— Тут такое дело, сестрёнка… Отец-то, оказывается, мне должен остался.
Мужчина, которого Алина не видела пятнадцать лет, произнес это буднично, стряхивая невидимую пылинку с рукава своего потёртого пиджака. Он сидел на её кухне, в её квартире, которую она оплачивала десять лет ценой бессонных ночей. Он пил её чай и ел её печенье.
Он был почти чужим. Старший брат Вадим.
От него пахло дорогой и каким-то застарелым разочарованием. Он похудел, осунулся, в уголках глаз залегли резкие морщины. Пятнадцать лет назад он был золотым мальчиком, любимцем отца, уехавшим покорять столицу. Амбиции, планы, мечты…Он фонтанировал идеями покорить мир! А теперь перед ней сидел усталый сорокапятилетний мужчина, который смотрел цепким, оценивающим взглядом.
— Какой долг, Вадим? — тихо спросила Алина, чувствуя, как внутри всё сжимается от плохого предчувствия.
— А вот такой, — он вытащил из внутреннего кармана сложенный вчетверо, пожелтевший лист бумаги и положил его на стол. — Расписка. Собственноручная.
Она смотрела на знакомый размашистый почерк отца. На сумму с пятью нулями, от которой потемнело в глазах. На дату, означающую, что документ подписан за два месяца до того, как отца не стало.
— Я ничего об этом не знаю, — прошептала она.
— А я знаю, — усмехнулся Вадим. — И я не торопил. Дал тебе время прийти в себя после всего. Год прошёл. Пора бы и рассчитаться честь по чести.
Он обвел взглядом её маленькую, но уютную кухню. За окном шелестели тополя. В этой квартире пахло покоем. Её личным, выстраданным покоем.
— Я… у меня нет таких денег, Вадим. Ты же знаешь, я одна, зарплата у меня…
— Знаю, — кивнул он, и его взгляд стал жёстким, как сталь. — Поэтому я и предлагаю простой выход. Продай квартиру. Половины как раз хватит, чтобы покрыть долг. Даже с процентами.
И мир Алины, такой стабильный и понятный ещё пять минут назад, раскололся на тысячи звенящих осколков.
*****
Вечером она рассказала всё своему мужчине, Дмитрию. Они не были расписаны, но жили вместе уже три года. Он был инженером, человеком спокойным и основательным.
Дима долго молчал, вертя в руках копию той самой расписки.
— Почерк похож. Но… Что-то здесь не сходится, Алин.
— Что? — с надеждой спросила она.
— Зачем отцу нужны были такие деньги за два месяца до ухода? Он жил тихо. Пенсия, твоя помощь. У него не было ни проектов, ни… аппетитов таких.
— Я тоже не понимаю, — она устало провела рукой по лицу. — Я тогда с ним была каждый день. Каждый. Он бы сказал.
Дима внимательно посмотрел на неё.
— А расскажи мне про брата. Почему он уехал?
Алина вздохнула. Это была старая, болезненная история.
— Они с отцом сильно поругались. Вадим хотел какой-то бизнес замутить, просил у отца денег. Крупную сумму. Отец отказал. Сказал, что это авантюра и что он не будет вкладываться в воздух.
— И что Вадим?
— Обиделся. Сказал, что отец его не любит, не верит в него. Собрал вещи и уехал. С тех пор… ни одного звонка. Даже на прощание не приехал.
Дима нахмурился.
— То есть, отец денег ему не дал. А через пятнадцать лет вдруг сам у него занял, так? И в разы больше? Нелогично.
— Но расписка…
— Бумажка — это просто бумажка. За ней всегда стоят люди и их мотивы, — Дима встал. — Так. Завтра я попробую пробить твоего братца по своим каналам. Надо понять, что у него за жизнь и почему он объявился именно сейчас.
Он обнял её.
— Не бойся. Мы твою крепость так просто не сдадим.
*****
Два дня Вадим не звонил. Давал ей время на «подумать». А на третий день заявился снова. Но не один, а с женщиной. Яркой, напористой, с хищной улыбкой.
— Знакомься, Алина, это моя жена, Света.
Света окинула квартиру хозяйским взглядом и тут же перешла в наступление.
— Алин, ну что вы как маленькая? Есть документ, есть долг. Вадим — прямой наследник, сын. А вы, по сути, здесь… ну, просто жили с отцом.
Её слова были обёрнуты в фальшивое сочувствие, но внутри у них был яд.
— Я не «просто жила», — холодно ответила Алина. — Я ухаживала за ним пять лет. После его первого удара. Когда он слёг. Где был ваш муж, прямой наследник, в это время?
Света недовольно поджала губы.
— Вадим строил свою жизнь! Он мужчина! А уход за стариками — это… ну, женское дело. Вы же дочь.
— Я не торговалась, когда мыла полы и меняла ему бельё! — голос Алины зазвенел. — Я не выставляла ему счёт за бессонные ночи. Я делала это, потому что любила его. А эта квартира — единственное, что у меня осталось. Память.
— Память памятью, а долги отдавать надо! — вмешался Вадим. — Мне эти деньги сейчас нужнее! У меня… у меня проблемы.
— У тебя всегда проблемы, Вадик, — вдруг сказала Алина устало. Она посмотрела на брата так, словно видела его насквозь. — Раньше их решал отец. Теперь ты решил, что их должна решать я?
Чуть позже вернулся Дима. Мрачный и сосредоточенный.
— Ну, что, Алин. Картина проясняется. Братец твой в столице не сильно преуспел. Несколько мелких фирмочек, все прогорели. Весь в долгах, как в шелках. Судя по всему, его серьёзно прижали. Вот он и вспомнил про «семейные активы».
— И что нам делать? — с отчаянием спросила она.
— Искать правду, — ответил Дима. — Расписка. Она должна была где-то храниться. Может, у отца остались какие-то бумаги? Записные книжки?
И Алина вспомнила. Старый отцовский чемодан на антресолях. Там он хранил все документы, старые фотографии, письма. Они не разбирали его после ухода отца. Не было сил.
*****
Они достали тяжёлый, пахнущий нафталином чемодан. Внутри были аккуратные стопки бумаг, перевязанные бечёвкой. Старые квитанции, гарантийные талоны, армейские фотографии. И на самом дне — толстая общая тетрадь. Дневник отца. Он вёл его последние несколько лет.
Алина открыла его с замиранием сердца. Листала страницы с записями о погоде, о здоровье, о телепередачах. И вдруг наткнулась на запись, сделанную той самой датой, что стояла на расписке.
«Приезжал Вадим. Первый раз за пятнадцать лет. Не обнять приехал. Денег просить. Снова. Говорит, последний шанс, горит бизнес. Просил три миллиона. Отказал. Денег нет, да и веры ему тоже нет. Кричал, что я ему жизнь сломал. Что я ему должен. Попросил написать расписку. Сказал: "Пусть хоть бумажка у меня от тебя останется. Доказательство, что ты мне должен был и не отдал". Написал. От злости написал. Пусть подавится этой бумажкой. Дурак старый… и сын такой же».
Алина несколько раз перечитала эти строки. Слёзы застилали глаза. Всё было так просто. И так чудовищно. Это была не расписка о долге. Это был памятник отцовской боли и разочарованию.
Она аккуратно сфотографировала страницу на телефон.
На следующий день Вадим позвонил сам. Голос его был нетерпеливым.
— Ну что, Алина, ты надумала? Я нашёл риелтора.
— Надумала, — спокойно ответила она. — Приезжай. Поговорим.
Он приехал один. Самоуверенный, уже предвкушающий победу. Сел на то же место на кухне.
— Давай без лишних слов. Когда начинаем продажу?
— Никогда, — ответила Алина и положила перед ним телефон с фотографией из дневника.
Он всмотрелся в экран. Сначала с недоумением, потом его лицо начало меняться. Уверенность стекла с него, как дешёвая позолота. Он молча читал строчки, написанные отцовской рукой. А когда дочитал, медленно поднял на неё глаза. В них больше не было ни наглости, ни апломба. Только стыд. Голый, жгучий стыд.
— Он… он мне ничего не сказал, — глухо пробормотал Вадим.
— А что он должен был сказать, Вадик? — спросила Алина. — Что сын, который бросил его на пятнадцать лет, приехал только для того, чтобы снова попытаться его обобрать?
Он молчал, ссутулившись. В один миг он превратился из грозного кредитора в жалкого, провалившегося по всем фронтам человека.
— Я могу порвать эту расписку, — сказала Алина. — И мы забудем этот разговор. Навсегда. Но с одним условием.
— Каким? — прошептал он.
— Ты больше никогда не появишься в моей жизни. Для меня мой брат… он остался там, в прошлом.
Он медленно встал. Не глядя на неё, подошёл к двери.
— Прости, — сказал он тихо, почти неразборчиво. И вышел.
Алина взяла со стола расписку. Бумажку, которая чуть не разрушила её жизнь. Она медленно, методично разорвала её на мелкие кусочки. И выбросила в мусорное ведро. Вместе с последними остатками родственных чувств к человеку, который давно стал для неё чужим.
Вечером пришёл Дима. Он молча обнял её.
— Всё?
— Всё, — ответила она и впервые за последние дни улыбнулась.
Квартира снова стала её. Её крепостью. И теперь она точно знала, что никому не позволит её разрушить.
🎀Подписывайтесь на канал. Ставьте лайки😊. Делитесь своим мнением в комментариях💕