Дождь гулко барабанил по крыше такси, а по окнам стекали кривые линии капель, превращаясь в замысловатые рисунки. Я крепко прижимала к груди небольшой пакет: внутри лежали бумаги, которые Артём утром по рассеянности оставил на тумбочке в прихожей, и коробка его любимого шоколада.
Честно говоря, сама не понимала, зачем вообще взяла это с собой. Возможно, просто искала повод увидеться с мужем не дома. Сегодня ведь была дата, значимая только для нас: день нашей первой встречи. Пятнадцать лет назад он пригласил меня в маленькое кафе, а ровно через год, в тот же самый вечер, протянул кольцо.
Тогда я смогла только прошептать своё согласие — голоса не хватило от переполняющих эмоций.
— До площади Грина? В бизнес-центр? — спросил водитель, сверяясь с адресом в телефоне.
— Да, верно, — кивнула я, убирая непослушную прядь под резинку.
Офис Артёма располагался в центре, в высотке из стекла и бетона. Именно там, на крыше, под живую музыку саксофона, он когда-то встал передо мной на колено. Тогда мне показалось, будто сам город затаил дыхание и смотрел на нас. Это было его первое самостоятельное детище — здание, построенное им без поддержки сторонних инвесторов.
От остановившейся машины до входа пришлось буквально бежать. Дороги были забиты машинами, и ждать в такси не имело смысла. Я поблагодарила водителя и рванула по тротуару, лавируя между людьми, стараясь укрыть и документы, и причёску от дождя, прячась под сумкой, как под зонтом.
Добраться до цели оказалось проще, чем я ожидала. Лифт мягко скользнул вверх, и вскоре цифра «8» загорелась над дверью. Пока кабина поднималась, я несколько раз невольно ловила своё отражение в зеркальной стенке: каблуки, платье нежного оттенка, лёгкий макияж. Внешне всё было безупречно — будто я направлялась не в офис, а на романтический ужин. Столик в ресторане я ведь действительно заранее забронировала.
У входа на этаж дежурил новый охранник. Он узнал меня и слегка кивнул. Я улыбнулась, будто между делом.
— Артём Сергеевич у себя? — спросила я, зная ответ заранее.
По средам он всегда задерживался: вечером созванивался с управляющим нового филиала, контролировал стройку. Там возводились три высотки, и разница во времени с нашим городом обязывала подстраиваться под их график.
— Да, но просил не отвлекать, — заметно смущённо ответил охранник и бросил взгляд в конец коридора, где находилась нужная дверь.
— Для меня сделает исключение, — сказала я с лёгкой улыбкой и двинулась по ковровой дорожке.
Пакет в руках оказался чуть влажным от дождя, и я встряхнула его, оставив на ворсе тёмные пятна. Тишина офиса сглаживала мои шаги, будто я шла по густому мху.
Я остановилась у знакомой двери с серебристой табличкой. Рука уже поднялась, чтобы постучать, но в этот момент за перегородкой раздался женский смех. Он был слишком звонким, слишком игривым, чтобы восприниматься как деловой.
Я замерла, так и не коснувшись двери.
— Артём, хватит, щекотно! — донёсся из-за двери заливистый смех.
Эти слова оказались тем самым последним толчком. Я рванула дверь, не выдержав.
Кабинет встретил меня мягким светом лампы, разливавшимся по массивному столу, заваленному бумагами. На его краю, болтая ногами, сидела девушка — молодая брюнетка. Катя, новая помощница, которую муж взял всего пару месяцев назад.
Я успела сделать шаг внутрь, и пальцы сами разжались. Пакет с документами и конфетами глухо ударился о пол, разорвав момент их уединённого веселья.
— Лена?! — Артём вздрогнул и резко отшатнулся от секретарши, словно её прикосновение жгло.
Теперь он стоял вполоборота, и я отчётливо видела расстёгнутую пуговицу на его брюках. На лице — растерянность, в глазах — беспомощность.
Катя, напротив, не спешила смущаться. Она медленно соскользнула со стола, неторопливо поправила юбку и метнула в мою сторону взгляд, в котором читалась смесь вызова и презрения.
— Это… Я хотел сказать, что у нас совещание… — Артём сделал шаг вперёд, пряча собой девушку, но я уже инстинктивно отступала в коридор.
Коробка с шоколадом осталась лежать на полу. Зачем-то я присела, подняла одну конфету — и тут же снова выронила.
Не помню, как спустилась вниз. В ушах будто бесконечным эхом звучало его слово: «Совещание… Совещание… Совещание». Так вот теперь это называется? Значит, я слишком давно живу по старым правилам.
Очнулась я уже в такси. Кажется, это был тот же водитель, что подвозил меня сюда. Может, он ждал клиента возле здания или решил перекусить в кафешке у входа. Всё равно. Для меня важным было лишь то, что я снова оказалась на заднем сиденье его машины — и только там смогла наконец вдохнуть.
— Куда едем? — повторил водитель, когда я, наконец, дрожащими пальцами опустила стекло.
Ответить я не смогла. Горло стиснуло так, что даже вдох давался с трудом. Перед глазами стояла лишь одна картина — мой Артём и самодовольный прищур Кати. За что? Чем я заслужила такую пощёчину?
— Просто поезжайте… куда угодно, — выдавила я.
За окнами, в лужах и витринах, отражались огни вечернего города. Машина неслась сквозь потоки света и тени, а я тщетно пыталась собрать себя по кусочкам. Но память упрямо возвращала меня в прошлое, пятнадцать лет назад. Тогда, в тот самый день, мы сидели в маленьком кафе на проспекте. Артём, ещё худощавый выпускник без связей и денег, вертел в руках бумажную салфетку, пряча смущение.
— Я, может, и не лучший выбор, — тихо произнёс он, бросив на меня неуверенный взгляд, — но если дашь мне шанс, я сделаю всё, чтобы ты не пожалела.
Я помню себя той — как засмеялась и протянула руку через стол, прижав его ладонь к своей щеке. Наш первый неловкий поцелуй, за которым я почти шёпотом призналась:
— Ты и есть мой лучший выбор.
Он смотрел на меня тогда так, будто не верил собственному счастью.
Воспоминание рассыпалось в тот же миг, как такси резко притормозило у светофора. Меня бросило вперёд, и я едва не ударилась о сиденье.
— С вами всё в порядке? — обеспокоенно повернулся водитель.
Я наклонилась и подняла конфету, выскользнувшую из руки во время резкого торможения. И вдруг осознала: я даже не помню, когда в последний раз видела Артёма таким, каким он был в начале. Без дорогих часов, без безупречного костюма, без этого холодного, оценивающего взгляда. Я разучилась вспоминать его прежнего — простого, живого, настоящего.
Фантик зашелестел в пальцах. Я развернула его и положила конфету на язык. Шоколад обжёг не сладостью, а горечью.
Такси ныряло в потоки огней и отражений. Я прижала ладонь к стеклу, и оно показалось ледяным, будто держала я не окно, а руку времени, ускользающую и равнодушную. Дождь снова усилился. Если бы я шла по улице, капли растворили бы мои слёзы и никто бы ничего не заметил. Но здесь, в замкнутом салоне, скрыть их было невозможно.
Водитель видел. Конечно, видел. Чёрные полоски туши оставляли следы под глазами, выдавая каждую слезу. Я невольно усмехнулась сквозь дрожь: а что, если дело вовсе в ресницах? Стоило их снять — и всё покатилось под откос?
— Куда везти-то, девушка? — вновь спросил водитель, бросив на меня взгляд через зеркало.
— Просто едьте, — тихо ответила я. — Заплачу, не волнуйтесь. Деньги ещё остались.
Я откинулась назад, позволив себе хоть на секунду прикрыть глаза. Домой я не могла вернуться. Только не туда, где в розетке торчит его зарядка, в стаканчике стоит вторая щётка, а в шкафу висят костюмы, ещё пахнущие его одеколоном.
За окном мелькали яркие буквы вывесок, переливались витрины магазинов. На втором этаже какого-то дома в полумраке мерцала гирлянда, словно обещая уют. На соседнем балконе двое прижимались друг к другу, их поцелуи освещал красноватый огонёк сигареты в его руке — странное сочетание нежности и яда.
Я не выдержала, отвела взгляд, будто укололо что-то внутри. Но новая картинка была не легче: свадебный салон. На манекене в витрине — роскошное белое платье с фатой, аккуратно надетой на пластмассовую голову с искусственными локонами.
Я невольно вспомнила свою фату. Она до сих пор лежит на верхней полке гардеробной, рядом с платьем, которое я бережно хранила все эти пятнадцать лет.
— Ты уверена, что ему можно показывать платье до свадьбы? — мама тогда поправляла фату, закрепляя её шпилькой в моих волосах. — Плохая примета.
Я закружилась перед зеркалом и звонко рассмеялась. Белое кружево облегало фигуру так идеально, что я чувствовала себя королевой.
— Мам, мы живём в двадцать первом веке. Разве можно верить во всякие бабушкины страшилки? Да и Артём точно не тот, кто убежит.
— Не убежит, не убежит… — ворчала она сквозь улыбку. — Ну что, зови его, пусть посмотрит на невесту.
И я правда тогда была самой счастливой невестой. Он не сбежал. Наоборот, стоял рядом со мной в зале бракосочетаний, и его ладони дрожали так сильно, что подпись в свидетельстве вышла неровной, будто сделанной школьником.
Перед тем как нам вручили первый общий документ, ведущая произносила длинную речь о радостях и испытаниях, о болезни и здравии. И тогда Артём наклонился ко мне и прошептал то, что слышала только я:
— Я никогда тебя не оставлю.
Из загса Артём вынес меня на руках, будто я была самым хрупким сокровищем. После быстрой фотосессии в специально отведённой комнате мы вышли навстречу толпе. Родные и друзья встречали нас с радостными криками, осыпали рисом и мелочью — символами богатства и удачи. Другие бросали в воздух розовые лепестки, и они мягко опускались нам под ноги.
На ступенях он закружил меня в объятиях, и, прижимаясь к моим губам, шепнул:
— Я буду любить тебя, даже когда мы превратимся в два сухих пня. Наши корни всё равно будут едиными.
Более искренних слов я от него так и не услышала никогда.
— Остановите здесь, — тихо попросила я, когда машина поравнялась с центральной аркой парка.
Я сунула водителю все купюры, что нашлись в кошельке, и вышла под дождь. Аллея встретила пустотой. Именно здесь, под старыми дубами, мы когда-то гуляли с коляской. Нашей дочери тогда было всего три месяца.
Артём боялся даже подержать её дольше минуты — казалось, прикосновение может причинить вред такой хрупкой крохе. Я помнила свой страх, когда впервые взяла малышку на руки в роддоме: она казалась тонкой, как фарфор.
— Ты понимаешь, — говорил он тогда, осторожно проводя пальцем по крошечной щёчке спящей Кати, — теперь мы связаны навсегда. Ты, я и она. Ничто и никто не сможет нас разлучить.
Я шла по скользким дорожкам парка, не замечая, как вода пробирается сквозь тонкую подошву туфель. Где-то впереди звучал громкий смех, и он резал слух — чужое веселье было невыносимо близко к моему горю.
Вдалеке, под фонарём, я заметила молодых — ему, наверное, около двадцати пяти, ей чуть за двадцать. Они кружились прямо посреди аллеи, брызги от лужи взлетали веером, но им было всё равно. Девушка смеялась так звонко, что даже дождь не мог заглушить её голос. Рыжие кудри рассыпались по плечам огненным водопадом.
Вдруг они замерли: парень крепко обхватил её за талию и бережно поцеловал. И в этом мгновении они существовали только друг для друга, не замечая ни холода, ни прохожих, ни времени.
Я остановилась. Дальше идти было невозможно — будто невидимая стена выросла передо мной. Ведь когда-то и мы с Артёмом были такими. Тоже бродили по паркам, смеялись, целовались при свете фонарей, занимали лавки, не думая о взглядах со стороны.
Я ясно вспомнила тот вечер, когда он снял свою джинсовку и расстелил на мокрой скамейке. Тогда это казалось жестом настоящего рыцаря, готового ради меня на всё.
— Когда-нибудь я построю для тебя дом, — сказал он тогда, крепко прижимая меня к себе. — С садом, зелёным забором и качелями для детей.
— Только будь рядом, хорошо? — ответила я, уткнувшись лицом в его грудь и слушая уверенный ритм сердца.
Телефон в сумке внезапно завибрировал. Я достала его, и на экране вспыхнула фотография Кати. Дочка смотрела с улыбкой — её глаза были такими же, как у отца.
— Мам, ты где? — голос звучал сонно. — Нам разрешили позвонить на полчаса. Я хотела пожелать папе спокойной ночи, но он не берёт трубку.
Я сглотнула, пытаясь выровнять дыхание.
— Мы сейчас не вместе, — осторожно ответила я. — Но я скоро буду дома. Я заехала к тёте Лене.
— Вы с папой опять поссорились? — спросила Катя, и в её голосе прозвучало не детское любопытство, а та самая чуткость, с которой она всегда улавливала правду.
Продолжение следует. Все части внизу 👇
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
"Секретарь для эгоиста", Дора Коуст, Любовь Огненная ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.
***
Что почитать еще:
***
Все части:
Часть 2 - продолжение