— Уступите место, — с нажимом произнесла полная женщина в ярко-розовой футболке, нависая над Марией Петровной.
— Простите, — подняла на неё глаза сухонькая пенсионерка, опираясь на трость, — но я сама еле держусь на ногах.
— Вы что, не видите? — женщина театрально положила ладонь на живот. — Я беременна!
Несколько пассажиров в автобусе обернулись. Кто-то фыркнул, кто-то смутился.
— Да я же только что видела, как вы шаурму ели и колой запивали, — не выдержала бабушка.
— А что, беременные теперь не могут есть? — возмутилась женщина, уставившись на старушку. — Уступите место, и всё!
Мария Петровна вцепилась в трость, но глаза её блеснули. Она явно была не из тех, кто сдаёт позиции без боя.
Начало автобусной войны
Мария Петровна ехала в поликлинику — плановый приём, давление мерить и таблетки забрать. На её маршруте всегда были переполненные автобусы, поэтому она садилась на самой первой остановке, чтобы успеть занять сиденье.
Сегодня всё шло по плану, пока на третьей остановке в автобус не ввалилась широкоплечая женщина с массивной сумкой и пакетами. Она тяжело дышала, громко переговаривалась по телефону и, увидев Марину Петровну, мгновенно замерла, словно что-то придумала.
— Ой, — женщина прикрыла рот ладонью и, будто вспомнив, произнесла в трубку: — Ты знаешь, я ж беременна! Меня в автобусе даже место не уступают!
Несколько человек тут же начали осуждающе смотреть на Марину Петровну. Пенсионерка почувствовала, как на неё наваливается чужое осуждение, но решила молчать.
Однако через минуту незнакомка подошла вплотную.
— Ну что, уступите? Мне сейчас вдвойне тяжело, — произнесла она с намёком.
Мария Петровна подняла глаза и спокойно ответила:
— Если бы вы действительно были беременны, я бы сама встала, не дожидаясь просьбы.
Женщина обидчиво поджала губы, но глаза её блеснули вызовом. Было ясно — эта история мирно не закончится.
Пассажиры — судьи и свидетели
Автобус тряхнуло на повороте, и полная женщина театрально схватилась за живот.
— Люди! — громко заявила она. — Вот так у нас и относятся к беременным! Стою тут, а бабушка сидит, будто ей одной тяжело!
В салоне зашевелились. Молодая девушка в наушниках сняла их и посмотрела на Марину Петровну:
— Может, правда уступите?
Мария Петровна только крепче обхватила трость.
— Девочка, я еле держусь на ногах. Если встану, мы обе на полу окажемся.
— Да у неё просто пузо от пирожков, а не от ребёнка, — неожиданно вмешался парень с рюкзаком. — Я её вчера у ларька видел, как она по три беляша в себя запихивала.
— Не ваше дело! — взвилась женщина. — Я в первом триместре, мне покой нужен!
— В первом триместре и килограммов двадцать лишних, — тихо, но отчётливо заметила бабушка.
Смех прокатился по салону, но напряжение осталось. Женщина побагровела и вытащила из сумки телефон.
— Сейчас мужа вызову, он вам объяснит, как разговаривать с будущими мамами!
Автобус уже приближался к следующей остановке, но было ясно, что «битва за место» только разгорается.
Взрыв на колесах
Автобус резко тряхнуло, и Мария Петровна вцепилась в поручень. Полная женщина, почувствовав момент, сделала шаг вперёд и нависла над ней.
— Я ж сказала, уступи! — голос у неё был громкий, с нажимом. — Или думаешь, что твои годы дают тебе право сидеть, а мне — стоять?
В салоне повисла напряжённая тишина. Люди украдкой переглядывались, но никто не вмешивался.
— Во-первых, — спокойно сказала Мария Петровна, — у меня колени не сгибаются. Во-вторых, я стояла бы, если бы могла.
— А я беременна! — выпалила женщина.
— Докажите, — вмешался парень с рюкзаком. — Хоть фото УЗИ покажите, или справку.
— Ты кто такой, чтобы требовать справку?! — взвилась она.
— Просто устал от таких «беременных», — не сдержалась молодая мама с коляской у двери. — Вы же вчера в магазине водку с мужиком брали, я вас видела.
В салоне раздались смешки. Женщина побагровела, замахала руками.
— Да вы все с ума сошли! — закричала она. — Как вам не стыдно! Я вот упаду в обморок, и будет на вашей совести!
— Пейте воду, — невозмутимо протянула Мария Петровна маленькую бутылочку. — И хватит устраивать спектакли.
— Это не спектакль! — топнула ногой женщина. — Это... это...
Она осеклась, почувствовав, что публика явно не на её стороне: кто-то смеялся, кто-то крутил пальцем у виска. Женщина резко развернулась и с шумом протолкалась к выходу, бормоча что-то про «бессердечных уродов».
Автобус снова тронулся, и в салоне воцарилась тишина, в которой звуки мотора казались особенно громкими.
Тишина после шторма
Когда двери захлопнулись за полной женщиной, автобус словно выдохнул. Пассажиры переглянулись, и напряжение растворилось в лёгком гуле разговора.
— Вот ведь люди… — пробормотал парень с рюкзаком. — Едут себе, и обязательно найдётся тот, кто решит, что ему должны всё.
Молодая мама с коляской кивнула:
— Я сама беременной ездила. Но никогда не врала. А такие портят репутацию тем, кому действительно нужна помощь.
Мария Петровна слушала молча. Она чувствовала лёгкое дрожание в руках, но внутри было спокойно. Ей удалось устоять и не поддаться давлению.
Водитель через зеркало взглянул на салон и сказал с усмешкой:
— Ну, Мария Петровна, вы у нас боец.
Она улыбнулась в ответ. Не боец, но и не жертва — вот это было важнее всего.
Живот не по адресу
Через несколько дней в очередной раз, когда Мария Петровна подходила к поликлинике, у входа в здание был киоск с фастфудом, возле которого она сразу заметила ту самую полную женщину — та стояла в очереди, держа в руках огромный бургер и стакан газировки.
— Ну что, как живот? — спокойно спросила Мария Петровна, проходя мимо.
Женщина поперхнулась, а потом зло отвела взгляд.
— Ничего, — тихо добавила пенсионерка, — аппетит у вас точно в порядке.
Она пошла дальше, оставив лжебеременную с её бургером и неловкой паузой.
И подумала, что иногда лучше промолчать… но уж слишком сладко бывает, когда правда сама просится наружу.