Даша проводила взглядом удаляющуюся фигуру Александра и вздохнула. «Почему она предложила ему чай? Зачем? Ведь знала, что он откажется». Она чувствовала себя неловко и глупо. Крёстная, со своими разговорами, совсем сбила её с толку. Она открыла дверь и вошла в дом, прошла на кухню, поставила чайник на плиту и села за стол. Мысли вернулись к Звонарёву. Ей действительно хотелось посидеть с ним, поговорить не о работе и не о бытовых мелочах, а о чём-то совсем другом, о жизни, например. Но он ушел, оставив её наедине с этими внезапно нахлынувшими на неё чувствами. Она подошла к окну и долго смотрела на заснеженную тропинку, по которой только что ушел Александр. Ей казалось, что в воздухе еще витает его запах, запах одеколона «Шипр», и ещё чего-то, мужского и сильного. Чтобы хоть как-то отвлечься от ненужных как ей казалось мыслей, она занялась домашними делами. Затопила печь, приготовила ужин, но есть совсем не хотелось, поэтому достала с полки вязание. А мысли все равно возвращались к Александру. Она не понимала, что с ней происходит. Раньше она видела в нем грубияна, выпивоху, человека на которого нельзя положиться, а теперь… Теперь все казалось по-другому. Когда на улице совсем стемнело, она устроилась с книгой у теплой печи, но не могла сосредоточиться на чтении, так же как и на вязании. Строчки расплывались перед глазами, а в голове звучал его голос. И ей вдруг показалось, что слова крёстной могут быть правдой. Может, Александр действительно думает о ней. И это осознание заставило сердце биться быстрее. Она отложила книгу и взглянула в окно.
На улице было темно и тихо. Лишь изредка слышалось завывание ветра. Она представила себе, как Александр сейчас сидит дома, вместе с Сенькой, и рассказывает ему что-то интересное. И ей захотелось, быть рядом с ними. Ей захотелось, чтобы он посмотрел на неё и сказал что-нибудь важное, что-нибудь такое, что изменит всю её жизнь. Даша вздрогнула, словно от озноба. Резкое осознание собственного желания быть рядом с Александром пронзило её как молния. Она отложила в сторону книгу, встала, оделась и вышла на улицу. В голове стучала только одна мысль: «Увидеть его, хотя бы на мгновение». Над Приречным висела полная луна, озаряя своим голубоватым холодным светом округу. В небе мерцали звёзды, предвещая к утру сильный мороз. Даша шла по заснеженной улице, холод щипал щеки, но она не чувствовала его. Сердце горело, как раскаленный уголь, разгоняя кровь по жилам. Придя на берег Серебрянки, долго смотрела на ту сторону, где стеной поднимался тёмный лес, и где там, в чаще этого леса, был Ивановский выселок, и дом Александра. Потом вздохнула, и медленно побрела обратно. Вернувшись, домой, разделась, легла в постель, но сон не приходил. В голове роились какие-то непонятные мысли. Она встала, зажгла свет и подошла к зеркалу. Посмотрев на своё отражение произнесла: «Ну что же ты, Дашка, признайся, будь честной сама с собой. Ты влюбилась в Александра, человека, которого еще совсем недавно считала чуть ли не своим врагом».
Проводив Дарью до дома, Александр поспешил к себе на кордон.
«Сенька там один, а я шляюсь неизвестно где», корил он себя.
Но внезапно поймал себя на том, что думает не о сыне, а о Даше. Перед глазами была её растерянная неловкая улыбка. И она не давала ему покоя. Он чувствовал, что между ними что-то меняется, и это почему-то пугало его. Дома его встретил Арсений.
— Пап, ну ты где так долго? — задал он вопрос прямо с порога.
Александр обнял сына и потрепал его по волосам.
— Прости, Сень. Задержался немного.
Он накормил Сеньку ужином, уложил спать, а сам сел у окна, глядя на темный лес. Мысли возвращались к Даше. Он вспоминал её глаза, полные искрящимся светом. Пытался понять, что происходит, но не мог. Раньше Даша казалась ему заносчивой гордячкой, а сегодня… Сегодня увидел в ней что-то другое, что-то, что заставило его сердце биться быстрее. Он отгонял от себя эти мысли, но они не отступали. Поэтому снова и снова вспоминал её улыбку, её взгляд, её слова. Он встал, вышел на улицу и закурил. Луна освещала поляну перед домом, и ему вдруг показалось, что видит вдалеке её силуэт. Присмотрелся, но это была лишь игра света и тени. Он вздохнул и вернулся в дом. Но сон не шел, ворочался в постели, думая о Даше. Вдруг захотел увидеть её, поговорить с ней, просто быть рядом.
Александр резко поднялся с кровати. «Что за глупости! Зачем она мне?», пробормотал он, пытаясь унять внезапно вспыхнувшее в нем желание. Но желание не унималось, а только разгоралось с новой силой, и он понимал, что никуда от него не деться. Поэтому оделся, взял из чулана лыжи, вышел на улицу и направился в сторону Приречного. Заснеженная тропинка хрустела под ногами, луна освещала путь, но Александр ничего не замечал, он думал только о Даше, о её глазах, о её улыбке. И вот, вдалеке показался её дом. Окна конечно же были тёмными. Он остановился, не зная, что делать дальше. Подойти? Уйти? Что сказать? В голове было пусто, только образ Даши стоял перед глазами. Но ноги сами понесли его вперед, и вот он уже стоит у её калитки. Он даже поднял руку, чтобы постучать в дверь, но остановился. Постоял ещё немного рядом с её домом, развернулся и побрёл обратно. Александр вернулся на кордон под утро. Чувствовал себя глупо и растерянно. «Зачем он вообще пошел к ней? Что хотел сказать?» Он не находил ответа.
Утро Даша встретила разбитой. Бессонная ночь и сумбурные мысли окончательно вымотали её. За окном занимался морозный рассвет, окрашивая снег в розовые тона. Она наскоро умылась, оделась и вышла во двор. Накормила кур, принесла дров из сарая, и затопила печь. Приготовила на плите яичницу, через силу позавтракала, и пошла на работу.
— Ну как, удалось свидание? — встретила её насмешливым вопросом Тася Заикина.
— Ты это о чём? — Даша с непониманием посмотрела на неё.
— Ой, не придуривайся, — скривилась Заикина, — прекрасно знаешь, что я имею в виду. Видела, как ты вчера отсюда с Звонарёвым ушла.
Даша покраснела.
— Никакого свидания не было. Просто нам по пути оказалось, ему в Приречное в магазин надо было, — пробормотала она, стараясь не смотреть в глаза Тасе, что бы та не заметила лжи.
— Ну-ну, рассказывай сказки, — не унималась нормировщица, — я же все видела, как вы друг на друга смотрели.
Даша отвернулась чувствуя, как щеки начинают пылать алой краской, и хотела уйти. Но Тася не позволила.
— Глупая ты, Дашка, — начала она наставлять девушку, — такие, как это Звонарёв, даром не нужны. Да, красавец. А толку? Вот что он может тебе дать? Ровным счётом ничего. Живёт в лесу, в казённом доме, жилья своего не имеет. Малый на руках. Тебе нужен чужой ребёнок? Ты хоть понимаешь какая это обуза?
Даша молча слушала, а Тася не унималась.
— Но самое главное, он пьяница.
— Александр не пьяница, — наконец вставила Даша слово, в бурный поток Тасиной речи, — он выпивал, это правда, но сейчас за ним такого незаметно.
— Много ты понимаешь, — возмутилась Заикина, — на работу да, приходит трезвым. А дома чем занимается, тебе известно?
Даша молчала.
— Молчишь, вот то-то, — Заикина многозначительно подняла вверх палец, — дома пьёт, можно даже к гадалке не ходить. Говорю тебе, погляди на Ивана Петровича, раз так замуж приспичило.
С этим не пропадёшь, как за каменной стеной будешь.
— Да ну тебя, — наконец произнесла Даша, словно сбрасывая с себя оцепенение.
Она посторонила Тасю, и ушла в свой кабинет, чувствуя, как щеки полыхают словно кумач. От этого ей хотелось провалиться сквозь землю. Весь день на работе ей казалось, что все вокруг знают о её внезапно вспыхнувших чувствах к Звонарёву. Слова Таси эхом отдавались в голове, заставляя её смущаться ещё больше. Она старалась сосредоточиться на работе, но мысли постоянно возвращались к Александру. К его глазам, к его улыбке, к какому-то отрешённо уставшему взгляду. Вечером, возвращаясь домой, она увидела его издалека. Он стоял у её калитки, о чем-то задумавшись. Даша замерла на месте, не зная, что делать. Подойти? Убежать? Она чувствовала, как сердце бешено колотится в груди. Александр поднял голову и посмотрел на неё. В его глазах она увидела то же смущение и ту же неловкость, что чувствовала сама. Она медленно подошла к нему.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она тихо.
Александр вздохнул и посмотрел на заснеженную тропинку.
— Я… я просто хотел увидеть тебя, — проговорил он.
Даша почувствовала, как колени слабеют.
—Зачем? — выдохнула она.
Александр посмотрел ей в глаза.
— Я не знаю, Даша. Но я не могу этого скрывать. Ты мне нравишься.