Предыдущая часть:
По большей части Иоахим Эйтевал (1566–1638) основывал своё видение на тексте Овидия, но он также, должно быть, восхищался тем, как трактует эту тему его коллега из Утрехта Абрахам Блумарт (1564–1651).
Композиция Блумарта являясь, безусловно, самой впечатляющей версией истории, созданной нидерландским художником того времени, вероятно, и вдохновила Эйтевала на обращение к этой теме.
По сравнению с более ранними изображениями этой темы в видении Блумарта "любовные страсти приглушены", а натуралистичные детали подчеркнуты, что видно по трактовке фигур, обилию флоры и фауны, а также описанию самого пейзажа.
Отсылка самого Блумарта к гравюре по Гольциусу очевидна при сравнении.
Однако Блумарт явно хотел создать оригинальную работу и превзойти харлемского мастера — быть ближе как к Овидию, так и природе.
Многие фигуры на этом небольшом (22.5 x 30.5 см) шедевре Эйтевала напоминают обнажённые фигуры, встречающиеся в более ранних работах Гольциуса и харлемских художников его круга, Блумарта и самого Эйтевала.
Однако явных заимствований нет, что неудивительно, учитывая, что голландские маньеристы использовали обширный набор мотивов и ценили постоянную изобретательность.
В рамках единой композиции картины некоторые позы повторяются, переворачиваются и видоизменяются, с тонким вниманием к силуэтным эффектам, ритмам поверхности, формам, уравновешивающим друг друга, и так далее.
Использование цвета также примечательно: телесные тона, варьирующиеся от цвета слоновой кости до терракоты, контрастируют с насыщенными синими и зелёными.
«Золотой век» – это типичная кабинетная картина, отличающаяся необычайной изысканностью исполнения (для оценки большей части которой требуется увеличение), классической тематикой, отсылками к другим произведениям искусства и тщательной проработкой натуралистических деталей, в частности, различных раковин, которые сами по себе являются коллекционными экспонатами и которые позволяют предположить, что мифологический рай может находиться где-то в Индийском океане.
Схожая история показана на большой картине «Пир Ахелоя» (рис. внизу), написанной Питером Паулем Рубенсом (1577-1640) и Яном Брейгелем Старшим (1568-1625) и датируемой примерно 1614–1615 годами.
Она также иллюстрирует историю, рассказанную Овидием, в ней можно увидеть классическую скульптуру в некоторых обнажённых фигурах и она с восхитительной изысканностью описывает античный пейзаж с птицами, ракушками, плодами и другими богатствами.
Но на картине Эйтевала нет аналогов показанных Яном Брейгелем искусно изготовленных предметов (таких, например, как серебряные кувшины), поскольку эти сокровища и оружие героев относятся к более позднему времени – к закату эпохи серебра, бронзы и железа, описанной Овидием.
Однако есть намек на дни творения, непосредственно предшествовавшие Золотому веку, так что к моменту появления человека в каждой местности уже были "подходящие обитатели", вода служила "домом для сверкающих рыб", а "земля давала приют диким зверям, а свежий воздух приветствовал птиц".
Возможно, Эйтевал даже хотел изобразить высказывание Овидия о том, что "в то время как другие животные опускают головы и смотрят в землю", Творец " или иначе Прометей... заставил человека выпрямиться, повелев ему поднять глаза к небу", без сомнения, чувствуя, что он был создан "по образу и подобию всемогущих богов".
До 1988 года, когда «Золотой век» появился на аукционе во Франции, не было известно ни об одной картине Эйтевала на эту тему.
Однако в ранних инвентарных списках есть несколько упоминаний о подобной картине.
"Een taffel auf cupfer, Aurum seculum von Wtewael" (Панель на меди, «Золотой век» Эйтевала) упоминается в описи императорской Кунсткамеры в Вене 1619 года.
Опись была составлена после смерти императора Маттиаса (1557–1619), младшего брата и наследника Рудольфа II (1552–1612).
Характер описи является предметом споров, но, по-видимому, большинство перечисленных в ней произведений эпохи Рудольфина — то есть наиболее маньеристских, утончённых и проникнутых глубоким эротизмом — происходило из императорской коллекции в Праге.
Маттиас был менее значительным покровителем по сравнению с Рудольфом, с совершенно иными вкусами.
Картина Эйтевала на ту же тему также упоминается на амстердамском аукционе 27 июня 1752 года и на амстердамском аукционе 15 апреля 1778 года.
Весьма вероятно, что на обоих торгах была представлена одна и та же картина, учитывая, что они проходили в одном городе с разницей примерно в одно поколение.
На втором аукционе, как утверждается, картина была описана, как имевшая размер "hoog 6 duim, br. 8 duim", то есть примерно пятнадцать на двадцать сантиметров.
Если предположить, что эта информация (не говоря уже об атрибуции) достоверна, то картина, проданная в Амстердаме в 1778 году, была не настоящей картиной, а произведением вдвое меньше её. Однако пропорции те же: примерно три на четыре в альбомном формате.
Косвенные доказательства указывают на то, что картина Эйтевала «Золотой век» из императорской коллекции Габсбургов была написана примерно в период между 1604 годом и смертью Рудольфа II в 1612 году.
Выше предполагалось, что рисунок Блумарта, датированный 1603 годом, и гравюра де Брёйна по нему вдохновили Эйтевала на рассмотрение сюжета как самостоятельного произведения искусства (почти все более ранние нидерландские образцы относятся к серии гравюр).
Ещё одним указанием на то, что картина императора на меди «Auróm seculum von Wtewael» была написана не ранее 1604 года, служит тот факт, что в книге Ван Мандера того года ни одно подобное произведение не упоминается.
В разделе «Жизнеописания знаменитых нидерландских и верхненемецких художников» книги Schilder-boeck ван Мандера редко упускает возможность отметить, когда картина одного из его соотечественников находилась во владении герцога или какого-либо крупного коллекционера.
В его биографии Эйтевала упоминаются отдельные картины художника, находящиеся в частных руках, включая небольшую медную картину «Марс и Венера», "недавно переданную Sr. Joan van Weely".
Эти свежие сведения и подробности о раннем творчестве Эйтевала, очевидно, были получены автором книги непосредственно от художника.
Поэтому весьма вероятно, что картина Эйтевала, приобретенная Рудольфом II до 1603–1604 годов (и посвященная теме, которую Ван Мандер рассматривает в другом месте), могла быть упомянута им в его сравнительно подробном обзоре художника.
В предисловии к Schilder-boeck Ван Мандер называет Рудольфа II величайшим знатоком живописи в мире, а в различных «Жизнеописаниях» упоминаются отдельные работы Шпрангера, Гольциуса, Блумарта, Жака де Гейна II и других ныне живущих мастеров, как находящиеся в коллекции императора.
Во всех отношениях «Золотой век» представляется идеальным примером увлечённостей Рудольфа, учитывая любовь императора к эротическим мифологиям, лесным сценам, натуралиям и драгоценным произведениям искусства.
Также вероятно, что Рудольф II считал своё правление "возрождением Золотого века".
Что можно предположить из символического портрета Джузеппе Арчимбольдо (1526/27-1593), созданного около 1591 года, где Рудольф II изображён в образе Вертумна.
На портрете изображен годичный цикл фруктов и овощей, показывающий императора как бога времён года, что говорит о том, что "вечная весна нового Золотого века должна прийти с его правлением".
Эйтевалу, конечно, была знакома эта политическая аналогия, поскольку описание Золотого века Овидием представлено как метафора благотворного правления в разделе «Толкование и объяснение символики в «Метаморфозах» Овидия», книги Schilder-boeck Ван Мандера.
Так что неудивительно, что картина Эйтевала могла оказаться в коллекции Рудольфа II вскоре после её создания.
Сегодня картина находится в Метрополитен-музее в Нью-Йорке.
P.S. Приглашаем вас посетить наш телеграмм-канал, там много всего интересно. А уж сколько прекрасных картин у нас в вк. Ждем вас с нетерпением!