Лидия Михайловна сидела в кресле и рассматривала связку ключей, которую принёс нотариус. Большие и маленькие, старые и новые, некоторые покрытые ржавчиной — всего их было семнадцать штук. Наследство от двоюродной тёти Раисы Степановны, с которой она почти не общалась.
— Маленький домик на окраине города, сад и вот эти ключи, — повторила она вслух слова нотариуса. — Что бы это могло означать?
Дочка Ольга мыла посуду на кухне и изредка поглядывала на мать.
— Мам, а зачем тётя Рая столько ключей собирала? — спросила она, вытирая руки полотенцем.
— Понятия не имею. Мы с ней почти не виделись после того, как она переехала в этот дом. Встречались только на похоронах родственников.
Лидия Михайловна взяла самый большой ключ — старинный, с затейливой головкой. Металл был потемневшим, но хорошо сохранившимся.
— Красивый какой. Явно старинный.
— А этот совсем крошечный, — Ольга показала на маленький серебристый ключик. — Наверное, от шкатулки какой-то.
— Завтра поедем к этому дому, посмотрим, что к чему. Нотариус сказал, что адрес простой — улица Садовая, дом четырнадцать.
— А может, не стоит? Что нам чужой дом? Продадим и всё.
— Оленька, не спеши. Раиса Степановна была странной женщиной, но не глупой. Если она мне всё это оставила, значит, была причина.
На следующее утро они сели в автобус и поехали на окраину города. Улица Садовая оказалась тихой и уютной, с частными домами, утопающими в зелени. Дом под номером четырнадцать стоял в глубине участка, почти скрытый разросшимися яблонями.
— Ничего себе, какой заросший сад, — удивилась Ольга, открывая калитку. — Тётя Рая одна за всем этим ухаживала?
— Она всегда любила возиться в огороде. Помню, в детстве у неё всегда был самый красивый сад во всём дворе.
Дом был небольшой, деревянный, с резными наличниками. Лидия Михайловна достала связку ключей и начала подбирать нужный. Третий по счёту подошёл к замку входной двери.
— Господи, какой же здесь порядок, — ахнула она, переступив порог.
В самом деле, дом был безукоризненно чист. Никакой пыли, всё расставлено по местам, будто хозяйка только что вышла ненадолго.
— А пахнет как-то... приятно, — заметила Ольга. — Лавандой пахнет.
— Рая всегда любила эти запахи. Сама травы сушила.
Они прошли по комнатам. Мебель простая, но добротная. Книги, рукоделие, множество комнатных растений. И везде — на столиках, на полках, в шкафчиках — маленькие замочки.
— Мама, смотри, сколько тут замков! — воскликнула Ольга. — И все разные.
— Значит, не зря она мне ключи оставила. Наверное, каждый из них что-то открывает.
Лидия Михайловна достала связку и принялась разглядывать замочки. На письменном столе стоял красивый деревянный ящичек с медным замком. Она попробовала несколько ключей — пятый подошёл идеально.
Внутри ящичка лежали письма, перевязанные голубой ленточкой, и фотографии. Лидия Михайловна осторожно развязала ленту и взяла первое письмо.
— «Моя дорогая Раечка», — прочитала она вслух. — «Не могу забыть наш разговор в саду. Твои глаза светились так, что я не спал всю ночь». Подпись — Михаил.
— А кто такой Михаил? — спросила Ольга, заглядывая через плечо матери.
— Не знаю. Рая никогда не была замужем, детей у неё не было. По крайней мере, я так думала.
Лидия Михайловна перебрала фотографии. На них была молодая Раиса Степановна с мужчиной лет тридцати. Светловолосый, улыбчивый, одет по моде пятидесятых годов.
— Красивая пара, — сказала Ольга. — Интересно, что с ним случилось?
— Не знаю. Но давай посмотрим, что ещё тут есть.
На комоде стояла шкатулка с перламутровой крышкой. Замочек у неё был крохотный, как раз под тот серебристый ключик. Внутри лежали украшения — серьги, брошки, кольца. Ничего особенно дорогого, но всё аккуратно разложено в бархатных отделениях.
— А вот это что такое? — Ольга указала на небольшой сейф в углу комнаты.
Самый большой ключ — тот самый, старинный — как раз подходил к сейфу. Дверца открылась с тихим скрипом. Внутри лежали документы, немного денег и ещё одно письмо в конверте с надписью «Лиде».
— Это мне, — удивилась Лидия Михайловна и вскрыла конверт.
«Дорогая Лидочка», — написала тётя Рая знакомым почерком. — «Если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет. Знаю, мы редко общались, но ты единственная из родни, кому я могу доверить свою тайну. В этом доме хранится история моей любви. Михаил был моим женихом. Мы должны были пожениться весной пятьдесят седьмого года, но он погиб в аварии за месяц до свадьбы. Я так и не смогла полюбить другого. Каждую вещь в этом доме я хранила в память о нём. Ключи — это ключи от нашего будущего, которого не случилось. От квартиры, которую мы снимали, от сундука с приданым, от шкатулки с обручальными кольцами... Прошу тебя, не выбрасывай всё это. Пусть кто-то знает, что была на свете большая любовь. В саду, под старой грушей, закопан ещё один ящик. Ключ от него — тот, что похож на сердечко. Там лежит самое дорогое. Твоя тётя Рая»».
— Боже мой, — тихо произнесла Лидия Михайловна. — Всю жизнь хранила память...
— Мам, а ты помнишь этого Михаила? — спросила Ольга.
— Смутно. Я тогда совсем маленькая была. Помню только, что тётя Рая вдруг стала очень грустной и замкнутой. А потом переехала в этот дом и жила здесь одна.
— Может, поищем тот ящик в саду?
— Конечно. Но сначала давай осмотрим всё здесь.
Они продолжили открывать замочки по всему дому. В книжном шкафу за стеклом стояли дорогие издания — видимо, подарки от Михаила. В спальне на туалетном столике — шкатулка с косметикой пятидесятых годов, всё ещё в идеальном состоянии. На кухне — старинная хлебница с замочком, внутри которой лежали пожелтевшие рецепты, написанные рукой тёти Раи.
— Смотри, тут написано «Любимый пирог Миши», — показала Ольга один из рецептов.
— Она всё помнила, всё сохранила.
В чулане обнаружился сундук — большой, деревянный, обитый железом. Ключ от него был среди самых больших в связке. Когда крышка поднялась, женщины увидели свадебное платье, аккуратно сложенное в белой ткани, мужской костюм и всё приданое, которое готовила невеста.
— Мама, это же целый музей любви, — с трепетом сказала Ольга.
— Да, доченька. И как же ей было тяжело всё это хранить...
Они вышли в сад. Старая груша росла в дальнем углу, её ветви склонялись до самой земли под тяжестью плодов. У корней земля была слегка вспушена — видно, тётя Рая недавно здесь копала.
Лопата нашлась в сарае. Копать пришлось недолго — ящик лежал неглубоко. Небольшой металлический короб с замком в виде сердечка. Нужный ключ тоже имел форму сердца — тётя Рая явно заказывала его специально.
Внутри ящика лежали два обручальных кольца, связанные белой лентой, и последнее письмо.
«Михаил, мой дорогой», — прочитала вслух Лидия Михайловна. — «Сегодня исполняется пятьдесят лет с того дня, как ты ушёл. Я прожила хорошую жизнь, но всё это время ждала встречи с тобой. Теперь, когда мне осталось немного, я не боюсь. Скоро мы будем вместе, и ничто нас больше не разлучит. Навсегда твоя Рая»».
— Она знала, что скоро умрёт, — тихо сказала Ольга.
— Видимо, да. И приготовилась к этому.
Они стояли в саду под старой грушей, и Лидия Михайловна чувствовала, как история тёти Раи проникает в её сердце. Всю жизнь хранить верность погибшему возлюбленному, превратить свой дом в храм любви...
— Мам, а что мы будем делать со всем этим? — спросила Ольга.
— Не знаю. Продать рука не поднимается. Это же не просто вещи, это чья-то судьба.
— А может, оставим дом? Будем сюда приезжать, ухаживать за садом?
— Знаешь, а ведь это хорошая мысль. Тётя Рая хотела, чтобы кто-то помнил её историю. Значит, мы и будем помнить.
В этот момент калитка скрипнула, и во двор вошёл пожилой мужчина с букетом цветов.
— Ой, извините, — сказал он, увидев женщин. — Я думал, дом пустой. Я Иван Семёнович, сосед. Каждую неделю приносил Раисе Степановне цветы из своего сада.
— Здравствуйте, — ответила Лидия Михайловна. — Я племянница Раи, Лидия Михайловна.
— А, так вы наследница! Рая часто о вас рассказывала. Говорила, что вы добрая, понимающая.
— Иван Семёнович, а вы знали про... про её историю?
— Про Михаила? Конечно, знал. Рая мне рассказывала. Удивительная женщина была — всю жизнь одну любовь в сердце носила. Я сам вдовец, понимаю, как это бывает.
— А часто она о нём говорила?
— Почти каждый день. Особенно весной, когда сад цвёл. Говорила, что Михаил очень любил цветущие деревья. Обещал, что у них будет самый красивый сад в округе.
Иван Семёнович положил цветы на скамейку под грушей.
— Можно я и дальше буду приходить? Цветы приносить? Рая просила — если что случится, не забывать это место.
— Конечно, — сказала Лидия Михайловна. — Мы тоже будем сюда ездить.
— А знаете, Раиса Степановна перед смертью говорила интересную вещь, — добавил сосед. — Сказала, что в доме остался ещё один секрет, который откроется только тому, кто по-настоящему поймёт силу любви.
— Что это может быть?
— Не знаю. Но она намекала, что есть ещё один ключ. Самый важный.
Лидия Михайловна посмотрела на связку в руках. Все семнадцать ключей они перепробовали, и все подошли к разным замочкам в доме. Неужели был ещё один?
— А где может быть этот ключ?
— Рая говорила загадками: «Там, где бьётся сердце дома». Что это означает, не знаю.
После ухода соседа женщины вернулись в дом. Лидия Михайловна ходила по комнатам и думала о словах Ивана Семёновича. Где бьётся сердце дома? Что это может означать?
— Мам, а может, это про камин? — предложила Ольга. — Сердце дома — это очаг.
— Точно! Давай посмотрим.
В гостиной стоял небольшой камин, давно не топленный. Лидия Михайловна заглянула внутрь и нащупала что-то твёрдое. Это был маленький металлический ящичек, прикреплённый к внутренней стенке камина.
На ящичке не было замка, только плотно подогнанная крышка. Внутри лежал ключ — не похожий ни на один из семнадцати. Необычной формы, с гравировкой, и записка: «От самой главной двери».
— И где же эта дверь? — задумалась Ольга.
— Не знаю. Но теперь я понимаю — тётя Рая оставила нам не просто дом. Она оставила загадку, которую мы должны разгадать.
Солнце клонилось к закату, пора было возвращаться домой. Но Лидия Михайловна знала — они ещё не раз приедут сюда. Дом тёти Раи хранил в себе ещё одну тайну, и она была полна решимости её разгадать.
Читайте еще: