Обвиняющийся в мошенничестве и организации преступного сообщества Артем Манилов решил дать показания по уголовному делу посредством видео-конференц-связи. На тот момент мужчина находился в Израиле и числился в международном розыске. Однако следователь отклонил соответствующее ходатайство. Защитник Манилова попытался приобщить к материалам дела результаты опроса своего подзащитного, однако и это ходатайство было отклонено. Суды поддержали следственные органы.
Затем Манилов обратился в Конституционный Суд РФ с просьбой признать не соответствующими Основному закону п. 3 ч. 2 ст. 38, ст. 189.1 и 453 УПК РФ в той мере, в которой они позволяют следователю отказать обвиняемому, проживающему за пределами России и объявленному в розыск, в обеспечении права давать объяснения и показания, возражать против обвинения, представлять доказательства.
КС РФ отметил следующее:
- Право на судебную защиту прав и свобод не означает, что гражданин может по своему усмотрению выбрать способы и процедуры защиты, которые определяются, в частности, УПК РФ. Лицу необходимо соблюдать установленные уголовно-правовым законом процедуры, включая очное участие в производстве по уголовному делу.
- Скрываясь от следствия и суда, гражданин не только создает помехи для правосудия, но сознательно ограничивает свои права, отказывается от предоставленных законом возможностей.
- Уклонение от правосудия не является правомерным поведением, поэтому оно не может служить основанием для предоставления скрывающемуся обвиняемому дополнительных прав и гарантий по сравнению с теми, кто соблюдает нормы уголовно-процессуального законодательства. Иное означало бы поощрение противоправных действий обвиняемого.
- Для проведения допроса, очной ставки и опознания могут использоваться лишь такие системы видео-конференц-связи, которыми располагают следственные органы России. При этом УПК РФ не допускает допрос находящегося в розыске лица заочно или дистанционно с применением систем видео-конференц-связи за пределами нашей страны.
Таким образом, вышеуказанные нормы не содержат положений, ограничивающих права обвиняемого.
Следует признать, что Конституционный Суд совершенно обоснованно указал на недопустимость допроса привлекаемого к уголовной ответственности лица посредством видео-конференц связи. Однако суд не учел, что позиция обвиняемого или подозреваемого может быть донесена до органов предварительного расследования и иным способом, помимо допроса. Так, практике известно множество случаев, когда содержащее пояснения по делу заявление обвиняемого или подозреваемого, находящегося в розыске, приобщалось к материалам дела и учитывалось следователями при принятии процессуального решения по делу. Не являясь показаниями, такие заявления оформлялись в виде протоколов опросов адвоката, заверялись нотариально или в консульских учреждениях либо просто направлялись по почте в следственный орган. Принятие же Конституционным Судом России рассматриваемого решения может положить конец подобной практике, что вряд ли послужит защите прав и законных интересов участников дела и не будет отвечать публичным интересам государства.
