Глава 1: Хрустальная крепость
Анна разглядывала свое отражение в огромном окне, за которым медленно гас петербургский вечер. Золотые шпили и мокрый асфальт сливались в размытую акварель. В отражении она видела не свою гостиную в пастельных тонах, а призрак самой себя – тридцатипятилетнюю женщину, у которой, казалось, есть всё. И всё это было сделано из хрусталя: прекрасное, прозрачное и невероятно хрупкое.
— Опять у окна стоишь? – мягкий голос мужа вывел ее из оцепенения.
Сергей подошел сзади, обнял ее, прижав подбородок к ее виску. Его руки, сильные и надежные, пахли дорогим мылом и едва уловимым ароматом древесины из его кабинета. Он был ее скалой, ее крепостью. Вместе они строили эту жизнь пятнадцать лет, кирпичик за кирпичиком: его карьера успешного архитектора, ее небольшой, но модный цветочный бутик, их уютная квартира с видом на канал Грибоедова.
— Просто смотрю, – улыбнулась Анна, поворачиваясь к нему и касаясь губами его щеки. – Дождь начался.
— Романтично, – он рассеянно поцеловал ее в лоб. – Слушай, я завтра внезапно улетаю. В Москву. Срочные переговоры по новому проекту.
В груди у Анны что-то екнуло. Небольшой, но острый укол. Неопределенность.
— Надолго?
— Дня на три, не больше. Прости, что так внезапно. Сам в шоке.
Он говорил легко, но его взгляд скользнул мимо нее, в сторону темнеющего окна. Анна отогнала подозрение. Она всегда была тревожной, а Сергей никогда не давал повода для ревности. Он был идеальным мужем. Слишком идеальным
— Ничего, справлюсь, – она сделала усилие, чтобы ее голос прозвучал светло. – Как раз заказов много, не соскучишься.
Они поужинали под тихий перезвон вилок и разговор о пустяках. Сергей рассказывал о проекте, но в его рассказе не хватало привычного огня, увлеченности. Он был здесь, но его мысли были где-то далеко.
Позже, когда он заснул, ровно дыша в затылок, Анна встала и пошла на кухню пить воду. Его ноутбук, как обычно, лежал на кухонном острове. Он никогда его не паролил. «У нас нет секретов», – говорил он.
И сейчас, проходя мимо, она машинально провела пальцем по тачпаду. Экран вспыхнул, открыв вкладку авиакасс. Она уже хотела закрыть ее, но взгляд поймал деталь. Рейс был не в Москву. Рейс был в Сочи. На сегодня. Не на завтра. И не на одного пассажира.
Сердце замерло. Хрустальная крепость дала первую трещину, тонкую, как волосок, но протянувшуюся от самого основания до вершины.
Она села на стул, чтобы не упасть. «Ошибка, – лихорадочно думала она. – Смотрел рейсы, сравнивал цены. Да, конечно». Но дата. Дата была сегодняшняя.
Она открыла историю браузера. Десятки запросов: «лучшие рестораны в Сочи», «романтические отели на Красной Поляне», «погода в Сочи на выходные». И еще один запрос, который вогнал в ее жилы лед: «сколько хранятся следы спермы».
Анна отшатнулась от экрана, как от раскаленного железа. В ушах зазвенело. Мир, который секунду назад был прочным и знакомым, рассыпался в пыль. Она смотрела на спящую в спальне фигуру мужа и не узнавала его. Это был чужой. Лгун. Предатель.
И в этот момент его телефон на столе тихо вибрировал, освещая темноту холодным синим светом. Одно сообщение.
«Все готово, жду. Не подведи. Я вся в предвкушении. Твоя К.»
Твоя К. Катя? Ксюша? Кира? Какая-то К., которая «вся в предвкушении», пока его законная жена пьет воду на кухне с сердцем, разорванным в клочья.
Она не плакала. Шок был слишком сильным. Она просто сидела, сжимая в руках стакан, и смотрела в одну точку. Хрустальная крепость рухнула, и теперь ее заваливало обломками собственного счастья.
Глава 2: Тень на душе
Сергей улетал утренним рейсом. Он суетился, целовал ее в щеку, говорил что-то о том, чтобы она не забывала есть, обещал звонить. Он выглядел уставшим, под глазами были темные круги. Анна наблюдала за ним словно сквозь толстое стекло. Его движения, его слова – все казалось неестественным, разыгранным.
— Ты уверен, что все в порядке? – спросил он, уже на пороге. – Ты какая-то бледная.
«Да, дорогой, – пронеслось в голове у Анны. – Я бледная, потому что всю ночь не спала, представляя, как ты занимаешься сексом с некой К. в Сочи. И интересно, зачем тебе знать, сколько хранятся следы спермы? Для новой архитектурной концепции?»
— Просто голова болит, – выдавила она. – Удачного полета.
Дверь закрылась. Тишина в квартире стала гнетущей, физически ощутимой. Анна медленно опустилась на пол в прихожей, прислонившись спиной к двери. Теперь можно было плакать. Но слез не было. Была только пустота и жгучее, всепоглощающее унижение.
Она провела так, наверное, час. Потом встала, словно на автопилоте, приняла душ, оделась. Она должна была идти в бутик. Действовать, как будто ничего не случилось. Это было единственным способом не сойти с ума.
Весь день она механически составляла букеты, общалась с клиентами, улыбалась. Она была похожа на изящную заводную куклу. Внутри же бушевал ураган. Она представляла, как его самолет приземляется в Сочи, как он встречается с ней… с К. Как они обнимаются, целуются. «Твоя К.». От этих слов ее тошнило.
Вечером, вернувшись в пустую квартиру, она поняла, что не может так больше. Она не могла сидеть сложа руки. Ей нужны были доказательства. Не для развода, нет. Ей нужно было дойти до самого дна этой лжи, чтобы окончательно убить в себе ту Анну, которая верила в сказку.
Она села за его компьютер. На этот раз она копала глубже, без угрызений совести. Она нашла скрытую папку в облачном хранилище, притворяющуюся системной. Пароль он, видимо, сохранил в браузере. И она вошла.
Там были фотографии. Десятки фотографий. Он и женщина. Молодая, лет двадцати пяти, с длинными каштановыми волосами и дерзкой улыбкой. Они были в ресторанах, на горных склонах, обнимались на фоне моря. И была еще одна папка. С пометкой «Анализы».
Анна открыла ее. И мир перевернулся с ног на голову во второй раз за последние сутки.
Внутри были сканы медицинских документов. Спермограмма Сергея. И заключение врача: «Азооспермия. Полное отсутствие сперматозоидов в эякуляте». Диагноз, поставленный год назад.
Год. Целый год он знал, что бесплоден. И ни слова ей. Они ведь мечтали о детях. Откладывали, строили карьеру, а когда решились, ничего не получалось. И она винила себя, ходила по врачам, пила горстями таблетки. А он… он молча носил в себе этот страшный для мужчины диагноз и делал вид, что все в порядке.
Но это было еще не все. Рядом лежал другой документ. На ее имя. Отчет из частной клиники репродуктологии. В нем черным по белому было написано, что Анна Орлова абсолютно здорова и способна к зачатию. Дата – три месяца назад.
Он проверял ее. Тайно отвез ее анализы в другую клинику, чтобы перепроверить. И скрыл от нее правду. И свою, и ее.
И тут в голове у Анны все сложилось в жуткую, отвратительную мозаику. «Сколько хранятся следы спермы». Он не собирался изменять ей в Сочи. Он собирался подменить анализы. Чтобы она думала, что проблема в ней. Чтобы она продолжала винить себя.
Это было не предательство плоти. Это было предательство души. Холодное, расчетливое, растянутое во времени. Он не просто изменил, он строил из нее дуру, играл ее чувствами, манипулировал ее болью.
Ярость поднялась в ней такой волной, что потемнело в глазах. Она схватила первую попавшуюся вазу с комода и со всей силы швырнула ее в стену. Хрусталь разлетелся на тысячу осколков, мелодично и жалко звеня. Так же, как и ее сердце.
Он не просто ушел к другой. Он уничтожал ее изнутри.
Глава 3: Игра в тени
Три дня пролетели в каком-то тумане. Сергей звонил каждый вечер, голос его звучал спокойно и любяще. Он рассказывал о «сложных переговорах в Москве», спрашивал, как ее дела. Анна отвечала коротко, делая вид, что устала. Внутри же кипел ад. Она репетировала диалоги, кричала на него в пустой квартире, плакала от бессилия. Но к концу третьего дня ярость сменилась холодной, стальной решимостью.
Она не позволит ему это сделать. Не позволит выставить ее виноватой, списать свою трусость на ее мнимые проблемы. Если он хочет игры, она сыграет. Но по своим правилам.
Она продумала все до мелочей. Когда он вернулся, она встретила его с обычной улыбкой. Он выглядел измотанным и каким-то потерянным.
— Как переговоры? – спросила она, помогая ему снять пальто.
— Сложно, – вздохнул он. – Но все решили. Выгорел, если честно.
«Небось, с К. на горных склонах выгорел», – ядовито подумала Анна, но вслух сказала: – Иди, отдохни. Я приготовила твой любимый борщ.
За ужином она наблюдала за ним. Он был не таким, как обычно. В его глазах была какая-то тревога, не связанная с его ложью. Он несколько раз пытался что-то сказать, но потом замыкался.
— Аня, – наконец начал он, отодвигая тарелку. – Нам нужно поговорить о детях.
У Анны заколотилось сердце. Вот оно. Начало его гнусного плана.
— О детях? – сделала она удивленные глаза. – Что там говорить? Продолжаем пытаться. Я вот как раз хочу сходить к новому врачу, по рекомендации. Говорят, лучший специалист в городе.
Она смотрела, как он бледнеет. Как у него перехватывает дыхание.
— Нет, подожди, – он засуетился. – Может, не стоит? Мы же столько уже прошли… Ты так переживаешь каждый раз.
— Но я готова бороться, Сереж! – сказала она. – Я не хочу сдаваться. Тем более, я уверена, что со мной-то все в порядке. Должно быть.
Она произнесла эту фразу с легким ударением и поймала его испуганный взгляд. Ему показалось? Или она что-то знает?
— Конечно, с тобой все в порядке, – быстро сказал он. – Просто… давай немного подождем. Я очень устал с этим проектом.
— Хорошо, – легко согласилась Анна. – Подождем.
Она видела его облегчение. Он думал, что оттянул развязку. Дурак. Она только что начала игру.
На следующий день, когда он ушел в офис, Анна надела свое самое простое платье, собрала волосы в хвост и поехала в район, где он вырос. Она знала, что его мать, Людмила Петровна, живет в старом доме, куда Сергей наведывался раз в неделю. Анна с ней никогда не была близка, женщина была строгой и замкнутой.
Людмила Петровна удивилась, увидев ее на пороге.
— Аня? Что случилось? Сережа в порядке?
— Все в порядке, – улыбнулась Анна, заходя в небольшую, но идеально чистую квартиру. – Просто проходила мимо, решила навестить.
Они пили чай в гостиной, разговор не клеился. И тогда Анна осторожно, будто невзначай, завела речь о детях. О своей боли, о том, как хочет внука для свекрови.
Людмила Петровна хмуро слушала, а потом тяжело вздохнула.
— Мой Сережа всегда был сложным. Гордым. Не умел проигрывать. Не умел признавать слабости. Отец у него был такой же. Все в себе носил, все таил. Если уж он решил, что проблема в нем, он скорее землю проглотит, чем в этом сознается.
— В нем? – сделала удивленное лицо Анна. – Но почему он решил, что проблема в нем?
Старуха на мгновение смутилась, поняв, что проговорилась. Но потом махнула рукой.
— Да он еще мальчишкой, после той паротитной болезни, слышал от врачей, что могут быть последствия. Всегда этого боялся. А год назад, помнишь, он обследовался? Так вот, он тогда мне сказал, что все плохо. И что он тебе не скажет. Не может. «Она от меня уйдет, мама, – говорил он. – Не перенесет этого».
Анна сидела, ошеломленная. Так вот откуда ноги росли. Не просто трусость. Панический, идущий из детства страх быть неполноценным, брошенным. Это не оправдывало его. Но это объясняло ту глубину лжи, на которую он был готов.
Возвращаясь домой, Анна анализировала новую информацию. Он не монстр. Он – испуганный мальчик, запертый в теле успешного мужчины. И его план с подменой анализов был не актом злобы, а актом отчаяния. Он пытался сохранить ее, их брак, любой ценой. Даже ценой ее душевного покоя.
И тут ее осенило. Сочи. К. Зачем ему лететь в Сочи, чтобы подделать анализы? Это можно сделать и в Петербурге. Значит, была и другая причина. Та самая, настоящая К.
Вечером, когда Сергей смотрел телевизор, она «случайно» задела его телефон на столе. Он упал, и она, подобрав его, быстрым, отработанным движением разблокировала его (он использовал простой графический ключ, который она подсмотрела) и установила программу-шпион, скачанную ею заранее. Все заняло не больше десяти секунд.
— Ничего, не разбился, – улыбнулась она, возвращая ему телефон.
Он что-то пробормотал, не отрывая взгляда от экрана.
Анна вышла на кухню, делая вид, что моет чашку. Ее руки дрожали. Теперь она будет знать все его переписки, звонки, местоположение.
Она начала свою охоту. И была готова идти до конца. Чтобы узнать, кто же такая эта К. И какое место она занимает в этой жуткой паутине лжи, которую сплел ее муж.
Глава 4: Призрак в стекле
Три дня прошли с момента установки шпионской программы. Анна жила как во сне, раздвоившись на две части. Одна — любящая жена, которая заботится о муже, готовит ужины и расспрашивает о работе. Другая — холодный, расчетливый следователь, который в каждую свободную минуту проверял телефон, жадно впитывая информацию, стекавшуюся в скрытое приложение.
Переписка с «К.» молчала. Ни звонков, ни сообщений. Как будто тот вылет в Сочи был галлюцинацией. Это сводило ее с ума. Было ощущение, что она сражается с призраком.
Зато она узнала о Сергее больше, чем за все пятнадцать лет брака. Он переписывался с коллегами, с матерью, с друзьями из института. И везде он был разным. С коллегами — жестким и прагматичным лидером. С матерью — усталым, немного потерянным сыном, который писал: «Все нормально, мам, не переживай». С друзьями — тем самым старым Сережкой, с шутками и подначками.
Он нигде не был тем Сергеем, которого знала она. Тем теплым, надежным, немного скучноватым мужем. Это осознание было страшнее, чем сама измена. Получалось, что всю их совместную жизнь он играл роль. Носил маску.
На четвертый день призрак материализовался.
Она зашла в приложение и увидела активную переписку. Сергей писал с номера, сохраненного в его телефонной книге как «К.И. Клиника».
Ледяная волна прокатилась по ее телу. Так вот оно что. «К.» — это не Катя или Ксения. «К.» — это Клиника.
Сергей: Все готово с вашей стороны?
К.И.: Да, Сергей, все условия соблюдены. Донорский материал подобран согласно вашим пожеланиям (европеоидная раса, темные волосы, высшее образование, группа крови совпадает с вашей). Юридические документы подготовлены. Ждем вас в назначенную дату для процедуры ЭКО с криопереносом.
Сергей: Анализы жены?
К.И.: Все в порядке. Результаты подставлены в нашу систему, как мы и договаривались. Она будет уверена, что проблема в ней. После «неудачной» попытки ЭКО вы сможете предложить использование донорской спермы, и она, скорее всего, согласится, испытывая чувство вины.
Анна откинулась на спинку стула, не в силах оторвать взгляд от экрана. ЭКО. Донорский материал. Подставленные анализы. Это был не просто обман. Это был многоходовый, бесчеловечный план по созданию семьи-фальшивки. Он хотел подарить ей ребенка от анонимного донора, заставив ее поверить, что это его дитя, зачатого после «успешного» лечения ее мнимого бесплодия.
Его трусость, его страх быть разоблаченным, достигли космических масштабов. Он был готов лгать своему ребенку с самого его зачатия.
И тут в голове у нее что-то щелкнуло. Сочи. Зачем он летал в Сочи? Эта клиника была в Петербурге.
Она пролистала переписку назад. Да, первое обращение было три месяца назад. А поездка в Сочи — две недели назад. Она открыла историю браузера на его телефоне (теперь она могла делать это удаленно) и начала копать. Платежи, бронирования отелей...
И нашла. Помимо брони отеля в Сочи, был еще один платеж. Огромная сумма. Переведенная частной клинике в Сочи, называвшейся «Эко-Гарант». За день до его вылета.
Значит, клиник было две. Одна в Питере — для отвода глаз, для подделки анализов. А вторая, в Сочи — та, где они с «К.» собирались провести самое главное ЭКО. Настоящее. Туда, судя по всему, он и собирался ее везти под предлогом «консультации у лучшего специалиста».
Но кто такая К.И.? Врач? Координатор? Сообщница?
Анна зашла в социальные сети Сергея, начала просматривать список друзей. Имена на «К»... Карина, Кристина, Ксения... Ничего не цепляло. Потом она вспомнила: «К.И.» Инициалы. Она ввела в поиск сотрудников клиники «Эко-Гарант» в Сочи. И нашла.
Кира Игоревна Самойлова. Врач-репродуктолог. Фотография — женщина лет сорока, строгая, с умными проницательными глазами. Никакой дерзкой улыбки, никаких каштановых волос. Та самая женщина с фотографий в облаке была кем-то другим. Посторонней? Его настоящей любовницей?
Пазл снова рассыпался. Кира Игоревна была частью медицинского заговора. А та, другая женщина... кто она?
Анна почувствовала, что задыхается. Ложь была многослойной, как матрешка. Только вскрыв одну, она находила внутри следующую, еще более чудовищную.
В тот вечер Сергей пришел домой раньше обычного. Он был нервным, постоянно проверял телефон.
— Аня, — сказал он за ужином. — Я тут подумал... Может, махнем в Сочи? На недельку. Отдохнем. Я нашел там потрясающего врача, одного из лучших в России. Стоит того, чтобы к нему съездить.
Он смотрел на нее с надеждой и таким страхом, что его было почти жаль. Он закидывал удочку. Начинал свой грязный план.
Анна отложила вилку. Она смотла на его лицо, такое знакомое и такое чужое. Она могла сейчас все ему выложить. Устроить сцену. Разрушить его хлипкий карточный домик одним дуновением.
Но она не стала.
— Сочи? — она сделала задумчивое лицо. — Знаешь, а это отличная идея. Я как раз чувствую, что выгорела. Бутик, эти вечные анализы... Мне нужен отдых. И смена обстановки.
Она видела, как его лицо озарилось облегчением и триумфом. Он думал, что она клюнула. Что его план срабатывает.
— Отлично! — он улыбнулся своей обычной, «домашней» улыбкой, но теперь Анна видела за ней фальшь. — Я все организую.
— Давай, — кивнула она. — Только давай не на этой неделе? У меня много заказов. Через две, хорошо?
Она давала себе время. Время, чтобы понять, кто та женщина с фотографий. И чтобы решить, что же она будет делать, когда они окажутся в кабинете у Киры Игоревны Самойловой.
— Конечно, через две, — быстро согласился он.
Он встал, чтобы помыть тарелки, и поцеловал ее в макушку. Его прикосновение обожгло ее, как раскаленное железо.
Она сидела за столом, глядя ему в спину, и впервые за долгое время на ее глаза навернулись слезы. Не слезы боли или обиды. Это были слезы прощания. Она прощалась с тем Сергеем, которого любила. Потому что теперь она понимала — этого человека никогда не существовало. Он был лишь тенью, призраком в хрустальной крепости их брака.
Глава 5: Лицо из прошлого
Следующие десять дней Анна жила в состоянии лихорадочной активности. Она была похожа на агента под прикрытием. Днем — улыбчивая флорист и заботливая жена. Ночью — безжалостный сыщик.
Она наняла частного детектива. Это стоило ей половины месячной выручки от бутика, но это было необходимо. Она скинула ему все фотографии незнакомки из облака Сергея.
— Найдите ее. Узнайте все. Кто она, как ее зовут, как связана с моим мужем.
Детектив, сухой немолодой мужчина с усталыми глазами, пообещал разобраться за три дня.
Ожидание было невыносимым. Анна почти не спала. Она постоянно проверяла телефон, боясь пропустить сообщение от сыщика или новую переписку Сергея с Кирой Игоревной. Они уже обсуждали даты. Все было назначено. Через неделю они должны были лететь в Сочи.
На третий день детектив прислал сообщение: «Есть информация. Можно встретиться?»
Они встретились в тихом кафе на окраине города. Детектив положил на стол тонкую папку.
— Нашла ее быстро. Девушку зовут Виктория. Виктория Сергеева. Двадцать шесть лет. По образованию искусствовед, работает администратором в небольшой галерее.
Сергеева. Такая же фамилия, как у Сергея. У Анны похолодели руки.
— Они... родственники?
— Нет, — детектив покачал головой. – Это совпадение. Но связь между ними есть, и она гораздо глубже, чем вы можете предположить.
Он сделал паузу, давая ей подготовиться.
— Виктория — дочь первого мужа вашей свекрови, Людмилы Петровны. От ее брака до знакомства с отцом вашего мужа.
Анна замолчала, пытаясь осознать. Получалось... сводная сестра? Но Сергей никогда не упоминал о сводной сестре. Он всегда говорил, что он единственный ребенок.
— Они выросли вместе? — тихо спросила она.
— До определенного возраста. Когда Вашему мужу было десять лет, его отчим, отец Виктории, погиб в автокатастрофе. Людмила Петровна с сыном осталась жить в их квартире, воспитывала девочку как родную. Они с Сергеем были очень близки. Как брат и сестра.
Анна слушала, и кусок льда в ее груди начинал обрастать новыми ледяными иглами. Что-то было не так. Уж слишком они были близки на этих фотографиях для брата и сестры.
— А потом, — продолжал детектив, — когда Сергею было девятнадцать, а Виктории семнадцать, между ними случился... роман. Короткий, бурный. Людмила Петровна застала их вместе. Был страшный скандал. Девушку обвинили во всем, назвали совратительницей. Ее отправили к родственникам в другой город. Контакты между ними были строго запрещены.
— Боже мой, — прошептала Анна. — Значит, она... его сводная сестра. И его первая любовь.
— Именно так, — кивнул детектив. — Судя по всему, чувства между ними не угасли. Они возобновили общение примерно год назад. Встречаются тайно. В основном в Сочи.
Год назад. Как раз когда Сергею поставили диагноз. Он, испуганный, беспомощный, нашел утешение в объятиях женщины из своего прошлого. Женщины, которая знала его до того, как он стал успешным архитектором. Которая знала его мальчиком.
Теперь все вставало на свои места. Поездки в Сочи. Романтические ужины. Фотографии. Это была не просто измена. Это было возвращение к истокам, к запретной, но такой сильной первой любви.
Но тогда причем тут ЭКО? Зачем ему везти в Сочи свою жену, чтобы сделать ей ЭКО, если там живет его любовница? Это было безумием.
— Есть еще один момент, — детектив откашлялся. — Виктория беременна. Срок — восемь недель.
Удар был настолько сильным, что Анна физически почувствовала боль в груди. Воздух перестал поступать в легкие. Она схватилась за край стола.
Беременна. Его сводная сестра. Та, с которой у него был запретный роман, ждет от него ребенка. Ребенка, которого он, по его мнению, не мог иметь. Но диагноз... диагноз же был ошибочным? Или...
И тут ее осенило. Азооспермия. Полное отсутствие сперматозоидов. Но иногда, в очень редких случаях, при определенных формах азооспермии, жизнеспособные сперматозоиды все же можно получить с помощью биопсии яичка. Сложно, дорого, но возможно.
Вероятно, в Сочи, в клинике «Эко-Гарант», ему провели эту процедуру. И она увенчалась успехом. Для Виктории. А для нее, для Анны, он готовил фальшивку с донорской спермой.
Он давал настоящего ребенка своей запретной любовнице, а ей, законной жене, подсовывал суррогат. Чтобы обе женщины были при нем. Чтобы он мог быть отцом в обоих семьях.
Цинизм и размах этого плана повергли ее в ступор. Это было уже не трусостью. Это была мания величия, помноженная на полное пренебрежение к ней, к ее чувствам, к ее жизни.
— Вы в порядке? — спросил детектив.
Анна медленно выпила стакан воды. Рука дрожала.
— Да. Спасибо. Вы мне очень помогли.
Она расплатилась и вышла из кафе. Светило солнце, люди спешили по своим делам. Мир продолжал жить, а ее мир только что рухнул окончательно и бесповоротно.
У нее теперь было все. Имя ее соперницы. Ее лицо. И ее страшная тайна. Но что она будет со всем этим делать?
Одна мысль сверлила мозг: он летит в Сочи, чтобы быть рядом с беременной Викторией. А ее, Анну, он везет туда же, чтобы под шумок, под видом лечения, провести ей подсадку эмбриона от анонимного донора.
Он собирался разыграть их обеих. И она должна была этому помешать.
Глава 6: Немая сцена
Они летели в Сочи бизнес-классом. Сергей был неестественно оживлен, много говорил о проектах, о погоде, о том, как им нужен этот отдых. Анна молча кивала, глядя в иллюминатор на проплывающие внизу облака.
Она чувствовала себя актрисой, играющей в самом абсурдном спектакле. Ее партнер по сцене не знал, что она выучила не только свои реплики, но и все его.
Они поселились в шикарном отеле на берегу моря. Номер с огромной террасой и видом на море. Все было идеально, как в рекламном буклете. И так же фальшиво.
— Завтра у нас прием у врача, — сказал Сергей, распаковывая чемодан. — В десять утра. Не волнуйся, это просто консультация.
— Я не волнуюсь, — тихо ответила Анна. Она стояла на террасе, прислонившись лбом к холодному стеклу.
Он подошел к ней сзади, обнял.
— Все будет хорошо. Я обещаю. У нас все получится.
Его голос звучал так искренне, что на секунду ей захотелось обернуться и ударить его. Ударить со всей силы за эту чудовищную ложь, которую он называл обещанием.
Но она лишь расслабилась в его объятиях, сделав вид, что ищет утешения.
— Я знаю, — прошептала она.
Той ночью он крепко спал. А она лежала без сна, глядя в потолок и слушая его ровное дыхание. Она знала, что завтра ей нужно будет сделать выбор. Либо пойти у него на поводу, стать соучастницей его безумного плана. Либо разрушить все одним махом.
Она встала на рассвете. Надела простое платье, вышла из отеля. Воздух был свежим и влажным, море шумело невдалеке. Она села на скамейку на набережной и достала телефон. У нее был адрес галереи, где работала Виктория.
Анна не знала, зачем она это делает. Что она скажет этой девушке? «Здравствуйте, я жена вашего брата и любовника. Знаю, что вы ждете от него ребенка. Давайте объединимся против этого негодяя»? Звучало как бред.
Но ей нужно было увидеть ее. Увидеть не на фотографиях, а вживую. Понять, кто она, эта женщина, ради которой Сергей был готов на такое.
Галерея находилась в старой части города, в уютном дворике, заросшем виноградом. Анна вошла внутрь. Это было небольшое светлое пространство, на стенах — современная графика. За стойкой никого не было.
— Здравствуйте? — тихо позвала Анна.
Из-за угла появилась она. Виктория. В живую она была еще красивее — хрупкая, с большими серыми глазами и длинными ресницами. На ней было простое льняное платье, которое не могло скрыть небольшой, но уже заметный животик.
Анна почувствовала, как земля уходит из-под ног. Это была не абстрактная «соперница». Это была живая женщина, носящая под сердцем ребенка ее мужа.
— Здравствуйте, — улыбнулась Виктория. — Чем могу помочь? Интересуетесь чем-то конкретным?
Анна не могла вымолвить ни слова. Она просто смотрела на нее. На ее руки, которые инстинктивно легли на живот. На ее глаза — ясные, спокойные, ничего не подозревающие.
Она поняла, что Виктория не знает. Не знает о ней. Не знает, что Сергей женат. Или знает, но не в курсе их общих планов на ЭКО?
— Я... я просто посмотреть, — наконец выдавила Анна.
— Конечно, проходите, — Виктория снова улыбнулась и отошла к стойке, чтобы ответить на звонок.
Анна медленно прошлась по залу, не видя картин. Она слышала мягкий голос Виктории: «Да, я свободна вечером... Конечно, жду... Люблю тебя».
Она говорила с Сергеем. Анна была в этом уверена.
В этот момент их взгляды встретились. Виктория смотрела на нее с легким недоумением. И вдруг ее лицо изменилось. В глазах мелькнуло что-то... узнавание? Испуг? Нет, показалось.
Анна не выдержала. Она кивнула и почти выбежала из галереи на солнечную улицу.
Она шла, не разбирая дороги, пока не уперлась в тупик — небольшую смотровую площадку с видом на море. Она схватилась за перила, пытаясь перевести дыхание.
Она увидела ее. Увидела их будущее. Виктория с ребенком на руках. Сергей, счастливый отец. А она... а она будет где-то на обочине этой картины, с чужим ребенком в животе, обманутая, униженная.
Нет. Этого не будет.
Она достала телефон. Зашла в приложение-шпион. Открыла переписку Сергея с Кирой Игоревной. И пролистала до самого конца. До последнего сообщения, отправленного вчера.
Сергей: Кира Игоревна, я хочу еще раз все подтвердить. Мы используем донорский материал. Вы гарантируете, что жена никогда не узнает правды?
К.И.: Сергей, мы профессионалы. Вся документация будет подделана безупречно. Она будет думать, что это ваш общий ребенок. Как мы и договаривались.
Анна сохранила скриншот этого диалога. Потом открыла браузер и нашла сайт клиники «Эко-Гарант». Нашла раздел «Контакты» и электронную почту главного врача.
Она могла отправить ему это. Сейчас. С пометкой «Для сведения руководства о незаконных практиках вашего сотрудника». Карьера Киры Игоревны была бы разрушена. А вместе с ней и весь план Сергея.
Ее палец завис над кнопкой «Отправить».
Она смотрела на море. Оно было спокойным и безразличным. Оно не давало ответов.
Она могла уничтожить его план. Но что это даст ей? Мирное разоблачение? Развод? Она останется одна, с разбитым сердцем и чувством глубочайшего унижения.
Нет. Так она не хотела. Он должен был заплатить. Не просто потерять ее. Он должен был почувствовать ту же боль, то же предательство, тот же ужас, что чувствовала она все эти недели.
Она убрала телефон. Не сейчас. Она пойдет на эту «консультацию». Она посмотрит ему в глаза, когда он будет лгать ей с самой сладкой улыбкой.
У нее был свой план. И он только начинался.
Глава 7: Консультация
Клиника «Эко-Гарант» оказалась в современном стеклянном здании на одной из самых престижных улиц Сочи. Внутри пахло дорогим кофе и стерильной чистотой. Все было продумано до мелочей, чтобы внушать доверие и спокойствие. У Анны от этой безупречности сжималось сердце. Здесь, в этих стерильных стенах, ее муж планировал совершить самое большое предательство их жизни.
Сергей держал ее за руку. Его ладонь была теплой и влажной.
— Ничего не бойся, — прошептал он. — Просто поговорим.
Анна кивнула, делая вид, что ищет в его прикосновении опору. Она была готова.
Их пригласили в кабинет. Кира Игоревна Самойлова оказалась в жизни еще более строгой, чем на фотографии. Высокая, подтянутая, в белоснежном халате, она излучала холодную профессиональную уверенность. Ее взгляд, быстрый и оценивающий, скользнул по Анне, прежде чем она улыбнулась Сергею.
— Сергей, здравствуйте. Анна, очень приятно. Проходите, пожалуйста.
Они уселись в мягкие кресла перед массивным столом. Анна положила руки на колени, чтобы скрыть дрожь. Не от страха. От ярости.
— Ну что, — начала Кира Игоревна, открывая на планшете якобы медицинскую карту Анны. — Изучила ваши анализы, Анна. Ситуация, к сожалению, не самая простая. Но и не безнадежная.
Она говорила плавно, используя массу медицинских терминов, но ее глаза были пустыми. Она не смотла на Анну как на пациента. Она смотрела на нее как на объект сложной, хорошо оплаченной манипуляции.
— Как вы знаете, — продолжала врач, — основная проблема с зачатием, согласно всем обследованиям, на вашей стороне, Анна. Синдром поликистозных яичников в сочетании с тонким эндометрием. Естественная беременность, к сожалению, маловероятна.
Ложь лилась легко и свободно. Анна смотрела на Сергея. Он слушал, внимательно нахмурив брови, и кивал. Играя роль обеспокоенного, но поддерживающего мужа. В его глазах читалось неподдельное напряжение, но теперь она понимала — он боялся не за нее, а того, что их план провалится.
— Но мы не будем опускать руки, — с слабой, жертвенной улыбкой сказала Анна, в точности повторяя одну из своих старых, наивных фраз.
Она видела, как Сергей расслабляется. Он поверил. Поверил, что она все та же — доверчивая, несчастная женщина, которая винит себя.
— Конечно, нет! — тепло откликнулась Кира Игоревна. — Мы предлагаем вам программу ЭКО. Учитывая ваш диагноз, мы рекомендуем использовать донорские ооциты, чтобы увеличить шансы на успех.
Анна почувствовала, как по ее спине пробежал холодок. Они шли ва-банк. Не просто донорская сперма. Донорские яйцеклетки. Ребенок, который не будет иметь к ней никакого отношения. Ни генетически, ни физиологически. Просто суррогатное вынашивание.
Она посмотрела на Сергея, широко раскрыв глаза, изображая шок.
— Донорские? Но... это же... не мой ребенок?
— Генетически — нет, — мягко сказала Кира Игоревна. — Но вы его выносите, родите, будете его матерью. Это ваш шанс.
Сергей взял ее руку в свои.
— Аня, я понимаю, это сложное решение. Но я буду любить этого ребенка, как своего. Нашего. Мы будем его семьей.
Его голос дрожал. Он вкладывал в эти слова всю свою актерскую мощь. И в этот момент Анна поняла, что он, возможно, даже верит в то, что говорит. Он убедил себя, что это — единственный выход, акт милосердия по отношению к ней, бесплодной жене.
Ей стало физически плохо. Она отвела взгляд, делая вид, что борется с эмоциями.
— Я... мне нужно подумать. Это так неожиданно.
— Конечно, — сразу же согласилась Кира Игоревна. — Это серьезный шаг. Обсудите вдвоем. Но не затягивайте. Ваше окно для успешной процедуры ограничено.
Консультация подошла к концу. Врач еще раз улыбнулась, вручила им папку с «рекомендациями» и фальшивыми анализами. Сергей крепко жал ее руку, благодаря.
Они вышли из кабинета и молча доехали до отеля. В лифте Сергей попытался обнять ее.
— Я знаю, это тяжело. Но, может, это и правда наш шанс?
Анна отстранилась. Она не могла больше выносить его прикосновений.
— Не сейчас, Сергей. Мне нужно побыть одной.
В номере она заперлась в ванной, включила воду и, наконец, позволила себе разрыдаться. Но это были не слезы обиды или слабости. Это были слезы прощания с последними остатками иллюзий. Он был готов на все. На полное уничтожение ее материнства. Ради чего? Ради того, чтобы иметь семью и с ней, и с Викторией? Чтобы жить в своем извращенном сказочном мире, где он всемогущий король?
Она умылась ледяной водой и посмотрела на свое отражение в зеркале. Глаза были красными, но взгляд — твердым. Решение созрело.
Глава 8: Ночной звонок
Сергей, видимо, мучимый совестью или просто опасаясь срыва своего плана, был невероятно внимателен. Он заказал ужин в номер, пытался говорить на отвлеченные темы, расспрашивал о бутике. Анна отвечала односложно, делая вид, что погружена в свои тяжелые мысли.
— Знаешь, — сказала она, когда они пили чай на террасе, — я, наверное, прогуляюсь. Немного проветрю голову.
— Я с тобой, — сразу же предложил он.
— Нет. Мне нужно одной. Пожалуйста.
Он не стал спорить. Она вышла из отеля и направилась не к морю, а вглубь тихих жилых улиц. Ей нужно было говорить, и делать это без риска быть услышанной.
Найдя безлюдный скверик, она достала телефон и новый, купленный здесь же, сим-карту. Она набрала номер, который выучила наизусть.
— Алло? — ответил женский голос. Виктория.
— Здравствуйте, Виктория, — сказала Анна ровным, холодным голосом. — Мы виделись сегодня в вашей галерее. Я жена Сергея.
На той стороне провода воцарилась мертвая тишина. Потом слышимый вздох.
— Я... я не знаю, о чем вы.
— Знаете, — оборвала ее Анна. — Вы знаете. Вы ждете от него ребенка. Вам двадцать шесть лет, вы сводная сестра моего мужа, и ваш роман начался снова год назад.
— Он вам все рассказал? — голос Виктории дрогнул, в нем послышались слезы.
Анна фыркнула.
— О, нет. Он мне не рассказывал ничего. Он мне лжет. Так же, как и вам.
— Что вы имеете в виду?
— Он привез меня в Сочи, чтобы сделать мне ЭКО. С использованием донорских яйцеклеток и донорской спермы. Чтобы у нас был «общий» ребенок. Он сказал врачу, что я бесплодна.
— Это... это бред, — прошептала Виктория. — У него же...
— Азооспермия? Да. Но ему сделали биопсию. И она сработала. Для вас. А для меня он готовит фальшивку.
Снова тишина. Анна слышала, как девушка на том конце провода тяжело дышит.
— Он... он сказал, что вы в разводе. Что брак давно распался, вы просто не можете поделить бизнес. Он сказал, что вы не хотите детей, что вы холодная, черствая женщина.
Анна закрыла глаза. Очередной слой лжи. Он выстроил между своими двумя жизнями непроницаемую стену, очернив ее в глазах Виктории, чтобы та не сомневалась в его порядочности.
— Он лжет, Виктория. Мы живем вместе. Мы спим в одной постели. Он целует меня и говорит, что любит. А через час летит к вам. И он планирует иметь детей от обеих. От вас — своего, родного. А от меня — поддельного, чтобы я ничего не заподозрила и оставалась его удобной, законной женой.
— Нет... — это был уже не шепот, а стон. — Не может быть.
— Зайдите в его облачное хранилище. Папка «Анализы». Там все доказательства. Его диагноз. Мои анализы, доказывающие, что я здорова. И переписка с врачом этой клиники, Кирой Самойловой, где они обсуждают подмену материалов. Пароль от облака — дата рождения вашего общего отца.
Анна знала, что это подействует. Это была та самая деталь, которая не оставляла сомнений в ее осведомленности.
— Зачем вы мне это говорите? — спросила Виктория, и в ее голосе послышалась злость. — Чтобы я ушла? Чтобы оставила его вам?
— Нет, — тихо сказала Анна. — Я вам это говорю, потому что вы — единственный человек, который поймет масштаб его предательства. Он играл нашими чувствами, нашими самыми сокровенными мечтами. Он превратил нас в пешек в своей больной игре. Я не хочу, чтобы вы страдали. И я не хочу, чтобы он остался безнаказанным.
— Что вы предлагаете?
— Пока ничего. Просто знайте правду. И подумайте, готовы ли вы растить ребенка человека, способного на такое. Я позвоню вам еще.
Анна положила трубку. Ее руки дрожали, но на душе стало легче. Она посеяла семя сомнения. Теперь оно будет расти, отравляя идиллию Сергея и Виктории.
Она вернулась в номер. Сергей спал. Она легла рядом и смотрела в потолок. Война была объявлена. И первый выстрел сделан.
Глава 9: Игра в правду
На следующее утро Сергей проснулся в отличном настроении. Видимо, ему приснилось, что его гениальный план удается. Он накрыл на стол на террасе, принес свежих круассанов.
— Как самочувствие? — спросил он, целуя ее в щеку. — Отдохнула?
— Да, — улыбнулась Анна. Она решила сменить тактику. Пассивная жертва его больше не устраивала. — Знаешь, я много думала ночью.
— И? — он замер с кофейником в руке.
— И я согласна.
Он поставил кофейник так небрежно, что тот чуть не опрокинулся.
— Согласна? На... на ЭКО?
— Да, — она сделала свое лицо одухотворенным, полным надежды. — Ты был прав. Это наш шанс. Я хочу ребенка. Нашего ребенка. Неважно, чьи там гены. Я его выношу, рожу, и мы будем его любить.
Она видела, как по его лицу прокатилась волна самых разных эмоций: облегчение, триумф, и... ужас. Смутная, но растущая тревога. Он не ожидал такой быстрой капитуляции.
— Аня, это же такое серьезное решение... Может, еще подумаем?
— Я уже все обдумала, — она положила свою руку на его. — Ты сказал, что будешь любить его, как своего. Мне этого достаточно. Давай не будем тянуть. Позвони сегодня Кире Игоревне, скажи, что мы согласны. Пусть начинают готовить документы, подбирают доноров.
Она смотрела, как он бледнеет. Его план работал слишком хорошо, слишком быстро. Он не был к этому готов. У него же была беременная Виктория, с которой нужно было как-то решать вопрос. Он рассчитывал на ее слезы, сопротивление, чтобы выиграть время.
— Я... конечно, — он заерзал. — Но сегодня не получится. У Киры Игоревны выходной. И потом, нужно время, чтобы все организовать...
— Тогда в понедельник, — безжалостно парировала Анна. — Сегодня четверг. Целых три дня у них есть, чтобы подготовиться. Мы же не на Луну летим, просто подписать бумаги.
— Но понедельник... у меня там важные переговоры по проекту... в Москве... — он говорил, запинаясь, и его ложь была такой топорной, что Анне стало почти смешно.
— Отмени их, — сказала она мягко, но так, что это прозвучало как приказ. — Что может быть важнее нашего ребенка?
Он не нашел, что ответить. Он просто кивнул, сжав губы.
Весь день он был на нервах. Постоянно уходил на «важные звонки» на балкон. Анна знала — он звонил Виктории. И, судя по его мрачнеющему с каждым разом лицу, разговоры шли не очень.
Вечером, когда он снова вышел на балкон, Анна тихо подкралась к раздвижной двери. Она не могла разобрать слов, но тон его голоса был умоляющим, отчаянным.
— Вика, пойми, мне нужно время... Нет, я не изменяю тебе... Это просто формальность... Ради нашего же будущего... Она согласилась, я не могу сейчас все отменить... Да, я люблю тебя, только тебя...
Анна отошла от двери. Ее тошнило. «Формальность». Так он называл их с ней брак и будущего ребенка.
Когда он вернулся в номер, лицо его было серым от усталости.
— Все в порядке? — ласково спросила Анна. — Ты выглядишь утомленным.
— Просто работа, — отмахнулся он. — Завтра мне придется уехать на день. В Москву. Срочно. Вернусь к вечеру.
Он снова бежал. К Виктории. Утешать, обнадеживать, врать еще больше.
— Хорошо, — кивнула Анна. — Я как раз побуду одна. Похожу по магазинам. Надо же купить что-то красивое, для хорошего настроения.
Он снова не видел подвоха. Он видел лишь покорную, глупую жену, которая играет в его руках.
На следующее утро он улетел на самом первом рейсе в Москву. Разумеется, билеты были куплены на другой рейс, в один конец, и Анна проверила через приложение — его самолет должен был приземлиться в Москве через два часа после вылета. Он даже не потрудился продумать эту ложь.
Как только он уехал, Анна действовала. Она надела темные очки и большую шляпу, взяла такси и поехала не в магазины, а в тот самый тихий район, где находилась галерея Виктории.
Она не собиралась с ней встречаться. Она хотела увидеть их встречу.
Она устроилась в кофейне напротив и ждала. Через час такси остановилось у тротуара, и из него выскочил Сергей. Он выглядел изможденным и постаревшим. Он почти вбежал в галерею.
Анна ждала еще минут пятнадцать. Потом она расплатилась и медленно пошла через улицу. Она подошла к витрине галереи. Сквозь стекло она увидела их.
Сергей стоял на коленях перед Викторией, которая сидела на стуле и плакала. Он держал ее руки, что-то умоляюще говорил. Потом он обнял ее за талию, прижался лицом к ее животу.
Это была сцена такой нежности и интимности, что у Анны перехватило дыхание. Такого Сергея она не видела никогда. С ней он был всегда немного отстраненным, правильным. А здесь... здесь он был живым. Страдающим, любящим, настоящим.
И в этот момент Виктория подняла голову. Их взгляды встретились сквозь стекло. Девушка не отшатнулась. Не испугалась. Ее заплаканные глаза были полны не ненависти, а чего-то другого. Понимания? Скорби?
Анна медленно повернулась и ушла. Она получила то, за чем пришла. Последнее доказательство. Улику для своего собственного сердца, которое все еще пыталось обмануть себя.
Она знала, что будет делать в понедельник. Она пойдет на эту процедуру. Но не как жертва. А как мстительница.
Глава 10: Воскресенье. Затишье
Воскресенье было самым странным днем за всю эту поездку. Сергей вернулся поздно вечером в субботу, мрачный и замкнутый. Он почти не говорил, отмахиваясь от вопросов усталостью и «сложными переговорами». Анна не давила. Она наблюдала за ним, как хищник, видящий страх своей жертвы.
Он пытался быть нежным, но его прикосновения были механическими. Он смотрел на нее, но его мысли были далеко. Вероятно, с Викторией, с их будущим ребенком, с той жизнью, которую он для себя выстроил и которая теперь дала трещину.
Анна вела себя идеально. Она была спокойной, умиротворенной, даже радостной. Она болтала о том, как обустроит детскую, о именах, о том, как они будут проводить время втроем. Каждое ее слово было иглой, вонзающейся в его совесть. Он кивал, поддакивал, но в его глазах читался животный ужас.
«Он боится не того, что план провалится, — поняла Анна. — Он боится, что план сработает».
Он связал себя по рукам и ногам собственной ложью и теперь не видел выхода. Отменить процедуру — значит вызвать подозрения у «глупой» жены. Пойти на процедуру — значит совершить окончательное, непоправимое предательство, которое, как он начинал понимать, будет преследовать его всю жизнь.
После ужина он залпом выпил два бокала виски и рано лег спать. Анна осталась на террасе. Ночь была теплой, море дышало тяжелой, соленой грудью. Она достала телефон. Пришло сообщение с неизвестного номера. Но Анна знала, от кого оно.
Неизвестный номер: Я проверила. Все, что вы сказали, — правда.
Анна: Я не врала вам.
Неизвестный номер: Что будем делать?
Анна: Завтра в десять утра мы будем в клинике. Он будет подписывать бумаги на использование донорских материалов. Приходите.
Неизвестный номер: Зачем?
Анна: Чтобы он увидел нас вместе. Чтобы он понял, что игра окончена.
Ответа не было долго. Анна почти решила, что Виктория струсила.
Неизвестный номер: Я приду.
Анна выключила телефон. Все было готово. Ловушка захлопывалась.
Глава 11: Лицом к лицу
Понедельник. Десять утра.
Анна надела простое бежевое платье. Бежевое — цвет нейтральности, цвет пустоты. Таким она и чувствовала себя изнутри — выжженной и пустой. Но снаружи она была собранной и удивительно спокойной.
Сергей, напротив, был похож на приговоренного к казни. Он побрился небрежно, порезав подбородок, галстук повязал криво. Руки его дрожали.
— Ты готова? — его голос сорвался на фальцет.
— Абсолютно, — улыбнулась Анна.
В клинике их снова провели в кабинет к Кире Игоревне. На столе лежала стопка документов.
— Ну что, — врач улыбнулась своим безжизненной, профессиональной улыбкой. — Приняли решение?
— Да, — твердо сказала Анна. — Мы согласны на программу с использованием донорских ооцитов и спермы.
Кира Игоревна бросила быстрый взгляд на Сергея. Он молча кивнул, уставившись в стол.
— Прекрасно. Тогда начнем с документов. Это договор об оказании медицинских услуг, это информированные согласия на использование донорского генетического материала, это...
Анна взяла пачку бумаг и сделала вид, что внимательно изучает. Сергей нервно теребил ручку.
— Тут все стандартно, — сказала Кира Игоревна. — Можете просто подписать в отмеченных местах.
— Я юрист по образованию, Кира Игоревна, — мягко возразила Анна. — Я привыкла читать все, что подписываю. Вы не против, если я просмотрю?
Она видела, как взгляд врача стал настороженным.
— Конечно... Только это займет время.
— У нас его достаточно, — улыбнулась Анна.
Она медленно, вчитываясь в каждую строчку, начала листать документы. Она тянула время. Она ждала.
И дождалась.
Дверь в кабинет открылась без стука. На пороге стояла Виктория. Бледная, с синяками под глазами, но с гордо поднятой головой. На ней было то самое простое льняное платье, которое уже не скрывало округлившийся живот.
Сергей вскочил с места так, что стул с грохотом упал назад. Его лицо вытянулось от ужаса и непонимания.
— Вика? Что ты здесь делаешь?
Кира Игоревна тоже встала, ее безупречная маска профессионала дала трещину.
— Девушка, вы ошиблись кабинетом!
— Нет, не ошиблась, — тихо, но четко сказала Виктория. Ее взгляд был прикован к Сергею. — Я пришла за своим мужем.
В воздухе повисла гробовая тишина. Анна наблюдала за этой сценой, откинувшись на спинку кресла. Ее сердце бешено колотилось, но ее руки были спокойны.
— Что за бред? — прошипел Сергей. Он бросил панический взгляд на Анну, но та смотрела на него с наивным, ничего не понимающим выражением лица. — Вика, уйди отсюда. Сейчас же.
— Нет, Сергей. Я устала от твоей лжи. Ты сказал, что она — просто формальность. Ты сказал, что будешь со мной и с нашим ребенком. А теперь ты здесь... подписываешь бумаги на ребенка с ней?
Кира Игоревна пыталась взять ситуацию под контроль.
— Я вызову охрану. Сергей, угомоните эту... особу.
— Особу? — Виктория засмелась, и в ее смехе слышались слезы. — Я ношу под сердцем его ребенка! А вы, доктор, помогаете ему обманывать свою жену. Вы знаете, что он бесплоден? Знаете, что эти анализы — фальшивка?
Лицо Киры Игоревны стало маской ярости.
— Вон отсюда!
— Подождите, — наконец поднялась Анна. Ее голос прозвучал тихо, но в наступившей тишине он был как удар хлыста. Все взгляды устремились на нее. — Что... что происходит? Сереж, кто эта девушка? Что значит... что она носит твоего ребенка? Это шутка?
Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, в которых плескался неподдельный ужас. Она играла свою роль — роль обманутой жены, в чью жизнь ворвалась страшная правда. И играла блестяще.
Сергей был прижат к стене. Буквально и метафорически. Он метался взглядом между двумя женщинами, между разгневанной врачом и грудой разоблачающих документов на столе. Его хитросплетенная паутина рухнула в одно мгновение.
— Аня... я... это не так... — он попытался подойти к ней, но она отшатнулась, как от прокаженного.
— Не трогай меня! — ее крик был полон такой подлинной боли, что у самой Анны перехватило горло. Это была боль всех тех недель, которые она носила в себе. — Это правда? Ты бесплоден? И она... твоя сестра... беременна от тебя? И ты... ты хотел подсунуть мне чужого ребенка?
Она указывала на документы на столе. Ее палец дрожал.
Сергей стоял, опустив голову. Все его уверенность, вся его ложь испарились, оставив лишь жалкое, испуганное существо.
— Я не знал, как тебе сказать... — прошептал он. — Я боялся тебя потерять...
— Потерять? — засмеялась Анна, и этот смех звучал горше любого плача. — Ты потерял меня сейчас, Сергей. В эту самую секунду. Ты потерял все.
Она посмотрела на Викторию. Девушка плакала, прижимая руки к животу. В ее глазах не было триумфа. Была лишь пустота и отчаяние.
Анна повернулась и вышла из кабинета. Она шла по коридору клиники, не видя ничего перед собой. Она слышала за спиной приглушенные крики Сергея, голос Виктории, гневные выкрики врача.
Но это уже не имело значения.
Спектакль был окончен. Занавес упал.
Глава 12: Эпилог. Пепел
Она улетела в Петербург одним рейсом. Он остался в Сочи. Разбираться с последствиями. С Викторией. С разрушенной жизнью.
Анна вернулась в их квартиру-крепость. Она ходила по пустым комнатам, и ее не ранили больше ни его вещи, ни их общие фотографии. Они стали просто предметами. Пылью.
Он звонил ей сто раз. Она не брала трубку. Потом пришли сообщения. Сначала оправдания, мольбы. Потом — обвинения. «Ты все подстроила! Ты ее нашла! Ты все разрушила!»
Она удалила все, не читая. Его слова больше не имели над ней власти.
Через неделю пришло письмо от их общего юриста. Сергей соглашался на развод на ее условиях. Он отдавал ей квартиру, бутик, большую часть сбережений. Он не сопротивлялся. Он был сломлен.
Анна понимала почему. Правда, которую узнала Виктория, оказалась для нее слишком тяжелой. Девушка, по слухам, уехала от него, к родственникам. Он остался один. Со своим диагнозом, со своей ложью, со своим разрушенным царством.
Однажды вечером Анна снова стояла у огромного окна, глядя на огни города. Тот же вид, что и в начале этой истории. Но она была уже другой. Крепость рухнула, но на ее развалинах она отстроила себя заново. Не из хрусталя, а из стали.
Она больше не боялась одиночества. Оно было лучше, чем ядовитое тепло лжи.
Она взяла с полки их общую свадебную фотографию, долго смотрела на свое наивное, счастливое лицо, на его улыбку, за которой скрывалась бездна.
Потом она подошла к камину и бросила фоторамку в огонь. Пламя жадно лизнуло стекло, почернела бумага, расплавилась пластиковая оправа.
Она смотрела, как горит ее прошлое. И чувствовала, как вместе с дымом уходит боль.
Остался лишь пепел. И тишина. И свобода.
Она повернулась и вышла из комнаты, не оглядываясь. Впереди была новая жизнь. Ее жизнь.