-…что же это происходит…
-…Ань, тебе нужно успокоиться…
-…нужен врач…
Начало здесь. Предыдущая глава 👇
До сознания Ани долетали лишь обрывочные фразы. Только теперь до неё мог бы дойти смысл состояния «в тумане». Хотя всё было даже не в тумане. Всё вокруг частично исказилось до неузнаваемости, частично исчезло.
Она всё ещё слышала голос женщины из службы 112, которая строго спрашивала её:
- Сколько детей завалило? В какой заброшке? Мне нужен адрес, чтобы выслать спасателей и скорую!
Сердце стучало, как бешеное. Когда Лёва оказался под снегом, она думала, что переживает самые страшные минуты в своей жизни. Как же она ошибалась! И как же теперь хотелось, чтобы тот эпизод так и остался самым страшным.
- Улица Кавалеристов, – проговорила Аня. Она была уверена, что её сын там. Других заброшек в районе не было, а предположить, что он ушёл куда-то далеко, она не могла. Была уверена, что сын там, в старом жилом двухэтажном доме, расселённом лет семь назад и до сих пор не снесённом. Все родители переживали за детей: те уже давно повадились туда, но Дима…
Он обещал! Обещал не ходить! Клятвенно заверял! Ну вот зачем его туда понесло?
- Спасатели уже едут. Ничего не трогайте, чтобы не вызвать новых обрушений!
Всё, Аня больше ничего не помнила из разговора. Не помнила даже, как закончила вызов, убрала телефон в карман… Она вывалилась на улицу прямо в домашней одежде и тапочках. Шла, пошатываясь и не слыша, как вслед ей кричит свекровь, как плачет Федя. Вроде она им что-то говорила… В голове всё перевернулось с ног на голову, в ушах звенело.
Откуда-то появился Гриша. Его машина появилась словно из-под земли и затормозила перед Аней, он ей что-то кричал… Она услышала только:
- Да садись же ты! Едем!
Они приехали раньше спасателей. Заброшенное здание находилось всего в паре дворов от её дома. Аня видела перепуганные лица Егора и Кирилла, выскочивших к ней навстречу… Школьные друзья. Даже детсадовские друзья.
Они начали говорить разом, и голоса слились в сплошной бессмысленный шум. Но кое-что Аня всё же различила:
-…не трогали…
-…он жив…
-…слышали его…
Но понять, что они говорят, так и не смогла. Просто слова, без смысла! На негнущихся ногах она подошла к оконному проёму, в котором уже давно не было стекла. Кирпич местами был закопчённым: несколько раз здесь вспыхивал пожар.
«Почему его до сих пор не снесли?» – промелькнула Аня, глядя на стены. Она оттягивала момент, когда придётся заглянуть внутрь.
Внутри ещё не осела пыль. Но она видела. Эту кучу кирпично-бетонного мусора посреди комнаты. Вот же, здесь! Она интуитивно подошла к нужному окну. Где-то под этой кучей её сын.
Дима. Димка.
Если с ним что-то случится… Она не переживёт. Не сможет.
- Мам, отведи меня к врачу. Я хочу сделать аборт.
Как устроена человеческая психика? Аня даже вздрогнула, услышав собственный жалобный голос. Она произнесла эту фразу давным-давно, когда призналась родителям, что беременна. Ей было всего семнадцать лет… Тогда казалось, что жизнь рухнула, но родился Дима и жизнь, наоборот, заиграла новыми красками! Столько новых эмоций!
По щеке скатилась слеза. Она не готова терять сына. Если бы можно было бы давать будущим матерям почувствовать боль от потери ребёнка! Рождённого, любимого… Они бы не прерывали беременности.
Чувство вины накрыло Аню так, что заполнило каждую клеточку. Она хотела убить сына тогда, когда была юной, и вот, спустя столько лет, смотрит, как он не может выбраться из кучи строительного мусора.
И не знает, жив ли он ещё.
- Отойдите! Не мешайте работать! – рявкнул грубый голос. Чьи-то руки подхватили её и унесли куда-то в сторону. Теперь она стояла поодаль от места трагедии, и ничего не видела. Это глаза наполнились слезами.
- Я отец! – услышала она голос Лёвы, но никак не отреагировала. В нормальном состоянии она бы удивилась, как он здесь оказался. И как ей на пути так кстати попался Гриша.
Сейчас она не думала. В голове мелькали образы из прошлого: страх, когда ей дали Диму в первый раз на руки… Она боялась его покалечить. Собственное тело казалось грубым, неповоротливым, а маленький комочек, с маленькими ножками и ручками, невероятно хрупким.
Она вспомнила, как Дима в первый раз рассмеялся. Как перевернулся, сел, пошёл… Сказал первое слово…
-…нужен врач! Позовите врача!
- Что с ней?
- У неё сын там, под завалами, – говорил Гриша. Судя по голосу, он был очень взволнован, хоть и пытался говорить спокойно и уверенно.
- Ясно.
Аню тряхнуло. Она моргнула и перевела взгляд на женщину в синей униформе скорой помощи. Та отхлестала её по щекам!
- В себя приходим, – скомандовала она. – Смотрите, сколько людей. Мы все приехали спасать вашего ребёнка. Вон, и реанимация стоит. Сейчас я вам успокоительное вколю. Аллергия на какие-то препараты есть?
- Нет у неё аллергии, – ответила за Аню мама.
Аня повернула голову и удивлённо посмотрела на неё. А она здесь как оказалась? В руку воткнулась иголка.
- Всё, сидим, дышим. Голова не кружится?
Аня пожала плечами. Она не понимала, кружится ли у неё голова, болит ли сердце. Состояние, когда себе уже не принадлежишь – такого она ещё не испытывала.
И лучше бы никогда не испытывала!
- А Федя? Где Федя? – встрепенулась она.
- Мам! – услышала она голос сына и обернулась. В стороне от заброшенного дома заплаканный Федя жался к бабе Марине. Да откуда они все взялись?
- Уведи его, – прохрипела Аня.
Рука Гриши легла ей на плечи и притянула к себе. Он поглаживал её по голове, спине приговаривая:
- Всё будет хорошо! Слышишь? Ещё отругаешь его за то, что он сюда пошёл! Но мы тоже в детстве ползали и по стройкам, и по заброшенным домам… Мальчишки! Всё интересно.
Аня слушала его голос и даже немного успокоилась. Гораздо тяжелее было бы оказаться здесь одной. Как кстати появился Гриша!
- Аккуратнее! Фиксируем! – услышала Аня крик, и тут же встрепенулась.
Она смотрела на здание и ждала, замерев. Всё тело натянулось, как струна. И вот… Вышли двое с носилками. Открыв рот в беззвучном крике, Аня кинулась к ним.
- Сначала мы, – отпихнул её мужчина, тоже в форме скорой помощи. Он и та женщина, которая вколола ей что-то, начали проводить какие-то манипуляции. Аня увидела, как у Димки дрогнула рука. Она сделала шаг поближе, чтобы увидеть сына… Его лицо было перепачкано грязью, пылью, смешанными с кровью. Глаза слегка приоткрыты. Вроде дышит.
- Везём! Срочно! – прокричал мужчина, и носилки быстро внесли в машину реанимации.
Аня хотела закричать, куда везут её сына, но ни единого звука не сорвалось с её губ.
- Куда вы его везёте? – закричал за неё снова не пойми откуда появившийся Лёва. Аня резко к нему обернулась. Того слегка пошатывало, трясло, хотя он не двигался, а стоял на месте, и глаза бегали… Да он под градусом!
- В первую городскую, – ответил фельдшер.
- Поедем за ними, – мягко увлёк её за собой Гриша. А Аня и не сопротивлялась.
***
- Приехала, как только узнала, – рядом с Аней на скамейку плюхнулась Алёнка. Все, кроме Татьяны Владимировны, которую сменил муж, Александр Сергеевич, сидели здесь. Гриша, Аня, родители Ани…
Притихшего Федю, который всё время жался к бабушкам, увезла свекровь. Она же забрала Лёву со словами:
- Проспись! Тебя к сыну с таким перегаром не подпустят!
Тот возражать не стал.
И только они уехали, как примчалась Алёнка.
- Татьяна Владимировна мать мою встретила, та допоздна у подруги засиделась, ну и всё рассказала. Мама мне, а я сюда… Как он?
- Ему делают операцию, – тихо произнесла Аня. – Уже давно. Нам ничего не говорят. Дальше холла не пустили. Сказали, здесь ждать.
- Давно?
- Не знаю… По ощущениям, уже несколько дней прошло.
- Мы здесь три часа, – встрял в их разговор Гриша. Его тихий голос был подобен раскату грома, настолько было тихо.
Алёнка больше ничего не спрашивала. Просто сидела и держала Аню за руку. И не нужно было больше ничего. Какими словами можно её утешить? Разве что такими:
- Вышла ошибка, у нас не ваш мальчик. Ваш жив и здоров, и уже дома!
Но никто их не скажет. Никто не развеет сгустившиеся над ними тучи. Но вот такая молчаливая поддержка всё же Ане была нужна. Ей стало дышать чуть легче.
Прошёл ещё один мучительно долгий час, прежде чем к ним вышел врач. Аня его знала: известный в городе детский хирург со смешной фамилией Метёлкин.
- Это вы к Ермолову?
- Я мать, – тут же вскочила Аня.
- Ну что я вам скажу… Основной удар пришёлся на ногу. Её мы, надеюсь, спасли. Но сказать точно пока сложно. У вашего сына кроме почти оторванной ноги, сотрясение мозга, ушибы внутренних органов, но состояние стабильное, средней тяжести.
- Что это значит? – Аня от волнения вцепилась в руку врача.
- Ну… что ваш сын пострадал серьёзно, но нет причин считать, что он при смерти. Будем наблюдать за динамикой. Вы делаете мне больно!
Аня и не заметила, как вцепилась в руку врача не только со всей силой, но и ногтями. К ним тут же подскочил Гриша и отцепил её от хирурга.
- Я могу его увидеть?
И замерли все присутствующие.
- В реанимации посещения невозможны…
- Но я слышала, что к некоторым пускают!
Врач посмотрел на неё сурово и произнёс:
- Типун вам на язык! Пускают только к безнадёжным. К тем, кто из реанимации переедет… в подвал. Переведём в палату, тогда придёте. Медсестра все данные записала, вам сегодня здесь делать больше нечего. Всё, расходитесь.
И он, развернувшись, быстро скрылся за дверью, куда Аню не пускали.
- А что в подвале? – спросила она, глядя на маму.
Та замешкалась, замялась, но всё же ответила. И голос её дрогнул:
- М-морг.
Аня закрыла глаза.
- Поехали, – шепнул Гриша. – Развезу вас по домам. Отдохнёшь, придёшь утром. Да и Федя, наверное, не спит, волнуется.
Только упоминание о втором сыне позволило Ане сдвинуться с места. Иначе она бы просто осталась сидеть в этом холле до тех пор, пока её бы силой не выставил отсюда охранник.
Не забывайте подписываться на канал, сообщество VK, ставить лайки и писать комментарии! Больше рассказов и повестей вы найдёте в навигации по каналу.
Продолжение 👇🏻
