Она стала возить вещи к матери. Сначала украшения, потом любимые платья, косметику. Мать жила одна в двухкомнатной квартире на другом конце города, места хватало.
— Может, совсем ко мне переедешь? — предложила мать однажды.
— Не могу, мам. Я же замужем.
— И что толку от этого замужества? Ты там как прислуга.
Это было правдой. Готовила, стирала, убирала. Раиса Петровна только командовала, не так моешь полы, не так гладишь рубашки, не тот порошок купила.
А потом Ольга узнала правду. Случайно, от соседки. Встретились в подъезде, разговорились.
— Как поживаете с Раисой? — спросила соседка. — Небось характер показывает?
— Да уж, — вздохнула Ольга. — Непросто. Совсем житья не дает.
Соседка понимающе кивнула.
— Она всегда такая была. Властная, жадная до чужого. А теперь еще хуже стала. Боится, что квартиру потеряет.
— В каком смысле? — насторожилась Ольга.
— Ой, вы не знаете? — соседка понизила голос. — Павел же квартиру на себя переоформил. Когда Раиса болела, боялась, что помрет, вот и переписала. Только она об этом забыла, кажется. Или делает вид, что забыла. Хитрая она, ох, хитрая!
Ольга застыла. А ведь Павел ни разу ни слова об этом не сказал!
Дома она полезла в документы. Так и есть, свидетельство о праве собственности на имя Павла Сергеевича Воронова. Значит, не соврала соседка.
Вечером устроила мужу допрос:
— Почему молчал?
— А что я должен был сказать? Мама не придает этому значения. Думает, все по-старому.
— Так скажи ей!
— Как? У нее сердце больное. Она разволнуется, и что тогда?
— А мое здоровье не важно?
Павел отвел глаза.
— Оль, давай не будем. Потерпи еще немного.
— Сколько? Я больше не могу!
— Тогда давай снимем квартиру. Отдельно поживем.
На следующий день Ольга собрала вещи. Немного, что осталось, что свекровь еще не успела оприходовать.
— Ты куда? — испугался Павел, глаза были как у кролика.
— К маме. Пока не решишь, кто тебе важнее — жена или мамочка.
Раиса Петровна стояла в дверях, ухмылялась как довольная кошка.
— Вот и показала свое истинное лицо! Я с самого начала знала, ты за квартиру выскочила! А теперь шантажируешь! Вертихвостка!
Ольга даже не стала отвечать. Взяла сумку и вышла. Дверью долбанула на прощание.
Мать встретила ее без лишних вопросов, налила чаю, села рядом.
— Рассказывай.
Ольга рассказала. Про квартиру, про документы, про безволие Павла.
— Разводись, — коротко сказала мать. — Чего тянуть?
— Люблю я его, мам.
— Любовь любовью, а жить-то как? Он же не мужик, а кисель. Тряпка! Всю жизнь за мамкиной юбкой просидит.
Неделю Ольга жила у матери. Павел названивал, умолял вернуться. Обещал поговорить с матерью, установить правила. Но Ольга знала, ничего он не установит. Побоится.
А потом ей предложили повышение. Начальник поезда на маршруте Москва — Петербург, зарплата выше, график удобнее.
— Но есть условие, — сказал начальник. — Нужно переехать в Питер. Там база.
Ольга согласилась без раздумий, Павлу сказала по телефону:
— Я подаю на развод. И уезжаю из Москвы.
— Оля, подожди! Давай встретимся, поговорим?!
— О чем говорить? Ты выбрал маму. Это твое право.
— Но я люблю тебя!
— И я тебя любила. Но ты не мужчина, ты маменькин сынок.
В трубке молчали. Потом Павел тихо спросил:
— А как же мы? Наша семья?
— Какая семья, Паш? Семья — это муж и жена. А у вас с мамой — симбиоз. Я там третья лишняя. Твоя мать сказала, что я временная. Она оказалась права.
Положила трубку и заплакала. Первый раз за все это время.
Хватит. Достаточно. Пора начинать новую жизнь. Без свекрови, без приторного супа, который она терпеть не может. И без мужа, который так и не стал каменной стеной.
Ольга собиралась в Питер. Мать села на край кровати, смотрела, как дочь аккуратно сворачивает свитера. Не плакала, но глаза подозрительно терла.
— Послушай меня. Я тоже через это прошла. С твоим отцом, помнишь? Его мамаша тоже командовала, указывала. Но я терпела. Может, тебе тоже стоит, раз любишь?
— И где папа сейчас? — Ольга обернулась. — А? Где он, твоя большая любовь?
Мать поджала губы.
— Это другое.
— Он сбежал к молодой, когда тебе стукнуло сорок. После двадцати лет твоего терпения. Не хочу повторять твои ошибки.
Разговор прервал приход Павла. Явился без звонка. Вошел растрепанный, небритый. От него несло перегаром за версту, рубашка мятая, в каких-то пятнах.
— Оля, прости! Я все понял! Давай начнем сначала!
— Поздно, Паша. Поезд ушел.
— Я поговорил с мамой! Сказал, что квартира моя! Мы установим правила!
Ольга аж фыркнула от смеха:
— Правда? И что она?
Павел замялся, покраснел как рак.
— Ну... расстроилась немного. Но это пройдет! Главное, я все ей объяснил!
— Расстроилась немного, — передразнила Ольга. — А потом? Что было потом?
— Что потом?
— А потом она тебе истерику закатила. Схватилась за сердце. Ты обделался от страха, стал извиняться. Сказал, что погорячился. Что квартира, конечно, общая. Что Оля тебя довела. Угадала?
Павел покраснел еще гуще. Попал в точку, значит. В яблочко!
— Уходи, Паш. Я уже все решила.
— Но я не дам развод!
— А кто ж тебя сросит? Через полгода разведут и без твоего согласия.
— Оля, я же люблю тебя! Неужели ты не понимаешь? Я разрываюсь между вами! — он схватился за виски. — Мама пожилая, больная. А ты молодая, сильная. Неужели нельзя найти компромисс?
— Или просто уступить? — Ольга устало рассмеялась. — Какой компромисс, Паш? Чтобы я терпела унижения через день вместо ежедневных? Чтобы она брала мои вещи только по четным числам? Нет уж, хватит.
Он еще пытался что-то говорить про любовь, про семью, про то, что все наладится. Мать его выпроводила. В Петербург Ольга уехала через неделю. Мать провожала на вокзале, совала пакеты с едой.
— Это на дорогу. И там первое время. Пироги с капустой, твои любимые.
— Мам, не надо...
— Надо! И звони каждый день. Слышишь? Каждый день!
Обнялись, мать всхлипнула.
— Береги себя.
— И ты.
Питер встретил дождем. Мелким, противным, пробирающим до костей. Служебная комната в общежитии оказалась крошечной, но чистой. Без свекрови, без сломанных замков.
Работа захватила сразу. Новый маршрут, команда. Коллеги приняли хорошо. Начальство довольно. А через месяц позвонила бывшая соседка.
— Ольга? Это Клавдия Ивановна. Помните меня?
— Конечно, помню. Здравствуйте. Что-то случилось?
— Я подумала, вам стоит знать. Тут такое творится! Павел запил. Райка по врачам его таскает. А он все пьет. На работу не ходит. Райка воет, что вы его сглазили.
— Мне очень жаль, — сказала Ольга.
И это была правда. Жаль было, но не настолько, чтобы вернуться.
— А еще... — Клавдия Ивановна замялась. — Они квартиру продают.
— Что?
— Да! Павел долгов наделал. Пил в долг, занимал у всех. Теперь отдавать нечем. Райка решила квартиру продать, поменьше купить, а разницу на долги.
Ольга даже не знала, что сказать. Квартира, из-за которой весь сыр-бор. Сорок лет Раиса Петровна в ней прожила. И вот.
— Райка, кстати, теперь всем рассказывает, что вы их обокрали. Якобы деньги украли и драгоценности.
— Какие драгоценности? У нее отродясь ничего не было, кроме дутого золота!
— Вот и я говорю. Но она ж упертая. Всем рассказывает, какая вы негодяйка.
Снова звонок, ну что за день. Позвонил Павел.
— Оля...
Голос пьяный, плаксивый.
— Что тебе?
— Мама в больнице. Инфаркт. Просит ее простить.
— Передай, что прощаю.
— Приедешь?
— Нет.
— Но она может умереть!
— Все мы можем умереть, Паш. В любой момент.
— Ты жестокая!
— Нет. Береги маму.
Положила трубку и удалила его номер.
А жизнь в Питере наладилась. Появились друзья, приглашали в гости коллеги. Через полгода она развелась. А еще через месяц Ольга познакомилась с Андреем. В электричке, она возвращалась из Петергофа, он ехал с дачи. Разговорились, оказался вдовцом, дочка взрослая, живет отдельно.
— А вы?
— Развелась. Недавно.
— Трудно было?
***
Стали встречаться.. Кино, театры, прогулки. Андрей оказался самостоятельным, сам готовил, сам принимал решения. Матери у него не было, умерла давно.
— Не боишься снова замуж? — спросил он как-то.
— Боюсь. Но страх так -то не повод отказываться от жизни.
Предложение сделал через год. Просто, без пафоса, сидели в кафе, пили кофе.
— Оль, давай поженимся? Только честно, если не хочешь, так и скажи. Я пойму.
Она подумала и согласилась.
Свадьба была скромная. Мать приехала из Москвы, дочка Андрея пришла. Расписались и пошли в ресторан, без приторного супа, без золотых цепей, без скандалов.
А через неделю пришло письмо. От Павла.
«Оля, мама умерла. Второй инфаркт. Я теперь понял, как был неправ. Как много потерял. Может, еще не поздно, попробуем начать сначала?» Она не ответила. Этот поезд в Ольгиной жизни отчалил от станции безвозвратно. (Все события вымышленные, все совпадения случайны) 🔔делитесь своими историями 👈🏼(нажать на синие буквы), поддержите канал лайком 👍🏼 или подпиской ✍️