Наталья любила зимние вечера. Когда за окном бушевала непогода, а в доме царили тишина и покой. Огонь в печи потрескивал, отбрасывая причудливые тени на стены. Дашутка, уткнувшись носиком в мягкую подушку, посапывала во сне. А она, погруженная в свои мысли, пряла шерсть. Нить ложилась ровно и гладко, и всё тянулась, тянулась, как её бесконечные мысли.
Иногда, когда ветер стихал, слышалось завывание волков в Волчьем перелеске. Этот звук заставлял сердце сжиматься от тревоги, но она была спокойна. Дед Егор у старого лесничего, сторговал для неё собаку, и теперь огромный пёс Буран, бегая по проволоке во дворе, надёжно охранял её живность на подворье. Зима в Приречном в этом году выдалась суровой и долгой. Снег наметал высокие сугробы, заметая тропинки и дороги. Хотелось уже тепла и солнышка, но весна не спешила. Вот уже и март подходил к концу, а сугробы всё ещё снежными глыбами возвышались по дворам. Наконец, уже почти в середине апреля, выдалось несколько тёплых, с ярким солнцем деньков, и вода робким несмелым потоком зазвенела по оврагам. Капель с крыш барабанила свой весенний ритм, наполняя воздух свежестью. Потемневшие снежные замёты оседали, обнажая прошлогоднюю жухлую траву и опавшую листву. Деревья стояли голые, но уже с набухшими почками, предвкушая скорое пробуждение. Воробьи галдели на ветвях, устраивая шумные переклички и выбирая места для будущих гнезд. На огородах, освободившихся от снежного плена, показалась первая зелень травы. Робкие ростки тянулись к солнцу, словно дети к материнским рукам.
Серебрянка, скованная льдом на протяжении нескольких месяцев, начала освобождаться от ледяного плена. Льдины медленно плыли по течению, разбиваясь о берега и образуя живописные заторы. Вода прибывала, затопляя низины и заливные луга. Приречное оживало, готовясь к новому сезону. Люди закопошились в своих огородах, готовя землю к посеву. Не отставала от других и Наталья, она уже вскопала грядки во дворе, где в прошлом году была огородина. Дашутка, подросшая за зиму, сидела в специальном стульчике, который смастерил для неё дед Егор, и что-то радостно рассказывала на своём, только ей понятном языке, пушистому серому коту Прохвосту. Получившему эту кличку за то, что мог ловко стащить лакомый кусочек со стола. Наталья с любовью смотрела на возню дочери. В последнее время Дашутка становилась все более самостоятельной и любознательной. «Растёт девочка, — улыбнулась она, — через две недели День рождение, годик исполнится. Её первый самостоятельный годик, прожитый на этой земле. Нужно бы окрестить дочку, да церковь только в городе, а выбраться туда проблема. Ничего, вот просохнут дороги, и они с Варварой съездят. Вот только кого крёстным взят?», подумала Наталья, знакомых мужчин, кроме деда Егора, у неё в Приречном не было. Она поделилась своей проблемой с Варварой.
— Подумаешь, нашла о чём беспокоиться, — фыркнула та, — возьмёшь Степана, двоюродного брата моего Костика, он мужик хороший.
— А жена его не будет против?
— Ленка? — переспросила Варя, и тут же ответила, — конечно, не будет. У них и машина есть, «Москвич», стоит без дела в гараже, а так хоть прокатится. Я завтра к ним схожу, договорюсь, так что не переживай. Будет Дашутке крёстный, а мне кум.
Крестить решили сразу после Дашиного Дня рождения, и тепло уже будет, и дороги хорошенько просохнут. На Дне рождения, который отмечали небольшой, но сплотившейся за это время компанией, Наталья и познакомилась со Степаном и его женой Еленой. Они оказались простыми, и очень милыми людьми. Принесли Даше в подарок большого плюшевого медведя, и пока женщины накрывали на стол, Степан с Костей, успели починить покосившейся за зиму палисадник. В первое же воскресение, после годовщины, тёплым майским днём они отправились в город. Дашутка, нарядно одетая, с любопытством разглядывала окрестности из окна «Москвича». Добрались они без особых приключений, если не считать, небольшой остановки на дороге, чтобы подкачать колесо. В церкви было тихо и торжественно. Священник, отец Василий, с радушием встретил их. Во время обряда, Дашутка смеялась, и всё тянулась ручонками к его густой окладистой бороде.
— Хороший знак, — проговорил батюшка, передавая девочку Варваре, — ангел хранитель у неё будет сильны, и божья благодать всегда с нею будет.
Вернувшись домой, немного посидели у Натальи, отметили крестины скромным обедом. И жизнь пошла своим чередом.
Однажды, когда Варвара пришла проведать крестницу, Наталья поделилась с нею своей заботой.
— На работу мне нужно выходить. Деньги, что были, почти закончились. Я хоть и старалась на всём экономит, но от расходов, как не крути, никуда не денешься. А вот как с Дашей быть, не знаю, маленькая совсем, одну не бросишь. Яслей здесь нет, не потащишь же её на центральную усадьбу в Ивановку, за пять километров.
— А ты с бабкой Акулиной поговори, — посоветовала Варвара, — я думаю она не откажется за Дашуткой присмотреть. И работа есть, слышала лесничему помощник нужен, сходи в контору лесничества, поговори, они тебя возьмут.
— А что делать, какие у меня будут обязанности?
— Будешь на обходы с Прядкиным ходить. Отчёты помогать ему составлять. За порубкой леса следить. Шишки, жёлуди собирать, сено для лосей и косуль заготавливать. Он там тебе сам всё объяснит.
— Ой, а справлюсь я? — засомневалась Наталья.
— Справишься, — подбодрила её Варя, — ты баба сильная. Родить в одиночку не побоялась, а с этим, справишься.
Наталья поблагодарила Варвару за совет и решила им воспользоваться. Бабушку Акулину даже просить не пришлось, тут же согласилась, присмотреть за Дашуткой. А вот Прядкин, угрюмый мужчина с суровым взглядом, не сразу согласился взять её на работу, сомневался в её силах, но после долгого разговора всё же уступил её настойчивости. Работа оказалась не из лёгких, но Наталья быстро привыкла. Лес она полюбила, узнала каждую тропинку, каждое дерево. Ей нравилось бродить по там, дышать свежим воздухом, слушать пение птиц. С Прядкиным у них сложились хорошие отношения. Он оказался человеком строгим, но понимающим, всегда готов был помочь и подсказать. А ещё ей как помощнице, выделили лошадь, что оказалось большим подспорьем в своём хозяйстве. На ней она и дров заготовила, которые как работнику выделили в лесничестве, и сено с делянки на лугу перевезла. Звёздочка, трёхлетняя кобылка, была спокойной и покладистой, и терпеливо тянула свою рабочую лямку, выручая Наталью, а заодно вместе с ней и деда Егора, и Варвару, когда это было нужно. Дни летели за днями, наполняя жизнь Натальи трудами и заботами. Дашутка росла, радуя мать своими успехами. Бабушка Акулина души в ней не чаяла, обучала не только говорить, но и народным песенкам с потешками. Вечерами, уложив дочь спать, Наталья садилась за рукоделие, чинила одежду, вязала носки и варежки на зиму. Работа в лесничестве хоть и была нелегкой, но приносила стабильный доход, позволяя обеспечивать себя и дочь. Так пролетело два года. Однажды, её вызвал к себе Прядкин, и попросил.
— Наташ, тут такое дело, выручай?
— Что случилось, Парамон Михайлович?
— Нам на участок нового технолога прислали, вместо Кравцова. Тот сама знаешь в прошлом месяце на пенсию ушёл.
— Ну, знаю, и что дальше?
— Жить ему негде, возьми на постой. Я бы к себе взял, но сама знаешь, дом у меня холостяцкий, неухоженный. А ты женщина аккуратная, у тебя в доме всё блестит. Да и мужицкие руки всегда пригодятся, где чего подправить. Так что выручай.
— Не знаю Парамон, удобно ли это, я женщина одинокая, а тут чужой мужик в доме. Пойдут по селу пересуды. А мне это надо? Да и с городских, какая помощь, он, наверное, не знает с какой стороны гвоздь забивают.
— Наташ, какие пересуды, все в селе знают, ты женщина серьёзная, в строгости себя содержишь. Ну куда мне его деть, сама подумай. Ни к бабке же Веселихе отправить, в её избёнку в одно окошко. Выручай.
Наталья задумалась. С одной стороны, Парамону Михайловичу отказать было сложно, она уважала его за доброту и справедливость. С другой, перспектива делить кров с незнакомым мужчиной её совсем не радовала. Но доводы о хозяйстве показались весомыми. Все-таки мужская рука в доме нужна, да и лишняя копейка не помешает.
— Ладно, Парамон Михайлович, выручу, — согласилась она, — пусть заселяется. Только ты его сразу предупреди, что глупостей я никаких не потерплю. У меня рука тяжёлая, если что, и зашибить могу.
Через неделю в Приречное приехал новый технолог, Алексей. Высокий, статный мужчина с открытым взглядом и приятной улыбкой. Он сразу произвел на Наталью хорошее впечатление. В деревенской жизни, он действительно мало что понимал, но с энтузиазмом заявил, что готов всему научиться. Алексей быстро освоился на новом месте, и вскоре ничем не отличался от Прядкина. Свой городской костюм сменил на спецовку, и каждое утро перекинув через плечо ремень кожаной сумки, спешил на работу в контору лесничества.