Людмила втиснула свой объемный чемодан в узкий проход купе и облегченно вздохнула. Впереди маячили долгие шестнадцать часов пути до курорта на Черном море, и она мысленно благодарила себя за находчивость – успела всё-таки ухватить билет на нижнюю полку в последний момент.
В купе уже обосновались попутчики. На нижней полке напротив расположилась женщина примерно шестидесяти пяти лет с аккуратно уложенными седыми волосами. На верхней полке прямо над ней, полностью погрузившись в смартфон, лежала девочка-подросток – очевидно, внучка. А на месте Людмилы, которое по билету принадлежало именно ей, как ни в чем не бывало сидел пожилой мужчина с добродушным лицом.
– Добрый день всем, – приветливо улыбнулась Людмила. – Меня зовут Люда, будем знакомы.
– Здравствуй, здравствуй, милая, – с широкой улыбкой отозвался седовласый мужчина, не делая никаких попыток подняться. – Я Степан Михайлович. Ну что, в путь-дорогу, соседушки?
Поезд тронулся, плавно набирая ход, а пожилой сосед по-прежнему занимал место Людмилы без малейших признаков готовности переместиться на свою верхнюю полку.
– Простите, Степан Михайлович, но вы сидите на моем месте, – осторожно заметила Людмила. – У вас, наверное, билет на верхнюю полку?
Мужчина посмотрел на нее с лукавой улыбкой:
– Чего? А, ты не беспокойся! Днем все всегда внизу сидят, так уж повелось. А на ночь каждый на свое местечко отправится.
– Понимаете, мне бы хотелось разместиться одной, – попыталась объяснить Людмила. – Я намеренно выбирала билет именно на нижнюю полку.
– А? – переспросил мужчина, приставив ладонь к уху. – Говори погромче, дочка, со слухом у меня беда.
Людмила повысила голос:
– Мне неудобно, что вы заняли мое место!
– О-о-о, – протянул Степан Михайлович, добродушно улыбаясь. – Не тревожься ты так. Едем вместе – значит, должны по-соседски, дружно. Вот в наши времена о таких мелочах и не задумывались совсем.
И он пустился в пространный рассказ о поездках советских времен. О том, как пассажиры угощали друг друга домашними заготовками, как пели под стук колес и под гитару, как в тесноте, да не в обиде, и как все умели ценить человеческое общение.
– ...потому что народ был другой, понимаешь – умели уступать, делиться, помогать. Помню, в 1981-м ехали мы из Свердловска. В купе нас восемь человек набилось! И ничего, потеснились, всем места хватило. Душевные такие были люди…
Людмила заметила, как пожилая женщина напротив недовольно поджала губы и бросила на говорливого соседа неодобрительный взгляд.
– Послушайте, мужчина, – неожиданно вмешалась она, – девушка совершенно правильно говорит. Нужно уважать личное пространство. Она за это место деньги заплатила.
– Что такое? – Степан Михайлович снова приложил ладонь к уху.
– На свою полку подниматься нужно! – громче произнесла женщина.
– Куда? – искренне удивился пожилой мужчина. – Наверх? В мои-то годы? Мне, между прочим, семьдесят семь скоро стукнет. Как я туда заберусь?
– А зачем же тогда верхнюю полку брали? – спросила Людмила.
Степан Михайлович махнул рукой:
– Да не брал я ничего. Дочка билеты покупала. По интернету этому. Сказала, нижних полок уже не осталось. Да не волнуйся, милая, на ночь я как-нибудь заползу. А днем чего там делать-то, наверху?
Женщина напротив покачала головой:
– Ну что за безответственность! Дочь должна была учесть ваш возраст. Вот мой сын, хоть и занятой человек, всегда мне нижнюю полку берет. Понимает, что в моем возрасте карабкаться наверх – это испытание.
– Маша, ты как там? – обратилась она к девочке на верхней полке. – Может, спустишься, посидишь рядом?
– Не-а, бабуль, мне здесь нормально, – отозвалась девочка, не отрываясь от экрана. – Я видео для Тиктока монтирую.
– Вот видите, – улыбнулся Степан Михайлович, – молодежи наверху самое место. А мне, старику, там совсем неловко. Давайте лучше чайку выпьем. У меня и булки вот есть, домашние, с маком.
Он достал из старомодной дорожной сумки пакет с маковыми домашними булочками, по-хозяйски выложил их на столик.
Людмила почувствовала, что попала в затруднительное положение. С одной стороны, она имела полное право требовать своё законное место. С другой – перед ней сидел пожилой человек, которому действительно сложно забраться на верхнюю полку. Сказать прямо «это ваши проблемы» не позволяла совесть.
– Хорошо, – вздохнула она. – Давайте попьём чаю.
Степан Михайлович просиял:
– Вот и ладненько! Сейчас, дочка, я тебе самую вкусную булку выберу.
Следующие два с половиной часа Людмила слушала истории из жизни Степана Михайловича. О том, как он трудился главным механиком на текстильной фабрике, как ездил с проверками по всем областям от Москвы до Урала, как встретил свою Валентину на танцах в Доме культуры («В вальсе закружил, да так вместе 52 года и прокружили, пока не проводил в последний путь»).
– А вы куда путь держите, Степан Михайлович? – спросила Людмила, когда поток воспоминаний ненадолго иссяк.
– В Сочи, к дочке. Первая правнучка родилась, еду познакомиться, – с нескрываемой гордостью ответил он и, немного покопавшись в кармане рубашки, достал потертый смартфон. – Полюбуйся, какая красавица! Назвали Полиночкой, в честь бабушки моей.
Людмила взглянула на фотографию новорожденной и улыбнулась:
– Поздравляю вас! Чудесный ребенок.
К обеду Людмила уже узнала всю подробную биографию Степана Михайловича, включая истории о его двух дочерях, четырех внуках и теперь уже одной правнучке. А еще о том, как непросто одному в трехкомнатной квартире после ухода супруги, и как он благодарен младшей дочери, которая настояла на его визите к новорожденной правнучке.
– Сперва отказывался, – признался Степан Михайлович. – Куда, думаю, старый пень поеду, только мешаться буду. А потом подумал – когда еще увижу? Годы-то бегут, не идут.
После обеда он задремал, прислонившись к оконной занавеске. Людмила открыла планшет с загруженными книгами, но сосредоточиться на чтении не получалось – мысли все время возвращались к неловкой ситуации с местами.
– Вам, должно быть, неудобно. Я понимаю ваше положение. Многие пожилые люди сейчас привыкли, что им всегда уступят. Старая закалка, еще с советских времен. – сказала попутчица с нижней полки напротив.
– Да нет, я понимаю его ситуацию, – ответила Людмила. – Дочери действительно следовало подумать, как отец будет взбираться на верхнюю полку.
– Именно так, – кивнула Галина Петровна. – Мой сын всегда говорит: «Мама, выбирай удобное для себя». Видите, уважает возраст. А в этом случае... – она неодобрительно покачала головой.
К вечеру, когда настало время готовиться ко сну, возник закономерный вопрос: каким образом Степан Михайлович будет забираться на свою верхнюю полку?
– Да я потихоньку, – храбрился он, но было заметно, что перспектива карабкаться наверх его откровенно пугает.
– Давайте я проводницу позову, – предложила Людмила. – Она поможет.
Проводница, женщина средних лет, понимающе кивнула и помогла пожилому пассажиру взобраться на верхнюю полку. Степан Михайлович охал, кряхтел, но в конце концов оказался наверху.
– Спасибо, дочка, – поблагодарил он проводницу. – В молодые годы я бы одним махом запрыгнул, а теперь вот... годы берут свое.
Когда все улеглись, Людмила долго ворочалась без сна. Она размышляла о том, что завтра, возможно, Степан Михайлович предпочтет остаться наверху – ведь спускаться ему будет не менее трудно, чем подниматься. И ей наконец удастся посидеть в одиночестве на своей законной полке.
Но утром, открыв глаза, она обнаружила, что пожилой сосед уже устроился внизу, у нее в ногах, и с увлечением разгадывал кроссворд в потрепанной газете.
– Доброе утрецо, дочка! – радостно поприветствовал он ее. – Как почивалось? А я уже и чаек раздобыл. Будешь?
– Как же вы... – начала она и запнулась. – Как вам удалось спуститься?
– А, – махнул рукой Степан Михайлович. – Проводница помогла. Золотой человек, внимательная. Не то что некоторые молодые встречаются
Людмила поняла, что сопротивление бесполезно. В конце концов, оставалось всего несколько часов до прибытия.
За оставшееся время Степан Михайлович успел рассказать ей еще с десяток житейских историй и даже продемонстрировал старые, пожелтевшие фотографии из бумажника.
Когда поезд прибыл на конечную станцию, на перроне их уже ждали. Людмилу – подруга, Степана Михайловича – дочь с зятем.
– Папа, как доехал? – спросила миловидная женщина лет пятидесяти, забирая у отца потертую сумку.
– Превосходно! С чудесной попутчицей ехал, – он указал на Людмилу. – Такая внимательная девушка, всю дорогу меня слушала, не перебивала. Не то что вы, молодежь нынешняя, всё спешите куда-то.
Дочь виновато улыбнулась Людмиле:
– Спасибо, что проявили терпение. Папа очень общительный.
Когда они разошлись, подруга спросила Людмилу:
– Что за дедушка? Ты с ним знакома?
– Теперь знакома, – засмеялась Людмила. – Знаю всю его биографию, от рождения до правнуков. И знаешь... вначале я раздражалась, что он занял мое место. А потом поняла – иногда просто нужно принять ситуацию такой, какая она есть. И еще... – она лукаво улыбнулась, – никогда не покупай пожилым родственникам билеты на верхние полки. Даже если они сами говорят, что им всё равно.