– Катя, подожди, – Света сжала телефон так, что пальцы побелели. – Ты сейчас серьёзно? Мы же только вчера с Андреем билеты купили!
Голос Кати, сестры мужа, в трубке звучал так, будто она уже стояла в их прихожей с чемоданом. Света сидела на кухне, глядя на недоеденный бутерброд и остывающий чай. За окном шумел вечерний город, а в голове крутился вихрь мыслей. Отпуск. Их первый настоящий отпуск за три года. И вот теперь это.
– Ну а что такого? – Катя хмыкнула, и Света представила её привычную ухмылку. – Вы же всё равно уезжаете. Квартира пустовать будет. А у нас с Ваней как раз ремонт затеяли, жить негде.
– А почему не у мамы? – Света пыталась говорить спокойно, но голос дрожал. – У неё же дом большой, места хватит.
– Мама далеко, – отмахнулась Катя. – А вы в центре. И Димке в садик удобнее от вас возить.
Света глубоко вдохнула. Она знала этот тон. Катя всегда так разговаривала, когда уже всё решила. Её младшая золовка, тридцать лет, двое детей и муж, который вечно «на подхвате», никогда не спрашивала разрешения. Просто ставила перед фактом.
– Катя, мы с Андреем ещё не обсуждали… – начала Света, но золовка перебила:
– Да ладно тебе, Свет! Мы же семья! Не чужие. Не переживай, за квартирой присмотрим, цветы польём. Всё будет в ажуре.
Света прикрыла глаза. Семья. Это слово в устах Кати всегда звучало как козырь, который она вытаскивала, когда хотела получить своё.
Их дом. Их уголок. И теперь туда собирается въехать Катя с её шумной семьёй.
Света встала, чтобы налить себе воды. Руки дрожали. Она вспомнила, как в прошлом году Катя «заглянула на выходные» и оставила после себя гору посуды, пятно от сока на диване и сломанный фен. «Ой, Свет, извини, дети же!» – тогда весело отмахнулась она. А Света молча убирала, потому что Андрей сказал: «Ну, она же сестра, не чужая».
Дверь хлопнула – Андрей вернулся с работы. Его тёмные волосы были растрёпаны, а в руках он держал пакет с продуктами. Света любила эти вечера: они готовили ужин вместе, обсуждали планы, смеялись. Но сегодня она смотрела на мужа и чувствовала, как внутри закипает раздражение.
– Что-то случилось? – Андрей бросил взгляд на её напряжённое лицо, ставя пакет на стол.
– Катя звонила, – Света скрестила руки на груди. – Хочет пожить у нас, пока мы в отпуске.
Андрей замер, распаковывая пакет. Его брови слегка приподнялись.
– Пожить? – переспросил он. – А что, у них опять потоп?
– Нет, – Света покачала головой. – Ремонт. Говорит, им негде жить.
Андрей хмыкнул, доставая из пакета помидоры.
– Ну, ремонт – это дело такое. Может, и правда им помочь?
– Андрей, – Света шагнула к нему, стараясь не сорваться. – Это наш дом. Мы уезжаем на две недели. Я не хочу, чтобы кто-то тут жил без нас.
Он посмотрел на неё, и в его глазах мелькнула растерянность.
– Свет, это же Катя. Она не чужая.
– Не чужая, – согласилась Света, чувствуя, как горло сжимается. – Но почему она даже не спрашивает? Просто заявляет: «Мы поживём у вас». А если я против?
Андрей вздохнул и потёр шею.
– Ну, поговори с ней. Скажи, что нам неудобно.
– Я пыталась, – Света опустилась на стул, глядя на ромашки в вазе. – Она не слушает. Как будто я обязана согласиться, потому что «семья».
Атмосфера на кухне стала тяжёлой, как перед грозой. Андрей молчал, нарезая помидоры для салата. Света смотрела на его руки – сильные, с длинными пальцами, которые так ловко орудовали ножом. Она любила эти руки. Но сейчас ей хотелось крикнуть: «Почему ты всегда на её стороне?»
– Давай подумаем, – наконец сказал Андрей, не отрывая взгляда от разделочной доски. – Может, найдём компромисс?
– Какой компромисс? – Света вскинула брови. – Чтобы они жили тут, а мы потом убирали за ними? Или чтобы они сломали что-нибудь, а мы потом чинили?
– Свет, не накручивай, – Андрей повернулся к ней. – Катя не такая. Ну, немного безалаберная, но не со зла же.
– Немного безалаберная? – Света невесело усмехнулась. – Помнишь, как она «забыла» выключить утюг, когда гостила у нас? Хорошо, что я вовремя заметила.
Андрей поморщился, но ничего не ответил. Он всегда так делал, когда разговор заходил о его сестре. Молчал. И это молчание бесило Свету больше всего.
На следующий день Катя заявилась без предупреждения. Света открыла дверь и замерла: золовка стояла на пороге с огромной сумкой, а за её спиной маячил Ваня, её муж, с двумя пакетами в руках. Их пятилетний Димка прыгал рядом, держа в руках пластиковый меч.
– Привет, Светик! – Катя улыбнулась так, будто они договаривались о встрече. – Мы тут решили заскочить, обсудить всё.
– Обсудить? – Света с трудом сдержала раздражение. – Ты же вчера звонила.
– Ну да, – Катя протиснулась в прихожую, не снимая туфель. – Но по телефону как-то не то. Лучше вживую, правда?
Ваня молча кивнул, ставя пакеты на пол. Димка тут же бросился к дивану, размахивая мечом.
– Дима, аккуратнее! – крикнула Света, но мальчик уже врезался в журнальный столик, и ваза с ромашками опасно качнулась.
– Ой, ничего страшного, – Катя махнула рукой. – Дети же!
Света почувствовала, как внутри всё сжимается. Она посмотрела на Андрея, который только вошёл в гостиную. Его лицо было напряжённым, но он всё равно улыбнулся сестре.
– Кать, вы это… надолго? – спросил он, пытаясь звучать непринуждённо.
– Да нет, – Катя плюхнулась на диван. – Просто заехали поговорить. Ну и заодно посмотреть, как тут у вас всё устроено. Для нас же это как временный дом будет.
Света чуть не поперхнулась. Временный дом? Она посмотрела на свои ромашковые шторы, на аккуратно расставленные книги на полке, на фотографию их с Андреем свадьбы в рамке. Это был их дом. Не отель, не хостел, не «временное жильё» для родственников.
За чаем Катя принялась рассказывать о своём ремонте. Её голос звенел, как колокольчик, перескакивая с одной темы на другую.
– Представляешь, Свет, у нас в ванной плитку кладут, пыль столбом! А обои в спальне – просто кошмар, пришлось сдирать и заказывать новые. В общем, жить там невозможно.
– А почему не снять квартиру? – Света старалась говорить нейтрально. – Есть же недорогие варианты.
– Снимать? – Катя округлила глаза, будто Света предложила ей поселиться в картонной коробке. – Это же кучу денег тратить! Зачем, если у вас квартира пустовать будет?
– Она не будет пустовать, – Света сжала кружку. – Мы вернёмся через две недели.
– Ну и что? – Катя пожала плечами. – Мы же не навсегда. Всего-то пару месяцев.
– Пару месяцев? – Света посмотрела на Андрея, но тот уткнулся в свою кружку, будто там было что-то очень интересное.
Ваня, как всегда, молчал. Он вообще редко говорил, предоставляя Кате решать всё за них двоих. Света вспомнила, как на свадьбе Катя и Ваня «забыли» подарить подарок, а потом просто вручили открытку с надписью «Счастья вам!». Тогда это показалось мелочью, но теперь такие мелочи складывались в большую, раздражающую картину.
– Катя, – Света сделала глубокий вдох, – мы с Андреем ещё не решили, согласны ли. Это наш дом. Мы хотим, чтобы всё осталось в порядке.
– Ой, да что с вашим домом случится? – Катя рассмеялась. – Мы же не варвары какие-то!
Димка в этот момент с громким «бах!» уронил с полки деревянную статуэтку – сувенир из их с Андреем поездки в Прагу. Света вскочила, но статуэтка, к счастью, не разбилась.
– Дима! – Катя строго посмотрела на сына. – Я же сказала, не трогай ничего!
– Он не специально, – буркнул Ваня, впервые за вечер подав голос.
Света почувствовала, как в груди нарастает ком. Она хотела крикнуть: «Уходите! Это наш дом!» Но вместо этого молча подняла статуэтку и поставила её на место. Андрей смотрел на неё, и в его глазах было что-то среднее между виной и растерянностью.
– Давай я с Катей поговорю, – тихо сказал он, когда гости ушли.
– Поговори, – Света кивнула, чувствуя, как усталость накатывает волной. – Но, если ты опять скажешь «она же сестра», я… я не знаю, что сделаю.
На следующий день Света сидела в кафе с подругой Наташей. Ей нужно было выговориться, иначе она боялась, что взорвётся.
– Представляешь, – она размешивала сахар в кофе, – они даже не спрашивают! Просто заявили, что будут жить у нас. А Андрей… он, как всегда, молчит.
Наташа, женщина с огненно-рыжими волосами и острым языком, покачала головой.
– Свет, ты слишком мягкая. Надо было сразу сказать: «Нет, и точка».
– Я пыталась, – Света вздохнула. – Но Катя… она как танк. А Андрей не хочет её обижать.
– А тебя обижать можно? – Наташа вскинула брови. – Это ваш дом, Свет. Вы с Андреем три года копили на этот отпуск. И теперь что, отдадите квартиру Кате, чтобы она там устраивала бардак?
Света промолчала. Она вспомнила, как они с Андреем мечтали о поездке в Италию. Как сидели ночами, листая сайты с отелями, выбирая маршруты. Как Андрей обещал ей романтический ужин на побережье. И как теперь всё это может пойти прахом из-за «семьи».
Вернувшись домой, Света застала Андрея за ноутбуком. Он смотрел на экран, но, похоже, ничего не видел.
– Поговорил с Катей? – спросила она, бросая сумку на диван.
– Да, – Андрей кивнул, но его голос звучал неуверенно. – Она… в общем, она обиделась. Сказала, что мы её выгоняем.
– Выгоняем? – Света почувствовала, как кровь приливает к лицу. – Это она нас выгоняет из собственной жизни!
– Свет, тише, – Андрей поднял руки. – Я сказал ей, что мы подумаем. Но если честно… я не знаю, как отказать. Она же сестра.
– Опять это слово, – Света отвернулась, глядя в окно. – А я кто? Соседка?
Андрей встал и обнял её со спины. Его руки были тёплыми, но Света чувствовала холод внутри.
– Ты моя жена, – тихо сказал он. – И я хочу, чтобы ты была счастлива.
– Тогда скажи Кате «нет», – Света повернулась к нему. – Пожалуйста.
Но разговор с Катей не состоялся. На следующий день она снова позвонила, и её голос был ещё более уверенным.
– Свет, мы уже договорились с бригадой, ремонт начинается на следующей неделе, – заявила она. – Так что мы точно к вам. Я уже прикинула, где Димку устроить. У вас же есть раскладушка?
Света почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она хотела ответить, но слова застряли в горле. А потом раздался звонок в дверь.
– Это кто ещё? – пробормотала она, направляясь к двери.
На пороге стояла мама Андрея, Тамара Николаевна, с огромной сумкой пирогов.
– Светочка, я подумала, раз вы уезжаете, я тоже могла бы у вас остановиться, – улыбнулась она. – А то одной в деревне скучно.
Света замерла. Её сердце бешено колотилось. Две недели отпуска, их долгожданный отдых, их дом – всё рушилось на глазах. И что-то подсказывало ей, что это только начало…
Света стояла в прихожей, сжимая дверную ручку, будто это могло остановить мир от дальнейшего развала. Тамара Николаевна, мама Андрея, уже протиснулась внутрь, распространяя аромат свежих пирогов с капустой. Её добродушная улыбка, обычно такая тёплая, сейчас казалась Свете частью какого-то заговора родственников против их с Андреем покоя.
– Светочка, ты чего застыла? – Тамара Николаевна поставила сумку на пол и начала снимать пальто. – Я же ненадолго. Пока вы в Италии загораете, я тут за квартирой присмотрю.
– Тамара Николаевна, – Света сглотнула, пытаясь подобрать слова. – Мы… мы ещё не решили, как быть с квартирой.
– Да что тут решать? – свекровь махнула рукой, будто отгоняя муху. – Вы уезжаете, я поживу. Всё лучше, чем пустой квартире пылиться. А то, знаешь, воры нынче шустрые.
Света почувствовала, как внутри всё сжимается. Она бросила взгляд на Андрея, который появился в дверном проёме кухни. Его лицо было смесью растерянности и усталости.
– Мам, ты это… заранее не предупреждала, – начал он, но Тамара Николаевна уже направилась на кухню, не слушая.
– Ой, Андрей, не начинай! – она открыла холодильник, заглянула внутрь. – У вас тут пусто, как в моём кошельке перед пенсией. Хорошо, я пирогов привезла. Сейчас чаю попьём, обсудим всё.
Света последовала за ней, чувствуя, как кровь стучит в висках. Кухня, их маленький оазис с ромашковыми шторами и уютным столом, теперь казалась оккупированной территорией. Она посмотрела на Андрея, но тот лишь пожал плечами, как будто говоря: «Ну что я могу сделать?»
За чаем Тамара Николаевна принялась рассказывать о своей деревенской жизни. Её голос, мягкий и певучий, заполнял пространство, не оставляя места для возражений.
– У нас там тишина, конечно, – говорила она, откусывая пирог. – Но скучно. А тут, в городе, жизнь кипит! И Димке с Катей помогу, пока они у вас.
– Простите, что? – Света чуть не поперхнулась чаем. – Катя вам уже сказала, что они будут здесь жить?
– Ну конечно! – Тамара Николаевна улыбнулась. – Позвонила вчера, всё рассказала. Про ремонт, про то, что вы такие добрые, пустили их. Я и подумала – раз уж все собираются, и я приеду. Вместе веселее!
Света почувствовала, как пол уходит из-под ног. Она посмотрела на Андрея, но тот уставился в свою кружку, будто там была карта сокровищ.
– Андрей, – она старалась говорить спокойно, – ты знал, что твоя мама тоже хочет пожить у нас?
Он поднял глаза, и в них мелькнула паника.
– Нет, Свет, клянусь! – он повернулся к матери. – Мам, мы ещё не решили с Катей. И… в общем, это всё неожиданно.
– Неожиданно? – Тамара Николаевна вскинула брови. – А что такого? Я же не чужая. И не на шее у вас сидеть собираюсь – готовить буду, убирать. Всё в порядке будет!
Света отодвинула кружку и встала. Ей нужно было выйти, вдохнуть воздуха, иначе она боялась, что скажет что-то, о чём потом пожалеет. Она шагнула на балкон, где холодный сентябрьский ветер ударил в лицо. Город шумел внизу: машины, голоса, далёкий лай собаки. Света закрыла глаза, пытаясь успокоиться. Их отпуск, их мечта о двух неделях на итальянском побережье, рушилась под натиском родственников, которые, кажется, даже не замечали, как переворачивают её жизнь.
Когда она вернулась, Тамара Николаевна уже мыла посуду, напевая что-то из старых советских песен. Андрей сидел за столом, глядя в телефон.
– Свет, – он поднял голову, – давай поговорим?
– Поговорим, – она кивнула, но её голос дрожал. – Только не здесь.
Они вышли в спальню, закрыв за собой дверь. Комната была их убежищем: кровать с мягким пледом, фотографии на стене, запах лаванды от ароматизатора. Но даже здесь Света чувствовала себя чужой.
– Андрей, это уже слишком, – начала она, скрестив руки. – Сначала Катя с семьёй, теперь твоя мама. Кто следующий? Твой двоюродный дядя из Саратова?
– Свет, не преувеличивай, – Андрей потёр виски. – Мама правда хочет помочь. И Катя… она же не со зла.
– Не со зла? – Света шагнула ближе, её голос стал громче. – Они даже не спрашивают, Андрей! Просто решают за нас! А ты… ты молчишь!
– Я не молчу, – он встал, его лицо покраснело. – Я пытаюсь найти выход, чтобы никого не обидеть!
– А меня обижать можно? – Света почувствовала, как к глазам подступают слёзы. – Это наш дом, Андрей. Наш. А я чувствую себя, как будто мне тут нет места.
Андрей открыл рот, но не успел ничего сказать – в дверь постучали.
– Ребята, я чайник поставила! – голос Тамары Николаевны был бодрым. – И пироги ещё разогрею, будете?
Света сжала кулаки, пытаясь не сорваться. Андрей молча открыл дверь.
– Мам, мы сейчас, – сказал он и закрыл дверь снова.
– Свет, – он повернулся к ней, – я поговорю с ними. Обещаю. Но давай не будем ссориться перед отпуском?
– Ссориться? – Света горько усмехнулась. – Это не ссора, Андрей. Это… я не знаю, как это назвать. Я просто хочу, чтобы наш дом остался нашим.
Он кивнул, но в его глазах была растерянность. Света знала этот взгляд – он означал, что Андрей опять попытается «разрулить» всё так, чтобы никто не обиделся. И, скорее всего, это будет за её счёт.
На следующий день Катя приехала снова. На этот раз без Вани и Димки, но с огромным списком «что нужно сделать» в их квартире. Она ворвалась в гостиную, размахивая телефоном с фотографиями строительных материалов.
– Свет, Андрей, вы не представляете, какой кошмар этот ремонт! – она плюхнулась на диван, не снимая ботинок. – Плитка задерживается, рабочие опять всё напутали. В общем, мы точно к вам на следующей неделе.
Света замерла, держа в руках пылесос. Она только что закончила уборку, пытаясь вернуть дому хоть немного привычного уюта.
– Катя, – она поставила пылесос, – мы ещё не согласились.
– Да ладно, Свет! – Катя рассмеялась. – Вы же всё равно уезжаете. А мы за всем присмотрим.
– Присмотрите? – Света почувствовала, как внутри закипает. – Как в прошлый раз, когда ты сок на диване оставила? Или, когда Димка поцарапал стол?
Катя замолчала, её улыбка медленно сползла с лица.
– Ну, знаешь, – начала она, – это как-то грубо. Мы же семья.
– Семья? – Света шагнула вперёд. – Семья спрашивает разрешения, Катя. А ты просто ставишь нас перед фактом!
Андрей, который до этого молчал, сидя за столом, наконец подал голос:
– Кать, Свет права. Мы ещё не решили. Это наш дом, и мы хотим, чтобы всё было по-честному.
Катя посмотрела на брата, её глаза округлились от удивления.
– Серьёзно, Андрей? – она вскочила с дивана. – Ты теперь на её стороне? Я думала, мы семья, а ты… ты вот так?
– Катя, – Андрей встал, его голос стал твёрже, – это не про стороны. Это про наш дом. Мы с тобой потом поговорим, но сейчас… дай нам время.
Катя фыркнула, схватила сумку и направилась к двери.
– Ладно, подумаю, где ещё нам жить, – бросила она через плечо. – Но вы ещё пожалеете, что так со мной.
Дверь хлопнула. Света посмотрела на Андрея, ожидая, что он скажет что-то вроде «ну, она же сестра». Но он молчал, глядя в пол.
– Спасибо, – тихо сказала Света. – За то, что поддержал.
– Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя чужой, – ответил он, не поднимая глаз. – Но… Катя правда обиделась. И мама тоже… она думает, что мы её не хотим видеть.
Света почувствовала, как внутри снова всё сжимается. Она хотела сказать, что ей всё равно, кто там обиделся. Что она устала быть «хорошей» для всех, кроме себя. Но вместо этого просто кивнула.
– Давай решим это до отъезда, – сказала она. – Пожалуйста.
Следующие дни были как натянутая струна. Катя не звонила, но Света знала, что это затишье перед бурей. Тамара Николаевна осталась в городе, остановившись у подруги, но каждый день присылала Андрею сообщения: «Как дела? Не передумали насчёт квартиры?» Света старалась не думать об этом, сосредоточившись на сборах. Она складывала чемоданы, выбирала платья для итальянских вечеров, но радость от предстоящего отпуска таяла с каждым днём.
Вечером перед отъездом Андрей вдруг сказал:
– Свет, я придумал, как быть.
Она посмотрела на него, стоя у открытого чемодана.
– Как?
– Мы согласимся, чтобы Катя с семьёй пожили у нас, – начал он, и Света почувствовала, как сердце ухнуло вниз. – Но! – он поднял руку. – При одном условии. Мы составим договор. Пропишем всё: что можно, что нельзя, кто за что отвечает. Если они что-то сломают или испортят – возместят.
Света молчала, переваривая услышанное. Договор? Это звучало… разумно. Но что-то внутри подсказывало, что Катя не из тех, кто следует правилам.
– А если они не согласятся? – спросила она.
– Тогда не будут жить, – твёрдо сказал Андрей. – Я поговорю с Катей завтра. И с мамой тоже.
Света кивнула, но внутри всё равно было неспокойно. Она представила, как Катя с её семьёй устраивает хаос в их квартире, как Димка разрисовывает стены, как Тамара Николаевна переставляет мебель «для лучшей энергетики». А потом она подумала об Италии – о тёплом море, о романтических ужинах, о том, как они с Андреем будут гулять, держась за руки. Ради этого стоило попробовать.
Но на следующее утро, когда они уже собирались ехать в аэропорт, раздался звонок в дверь. Света открыла и замерла. На пороге стояла Катя – с чемоданом, Ваней, Димкой и… Тамарой Николаевной.
– Мы решили не ждать! – заявила Катя, протискиваясь в прихожую. – Вы же сегодня улетаете, так? Вот мы и приехали.
Света почувствовала, как мир рушится. Она повернулась к Андрею, который выглядел так, будто его ударили.
– Катя, – начал он, но золовка перебила:
– Ой, Андрей, не начинай! Вы уезжаете, мы присмотрим за всем. Всё будет идеально, правда, мама?
Тамара Николаевна кивнула, улыбаясь. Света смотрела на них, на чемоданы, на Димку, который уже тянулся к её статуэтке из Праги, и поняла, что это – момент истины. Их отпуск, их дом, их жизнь висели на волоске. И что-то подсказывало ей, что этот день изменит всё…
Света стояла в прихожей, глядя на чемоданы Кати, на улыбающуюся Тамару Николаевну, на Димку, который уже тянулся к её любимой статуэтке из Праги. Внутри всё кипело, но она заставила себя сделать глубокий вдох. Это был их дом. Их с Андреем. И она не собиралась отдавать его без боя.
– Катя, – Света шагнула вперёд, её голос звучал твёрже, чем она сама ожидала, – мы ещё не договорились. Вы не можете просто взять и въехать.
Катя замерла, её рука с сумкой повисла в воздухе. Тамара Николаевна нахмурилась, а Ваня, как всегда, молча уставился в пол. Димка, не замечая напряжения, продолжал размахивать пластиковым мечом.
– Что значит «не договорились»? – Катя вскинула брови. – Свет, вы же улетаете через пару часов! Мы просто хотим помочь, присмотреть за квартирой.
– Присмотреть? – Света почувствовала, как раздражение переливается через край. – Катя, ты даже не спросила, хотим ли мы этого. Это наш дом, не гостиница!
Андрей, стоявший рядом, наконец подал голос:
– Кать, Свет права. Мы с ней обсуждали, и… в общем, если вы хотите здесь жить, будут условия.
– Условия? – Катя рассмеялась, но смех вышел нервный. – Серьёзно, Андрей? Ты теперь будешь мне договоры подсовывать? Я твоя сестра!
– А я твоя жена, – Света посмотрела на Андрея, и в её взгляде была сталь. – И я не хочу, чтобы наш дом превратился в проходной двор.
Тамара Николаевна кашлянула, явно чувствуя неловкость.
– Светочка, ну зачем так резко? – начала она. – Мы же семья. Я сама могу за всем следить, чтобы всё было в порядке.
Света повернулась к свекрови, стараясь держать себя в руках.
– Тамара Николаевна, я ценю ваше желание помочь. Но это не про присмотр. Это про то, что никто даже не спросил нашего мнения.
В прихожей повисла тишина, нарушаемая только звуком Димкиного меча, стучащего по полу. Андрей шагнул вперёд, его лицо было серьёзным.
– Мам, Катя, послушайте, – сказал он. – Мы с Светой уезжаем в отпуск. Это наш первый отпуск за три года. И мы хотим быть уверены, что с нашим домом всё будет в порядке. Если вы хотите здесь жить, мы составим договор. Пропишем, что можно, что нельзя, и кто за что отвечает. Если что-то сломаете или испортите – возместите. Если не согласны – ищите другое место.
Катя открыла рот, чтобы возразить, но Андрей поднял руку.
– И это не обсуждается, – добавил он, и в его голосе была непривычная твёрдость.
Света посмотрела на мужа с удивлением. Впервые за всё время он не пытался «разрулить» ситуацию, чтобы никого не обидеть. Он выбрал их. Их семью. Их дом.
Катя фыркнула, схватила сумку и повернулась к Ване.
– Пойдём, – бросила она. – Видимо, мы здесь не нужны.
– Катя, подожди, – Тамара Николаевна попыталась её остановить. – Давай поговорим спокойно.
– Нет, мама, – Катя покачала головой. – Если они нам не доверяют, я не собираюсь унижаться.
Ваня молча взял Димку за руку, и через минуту они ушли, хлопнув дверью. Света почувствовала, как напряжение отпускает, но в груди всё ещё было тяжело. Она посмотрела на Тамару Николаевну, ожидая новой волны уговоров.
Но свекровь неожиданно вздохнула и села на стул в прихожей.
– Светочка, – тихо сказала она, – я не хотела, чтобы так получилось. Думала, будет проще, если я тоже тут поживу. Но… кажется, я не подумала о вас.
Света замерла. Это было первое, что Тамара Николаевна сказала без привычного напора. Без «мы же семья». Просто честно.
– Тамара Николаевна, – Света присела рядом, – я понимаю, что вы хотели как лучше. Но для нас с Андреем этот дом – не просто квартира. Это наше место. Наше убежище. И мы хотим, чтобы оно осталось таким.
Свекровь кивнула, глядя на свои руки.
– Понимаю, – сказала она. – Я поговорю с Катей. Она вспыльчивая, но отойдёт. А я… я вернусь в деревню. Не хочу быть вам в тягость.
Андрей шагнул к матери, положил руку ей на плечо.
– Мам, ты не в тягость, – мягко сказал он. – Просто давай в следующий раз всё обсуждать заранее, ладно?
Тамара Николаевна слабо улыбнулась.
– Ладно, сынок.
Когда она ушла, Света с Андреем остались в пустой квартире. Чемоданы стояли у двери, билеты на самолёт лежали на столе. Света посмотрела на ромашковые шторы, на вазу с цветами, на фотографию их свадьбы. Дом снова был их.
– Прости, что сразу не поставил точку, – сказал Андрей, обнимая её. – Я не хотел ссоры. Но ты права – это наш дом. И я должен был это отстоять.
Света уткнулась ему в плечо, чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза. Не от обиды, а от облегчения.
– Спасибо, – прошептала она. – За то, что услышал.
– Я всегда тебя слышу, – он улыбнулся. – Просто иногда… медленно доходит.
Они рассмеялись, и этот смех разрядил остатки напряжения. Через час они уже ехали в аэропорт, держась за руки. Италия ждала их – тёплое море, узкие улочки, запах свежей пиццы. И, самое главное, две недели только для них двоих.
Когда они вернулись, квартира встретила их тишиной и уютом. Никаких пятен на диване, никаких перевёрнутых полок. Света прошла по комнатам, проверяя каждую мелочь, и улыбнулась. Всё было на месте. Даже статуэтка из Праги стояла ровно там, где они её оставили.
Но через пару дней позвонила Катя. Света напряглась, увидев её имя на экране, но голос золовки звучал непривычно мягко.
– Свет, – начала она, – я… в общем, извини за тот цирк. Я правда не хотела вас так подставить. Просто ремонт, нервы… ну, ты понимаешь.
Света молчала, не зная, как реагировать. Катя никогда не извинялась.
– Мы сняли квартиру, – продолжила Катя. – Недалеко от вас, кстати. Так что не будем больше вас напрягать. Но… можно Димку к вам иногда приводить? Он по вам соскучился.
Света улыбнулась, чувствуя, как внутри становится легче.
– Конечно, Катя. Приводи Димку. Только без меча, ладно?
Катя рассмеялась, и этот смех был искренним, без привычной напористости.
– Договорились.
Прошёл месяц. Света с Андреем сидели на кухне, разбирая фотографии из Италии. Солнце заливало комнату, отражаясь в голубых шторах. На столе стояла ваза с ромашками – свежими, только что купленными Андреем.
– Знаешь, – сказала Света, глядя на снимок, где они с Андреем держатся за руки на фоне моря, – я боялась, что этот отпуск всё разрушит. Но… кажется, он нас только укрепил.
Андрей взял её руку.
– Потому что мы команда, – сказал он. – И я больше не дам никому это оспаривать. Даже Кате.
Света улыбнулась. Она вспомнила, как боялась, что их дом перестанет быть их. Как думала, что родственники заберут у них всё, что они так долго строили. Но теперь она знала: их дом – это не только стены и шторы. Это они с Андреем. Их любовь, их границы, их выбор.
А где-то там, за окном, жизнь продолжала шуметь. Но в их маленькой квартире было тихо. И это была их тишина.
Рекомендуем: