«Cape Madras»
Первый рейс на огромном, сташестидесятитысячетонном рудовозе «Cape Madras», состоялся еще в прошлом году. После новогодних каникул я остался без привычного напарника – неутомимый Лосев проигнорировал отдых и рванул 30 декабря под Новый год заработать денег. Ему они крайне необходимы: ремонт машины, строительство дома, долги по кредиту, – одна и та же песня о долгах. Я же не был рабом обстоятельств и мог позволить себе отдых, тем более что появилась реальная возможность сменить напарника и взять в следующий поход проверенного войной боевого товарища – подполковника разведки Сережку Карпова.
С Серегой мы были знакомы, с некоторым перерывом, уже больше двадцати пяти лет: пару месяцев он покомандовал разведвзводом в моем батальоне и командовал довольно удачно для себя – проскочил между двумя другими старшими лейтенантами, один из которых погиб в бою, а второму оторвало левую руку по самое плечо. Серега не раз намекал, что не прочь сходить в океан, проветрить легкие, подлечить нажитую в чахоточной столице астму. Почему бы не выполнить просьбу старого товарища? Яркину было все равно, с кем я пойду в поход, главное, рекомендованный секьюрити – бывалый человек и настоящий боец. А раз поручился – неси за него ответственность.
В Галле мы прибыли рано утром и, бросив в комнатах вещи, поспешили на берег океана. Штормило – шла битва не на жизнь между водой и камнем: мощные волны накатывали на побережье и яростно разбивались о гранитные косы, состоящие из нагромождений гигантских глыб, с каждым ударом подтачивая валуны на очередной микрон, – не пройдет сотни или тысячи лет, как вода их разрушит и окончательно разметет. Но до поры каменная армия стойко держалась и гордо уходила крепким, монолитным строем в океан, подняв щиты и опустив забрала, высокомерно насмехаясь над тщетными попытками соленых брызг опрокинуть боевой порядок.
После холодного зимнего Питера и не менее морозной Москвы под лучами утреннего солнца мне было легко и весело, тем более из головы еще не выветрилось ассорти напитков, подаваемых на борту воздушного лайнера: «Beefeater»,«Hennessy» и «Jameson». Молодцы арабы, сами хоть и непьющие, а как здорово придумали – разносить бесплатные напитки в самолете!
В машине агента мы слегка поправили здоровье пивом и теперь, окончательно еще не ожившие, решили искупаться – смыть водами океана усталость от длительного перелета. Мы шагали по пляжу, увязая по щиколотку в сыром песке, весело шутили, и было ощущение вот-вот начинающегося праздника.
Сережа был профессиональным фотографом, причем довольно известным: запись к нему на фотосессии на месяц вперед – сплошь длинноногие смазливые молоденькие блондинки и брюнетки. Холостяк Карпов без зазрения совести успешно пользовался свободой, когда в деньгах особо не нуждался, – брал за съемки натурой.
Вот и сейчас, вооруженный камерой с длинным фотообъективом, смахивающим на фаллоимитатор особо крупных размеров, беспрестанно щелкал затвором, словно стрелял из автомата.
Пальма – клац. Ланкиец идет мимо – клац-клац. Мартышка на пальме – клац-клац-клац. А вот полуобнаженная английская девчушка! О-о! Клац-клац раз десять подряд. А сколько было сделано снимков прибоя – за пять минут штук сто.
– Костя! Давай сниму тебя на фоне волн, – предложил приятель и показал на естественный скалистый мол, разрезающий воды бухты и уходящий в них метров на двадцать.
Какой восторг сфотографироваться на фоне гребней волн, разбивающихся о глыбы, в гигантском водопаде из брызг и в обрамлении радуги! По очереди пощелкали, а потом я предложил поймать момент, когда набежит приличная волна и ударит о возвышающийся над каменным молом природный черный «обелиск».
И с чего мне пришла в голову эта бредовая идея? Лучше бы просто поплескались в волнах на песчаном пляже. Эх, я явно не протрезвел до конца! Опьянили меня тропический морской воздух, солнце, океан, пляж…
Итак, сказано – сделано. Встал на фоне глыбы, Сергей выбрал подходящий ракурс и начал работать: щелк-щелк. И в этот момент набежала мощнейшая волна, которая оторвала меня от каменной стены, как пушинку, понесла над молом и швырнула на самый край. На мое счастье, волна выдохлась секундой раньше, не успев бросить на ряд острых камней, торчащих из воды, словно пики. Чуть перевел дух и заметил надвигающуюся вторую волну – метнулся под защиту обелиска. Сильнейший заряд воды ударил в этот природный памятник, словно гигантский молот, – не разбил, не опрокинул, но потряс. А меня, крепко уцепившегося за выступы, вновь оторвало от стены, протащило по острым камням к тем же самым «пикам». Кожу с бедра и голени мгновенно счесало о камни до крови – получилась совсем не «мягкая» посадка...
– Беги! Быстрее! – завопил Сергей и рванул прочь с мола.
Не оглядываясь, я помчал прочь от «обелиска» к берегу что было сил, но третья волна все же настигла у самой кромки, дала под зад «пинка» – свалила. Я зарылся лицом в песок, рядом со мной валялся маленький крабик. Членистоногий чувствовал себя явно лучше меня.
Нога ныла и горела, морская соль жгла раны. И все равно мне несказанно повезло – фотосессия могла окончиться гораздо хуже. Вполне могло так статься, что я сейчас висел бы с пробитыми легкими и переломанными ребрами, нанизанный на тех острых каменных «сталагмитах».
Погоняв нас по молу и упустив добычу, океан как по мановению руки успокоился, и волны без прежнего энтузиазма опять лениво накатывали на каменный мыс. Затаился в ожидании новой добычи?
Мы перевели дух и посмотрели друг на друга с недоумением.
– Откуда взялись эти три волны-убийцы?
Карпов в недоумении развел руками.
– Сам в шоке! Не было, не было и вдруг – бац! Я думал, что ты почти абориген этих мест и все опасности знаешь – старый морской волк. А тут и тебя, и меня едва не расплющило о камни! Веришь или нет, но у меня возникло подозрение, что океан действительно затаился на время, усыпил бдительность, подстерегая жертву, а тут мы с тобой подвернулись. Кушать подано!
Купаться расхотелось – ноги болели, помимо ссадин на бедре, ушиб левое колено. Позавтракали в ресторанчике и отправились в номера, пробовать связаться по скайпу с домашними. Только обустроились, как примчался чернокожий бой и велел нам собрать манатки, чтоб перемещаться в другой отель, через дорогу. Мол, нас по ошибке поселили не туда – эти номера давно забронированы. Чертыхаясь, собрал вещи и похромал вниз.
В холле я заметил двух азиатов. «Туристы» были одеты не по погоде нелепо: один в джинсах и рубашке с неумело повязанным галстуком и с огромным чемоданом, второй в элегантном костюме. Оба терпеливо поджидали, когда мы покинем номера, не глядя на нас, о чем-то болтали по телефонам. Чудики, и как им не жарко в костюмах? Китайские бизнесмены? Заполонили, черти, и весь остров, и весь мир! Это ради них нас, покалеченных, вышвыривают в другое бунгало?
Пришли в другой отель: номер был без кондиционера, лишь с вентилятором, настроение еще более ухудшилось. Пшикнул на ноги одеколоном, смазал раны йодом, обработал каждую – мало ли какая местная микроскопическая флора заползет напитаться моей кровью. Номер др@янь, но зато просторнее холл, да и ресторанчик вполне уютный: во дворике бассейн с живыми рыбами и заросли бурной тропической растительности вдоль стен. Однако экзотический остров больше не так радовал, как пару часов назад: жутко болела нога – отдых пошел насмарку. Эх, скорей бы подали катер!
Подремали, потом пообедали. Жаль, но в этом отеле не только номера, но и кухня была похуже, однако я не особо привередлив – привык в армии к бытовым неудобствам, тем более что этот отдых перед работой бесплатный. А вот мой приятель-привереда ругал ланкийский сервис на чем свет стоит: то ли дело прошлым летом отдыхал в Страсбурге! Вот там был сервис! Москвич, что с него взять…
Едва мы успели разделаться со вторым блюдом и перешли к напиткам, как прибыла машина с моим старым знакомым агентом. Надо сказать, этот менеджер морского агентства носил забавную для русского уха фамилию – Чамора! А может, это имя? Да какая нам разница…
Я искренне обрадовался его прибытию:
– О-о! Чамора приехал!
– За что ты его так?
– Он сам представился так в прошлый раз.
– Чамора болотная? – радостно хохотнул Сергей. – А ты случаем не пояснил, кого в нашей армии чаморой называют.
– Что ты! Зачем расстраивать хорошего человека.
– Был бы хорошим, служащие не гоняли бы нас из отеля в отель, – не согласился Карпов и навел на агента фотообъектив так, словно это был прицел снайперской винтовки.
Чамора жестами показал, что можно не спешить и спокойно доедать десерт (а мы, в принципе, и не собирались вскакивать и мчаться сломя голову), рассчитался за наше проживание и пояснил, что мы ждем еще одного попутчика.
– Третий секьюрити? Нет проблем…
Ждать так ждать, нам все равно. Очевидно, третий – шриланкиец с комплектом оружия. В этот момент во дворе отеля появился недавний азиат в костюме со своим огромным чемоданом типа «мечта оккупанта». Да это тот самый, ради которого нас выселили из хорошего отеля!
Азиат еще издали нам радушно улыбался, а подойдя поближе, вежливо поздоровался. Мы буркнули в ответ неопределенное и среднее между «да пошел ты» и «чего надо».
– Сомэ, – назвался азиат, ткнув себя пальцем в грудь.
– Да хоть налим! – ухмыльнулся я в ответ. – Нам что щука, что карась, что сом – лишь бы ты стрелять умел. Куда девал автоматы и патроны, басурманин?
Естественно, Сомэ ничего не уразумел из моей русской тирады и не понял шутки о рыбах, лишь растерянно моргал, но я и без его объяснений решил, что «комплект» упакован в большущий синий чемоданище. Удивительно, но обычно мы получали стволы в местной воинской части и выдавать его приезжала целая толпа ланкийских начальников разного ранга. Хотя это «обычно» было всего два раза – вероятно, что-то в правилах поменялось.
По дороге в порт попросили остановиться возле фруктовой лавки, закупить в дорогу экзотических фруктов. Карпов с интересом разглядывал и фотографировал развешанные на крючках и веревках гигантские гроздья бананов, россыпи авокадо, манго на стеллажах, пирамиды из кокосов, папайи. Ящики были наполнены прочими фруктами, названий которых я не знал. Тощий ланкиец в шортах и тапках на босу ногу навязчиво зазывал, расхваливал товар и радушно угощал – давал пробовать.
– Живут же люди! – невольно позавидовал Сергей аборигенам. – Никаких проблем. Купил рубашку и футболку, шорты да тапки – и это гардероб на весь год. А с тетками как им повезло! Ни тебе шуб, ни тебе пальто, плащей и курток, ни тебе сапог и ботинок на разные сезоны – только сари и тапочки.
Я усмехнулся, посмотрев на страшненькую бесформенную супругу зазывалы-продавца и, кивнув в ее сторону, процедил сквозь зубы:
– Ну, если ты готов жить вот с той кривозубой и корявенькой, то, пожалуйста, – переселяйся на остров и ходи в шортах. А я, пожалуй, лучше куплю своей красавице-жене вторую шубу.
– Не утрируй! Я имел в виду нашу, русскую барышню сюда привезти да в шортах бродить с ней по пляжу!
– С милой рай в шалаше? Ну-ну…
Агент начал посматривать на часы, поторапливать, мол, цигель-цигель! Ай-лю-лю потом!..
– Пароход? Шип? Уже стоит? «Михаил Светлов»? Ту-ту?
– Йес! Шипс! «Cape Madras»!
– Дикари! Шуток не понимают и фильмов наших не смотрят, – понимающе переглянулся я с приятелем. – Они только «Болливуд» признают.
Чамора еще раз демонстративно постучал пальцем по циферблату, пришлось подчиниться и вернуться в микроавтобус. Наш самого интеллигентного вида азиат-попутчик принял коробку с фруктами, закрыл за нами дверь и осклабился в приятнейшей улыбке. Душа-человек! Приятель, и как тебе не жарко в костюме? Галстук не давит?
В порту ждал сюрприз – у ворот выстроилась толпа знакомых с прошлого похода полувоенных и гражданских ланкийцев, боссы частной охранной конторы. Главный, усатый крепыш, поздоровался с нами и подтолкнул вперед худощавого парнишку:
– Сунил! Секьюрити!
Я оглянулся на азиата с чемоданом и внимательно посмотрел сначала на него, потом на его багаж. У нас по штатному расписанию всего три офицера охраны. Азиат продолжал глуповато улыбаться, то и дело нервно поправляя галстук и одергивая костюмчик.
– А это кто такой? Чамора, может, он заблудился?
Агент улыбнулся и пояснил, что мы его не так поняли – это матрос. Он прибыл на работу на судно«Cape Madras».
– Йес! Симен! «Cape Madras»! – закивал Сомэ.
Карпов громко и грязно выругался:
– Меня, белого человека, подполковника российской армии (пусть и в запасе), творческую личность, выселили из номера из-за какого-то бирманского матроса? О-о! Позор на мою седую голову!
– Лысую…
– Позор на мою бритую голову, – слегка поправился Карпов, не согласившись с моей формулировкой отсутствия волос. – О! Где вы славные времена колониальных завоеваний! Аборигены совсем перестали бояться и уважать белого человека.
– Не посыпай голову пеплом, – усмехнулся я, похлопывая приятеля по плечу, – не на улицу же тебя выставили! И причем без хамства – вежливо и учтиво, даже вещички перетащить помогли. Что поделать, если мьянманцу… – я тут же уточнил у глуповато улыбающегося Сомэ, – ты ведь из Мьянмы, дружок?..
– Йес! Йес!
– Ага…Так вот, продолжу свою мысль, если для нашего товарища из Мьянмы тот номер был забронирован раньше, то все по закону и по справедливости. К чему этот расизм? Вы же бывший воин-интернационалист, товарищ Карпов! Интернационалист или нет?
В душе я посмеивался над глупейшей историей с перемещениями, но, если честно, эта глупейшая история со сменой отелей мне и самому пришлась не по душе. Упущение полковника Алекса?
Тем временем боссы ланкийского охранного предприятия принялись демонстрировать мне оружие, сверять номера с табельной ведомостью, считать патроны, магазины. Ба! Опять ящик полон амуниции и средств защиты! Экстренно набрал номер Яркина.
– Алекс! Опять нам подсовывают каску и бронежилет!
– Откажись! В Суэце пересадки не будет, и комплект придется топить! А за спецсредства я тоже плачу, они дорогие! Переплачиваю пятьсот долларов ни за что!
Я нахмурил брови и со всей строгостью белого человека, какую сумел изобразить, обратился к главному ланкийцу:
– Полковник Алекс запретил брать амуницию! Нам она не нужна.
– Нужна! – с радушной улыбкой на лице, вежливо, но настойчиво возразил босс. – Мы обязаны снарядить нашего секьюрити в полном объеме, согласно инструкции! Это требование профсоюза и страховой компании.
Пришлось вновь беспокоить шефа.
– Черт с ними! Пока нам от них деваться некуда. Но попытайся тогда бронежилет и каску не топить, а оставить на корабле, сдай капитану на хранение.
Я отключил трубку и озвучил слова руководства:
– Ладно, будь, по-вашему. Но тогда этот Сунил несет вахты в каске и бронежилете! Так и поясните ему!
Ланкийский босс перевел мои слова, тощий охранник вытаращился на меня и что-то быстро залепетал.
– Сунил говорит, что в Аденском заливе и Красном море очень жарко, больше тридцати пяти градусов! Он поджарится и истечет потом!
– Зато профсоюз будет доволен, и страховая компания тоже…
Коричневый, словно шоколадный батончик Сунил, явственно представил, как он будет по восемь часов в сутки ходить под раскаленным солнцем по мостику, схватился за сердце и в ужасе закатил глаза, ему заранее стало дурно.
– Шютка! – пояснил я и рассмеялся.
– Шутка, – эхом повторил Карпов, довольный тем, что хоть чуть-чуть удалось досадить и поиздеваться над островитянами.
Весело гогоча, ланкийцы дружно погрузили в катер имущество и оружие, тепло попрощались с нами и сочувственно пожали руки младшему товарищу – мало ли, вдруг белые и впрямь решат поиздеваться и поэкспериментировать с бронежилетом и каской на солнцепеке. Мужественный Сунил грустно улыбнулся, помахал на прощанье товарищам и присоединился к нам. Последним заскочил на катер, заметно погрустневший мьянманец в своем насквозь промокшем от пота костюме. Стартовали, резко прибавили газу – где-то далеко на рейде в сгущающихся сумерках охрану ждал очередной пароход.
Катер терся автомобильными покрышками о металл высоченного борта рудовоза, а мы застыли, вцепившись в поручни в ожидании, когда опустят пониже парадный трап и спустят к самой воде веревочный шторм-трап.
Как обычно, полез наверх первым и, как всегда, налегке: с одной холщовой сумочкой, переброшенной за спину через плечо. Карпов и азиаты следом. Шустро вскарабкался на палубу – всего пять минут риска: шесть метров опасного подъема, цепляясь за веревки и перебирая ногами по деревянным ступеням, затем десять метров по крутым металлическим ступеням парадного трапа. А вот Карпову пришлось туговато: мало того что у него побаливали ноги, нашпигованные осколками в Афгане (благо удалось в госпитале отстоять и не дать врачам ампутировать – солдата бы даже не спросили, оттяпали), так он еще за спину забросил тяжелый рюкзак с фотоаппаратурой и ноутбуком. Металлический парадный трап равномерно раскачивался в воздухе, с грузом карабкаться было тяжко, в итоге Сергей взобрался на палубу со слегка перекошенным лицом, жадно хватая открытым ртом горячий и влажный воздух.
– А ты думал! Не все так просто. Говорил же тебе, отдай рюкзак матросам, они поднимут концом – напрягаться не надо будет.
– Э-э, нет! Все свое ношу с собой. У меня аппаратуры на десятку тысяч баксов. А ну как не удержат и уронят?
– А если бы ты себя уронил? Чмяк – бортом катера о борт судна – и в лепешку! Вместе с твоим дорогим оборудованием. Такие случаи бывали…
Сергей отмахнулся, мол, ерунда:
– В другой раз я подумаю…
Боцман-азиат по кличке Бо-Бо в пятнистой партизанской панаме (настоящий повстанец из джунглей) и старпом по имени Алексей проводили нас к приготовленным каютам:
– Свободных кают – две. Одна – старшему, вторая – для бойцов.
Я критически оглядел вторую каюту – кровать и узкий диванчик. Но и в моей была примерно та же обстановка.
– Сергей, занимай кровать, а бойца поместим на палубе или на диване.
Интеллигентный коллега поморщился и заявил, что лучше уж он уступит место ланкийцу, а сам переберется в мою каюту.
– Не хочу с ним соседствовать… Лучше прикорну на твоем диване.
– Серж! Что за расизм?
– Никакого расизма. С тобой будет жить веселее – пообщаемся… И вообще непорядок! Должны ведь каждому отдельное помещение предоставить.
Я был с ним полностью согласен – размещение отвратительное, но что поделать, издержки производственного процесса, бывает и хуже.
– Как хочешь, живи у меня. Но, думаю, зря ты от своей койки отказываешься. На узком диванчике тесно, живот будет перетягивать и валить тебя на палубу, особенно в шторм! – Я шутливо похлопал приятеля по наметившемуся брюшку. – Ладно, пользуйся моей добротой – живи. И даже можешь спать на моей постели, когда я буду на вахте стоять.
Карпов в ответ лишь криво ухмыльнулся:
– Командир, да твоя доброта не знает границ!
Сергей принялся разбирать вещи и заполнять ими шкаф и ящики стола, я же поспешил на мостик представиться мастеру.
Капитаном был глыбоподобный мужчина – ни дать ни взять, айсберг! В обхвате два аршина, весом примерно центнера полтора, с массивным тройным подбородком. Встретил он меня вполне радушно, с улыбкой и насмешками, как и подобает настоящему одесситу:
– Ну шо, москалики, як добралысь? Штанишки не намокли от страху, пока карабкались? К бою гхотовы? Автоматы е, чи ни? – засыпал меня капитан очередями вопросов, не особо вслушиваясь в ответы.
– Автоматов три и патронов пятьсот штук.
– Ну-ну. А патронов-то на бой хватит?
– Хватит! Взяли с запасом!
– И стрелять умеете?
– Со школьной скамьи! Мы ведь офицеры и с боевым опытом. Афганистан!
– И чернявенький ланкиец в Афганистане воевал? – продолжил подначивать улыбающийся одессит.
– Сунил воевал с тиграми «Тамил Илама».
– Ну да, ну да! Если только с тиграми… Гховорить все мастера. Посмотрим, каковы вы в деле.
Этот ехидный мастер Александр по фамилии Баталов изложил свои требования, определил распорядок дня, установил время, когда заступим на вахту, выслушал мои предложения и в целом с ними согласился.
– Я готов выполнить усе ваши пожелания, лишь бы дойти целыми и невредимыми. Хочешь макеты пулеметов – будут! Бойницы? Сделаем усе, шо хошь! Скажешь изгхотовить муляжи пушек, и это изгхотовим. И проволокой все судно опутаем. Гхлавное – обороняйте! А то мало мне, шо ли, бестолкового экипажа, с которым не знаю, дойду ли до порта Южного, так еще и пираты на мою голову…
Это заявление мастера настораживало, что-что, а тонуть в океане я был не готов.
– А что за экипаж? Много бестолковых мьянманцев?
– Та шо тоби цыи бирманцы? Папуасы, шо с них взять, обычные палубные дэ@билы, но и они уси у пределах нормы! Меня беспокоят свои дорогхие россияне, понимаешь ли, как гховаривал ваш президент! И хохлы тоже! Одны дэ@билы! Про экипаж завтра на вахте расскажу – времени у нас на разговоры две недели…
Этот веселый мастер заметно гхэкал как типичный представитель Малороссии и обладал неповторимым одесским говорком и колоритным юмором – не соскучишься.
Позавтракав и захватив автомат и патроны, в восемь утра я заступил на вахту. Мостик был просторный: крылья широкие и длинные, с проходом вокруг рубки со стороны кормы. Всем хорош этот рудовоз, жаль только, нет бассейна.
Решил, что буду стоять вахту, как обычно, – с третьим помощником. Молодого штурмана звали Дима: высокий, худощавый, голубоглазый, блондинистый, двадцати пяти лет, но, как он мне позже пояснил, уже четыре года ходил в моря, работал даже вторым помощником на танкере. Вскоре на мостике появился злой как черт мастер.
– Хде этот Вадик! – прорычал с ходу мастер. – Сотру у порошок! Уничтожу!
– Как и положено, сменился в четыре утра. Сейчас, вероятно, завтракает, а потом спать ляжет, – доложил Дима.
– О тож я ему сейчас посплю! Уж я ему лягху, – пообещал капитан и обратился ко мне. – Слышишь, старшой! Ну, поясни мне: хто их рожает и хде набирают этих де@билов? Я засыпаю поздно и очень тяжело, а он меня уже четвертый раз подряд посреди ночи будит! Третьего дня звонок без двадцати четыре утра. Снимаю трубку, говорю: але. Это Вадик и блеет в ответ жалобно и растерянно: ой, простите, ошибся. Сон как рукой сняло, и до утра глаз не сомкнул. Позавчера снова звонок без двадцати четыре. Я опять алекаю. И шо? Опять Вадик! Шо тоби, Вадик? Ошибся, отвечает. Как можно ошибиться? Тупой? Слепой? Четкими цифрами написаны на табличке номера телефонов: вот мой, вот старпома! Черным по белому. Понимаю – темно ночью. Так ты посвети фонариком! Извините, гхнусавит! Я опять до утра проворочался. Специально будит? Тренирует подъем? Вчера снова звонок. Хватаю трубку, реву в нее: да! А на другом конце провода этот мерзавец ойкнул, посопел и положил, молча, трубку. Гховорю идиоту: я тебя спишу с судна в первом же порту! Зачем меня по ночам тренируешь? Тараторит: это не я! это не я! А хто? Какой другой чоловик, кроме второго штурмана, в полчетвертого не спит и названивает? Только он! Хочет разбудить старпома и сослепу или в полусне путает номер. Спишу в Одессе к чертовой матери!
Мы переглянулись с Димой, незаметно улыбнулись.
– Чего ухмыляетесь? Для меня заснуть – проблема! Разбудили – сон пропал! Весь рабочий день хожу как разбитый. Хто понабрал этих ид@иотов? – вновь воскликнул мастер и сам оборвал себя на полуслове и обратился ко мне. – Ой, что это я повторяю чужие глупые слова? Тебя как звать, напомни…
– Константин…
– Вот посуди сам! Шо вит них можно ожидаты у море, когда экипаж в срочном порядке формируют под Новый год? Сам спокойно сижу да пью гхорилку – мне звонок из крюингха: срочно в море! И заверяют, экипаж сформирован. Стармех меня уговорил – без денег месяц сидит: Александр Николаевич, пойдем в море! Ну, пошли. Приходим в компанию, сидит дядечка там такой очень умный – Хижняк, обнюхивает меня. Шо ты меня нюхашь? Второго января? Ум у него е? Поясняю, конечно, я вже опохмелился с утра. Дошло до нэго… Ладно, говорит, завтра летим в Китай, принимать пароход, штурманов уже набрали, в том числе и этого Ва-а-адика!
Мастер Баталов имя «Вадик» произносил, морщась, брезгливо протяжно, с явной неприязнью, почти с отвращением.
– Шо бы ты понимал, Константин: моряк – это чокнутый чоловик! Нормальных людей во флоте нэмае. Ни одногхо!
– Как же так? – изумился я такой самокритичности. – А капитан?
– Имеешь в виду меня? А я шо? И я такой же дэ@бил! Какой нормальный добровольно будет по полгода болтаться в морях, бросив семью? И я психически ненормален! Деньги нужны – вот и хожу у моря. Дом строю. Продолжаю, нэ сбивай дурня з мысли. Садимся на «Мадрас», и тут начинается: Хижняк умничает – лезет всюду, дэ надо и де нэ надо, пытается и меня учить. Шо мэнэ вчить? Да у меня опыта бильше, чем у негхо, у два раза! Я егхо с моста увожу, прошу з компьютером разобраться – отвлекаю на пару дней, но начальник снова рвется у бой.
«Какой чудак на букву “М”набрал этих иди@отов-штурманов!» – орет он, вопрошая к небу. Я ему – вы! «Ах… гм… ну да… значит, это я дэ@бил…»
А я и не возражаю – дэбил… Улетая обратно в Одессу, Хижняк однако пообещал одного помощника обязательно списать по приходу «Мадраса» домой. Но мое мнение – вероятнее всего этой жертвой будэ Вадик.
Громко ругаясь, Баталов покинул мостик, а штурман Дима, смеясь, продолжил прерванный рассказ:
– Действительно, Вадик – это нечто! Фрукт! С этим Вадиком вышла такая забавная история – сходу не вписался в коллектив. Сейчас расскажу по порядку. Наш Алексей в первый раз пошел в море чифом – он такой молодец, дикорастущий талант: за пять лет прошел путь от боцмана до старпома!
– Как это – от боцмана? – не понял я такого карьерного зигзага.
– Вероятно, я не совсем верно выразился, – поправился Дмитрий. – Леха вырос из матросов. Работая боцманом, учился заочно и только пять лет назад впервые пошел в рейс штурманом. И за пять лет вырос до чифа! И вот Вадик в первый день решил пошутить, да вышло крайне неудачно: спрашивает в кают-компании, со смешком, кто, мол, у нас старпом? Что-то я засиделся в ревизорах, не пора ли мне сменить его и вырасти… Алексею об этой шутке «доброжелатели» сразу сообщили, и он даже не зуб, а целый клык на Вадика заимел, – вышло, что вроде как подсидеть подчиненный вздумал в первом же старпомовском рейсе. И мне наш ревизор тоже конкурент на вылет – одного штурмана Хижняк наверняка уволит! Вадик и меня пытается воспитывать, нагибать – лезет не в свое дело. Наивный! Он заочник, а я академию закончил! На меня где сядешь, там и слезешь. Я не то что третьим, я и вторым штурманом два контракта отработал – на супертанкерах! И с мастером отношения Вадик напрочь испортил. Так что, как ни крути, а ревизор – ритуальная жертва…
Баталов повадился приходить каждую мою вахту и беседовать по два-три часа. Как он пояснил, развеять пресловутое капитанское одиночество. Но наше общение обычно ограничивалось долгим монологом мастера, и все мои попытки вставить свои пять копеек беспощадно прерывались, завершаясь очередным его длинным рассказом о морских коммерческо-шмекерских похождениях и приключениях: что именно, сколько и почем продавали в советские спекулятивные времена; чем торгуют моряки сейчас с африканцами и азиатами; на чем можно сделать деньги в рейсе, работая с греками...
Мастер Александр ходил по пароходу, словно оборванец: дырявые майки и рваные рубахи, протертые до дыр шорты и треники. На мой вопрос, почему он так небрежно одевается, ответил:
– Дома ношу новое, а в рейсе донашиваю. Тем более я ж толстый, на мне вся одежа трещит по швам и рвется. Жена говорит, шмотья не напасешься! А шо поделать? Хорошего чоловика должно быть многхо!
Позже я заметил, что почти все моряки так ходят в рейс – донашивают домашние вещи.
Я быстро уяснил для себя, что этот Баталов пройдоха из пройдох – надо умудриться выстроить почти в центре Одессы, на Фонтанах, собственный четырехэтажный дом. В престижнейшем районе города, лакомый кусок земли для элиты! И не просто дом воздвиг – домину. Каждый этаж по сто метров, и еще подвал, плюс гостевой домик с кухней, сауной, бассейном. Да прикуплен гектар земли на окраине, плюс земля для дома старшему сыну за городом. Однако!
– Мастер, а сын у нас кто?
– Сынов у нас четверо!
– Ого! И в этом плане богатый!
– Вот тоби и огхо! Плюс младшая доча – радость мамы и папы! Далеко пойдет – умница. А сыны моряки: старпом, второй штурман, третий штурман. Третьего сына надо у море взять в рейс, он как раз мореходку закинчил.
Заслышав эти слова, Дима невольно напрягся. Мастер заметил и ухмыльнулся:
– Не переживай, Димочка, контракт отработаешь. Сынулю я на второй кругх возьму, планирую примерно гход безвылазно ходить – деньгхи на взятки нужны! Дом узаконить – тысяч сорок баксов уйдет. Позже расскажу, якие у цей операции проблемы…
– Мастер, а четвертый сын кто? Вы же сказали – четверо.
– А четвертый нихто – дэ@бил! Как раз из той серии явных дэ@билов, о которых я гховорил.
– Но он тоже моряк?
– Та вже ни, то неудавшийся моряк. Стюартом ходил на круизном лайнере и однажды во время стоянки в американском порту сбежал. Уже пятнадцать лет живет у Штатах.
– И кем там работает?
– Та я ж говорю, дэ@бил он! Никем! За пятнадцать лет гражданства так и не получил! Обама усем подряд выдавал гхражданство: мексиканцам, китайцам, индусам, неграм, а этот пил-пил и, видимо, не успел к раздаче! Скоро уже последний нигериец получит гхражданство или гхрынкарт, а этот пье – себя он, видите ли, все шукае. Ну и шукай далее! То компьютерщик, то на заправке, то в закусочной посуду моет. Надоело ему в Штатах, как он гховорит, обстановка не понравилась, взял и перешел пешком канадскую гхраницу – нэлэгхально. Теперь он у Гхалифаксе. И я хочу после рейса тудой съездить, присмотреть сэбэ домик – планирую перебраться в Канаду, шоб обеспечить будущее дочери. В море могху и оттуда ходить, да и младшего с собой прихвачу.
– А старпома как жизнь?
– Да пошел он! Умник! Каждому по этажу построил, а они мо@рды воротят, с ба@бами живут по отдельным квартирам. Вертихвосток меняют одну за другой… В этот дом я жизнь свою вложил, можно сказать, и душу! Думаешь, легхко отгхрохать в центре гхорода особняк? А я смогх! Власти заметили и начали таскать меня по всяким комиссиям и инстанциям. А шо з мэнэ взять? Чи я бандит? Не бандит, не жулик – все честь по чести: капитан дальнего плавания, участник боевых действий (в период войны с гхрузами ходил в Ангхолу, Мозамбик, Эфиопию), многодетный (пять детей). Гховорю им на комиссии: ломайте дом. Но только малых деток сами воспитывайте и устраивайте.
– Есть еще и малые дети?
– Та ни! Я их на понт взял! Покрутили бумажки, повертели, побубнили о самозахвате. А хто у нас бэз самозахвата и землю правильно в девяностом гходу покупал? Любого, кого хошь, можно с земли сковырнуть. В результате адвокат (нанял я ушлого адвокатишку – все везде может устроить) мне гховорит: двадцать тысяч.
– Гривен?
– Юаней! Чудак человек! У вас шо, рублями берут? Не смеши мэнэ! Конечно, в гхринах – в доллярах!
Я кивнул в знак согласия, конечно же, и наши взяточники берут зеленью да в евро.
– Ну вот! Двадцать тысяч долляров только за то, шо приватизирую участок! А ще двадцать – в БТИ, легхализовать дом! Так шо мэнэ с парохода целый гход на землю хода нет.
Мастер ушел, и теперь настала очередь баек Димы, который хотел показать себя бывалым моряком и которому тоже было, что рассказать. Я взглянул на развернутую карту на рабочем столе, ткнул пальцем в затертую резинкой трассу и спросил, что это тут обозначено? Глубина? Остров? Молодой двадцатипятилетний штурман в этот момент как раз прокладывал маршрут от Суэца через Средиземноморье на порт Южный. Дмитрию сразу на ум пришла поучительная история, которой захотелось поделиться с писателем…
– Работал я в одной компании, «под флагом» – нечета этой: и по зарплате, и по снабжению, и по быту. И произошло у нас одно трагикомичное происшествие – очень поучительное для штурманов! В той компании было заведено: курс прокладывал второй помощник, и был тот парень далеко не новичок. Танкер-стотысячник шел из Азии через Тихий океан: маршрут несложный, они частенько ходили этим курсом, но от частой работы с одним набором карты сильно затерлись резинкой. Мастер мельком, не особо вникая, взглянул на прокладку, задал пару вопросов, типа: что у тебя тут? глубина? высота?
– Глубина! – ничуть не сомневаясь, ответил штурман.
Мастер кивнул, глубина так глубина, но там была вовсе не глубина, а небольшой островочек – атолл посреди океана. И вот через несколько суток, среди бела дня, на вахте старпома танкер на полном ходу на полкорпуса въезжает на эту мель и застревает на атолле. Бац! Толчок, удар! Все, кто стоял, – попадали, кто лежал – тоже свалились с коек. Винты работают, гребут по воде, танкер все глубже увязает в песке. Застопорили машину, смотрят: песчаная банка – пуп земли в середине океана. Возможно, если бы чиф внимательно смотрел вперед, то заметил бы атолл по ходу – волны плещутся о рифы – и отвернул. Кстати, заступив на вахту, карту тоже не проверил. Механики попытались отработать назад, да куда там! Крепко застряли. Влипли в историю! Остановили главный, подождали прилив, но эффект тот же – самим не выбраться. Повезло, что танки не пробили – грунт мягкий, разлива нефти не произошло. Сообщили в контору, фирма оплатила, и прислали океанские буксиры: подцепили и во время прилива аккуратненько сняли и отбуксировали в порт назначения. В итоге мастера, чифа, второго и третьего помощников уволили из компании и лишили дипломов. Один не так курс проложил, второй не проконтролировал, третий прошляпил на вахте. Да! И третьему за компанию вдули – должен, заступая на вахту, тоже смотреть, куда едут, и проверять карты. Поэтому прокладка курса даже в открытом океане дело не шуточное и не рутинное: махнешь, не глядя, по листу линию потолще да подлиннее, вроде вокруг глубины километровые, а тебя где-то среди океана поджидает предательская мель. Хочешь, покажу вблизи Штатов со стороны Атлантики одну такую ловушку? Вот, смотри! Когда прокладывают курс из Европы по кратчайшему пути, как раз на этот островок можно попасть. Вокруг большие глубины, а тут он себе подло и предательски торчит!
Хроника пиратства
«26 марта сомалийские пираты захватили два судна. В 17.00 по Гринвичу вблизи 1200N 05122E, 10 миль к северу от Рас Касейр, Сомали, они захватили судно типа Доу и рыболовное судно, предположительно тайваньское, было захвачено в районе точке 03 00 N 055 00E. Ранее сомалийские пираты неоднократно совершали нападения рядом с Мальдивскими островами, но никогда еще не заходили в исключительную экономическую зону этого островного государства, являющегося излюбленным местом отдыха для туристов со всего мира. Эксперты связывают расширение географии нападений пиратов с усилившимися попытками пресечь их промысел со стороны международного сообщества.
28 марта жертвами морских разбойников стали 23 члена экипажа торгового судна “Eglanitine” (флаг Боливии): 11 иранцев, 10 филиппинцев, один индиец, один гражданин Украины.
В ноябре 2011 года Мальдивы объявили о выработке стратегии борьбы с пиратами совместно с Индией и Шри-Ланкой. За последнее время власти Мальдив арестовали 37 сомалийских пиратов, которые оказались в территориальных водах архипелага...»
Карпов упорно не желал стеснять ланкийца и стоически ночевал на узком поперечном диванчике моей каюты, а во время моих вахт похрапывал на освобождающейся койке, иногда дрыхли валетом. Так сказать, спали на брудершафт.
Мастер ехидно посмеивался над нашим совместным проживанием, но третьей каюты не предлагал, вроде как свободных больше нет. Рудовоз день за днем безостановочно месил винтом воду. Вскоре мы миновали Сокотру, вошли в канал безопасности и сразу встретили первый боевой корабль сопровождения, двигавшийся со стороны Красного моря. Вояки запросили нас по связи: направление движения, порт приписки, какой флаг, есть ли груз, имеется ли охрана на борту. Баталов пристально посмотрел на меня и тихо спросил:
– Шо им сказать насчет вас?
– Правду. На борту охрана…
– А про оружие?
– Все, как есть: вооруженная охрана – и, мол, все в полном порядке…
Мастер на хорошем английском принялся объясняться с моряками: перечислил количество оружия, назвал, какое.
– Зачем им знать, какие у нас автоматы? – удивился Баталов. – Мы ведь в нейтральных водах, и все у нас легхально. Верно я гховорю? Легхально?
– Легально, легально,– подтвердил я, а сам задумался: а действительно, насколько легальна наша работа и законна и не привлекут ли в один прекрасный день нас, как Джексона или Хайнца? С Мазурини ведь, по его рассказам, тоже один неприятный инцидент произошел в Египте…
Дошли тогда они из Индии до Суэца и пересели прямо в заливе, при выходе из канала, на очередной балкер. А это была уже вторая его пересадка. Оружие затащили в каюту, расположились, начали сниматься с якоря, и тут нагрянула местная полиция! Пока сатрапы трясли мастера, допрашивали, где находятся автоматы, Джексон вместе с механиками опустил ящик на веревке в танк с топливом – притопил. Полиция требует показать стволы, а экс-подполковник уверяет офицеров, что оружия на борту нет – его получат по ходу маршрута, в Йемене. Балкер тормознули на досмотр, а Мазурини сняли с судна и в зиндан, в местную каталажку! Пароход досмотрели поверхностно, арабы – тунеядцы, лень хорошенько покопаться в мазуте. Вот балкер стоит – ждет возвращения тим-лидера секьюрити с берега, а того арабские сатрапы допрашивают, с пристрастием. Голодом морят, воду не дают, тюрьмой грозят, орут, дубинками и пистолетом в лицо тычут. Вытерпел, продержался Джексон, словно Мальчиш-Кибальчиш, и не выдал страшной военной тайны – от всего отказался! Признайся – ему же хуже было бы: большой тюремный срок! А так сутки подержали и выпустили – легко отделался…
Если, конечно, Джексон не врет и не выдумал всю эту душещипательную историю, чтобы показать, какой он герой…
Мастер ответил военным морякам на их вопросы, и испанский фрегат, не спеша, на малом ходу прошел мимо нас на расстоянии мили, держа курс на две дрейфующие рыбацкие лодки.
Мы с Баталовым снова заняли привычное место на крыле, в тени рубки. Глянули вниз: на палубе между трюмов копошились боцман, сварщик и два матроса: наш – хохол и мьянманец – попутчик из Галле «интеллигент» Сомэ.
– Ну ты погхляди, Костя, на этих работничков! – обратился ко мне Баталов. – Все на палубе, кроме мьянманца, без касок. И ведь знают же, шо это гхрубое нарушение мер безопасности! Спроси – ответят: жарко им! Боцма-ан! – громко заорал мастер и погрозил в его сторону кулаком. – Почему все без касок, а мьянманец в каске работает?
Боцман пристально посмотрел на капитана, затем на матроса, обругал – мьянманец послушно снял с головы защитную каску.
– Ну вот, шо и требовалось доказать! Я же гховорю, все наши матросы – дэбилы.Смотри, шо делае боцман! Заставил этого несчастногхо азиата каску снять, а тот едва от гхоря не умирае…
– Сомэ… Азиата зовут Сомэ, – пояснил я мастеру.
– Да хоть консоме! Ведь твой малогхрамотный Сомэ знает, шо каска защищает голову, а случись несчастье – страховая компания не выплатит страховку и его семья умрет с гхолода! И профсоюз не поможет. Боцма-а-ан! Иди сюда! – вновь истошно заорал мастер и замахал руками.
Виктор поначалу попытался сделать вид, что не слышит, затем почесал затылок и, изображая поспешность, поднялся на мостик, а приблизившись к мастеру, состроил дивно придурковатый вид: запыхтел и вытаращил наивные глаза, полные непонимания, активно захлопал выгоревшими ресницами.
– Боцман! Я шо тоби казав про каски? Надети их! А ты шо зробив? Усэ наоборот, и даже с бирманца снял!
– Жарко же…
– Константин, вот! Шо я тоби балакав? Дэб@илы, как есть дэ@билы! Боцман, ты контракт подписывал?
– Подписывал, – подтвердил Виктор обреченным виноватым голосом и грустно вздохнул.
– Мэры безопасности изучав? Помнишь, шо там сказано?
Боцман, вновь молча, кивнул, но в то же время скорчил такую физиономию, словно у него мгновенно нестерпимо разболелись зубы.
– Нэ грымаснычай! Иди и надень на всех, и на себя в том числе, каски! А вечером сдадите чифу зачет по мерам безопасности при производстве работ.
Боцман нахмурился и, бурча под нос, ушел, а мастер вновь принялся за свои байки.
– Костя! Я же гховорю: моряки все как один дэ@билы! И особливо наши. Однако каждый морячок любит философствовать, корчить из себя Декарта или Гхегеля, особенно как подопьют. И ладно бы только пили, а то пошла новая мода – ширяться! Скажешь ему: а ну дыхни, а он трезвый! А сам ни черта не соображает. Наркоши проклятые, будь они неладны. Как-то я работал на линии Колумбия – Европа. Ага! Чего улыбаешься? Да, она самая – Колумбия! Заранее не ухмыляйся, я не торговал наркотой…
Так вот, линия тяжелая, усе время идут попытки провезти кокаин: мафия ищет корыстный народец на судне на роль курьера, либо кораблик втемную используют. Способов многхо: сигхару к днищу прикрепить, в ящики с бананами пакет засунуть, выпотрошить бананы и нафаршировать иной начинкой и так далее. И вот выходим из порта, водолаз проверяет днище на наличие или отсутствие нелегхального груза, портовая полиция выдает справку – усе нормально. Но едва пришли в Марсель и становимся к причалу, со всех сторон к пароходу устремляются полицейские катера. Забегают на борт человек сто полицейских и чиновников, а водолазы спускаются и от днища отлепляют сигару с кокаином! Мне даже дурно стало. Справку им показываю, мол, усе чисто, а в открытом море сигару не прицепишь – мы тут не причем, моя хата с краю, я не я и лошадь не моя. Смеются в ответ, оказывается, это они учения проводили совместно с колумбийцами, а на моем судне отрабатывали взаимодействие. Я весь на нервах, думал, «кондрашка» меня хватит, волосы на жопе поседели, а они гхогхочуть. Разгрузились и снова в рейс идем, а в экипаже, как позднее выяснилось, образовалась довольно странная гхруппировка по интересам и заводилой в ней стюард – по-нашему, буфетчик. Шо в нем было для меня непонятно – парень работал прежде помощником судьи, а пошел в море уборщиком. Непонятно зачем! Оказывается, он, один механик, матрос и моторист и нюхали, и ширялись героином. Но они же, дэ@билы, привыкли, шо в Украине усэ разбодяжено раз десять! Идем из Сирии с грузом в Бельгию, а эти дэ@билы купили там афганского героина и давай ширяться – халява!
Прихожу к завтраку, а на стол подает кок.
«Дэ стюард?» – спрашиваю. «Был… вышел…» – отвечает кок, а у самого глазки бегают и рожу воротит.
Ладно, думаю, нажрался, в обед устрою ему, под@лецу, выволочку. Но в обед та же история – нет стюарда. У повара гхлазенки бегают, мнется. Думаю себе, э, да тут дэло нэчисто! «А ну, – говорю, – старпом, пойдем, проверим буфетчика». Каюта закрыта. Вскрываем запасным ключом, а он на палубе валяется: пена изо рта тэче, глаза открыты и из орбит выкатились, и уже зовсим посинел. Труп! Оказывается, они своей компашкой собрались, ширнуться решили, стюард первым попробовал, а его как заколбасит! Остальные испугались – и бежать, а этого дэ@била в каюте заперли, мол, пусть отлежится. Отлежался!
Составили протокол места осмотра происшествия, сфотографировали труп, понятых назначили, мелом очертили контур, потом тело – в морозилку, каюту – на замок. Впоследствии бельгийские полицейские удивлялись, шо я так профэссионально усэ сделал. Дэтэктивы люблю читать и смотреть, отвечаю им. Поулыбались, тело забрали, уехали.
Но на этом история не заканчивается. Гхрузимся у Бельгии – груз на Питер. Пока гхрузимся, трое других уважаемых джентльменов из этой компашки отпрашиваются на берег.
«Зачем? Куда? Ширяться?» – спрашиваю их.
С обидой отвечают: «Та вы шо! Ни! Просто погхуляты, гхород побачить».
А шо его им смотреть? Брюгхгхе як Брюгхгхе. Но дэ@билы настаивают.
«Ну, идите. Только не ширяйтесь! Посадят – забирать не стану! Уйду у морэ без вас и ждать не буду!» Заверяют, у гхрудь себя стучат:«Нет, нет, ей Богу, мы прогуляться…» Ну-ну…
К вечеру, к отходу судна, не явились, хотел было без них отходить, но звонок из полиции помешал.
«Такие-то такие ваши?»
Отвечаю: мои.
«Задержаны. Завтра в десять утра предварительное заседание суда».
Велят, значит, мне прибыть на слушанье и в море не выходить. Ну, думаю, як и гховорыл – попались, мерзавцы! Дэ@билы!
Являюсь по указанному адресу на слушанья. Зачитывают мне дело: оказывается, они в чей-то дом залезли на окраине Брюгхгхе. И як их тильки тудой занесло! Судья – женщина такая миловидная, симпатичная, лет сорока – спрашивае их: «Зачем зализли в дом?» – «Позвонить, такси вызвать», – отвечают. «А зачем звонить? Такси ведь у нас в городе много, подняли бы руку – остановили», – удивляется судья.«Мы поднимали – не останавливались». – «Как это такси и не останавливались? – не верит судья. – Это ведь у них работа такая – людей возить». – «Мы были выпимши», – отвечают.
Ага, как же – выпимши они были! Да они в таком скотском состоянии пребывали, что ни один таксист не останавливался.
«Понятно, а дальше что было?» – «Разбили окно, залезли, позвонили, вызвали…»
– «Ну хорошо, позвонили, а зачем эстамп со стены сняли?» – «Какой эстамп?» – «Картинку! Этой штампованной мазне – стоимость не больше чем сто евро. Зачем взяли?» – «Понравилась…»
Твою мать! Ценители искусства выискались – картинку в каюту на переборку повесить сперли! Я же гховорю – истинные дэбилы! Едва они стекло разбили, сразу сигнализация сработала, и полиция быстро приехала, а эти три талантливых индивидуума у ворот от дождя прячутся под навесом – с картиной в руках! Кража со взломом им корячится!
Судья их далее спрашивает: «Авы, господа, гхто по профэссии?» – «Моряки», – отвечают гордо. «А-а! Понятно… – понимающе кивает судья головой. – Раз моряки – то это диагноз. А из какой страны?» – «Украина…» – отвечают хлопчики. – «Русские!» – «Та ни! Мы з Украины!» – «Тем более понятно… – И постановляет: – Штраф за каждого по двести евро. Забирайте их, капитан, к чер@товой матери. Кормить в нашей тюрьме, а потом депортировать – одни бессмысленные расходы бюджета. У нас в Бельгии своих иди@отов достаточно!»
Мастер настолько колоритно это описал и рассказал с таким мимическим сопровождением, что я не выдержал и засмеялся.
– Да ладно. Привираете…
– Не смейся, Костя! Усэ, как на духу! Ох, это был ще тот контракт, я тоби кажу, – никогда прежде или потом я в такие переделки не попадал. У балкера было два хозяина-грэка, и они постоянно ссорились из-за денег. Причем оба дальние родственники. Пришли мы в Питер, и судно вместе с гхрузом зарестовывают. Шо там точно было не так, я досконально не знаю, но нас ждала полиция. Да ще на входе в порт трохи зацепили другое судно – мелюзга, как специально под борт подлезла. И потом пошла эта меж гхрэками склока. Я по приказу судовладельцев документы прячу, что-то даже в бочке на корме жгу. И тут начинается настоящий цирк – ОМОН высаживают на борт! С автоматами бегают, трюма требуют открыть, каюты шмонают, меня вызывают в порт. Начальник порта заявляет, что я работаю в интересах иностранных капиталистов – продался!
Смяшный человечек! А он в чьих интересах работает? На благхо мировогхо социализма? По вызову приехали оба грэка, и начинается судебная тяжба.
Один меня угховаривает: «Александр, подтверди мои слова, я ведь твой друг, я – хороший! Скажи, что я гхлавный хозяин».
Отвечаю: «Да, друг, да, хороший, но твой брат и конкурент мне уже сорок тысяч долларов дал!» – «И я дам, – говорит, – но трохи позже, я ведь хороший! Подтверди! Я – хороший!» – «Хороший! Но тот, – отвечаю, – тот уже денегх дал!»
Смяшной чоловик! Шо робыть? Я подписал все протоколы и ходу! Еду домой поездом, а у самого поджилки трясутся – в карманах сорок штук! Бандиты прознают – тут мне и кранты. Таможня проведает – отнимет. Не прознали, не отняли…
Едва мы отдали якорь на рейде Суэца, как к рудовозу со всех сторон устремились жульнические «лайбы».
– Привет, брат!
– Ага! Шо надо? – отвечает им вместо приветствия боцман.
– Ты рюсский? О! Рюсский – это карашо! Мы с тобой торговать хотим. Будешь? Щто хочещь? Щто нада? Пачему ничего нэ нада?
Вскоре каким-то макаром на борт проникли арабы и, видимо с разрешения мастера, развернули лавочку в кают-компании, и пошла торговля: «кожаные» куртки, платки-арафатки, майки, тапки, специи, кальян, сувениры. Старший торговец отнес презенты капитану и старпому – в дружбе клянется.
Тут же с кормы и с бака прицепились две лодки и вскоре боцман и матросы занялись распродажей того, что для работы было не нужно и пока еще не увидено и не оприходовано судовладельцами. Арабы покупали все, вплоть до краски-серебрянки. Матрос-мьянманец и боцман только успевали стравливать за борт обвязанные концами бочки с маслом, краской, солидолом, листы металла, старые порванные канаты. Одновременно чиф Алексей принимал наличку и подсчитывал стоимость проданного, переводил египетские фунты в доллары, получал расчет. Внезапно на баке воцарилась паника – боцман и матрос не удержали и уронили бочку в воду, крышка отлетела и из нее полилась краска.
Витек примчался к нам, лица на нем нет:
– Блин! Я чуть не обделался! – тяжело дыша и вытирая пот со лба, объяснял нам причину переполоха пройдоха-боцман. – Серебрянка выплеснулась и течет по бухте, а тут катер санитарного контроля идет, а следом экологи. Повезло – не заметили!
Вскоре прибыл Халид, и на этом очередной рутинный рейс завершился. Сергей Карпов наделал несколько сотен фотографий, подлечил бронхит, но ходить в новые рейсы отказался – зарплата маленькая. Понятное дело, по московским меркам, любая нормальная для иного города зарплата – небольшая.
Хроника пиратства
«28 марта рыболовецкое судно было захвачено пиратами близ побережья Сомали, сообщает в среду Международное морское бюро. Экипаж судна состоит из 15 человек. Все они были взяты в заложники. О деталях происшествия пока не сообщается. Кроме того, неясно, под флагом какой страны плыло судно.
3 апреля иранские военные моряки взяли в плен 12 морских пиратов, пытавшихся захватить торговое судно. Об этом сообщил на состоявшейся здесь сегодня пресс-конференции командующий ВМС Ирана адмирал Хабиболла Сайяри.По его словам, инцидент произошел в международных водах Индийского океана, в 3 тыс. км от берегов Исламской Республики. Пираты попытались захватить следовавшее в Иран торговое судно, на борту которого находилось несколько десятков тонн груза. В настоящее время ведется конвоирование преступников в Иран.
…Военно-морские силы Евросоюза планируют начать военные операции против сомалийских пиратов и на суше. ЕС планирует выделить 14,9 млрд евро для расширения операции “Аталанта”, нацеленной на полную ликвидацию пиратства…»
…И вот спустя два месяца, сойдя с китайского парохода, я вновь оказался на «Мадрасе», но уже с другой группой: с Лосевым и с «новобранцем» Митей Колгановым, заменщиком Джексона на этот рейс. Митя – в прошлом прапорщик внутренних войск, ветеран войны на Кавказе, значит, кое-что повидал. В море шел впервые – дома оказался временно без работы, как говорится, «сидел на мели». Поджидая нас в Суэце двое суток, порядком изнервничался – вдруг работа сорвется.
Баталов и экипаж встретили меня на борту как старого товарища, и мастер в прямом смысле заключил в распростертые объятия:
– Костя! Я знал, шо мы встретимся, как чуял, шо охранять придешь! Я тоби настоящим салом обещал угостить? Пошли в каюту до мэнэ!
Украинское сало было замечательное – двух видов: и соленое, и копченое. Попробовал – действительно во рту тает! Александр отрезал два добрых куска – с ладонь толщиной, – угощайся!
– Оценил? Разве у вас, у москаликов, е такэ сало?
– Оценил! Нет, не бывает!
– О тож!
Я в ответ подарил пару своих книг, обещанных с прошлого похода. Сало – на книги, обмен духовной пищи – на хлеб насущный…
– Какие изменения в экипаже? Вадик на судне?
Мастер хитро улыбнулся:
– Вадик тот ще фрухт оказался. Я вже думал по доброте душэвной простыть его – оставить, а он возьми да проспи на вахту у Дарданеллах! Списал подчистую. Документы оформляю – заявляется и угрожае мэнэ! «А знаете, – каже, – хто дядя у моей жены?» – «Ну и хто?» – «Полковник эсбэу!!!» Пугхать вздумал! «Вот, – гховорю, – и передай полковнику мой пламэнный привэт!» И помахал Вадику ручкой…
Началась антипиратская зона. Мастер обычно до десяти утра спал, затем объявлялся вместе с дедом Максимом на мостике, составляли отчеты, а после обеда отсылали их в компанию. После «чая» – полдника получали новые указания и вновь готовили отчеты, делали фотографии проделанных ремонтных работ, покраски палубы, дефектов, которые следовало устранять, и вновь отсылали. Такая вот бесконечная переписка.
Малорослый и щуплый старший механик, житель старинного Измаила, был старым приятелем Баталова – вместе отработали уже восемь контрактов, можно сказать, дружки и деловые партнеры по махинациям. Общаться с дедом было довольно сложно и неуютно: буравящий колючий взгляд – глаза воровато-хищные, черные, цыганские, кожа истонченная, выдающая сильно пьющего человека, речь приблатненная, шуточки довольно странные – злые. Однажды пришел на мостик, задрав рубашку, оголил живот и, гипнотизируя, спросил развязным тоном:
– Хочешь пощупать дракона за кончик хвоста?
– В смысле? – Вопрос деда прозвучал как-то неприлично двусмысленно. – Какие-то у тебя странные намеки.
Макс без пояснений снял рубашку и повернулся – на всю спину от плеч и до поясницы тату огромного зубастого злобного крылатого дракона, а его длинный бугристый хвост с острым шипом на окончании, протянулся на живот, к самому пупку.
– Ни фи@г себе! – поразился я открывшейся «картине». – Гравюра!
– А то! Эта работа стоит пять штук баксов!
– А зачем тебе это было надо?
– Думаешь, я помню? Разве такое в здравом и трезвом уме делают? В Китае полгода на ремонте стояли, выпил лишку и пошел в тату-салон самоутверждаться. Без всякой иной анестезии. Мастер салона тату даже похвалил мое мужество…
– А денег не жалко?
– Это тату делал ведь не на зарплату! Только дураки кровно заработанные на водку, проституток и на прочие излишества тратят. Зарплата – жене. А расходы на удовольствия – прибыль от всяких халтур. Мозг в постоянном напряжении – изобретает схемы. Так что, друг мой, постоянно крутиться-вертеться приходится. Ну да тебе всех тонкостей знать ни к чему – пропишешь потом в романе, растрезвонишь, а нам еще работать и работать…
И вновь несу вахту на мосту и слушаю интереснейшие байки мастера Баталова, – он искренне обрадовался возможности возобновить общение.
– Много лет я работал с гхрэками, и чего со мной только ни происходило! Только дураки гховорят, что с гхрэками работать плохо, мол, они обманут. Да с ними работать классно! Только надо заранее готовиться к обману и обмануть первым. Будь гхотов к тому, шо судовладелец тоби кине на зарплату. Кинул и пусть радуется – я вже в три раза больше заработал заранее! Однажды был такой случай: работали мы с Максом (кивает в сторону деда) на одного гхрэка – классный был хозяин, но как судовладелец, конечно, бэстолковый. Обманывали его все кому не лень: суперинтенданты, шипчандлеры, агенты и в том числе мы с Максом. Тогда судно ходило в основном из Европы в Африку и обратно. Хозяин урвал хороший контракт по линии ООН и велит срочно выходить из порта – везем зерно, помощь гхолодным безработным негхрам, а старпом внезапно заболел! Сняли с борта с острым приступом аппендицита прямо на отходе. Гхрэк угховорил сниматься с якоря: выходим с нарушениями – без старпома нельзя, но выходим – в Африке ведь за деньги можно усе! Идем на Гхвинею – мне шо Гхвинея, шо Либерия, один хрен. Шо ж поделать – стою вахты, вспоминаю молодость. Думали, проскочим быстро, добредем за пару недель до Конакри, разгхрузимся, и там новый чиф судно догонит. Но вышло не так, как планировалось, – рэйс выдался долгим: ломались, ремонтировались в дрейфе, но в конце концов дошли. Разгрузились – старпома нет, не нашли. Гхрэк велит мне по телефону: держись! Договаривайся с властями – плати! Делать нечего, плачу всем начальникам, а кому не плачу и решаю за так – тоже записываю, что заплатил. Долго насмурыжили, в итогхе загхрузили и выпустили. Идем на Нигхерию. Пришли в Лагхос – разгхружаемся. Вымотался, аки черт! Наконец прислали старпома, но не через две недели, а через три месяца!
Встретили его с полным радушием – свой хохол, из Николаева. Он нам сала привез, настоящей кровяной колбаски, ржаного хлеба, огурцов соленых. Мы с Максом обрадовались и вечером накрываем стол, пьем исключительно местные напитки, иных нет. По этикетке якобы виски, но гхадость неимоверная!
Выпили первую бутылку, разговоры разговариваем – общаемся радушно, выпили вторую – хорошо идет. В каюте жара адская, кондиционер не справляется. Приступаем к третьей, и тут начинается чисто цирк или скорее зоопарк: гхлаза нашего нового чифа стекленеют, он таращит на нас абсолютно бессмысленный взор, вдруг становится на четвереньки и начинает лаять: гхав-гхав-гхав. А затем крепко вцепляется зубами в ногху деда и дико рычит. Макс верещит, дрыгается, пытается стряхнуть этого «пса» и высвободиться от клыков, я, в свою очередь, видя такое опасное дело, бью старпома-пса по гхолове бутылкой, чтобы помочь деду. Новый чиф взвизгивает, разжимает челюсти, вскакивает, вылетает прочь из каюты, едва не снося дверь. Гхонимся за ним по палубам, гхромко зовем на помощь вахтенных – вдруг этот пьяный и практически невменяемый человек расшибется. А он срывает на бегу с себя одежды – раздевается догхола и мчится на бак. Прыгхнуть в море собрался? Ловим едва не всем свободным от работы экипажем: мы с Максом, вахтенный помощник, электромеханик и два матроса. Насилу догхнали! Повалили, связали, не дали спрыгнуть за борт и утопнуть. Уф! Относим в его каюту, бросаем на шконку, закрываем на ключ и выставляем у дверей пост. Идем ко мне допивать – обмыть спасение человека и обмозговать происшествие. Пьем себе, пьем и тихохонько удивляемся: чиф – чи оборотень какой-то, чи вампир?!
Утром чиф приходит в сознание, оживает, не может взять в толк, почему связан по рукам и ногхам и гхолый, просит развязать. Сомневаемся в целесообразности своих действий, но мы ж гхуманисты! Развязываем: не собака же – человек! Отпаиваем рассолом, рассказываем вчерашнее происшествие в цветах и красках. Удивляется – ничего не помнит.
«Простите, – говорит, – ради Бога, запойный я, перед рейсом только расшился. Из вчерашнего вечера ничего не помню. Гход без работы сидел – простите, возьмите в рейс!»
Мы с Максом совещаемся и решаем: уж лучше вообще без старпома ще месяц мучиться, чем с таким лающим и кусающимся дэ@билом…
Мастер каждый свой рассказ, естественно, сопровождает сочными словечками и эпитетами, которые, увы, ни одна цензура не пропустит в печать. Морской колорит!
В этот момент прямо над нашими головами, на высоте примерно ста метров пролетает реактивная «Сессна» – самолет для полетов крупных бизнесменов.
Мы вместе с Баталовым удивляемся: что за черт! откуда? куда летит? почему так низко? Ближайшие аэродромы либо на Сокотре, либо в Сомали. До Сокотры – сто миль, до Берберы, что на материке, – двести, а до любого аэропорта в Йемене – все триста! А самолет высоту не набирает – жмется к морю…
Случайно оказавший в рубке Вольдемар прибежал к нам с криком: «Вы это видели?» – и поведал, что накануне днем в сторону Сомали, примерно на такой же высоте, пролетел военно-транспортный «АН-12».
– Контрабандисты или торгховцы оружием! – авторитетно заявил Баталов. – Наши или ваши…
– В смысле «наши или ваши»? – переспросил непонятливый Лосев.
– Россияне или украинцы. Оружейные бароны!
– Ага, точно! Вчера отвезли пиратам или повстанцам груз, а сегодня с денежками и, возможно, с наркотой возвращаются домой. Вот так в пиратскую зону оружие и попадает! – согласился я с догадкой Александра Николаевича. – А идут низко, чтобы радары военных кораблей их не засекли.
После прохождения йеменского острова Сокотра (который, как бы в насмешку над географами и геополитиками, находится у берегов Сомали, и йеменцам добираться до него приходится через весь неспокойный Аденский залив) и выхода из коридора безопасности на океанский простор чиф Алексей предложил «порулить»– постоять за штурвалом. Ого! И не мечтал прежде управлять сташестидесятитысячетонной махиной – это вам даже не мощный «джип»!
Чиф выключил автомат рулевого управления, я отложил в сторону АК, встал за штурвал. Леха добродушно посмеивался – в открытом океане рулить дело не хитрое, а вот попробуй в узкостях: в проливах, в порту, в каналах! Но все равно потрясающие впечатления – попросил снять себя на память на видео…
На подходе к Мальдивам агент запросил у мастера сведения: крюв-лист с фамилиями сходящих на берег, арм-амунишен (список оружия и боеприпасов), таможенную декларацию. Быстренько оформили, отправили, получили короткое «спасибо».
Следующим утром из офиса агента вновь прислали перечень все тех же документов. Мастер слегка ругнулся, продублировал и вновь получил лаконичное «спасибо». На третий день опять пришел запрос агента на сход в Галле: кто сходит, какое оружие и т. д.
Баталов уже крепко и замысловато выругался и выразительно посмотрел на меня:
– Ваш агент шо – иди@от? Дэ@бил?
– Он не наш, он шриланкийский… – ухмыльнулся я в ответ и развел руками, мол, действия агента не в моей власти и компетенции.
Капитан вновь написал мэйл, прикрепил файлы, выслал все, что от него потребовали. Из офиса в Коломбо поблагодарили и спросили, кто капитан судна «Саре Madras».
«Мастер Баталов!» – коротко ответил мэйлом Александр Николаевич.
«Ок!» – пришел краткий ответ.
Следующим утром комедия продолжилась: агент принялся уточнять причину схода с судна капитана Баталова.
«Мастер Баталов на берег не сходит!» – уже крепко раздражаясь, послал мэйл Николаич, а меня вновь спросил:
– Они шо, уси там дэ@билы?
«Ок!» – ответили из офиса и вновь попросили прислать список сходящих.
Мастер выслал выписку в четвертый раз, и мы с Баталовым подумали было, что на этом непонятки завершились, но нет! Вечером – очередной мэйл с вопросом о причине схода с судна капитана…
Александр Николаевич был в неописуемой ярости, как мог недружелюбно ответил агенту, указав на его полную некомпетентность, и подчеркнул, что он с судна не сходит.
Офис вновь понятливо и кратенько ответил: «Ок!».
Поздно ночью мы дошли до Галле, сбросили ход, легли в дрейф. Было, как всегда, жарко, влажно и душно, – огромная природная сауна. Над побережьем острова громыхала гроза, и из низко нависших густых черных туч лил проливной дождь, отголоски которого доносило ветром и до нас – слегка брызгало. Эта водяная пыль лишь чуть-чуть освежала, ведь даже ночью температура не опускалась ниже тридцати градусов. Вскоре сквозь волны к нам пробился катер береговой охраны.
Тепло попрощались со штурманами, я обнялся на прощанье с полюбившимся мне говорливым Александром Николаевичем, и Баталов от избытка чувств даже облобызал меня и выразил надежду на скорую встречу.
Эх, да кто же откажется от нового похода на хорошем судне, да с душевной командой? С большим удовольствием!
Как обычно, я первым быстро спустился на катер, за мной – Лосев, в замыкании – Митя. На борту меня цепко схватил за руку встречающий сотрудник агентства, отмечающий наши фамилии в крюв-листе:
– Где четвертый? – проорал Чамора мне в ухо, стараясь перекричать работающий двигатель и ветер. – Где мастер Баталов?
– Мастер Баталов не сходит с судна! – ответил я столь же громко, тщетно силясь перекричать шум.
Агент не поверил, взобрался по трапу на борт и помчался в рубку, на встречу с капитаном. Вскоре Чамора вернулся назад в полной растерянности, развел руками и заговорил сам с собой:
– Ничего не понимаю! Капитан в списке на сход, но вместо того, чтобы спокойно спуститься в катер, ругается и чуть не дерется!
Я еле сдерживал смех, но ничего не ответил удрученному агенту. Непостижимо сработала ланкийская бюрократия!
Сдали оружие в воинскую часть, прибыли на паспортный контроль. Чиновник, взяв наши паспорта и список, с удивлением спросил агента:
– А где мастер Александр Баталов?
– Он не сошел… – ответил отчаявшийся что-либо понять Чамора с выражением искреннего недоумения на лице. – Почему-то наотрез отказался, да еще и грубо ругался…
– Почему?
– Сам ничего не понимаю…
Глядя на лица растерянных ланкийцев, я вновь едва сдержал смех.
Да, действительно, из серии «нарочно не придумаешь»! Явно произошел какой-то глупый сбой – интеллектуальный тупик в работе морского агента.
Николай Прокудин. Редактировал BV.
======================================================
Желающие приобрести роман обращаться n-s.prokudin@yandex.ru =====================================================
Друзья! Если публикация понравилась, поставьте лайк, напишите комментарий, отправьте другу ссылку. Спасибо за внимание. Подписывайтесь на канал. С нами весело и интересно! ======================================================
Отдых в Коломбо