Алексей Петрович привел её и Лидочку в свой небольшой дом на две комнаты - в одной стояла кровать, старенький шкаф и комодик. А в другой обстановка была получше - круглый стол, возле которого расположились четыре стула, эта же комната была и кухней, и гостевой - в углу стояла небольшая кровать, на которой, как говорил Алексей Петрович, он спал, пока жива была его бабушка, а теперь она пустует.
Глава 1
На ту кровать, что была в комнате со столом, определили Лиду, а Алексей Петрович и Марина спали в другой.
Марина иногда ловила себя на мысли, что не хочет идти к мужу под бочок. Нет, он был ласковым, нежным и добрым. Но... Она так и не смогла его полюбить.
Порой Марина думала, что зря она вышла за него замуж, но тут же одергивала себя - и что бы её дальше ждало? Беспросветная работа на ферме и в поле? Нищета?
Первые месяцы в доме Алексея Петровича прошли в тишине, как будто сама жизнь затаила дыхание.
Марина уважала мужа по-настоящему. Она видела, как он вставал в пять утра, чтобы успеть обойти больных до начала приёма. Как терпеливо выслушивал старух-соседок, которые приходили не столько лечиться, сколько поговорить. Как подолгу сидел над книгами, изучая новые методики, хотя и так был одним из лучших врачей в округе. Он никогда не повышал голоса, не требовал благодарности и внимания. Алексея можно было сравнить с надежным фундаментом дома. Только вот Марина чувствовала, будто ей что-то не хватает. Юное молодое сердце хотели страсти, любви, романтики, окунуться в эти чувства как в омут с головой. Ощутить всё то, чего не было в её браке с Алексеем. Жизнь скорее рутину напоминала. С утра они оба шли на работу - Алексей в больницу, а она в заводскую столовую.
Порой ей было неловко - он образованный, начитанный, а Марина всю жизнь в селе прожила и книжки в руки стала брать только переехав в город.
- Мариша, ты чай будешь? - спрашивал он по утрам, ставя перед ней кружку с паром. Спрашивал просто так, чтобы нарушить молчание, что висело в комнате.
- Да, спасибо, - кивала она с благодарностью.
- Лидок, ты молока хочешь или чаю с молоком?
- Чаю с молоком! - кричала девочка, подпрыгивая на стуле.
- Тогда держи, - он ставил перед ней маленькую кружку, специально для неё купленную. - Аккуратнее, не обожгись.
Он относился к Лидочке так, будто она была его родной дочерью. Даже больше - будто он всю жизнь мечтал о такой дочке. Он учил её читать, сидя вечерами с азбукой, терпеливо повторяя слоги. Он водил её в лес за грибами, хотя сам не любил ходить по лесу - слишком много воспоминаний о госпиталях под открытым небом, о раненых, которых несли на носилках сквозь чащу. Но ради Лиды он отгонял непрошенные воспоминания. Он сшил ей куклу из старой рубашки, когда она плакала, что у всех есть куклы, а у неё нет. Он нес её на плечах, когда она уставала идти по улице. Он рассказывал ей сказки, которые сам придумывал, и вместе с ней мечтал о том, что когда она вырастет, то станет врачом и будет работать вместе с ним.
Марина смотрела на это и думала: "Какой он хороший человек, какой добрый, но... чужой."
Она не могла объяснить, почему так и не полюбила его, просто не было того трепета, того жара в груди, того желания броситься к нему, обнять, прижаться, как в книгах, которые она иногда читала по ночам, когда все спали. В книгах любовь была словно пожар - яркая, жгучая, неудержимая. А у неё как тлеющие угли - тепло, но без пламени.
Однажды, через год после свадьбы, Лидочка спросила:
- Мариша, а ты Алексея Петровича любишь?
Марина замерла, вытирая тарелки.
- Ну... конечно. Он же хороший. А почему ты спрашиваешь?
- Так просто, - пожала плечами девочка. - Я его люблю как папу.
- Папу... папа был другим, но Алексей Петрович тоже хороший. Очень. Просто ты нашего отца не помнишь.
- И всё равно я его люблю. Вот сегодня утром я ему так и сказала, - Лида вышла из-за стола и побежала на улицу.
Марина посмотрела в окно, где за стеклом падал снег, и прошептала:
- А что, если я никогда не смогу его полюбить? Что тогда?
*****
Работа в столовой была тяжёлой, но Марина не жаловалась. Это большие кастрюли, весь день на ногах, гора грязной посуды и уборка помещения - всё это было однообразным день ото дня. Но она привыкла, тут все равно было легче, чем на ферме в родной деревне.
Однажды весной 1948 года на завод пришел работать новый специалист. Молодой человек, с веснушками на носу и взъерошенными каштановыми волосами сразу покорил девичьи сердца. Виталий Семенов только окончил институт и смотрел на мир так, словно он ему принадлежит.
Первый раз Марина увидела его в столовой. Он стоял у окна, держа в руках тарелку с борщом, и смеялся с заводской медсестрой Людой. Его смех был звонкий, живой, и молодая женщина невольно им залюбовалась.
А потом, когда Виталий поел, он сам подошел к ней, улыбнулся и произнес:
- Спасибо за обед! Вкусно, как у мамы!
- Не за что, - ответила она, робко опуская глаза. - Это всего лишь моя работа.
Но в тот вечер, лёжа в постели рядом со спящим Алексеем, она вдруг вспомнила улыбку Виталия. Вспомнила, и почувствовала, как внутри что-то дрогнуло.
Через неделю Виталий стал заходить в столовую чуть раньше, чтобы успеть на горячее и самое вкусное, как он говорил. Он шутил, рассказывал анекдоты, спрашивал, как приготовить борщ, "чтобы потом жену радовать". Марина смеялась над его шутками. Впервые за долгое время по-настоящему, искренне и заливисто.
- А вы замужем? - спросил он однажды, глядя ей прямо в глаза.
- Да.
- Жаль, - Виталий вздохнул с сожалением.
Она больше ничего не сказала, но сердце заколотилось и, поймав её взгляд, Виталий удивился - по ней было видно, что она не против романов на стороне.
***
Они начали встречаться тайком. Сначала были просто разговоры в столовой, проводы Марины до дома, когда Алексей был еще на работе. Потом прогулки в лесу, затем и поцелуи. Жаркие, отчаянные, как будто они оба понимали, что это неправильно, но не могли остановиться.
- Ты такая красивая, - шептал он, гладя её по волосам. - Такая милая.
- Я замужем, Виталя, - Марине было очень стыдно, но она не могла прекратить эти встречи.
- Ты замужем, но ты несчастна. Твои глаза были полны грусти и тоски, когда я впервые тебя увидел. Но сейчас, когда ты смотришь на меня, в твоем взгляде я вижу пламя. Скажи, ты любишь мужа?
Она промолчала. Виталию и слова были не нужны, но Марина всё же произнесла:
- Он хороший, правда. Алексей оказался рядом в трудное для нас время, он заботится о нас с Лидочкой, делает всё для нашего удобства. Я пыталась его полюбить, честно, порой казалось, что так и есть, но почему тогда меня съедает такая тоска?
- Потому что ты молодая, в тебе бурлит жизнь бурным потоком, а ты плывешь по спокойной тихой заводи, - произнес он, обнимая её.
***
Осенью, когда Лида пошла в первый класс, Марина приняла решение. Она села напротив мужа и коротко произнесла:
- Леша, прости меня.
Он не кричал, просто смотрел на неё затравленным взглядом. Алексей не был слепым, он начал догадываться, что у жены кто-то есть, поэтому спросил прямо, не ожидая, когда она сама принзнается:
- Ты уходишь к нему?
- Да.
- Как я тут буду без тебя, спрашивать не стану. Но как же Лидочка?
- Она уйдет со мной. Леша, прости меня, пожалуйста. Просто Виталик, он... Он словно зажег меня, с ним мне весело, легко и свободно. Знаешь, я очень виновата перед тобой, мне не стоило соглашаться выходить за тебя замуж, ведь я в то время понимала, что у нас будет неравный брак.
- Глупости какие... А тот, к кому ты уходишь.. С ним у тебя будет равенство?
- С ним я этого не чувствую.
Алексей ушел в комнату, но когда вещи были собраны и недовольная плачущая Лида пыталась вырвать свою руку из руки Марины, Алексей подошел к ней и присел на корточки:
- Лидок, ты не плачь, хорошо? Марина разрешит тебе приходить ко мне. Как и прежде, мы будем на выходных гулять, собирать в лесу грибы и кормить семечками голубей. Марина, ты ведь разрешишь?
Она кивнула и Лида ненадолго успокоилась. Она обняла Алексея и прошептала:
- Я буду скучать по тебе каждую минуту. Ты мне папой стал, я тебя очень люблю.
Он едва сдержал слезы, когда детские ручонки обвили его шею. Алексей опустил глаза, чтобы не смотреть на Марину, которую очень сильно любил.