеду?
– Конечно! – Катя даже не скрывала радости. – Приезжай прямо сейчас.
Через час Света сидела в уютной кухне Кати, держа в руках чашку с травяным чаем. Она рассказала всё: про больницу, про родственников Сергея, про свои слёзы и усталость. Катя слушала, не перебивая, а потом сказала:
– Свет, ты не можешь дальше так жить. Ты не их служанка. И даже не их родственница. Ты – жена Сергея и мама Лизы. Твоя главная задача – заботиться о себе и своей семье.
– Я знаю, – вздохнула Света. – Но как это сделать? Они же не понимают. Для них я – как мебель. Удобная, но неодушевлённая.
– Тогда заставь их понять, – твёрдо сказала Катя. – Ты уже начала. Ты сказала «нет» Наташе. Ты выдержала разговор с Галиной Ивановной. Теперь нужно идти до конца.
– А если они меня возненавидят? – спросила Света, и её голос дрогнул.
– А если возненавидят, то что? – пожала плечами Катя. – Это их выбор. Но ты не обязана жертвовать собой, чтобы заслужить их любовь.
Света молчала, переваривая слова подруги. Она знала, что Катя права. Но мысль о том, чтобы окончательно поставить точку в отношениях с роднёй Сергея, пугала её. Что, если это разрушит их брак? Что, если Сергей выберет их, а не её?
Когда она вернулась домой, Сергей встретил её с тревогой.
– Где ты была? – спросил он. – Я звонил, ты не отвечала.
– Была у Кати, – ответила Света, снимая пальто. – Мне нужно было поговорить с кем-то, кто меня услышит.
Сергей нахмурился.
– Я тебя слышу, – сказал он. – Я же сказал, что разберусь с ними.
– Сказал, – кивнула Света. – Но они не остановятся. Твоя мама уже пообещала приехать и «поговорить». А что дальше? Они будут давить, пока я не сломаюсь снова.
Сергей смотрел на неё, и в его глазах была боль.
– Свет, – тихо сказал он, – я не хочу тебя потерять. Скажи, что мне делать, и я сделаю.
Она посмотрела на него, чувствуя, как внутри борются страх и решимость.
– Нам нужно установить границы, – сказала она. – Жёсткие. И если они их не примут... тогда нам придётся решить, как жить дальше.
В этот момент раздался звонок в дверь. Света напряглась, ожидая увидеть очередного незваного гостя. Но когда Сергей открыл, на пороге стояла Галина Ивановна. В её руках был чемодан, а на лице – выражение, которого Света никогда раньше не видела.
– Нам нужно поговорить, – сказала свекровь, глядя прямо на Свету. – И я не уйду, пока мы не разберёмся.
Света почувствовала, как сердце пропустило удар. Это был момент истины. И она не знала, готова ли к нему...
– Нам нужно поговорить, – повторила Галина Ивановна, стоя в дверях с чемоданом в руках. Её голос был твёрдым, но в глазах мелькала непривычная неуверенность.
Светлана застыла, чувствуя, как сердце колотится в груди. Она посмотрела на Сергея, который выглядел не менее растерянным. Их маленькая квартира, пропахшая свежесваренным кофе, вдруг показалась тесной, как клетка. Дождь за окном стих, но серые тучи всё ещё висели над Новосибирском, словно отражая тяжесть момента.
– Хорошо, – наконец сказала Света, отступая в сторону. – Проходите, Галина Ивановна.
Свекровь вошла, аккуратно поставила чемодан у стены и сняла пальто. Её движения были медленными, почти церемонными, будто она готовилась к важному ритуалу. Сергей закрыл дверь, бросив на Свету взгляд, полный тревоги.
– Лиза спит? – спросила Галина Ивановна, оглядывая гостиную.
– Да, – коротко ответила Света. – Только легла.
– Хорошо, – кивнула свекровь. – Значит, можем говорить спокойно.
Света указала на диван, но сама осталась стоять, скрестив руки на груди. Ей нужно было чувствовать себя на равных, хотя внутри всё дрожало от напряжения. Сергей сел на стул у стола, словно пытаясь занять нейтральную позицию.
– Я слышала, что ты в больнице была, – начала Галина Ивановна, глядя прямо на Свету. – Наташа рассказала. Сказала, что ты... переутомилась.
– Не переутомилась, – поправила Света, и её голос прозвучал неожиданно резко. – Нервное истощение. Это когда человек доходит до точки, потому что не может больше справляться со всем сразу.
Галина Ивановна поджала губы, но не стала спорить. Вместо этого она опустила взгляд на свои руки, сцепленные на коленях.
– Я не знала, что всё так серьёзно, – тихо сказала она. – Ты всегда выглядела такой... сильной. Всегда всё успевала. Я думала, тебе это в радость.
Света почувствовала, как внутри закипает гнев, но заставила себя дышать глубже.
– В радость? – переспросила она. – Галина Ивановна, вы хоть раз спрашивали, чего я хочу? Или что мне нужно? Вы приходите, критикуете мои шторы, мою еду, мою жизнь. Наташа привозит детей и уезжает, даже не спросив, могу ли я с ними сидеть. Оля звонит посреди ночи, чтобы я забрала её из клуба. А я... я просто должна улыбаться и соглашаться?
Свекровь подняла глаза, и Света впервые увидела в них не привычное осуждение, а что-то похожее на растерянность.
– Я не хотела тебя обидеть, – сказала Галина Ивановна. – Я думала... мы же семья. Мы всегда так жили – друг другу помогали, вместе собирались.
– Помогали? – Света горько усмехнулась. – А когда вы мне помогали? Когда говорили, что я плохо готовлю? Или когда учили, как воспитывать Лизу?
Сергей кашлянул, словно пытаясь разрядить обстановку.
– Мам, Света права, – тихо сказал он. – Ты не замечаешь, как твои слова её ранят. И Наташа с Олей тоже. Они привыкли, что Света всегда всё делает, но не думают, какой ценой.
Галина Ивановна посмотрела на сына, потом снова на Свету. Её лицо смягчилось, но в голосе всё ещё звучала нотка обиды.
– Я не хотела, чтобы ты болела, – сказала она. – Я просто... хотела быть полезной. Думала, если я научу тебя, как правильно, тебе будет легче.
– Легче? – Света покачала головой. – Мне было бы легче, если бы вы просто уважали мой дом. Мои правила. Мою жизнь.
В комнате повисла тишина. Даже тиканье часов на стене казалось громким. Галина Ивановна опустила голову, и Света вдруг заметила, как сильно её свекровь постарела за последние годы. Седина в волосах, морщинки вокруг глаз – всё это стало заметнее в тусклом свете лампы.
– Я понимаю, – наконец сказала Галина Ивановна. – Я.. я ошибалась.
Света замерла. Она ожидала чего угодно – упрёков, оправданий, даже слёз. Но не этого.
– Мам, – Сергей подался впереди, – ты серьёзно?
– Серьёзно, – кивнула свекровь. – Я всю жизнь считала, что знаю, как лучше. Для тебя, для девочек, для всех. Но, похоже, я перестаралась.
Света почувствовала, как гнев внутри начинает растворяться, уступая место усталому облегчению. Она не была уверена, что верит этим словам, но сам факт, что Галина Ивановна признала свою вину, был чем-то невероятным.
– Я не хочу, чтобы вы перестали быть семьёй, – сказала Света, и её голос стал мягче. – Я просто хочу, чтобы вы видели во мне не прислугу, а человека. Жену вашего сына. Маму вашей внучки.
Галина Ивановна кивнула, и в её глазах мелькнула тень вины.
– Я поговорю с Наташей и Олей, – сказала она. – Они тоже должны понять. Мы все... привыкли, что ты всегда рядом. Но это не значит, что мы не ценим тебя.
Света молчала, переваривая услышанное. Она хотела верить, но годы накопленных обид не исчезали в один момент.
– А этот чемодан, – вдруг спросил Сергей, указывая на багаж свекрови. – Ты что, собралась куда-то?
Галина Ивановна слабо улыбнулась.
– Нет, – сказала она. – Я привезла Лизе подарки. Игрушки, книжки. Думала, если она проснётся, обрадуется. А ещё... – она запнулась, – я хотела остаться на пару дней. Но теперь понимаю, что лучше спросить. Можно?
Света посмотрела на Сергея, потом на свекровь. Впервые за всё время она почувствовала, что её мнение имеет значение.
– Можно, – сказала она после паузы. – Но только если вы будете уважать наши правила. Никакой критики. Никаких указаний. И никаких гостей без предупреждения.
– Договорились, – кивнула Галина Ивановна, и в её голосе не было привычной надменности.
На следующий день Света проснулась с чувством, что мир немного изменился. Лиза, увидев бабушкины подарки, визжала от восторга, листая новую книжку с яркими картинками. Галина Ивановна сидела рядом, слушая, как внучка читает вслух, и впервые за долгое время не вмешивалась с наставлениями.
Сергей ушёл на работу, но перед этим обнял Свету и прошептал:
– Спасибо, что дала ей шанс.
– Это не только ей, – ответила Света. – Это нам всем.
К обеду позвонила Наташа. Света напряглась, но, к её удивлению, голос сестры Сергея звучал не так уверенно, как обычно.
– Свет, привет, – сказала Наташа. – Мама рассказала, что с тобой было. Прости, я... я правда не знала, что тебе так тяжело.
Света молчала, не зная, что ответить. Она привыкла, что Наташа всегда говорит о себе – о своих детях, о своих проблемах. Но сейчас в её голосе было что-то новое.
– Я не хотела тебя нагружать, – продолжила Наташа. – Просто... ты всегда была такой сильной. Я думала, тебе всё по плечу.
– Я не железная, – тихо сказала Света. – И мне нужно время для себя. Для Лизы. Для Сергея.
– Понимаю, – ответила Наташа. – Мы с Олей говорили. Решили, что больше не будем приезжать без спроса. И если что-то нужно, будем договариваться заранее.
Света почувствовала, как ком в горле растворяется.
– Спасибо, – сказала она. – Это много значит.
К вечеру позвонила Оля. Её извинения были короче, но искренними.
– Свет, я правда не думала, что тебе так тяжело, – сказала она. – Я привыкла, что ты всегда выручаешь. Но я обещаю – больше никаких ночных звонков. И никаких пирогов без предупреждения.
Света невольно улыбнулась.
– Договорились, – ответила она. – Но пироги можешь привозить. Только звони заранее.
Прошёл месяц. Света всё ещё пила таблетки, но головные боли стали реже. Она начала высыпаться, и даже Лиза заметила, что мама снова смеётся, как раньше.
Галина Ивановна приходила раз в неделю, но теперь спрашивала, удобно ли. Она больше не критиковала Светины шторы или способ готовки, а однажды даже похвалила её борщ. Наташа и Оля тоже держали слово – звонили заранее, приезжали реже и всегда привозили что-то с собой, чтобы не нагружать Свету.
Однажды вечером, когда Лиза уже спала, Света и Сергей сидели на кухне, держа в руках кружки с чаем. За окном падал первый снег, укрывая город мягким белым покрывалом.
– Знаешь, – сказала Света, глядя на мужа, – я боялась, что они никогда не изменятся. Что мы так и будем жить, как в осаде.
Сергей улыбнулся, накрыв её руку своей.
– А я боялся, что потеряю тебя, – признался он. – Когда ты лежала в больнице, я понял, что если не встану на твою сторону, то разрушу всё, что у нас есть.
Света посмотрела на него, и в её глазах мелькнули слёзы – но теперь это были слёзы облегчения.
– Спасибо, – тихо сказала она. – За то, что услышал.
В этот момент раздался звонок в дверь. Света напряглась, но Сергей только рассмеялся.
– Это пицца, – сказал он. – Я заказал, чтобы ты сегодня не готовила.
Света улыбнулась, чувствуя, как тепло разливается по груди. Впервые за долгое время она чувствовала себя дома – в своём доме, где её голос имел значение.
Рекомендуем: