Никогда не думала, что буду писать такое. Руки дрожат, честно говоря. Но подруга Света сказала — рассказывай, может легче станет. А то ведь с ума сойти можно от всего этого кошмара.
Меня зовут Ольга. Мне сорок шесть лет, живу в Тюмени. Работаю бухгалтером в небольшой фирме. Зарплата не ахти, но на жизнь хватает. Замужем не была никогда — так получилось. То ли характер не тот, то ли мужики попадались не те. Детей тоже нет. И знаете что? Я не страдаю от этого. Привыкла жить одна, мне так комфортно.
У меня есть однокомнатная квартирка в старом доме. Ничего особенного, но своя. Тридцать шесть квадратов, но обустроенных по моему вкусу. Люблю по вечерам чай пить, книжки читать, сериалы смотреть. Выходные провожу как хочу — в театр схожу или в парке погуляю. Простая жизнь, спокойная. Мне этого вполне достаточно.
Родители мои умерли уже давно. Мама десять лет назад, папа — через два года после неё. Остались у меня только дальние родственники. Тётка Нина, мамина сестра, живёт в соседнем районе. У неё двое детей — Лёшка и Маринка. Лёшке тридцать восемь, Маринке тридцать пять. Оба женатые, у обоих свои семьи.
Раньше мы общались редко. На похоронах виделись, на дни рождения иногда. Я им не мешала, они мне. Всех всё устраивало. Тётя Нина изредка звонила, спрашивала как дела. Я отвечала — нормально, работаю. На том и разговор заканчивался.
Всё изменилось, когда у тёти Нины обнаружили диабет. Серьёзно так обнаружили — лежала в больнице месяц, еле выходили. Я, конечно, навещала, фрукты носила. Думала — человек болеет, нужно поддержать.
После выписки тётя Нина стала звонить мне чаще. Жаловалась на здоровье, рассказывала, как тяжело ей стало. А потом начались намёки. Мол, хорошо тебе, Оля, одной живёшь, никого не содержишь. А у неё дети хоть и взрослые, но помощи от них мало. Лёшка вечно без денег, Маринка тоже не богатеет.
Я сначала не понимала, к чему она клонит. Сочувствовала, поддакивала. А потом она прямо сказала — не могла бы ты, Оля, немного помочь? Ну там продукты купить, лекарства. У тебя ведь детей нет, тратишь только на себя.
Помогла я тогда. Купила лекарств на три тысячи, продуктов привезла. Думала — разовая помощь, человек болеет. Но через две недели тётя Нина снова звонит. Опять лекарства нужны, опять продукты. И так каждый месяц стало.
Потом подключился Лёшка. Приехал ко мне домой, сидим на кухне, чай пьём. Говорит — тётя Оля, мама рассказала, что ты ей помогаешь. Это правильно, семья должна поддерживать друг друга. А потом выдаёт — у меня, кстати, проблемы на работе. Зарплату задерживают уже два месяца. Может, временно поможешь?
Дала я ему тогда десять тысяч. Сказал — через месяц верну. Прошёл месяц, прошёл второй. Молчит. Когда спросила про долг, обиделся. Говорит — думал, ты как родная помогаешь, а ты считаешь. Семья, говорит, деньги не считает.
Тут и Маринка объявилась. Пришла с детьми — двое мальчишек, восьми и десяти лет. Сидят у меня в комнате, телевизор смотрят, печенье едят. А Маринка рассказывает, какие у неё проблемы. Муж, говорит, работу потерял. Детей кормить нечем. Садик платный, кружки — всё денег стоит.
И тут она выдаёт фразу, которую я до сих пор не могу забыть: «Оля, ты же понимаешь — у тебя никого нет. Если не поможешь родным, кому тогда деньги оставишь?»
Вот так прямо и сказала. Мол, ты всё равно одинокая, детей не будет, значит, должна делиться с нами. Потому что мы — твоя семья, а семью нужно поддерживать.
Дала я тогда Маринке пятнадцать тысяч. На детей, думаю, потрачу. А через неделю вижу её фотки в соцсетях — в новом платье позирует, в ресторане ужинает. Деньги на детей, как же!
Стала я после этого осторожнее. Когда просили помочь, отвечала — сейчас денег нет, сама с трудом концы с концами свожу. Но они не отставали. Звонили, приезжали, давили на жалость.
Тётя Нина рассказывала, как ей плохо, как лекарства дорогие. Лёшка жаловался на кредиты и на то, что жена требует новую мебель. Маринка причитала про детские нужды и школьную форму.
А потом они стали меня учить жизни. Говорили, что я эгоистка, что живу только для себя. Что нормальная женщина в моём возрасте должна о семье думать, а не только о своём комфорте. Что деньги, которые я трачу на книжки и театры, лучше бы родственникам дать.
Маринка как-то прямо сказала — смотри, тётя Оля, одна останешься в старости. Некому будет стакан воды подать. А мы запомним, как ты к нам относилась.
Это уже была открытая угроза. Мол, помогай нам сейчас, а то в старости бросим.
Терпела я, терпела, а потом не выдержала. Сказала им всё, что думаю. Что я никому ничего не должна. Что мои деньги — это результат моего труда, и трачу я их как считаю нужным. Что помогать семье — это добровольное дело, а не обязанность.
И тут началось самое интересное. Они обиделись. Не на себя за наглость, а на меня за отказ. Стали всем родственникам жаловаться, какая я плохая. Рассказывали, что я жадная, чёрствая, семью не ценю.
Лёшка даже к моим соседям приходил. Рассказывал им, что у меня много денег, а я тётке больной не помогаю. Соседи теперь косо на меня смотрят. Думают, наверное, что я действительно жадина.
Маринка в соцсетях намёки постить стала. Мол, есть люди, которые живут только для себя, а когда родные просят помощи, отворачиваются. Не называет меня прямо, но все понимают, о ком речь.
Тётя Нина мне месяц не звонила, а потом позвонила и устроила истерику. Кричала, что я неблагодарная, что родители меня плохо воспитали. Что она всегда знала, что я плохой человек, но думала, что хоть к семье отношусь нормально.
А недавно узнала, что они между собой договорились — раз я не хочу добровольно помогать, будут заставлять. Лёшка сказал знакомым, что я богатая тётка, которая прячет деньги от родни. Маринка всем рассказывает, что я их детей в нищете оставляю.
Они решили меня сломать. Звонят по ночам, названивают на работу. Приезжают без предупреждения, скандалят у подъезда. Соседи уже начинают возмущаться.
На работе тоже неприятности начались. Лёшка умудрился дозвониться до нашего директора. Рассказал ему какую-то историю про то, что я много зарабатываю, но семье не помогаю. Директор, конечно, в мои семейные дела не лезет, но осадок остался.
Самое обидное — они искренне считают себя правыми. Думают, что я им должна только потому, что мы родственники. Что моя бездетность и одиночество автоматически делают меня спонсором для всей семьи.
Они не понимают, что я не обязана содержать взрослых людей, которые сами могут работать. Что моя жизнь — это мой выбор, и я имею право жить так, как считаю нужным. Что быть одинокой — не значит быть обязанной всем помогать.
Вчера Маринка пришла с тётей Ниной. Устроили мне настоящий разбор полётов. Говорили, что я испортилась, стала злой и жадной. Что раньше я была нормальной, а теперь деньги меня изменили. Какие деньги? Зарплата тридцать тысяч!
Тётя Нина сказала, что если я не начну помогать семье, она расскажет всем, какая я на самом деле. Будет всем говорить, что я бросила больную тётку и племянников.
Я им ответила — рассказывайте что хотите. Буду жить как жила. Не хочу я воевать, но и сдаваться не собираюсь.
Теперь думаю — а может, они правы? Может, я действительно эгоистка? Может, нужно было с самого начала помогать, не жалеть денег? Но потом понимаю — нет, не правы. У каждого своя жизнь, свои проблемы. Я не обязана решать чужие проблемы за свой счёт.
Просто хотела жить спокойно. Работать, читать, иногда в отпуск съездить. А получила войну с роднёй. Теперь не знаю, как быть. Переезжать в другой город? Менять номер телефона? Или стоять до конца?
Одно понимаю точно — больше не буду помогать тем, кто считает это своим правом, а не моей добротой. Пусть сами решают свои проблемы. А я буду жить как хочу, а не как от меня требуют.
❤️ Можно сидеть молча, слушать и чувствовать, что тебя понимают. Подписывайтесь, если вам это нужно.
Анонимно поделиться своей историей, вы можете на почту spletniya@gmail.com
Читайте так же: