Начало здесь.
Глава 21.
- Демьян, стой! – Куприян с силой схватил парня в охапку и почувствовал, как прибывает в нём силы, и даже такой крепкий парняга, как Демьян, ему не противник.
- Отпусти его, Куприян, - мелодичным голосом сказала девушка, - Я ничего ему не сделаю, я к тебе пришла.
Тёмные её волосы заколыхались, открывая белое тело, и Демьян счастливо рассмеялся, вырываясь из крепкого хвата своего товарища. Девушка призывно рассмеялась и протянула руку, глядя на Куприяна сияющими глазами.
- Отпусти его, видишь, как он счастлив. Он ничего не почувствует, ни боли, ни страха, он будет счастлив…
- Кто ты? Что тебе нужно от меня? – спросил Куприян и охнул от того, что Демьян крепко сунул ему кулаком в рёбра, пытаясь освободиться.
Тут уж делать нечего, решил Куприян, придётся выбирать, как спасать товарища, и Куприян ударил Демьяна, оглушив. Тот тут же рухнул на мокрую прибрежную траву, словно куль с мукой, но зато теперь ему не грозило стать утопцем по вине этой девицы.
- Меня Елизаветой звать, - сказала девушка и шагнула к Куприяну, - Зачем ты ударил его? Он был моим, а ты отобрал его… ты сам хочешь стать моим? Хозяин не даст мне того, что я желаю, пока я не соберу свою жатву!
- Твой хозяин – Гербер, Пётр Францевич? Или может его на самом деле по-иному зовут? Оставь его, спаси свою душу, нешто ты не ведаешь… куда ведёт та дорога, которой он тебя ведёт?
- Посмотри на меня!
Девушка откинула назад свои длинные чёрные волосы и предстала перед Куприяном обнажённой. Жемчужный лунный свет серебрил её тело, но Куприяну оно казалось… холодным, и даже эта ослепительная в ночи красота не делала её желанной.
- Мне страшно глядеть на тебя, - сказал Куприян, - В тебе нет жизни, нет любви. Зачем ты наводишь морок на людей? Или ты думаешь, что без этих чар никто тебя не полюбит? Ты сама можешь ли любить, или твоя душа так же мертва и холодна, как тело?
Елизавета сердито вскрикнула, закрылась руками и распущенными волосами, ступила из воды на берег. Не глядя на Куприяна, она подняла с травы своё платье и стала одеваться.
Куприян не отводил от неё глаз, пытаясь разглядеть, почувствовать… но ничего не открывалось ему – перед ним была девушка, человек, в ней не было ничего… только тонкая чёрная ниточка словно оборачивалась вокруг головы, и особенно была видна на лбу.
- Хозяин учит меня! Я не такая, как все! – крикнула девушка, - И когда я научусь, то стану бессмертной, и всегда буду прекрасной!
- И ты готова отдать за это свою душу? И даже не только свою, но и другие души? Ты вот чуть товарища моего не сгубила, утопить хотела, а у него невеста есть, и он её любит, они венчаться будут скоро. Неужто нужно тебе чужое и ненастоящее? Даже если ты… он всё равно не полюбит тебя душою. А хозяин твой… даже он не любит тебя, ему нужно, чтобы ты делала то, что ему самому вздумалось.
- Замолчи! Ты ничего не знаешь… о нём не знаешь! Он великий! И я… он выбрал меня!
- А столько до тебя было, кого он выбрал? Где они все теперь? Уходи от него, подальше уходи, и забудь всё, чему он тебя учил. Если хочешь, я помогу тебе, - Куприян осторожно шагнул к ней.
- Куда мне идти? – вдруг с тоской спросила девушка, прижав руки к груди, - Я никому не нужна… мои родители умерли… постой…
Девушка стала тяжело дышать, и чем ближе к ней подходил Куприян, тем хуже ей становилось. Она побледнела, выставила руки вперёд, словно защищаясь от Куприяна, стала кусать губы до крови и корчиться от боли, согнулась… И когда Куприян протянул к ней руку, Елизавета вскрикнула и упала к его ногам.
- Давай, неси её сюда, - из зарослей выглянул Григорий Белугин, - Она теперь долго не очнётся. Не бойся, с твоим товарищем ничего не сделается, пусть пока немного полежит здесь, мы за ним вернёмся. У меня всё готово!
На небольшой полянке, окружённой с одной стороны густыми зарослями кустарника, а по берегу реки – пышными кронами стояли ивы, там и приготовил всё, что нужно, Григорий Белугин.
- Вот сюда её, давай!
Григорий указал Куприяну в самый центр полянки, которая, надо заметить, только теперь засияла… она была вся исчерчена какими-то знаками, и они были не видны, пока не появился здесь Куприян со своей ношей. Теперь же знаки эти загорались в лунном свете, один за другим, вспыхивали синими искрами, переливались, и оставались мерцать в ночной тьме.
- Вот сюда встань, - позвал Белугин Куприяна, - Сейчас мы снимем с неё это, а после заберём твоего товарища. Он ничего не вспомнит, а если станет спрашивать, скажешь – приснилось.
Белугин стал ходить от знака к знаку, втыкая в землю возле них короткий тонкий кинжал. Знаки гасли, один за другим, и когда погас последний, Белугин подошёл к девушке и рассёк ту чёрную перевязь на её лбу. Елизавета выгнулась, неведомая и невидимая сила приподняла её тело над землёй, ветер прошёлся по рогозу у реки, по кронам ивы, по траве, и тут же Куприян присел…
Крик, нечеловеческий вой пронёсся по берегу, от него по тёмной воде прошла рябь, где-то вдали ухнуло, словно со стоном упало в воду нечто огромное, страшное… Это кричала не девушка, её губы не шевельнулись, и когда стих этот крик, она опала на траву. Куприян с Григорием сами едва чувств не лишились, так зашлось дыхание от этого крика… Почему-то Куприян подумал, что так кричит Смерть, когда у неё забирают то, что она уже посчитала своим.
Елизаветино лицо порозовело, она дышала ровно, но глаза не открывала. Белугин встал перед нею на колено и стал слушать дыхание, потом кивнул Куприяну и поднял девушку на руки.
- Ступай к Демьяну, я сейчас её унесу в повозку, она у меня вон там, под дубом. Потом приду к тебе, огонь разведём на берегу, станем ждать, когда Демьяна можно будет домой управить. Погляжу… не перешло ли на него чего нехорошего…
Куприян кивнул и ничего не стал выспрашивать, не время. Всё после, он уже понял, что Белугин лучше знает, чего им делать и стоит доверится опытному товарищу.
Демьян лежал там же, где его и оставил Куприян, его окружала прибрежная трава и рогоз. Куприян взял его за руку – та была тёплой, живой… Выдохнул Куприян с облегчением, видать всё хорошо у них получилось, и не смог тот, кто пока им не по силам, забрать то, что хотел!
- А, вот ты где, - из рогоза вынырнул Григорий, - Всё, отправил я девушку, возница мой её доставит, куда я сказал, и за ней приглядит. Давай, хватайся за руки, потащим Демьяна дальше на берег, я там костёр наладил, и оградил нас от всего.
- А этот… не отыщет её теперь?
- Нет, она для него теперь незрима, - пробормотал Белугин, - Я принял меры. Да и знак его мы уничтожили. Девчонка эта… Дар есть у неё, от рождения. Вот он её себе и приглядел, и как я понял, родителей её сгубил, а её под опеку… благодетель!
- А как же она тогда в Лавку ко мне заходила, если она… Кто она вообще? Ведьма?
- Ну… как сказать… может и ведьма, этим словом всяких людей называют. Дар, он ведь как… дан человеку, а как он его использует – тут только его выбор. Вот Гербер этот и «помог» девчонке повернуть не на ту тропку, выбрать путь, да не тот. А могла бы людям помогать, если бы не он… А защиту твою она миновала, потому что он её человеком оставил, а метку свою давал, только когда надобность в том имел. Вот, как сегодня. Он ведь тебя сгубить желал, а Елизавета… что-то в ней осталось ещё светлого, оно и сопротивлялось, потому она и чары свои на Демьяна направила, а не на тебя. А может и силы у неё не было, с тобой-то сладить. Любая ведьма это увидит, что твой-то Дар не в пример тому, что они сами имеют.
- Дар… а почему тогда мне не дано, как тебе, сладить с таким? – с горечью спросил Куприян, - Почему ты смог убрать этот… знак на её челе, а я – нет?
- И ты сможешь. Но позже, - Белугин подбросил в огонь пару добытых на берегу хворостин, - Ты, Куприян, не спеши, всё к тебе придёт, когда на то время будет. Да и я не просто так тебе послан, видать моя такая стезя – уберечь тебя не только от вреда, но и от поспешности. А Гербер… ежели доведётся тебе с ним свидеться в скором времени, ты приглядись… такие метки только за плату ставят, у него какое-то увечье будет. Коли так, то я прав. И всё мы сделали верно! Да и поймём мы, что на верном мы пути, и сладим с ним, дай только время!
Перед самым рассветом, когда утренние сумерки ещё только забрезжили где-то над лугом, двое крепких мужчин тащили третьего. По-за околице, скрываясь в тени пышного сада, прошли едва приметными тенями Куприян да Григорий. Уложили Демьяна на лавку, где только вечером сам Куприян отдыхал, накрыли рогожей, и распрощались тихомолком.
Сам Куприян влез на сеновал, оттуда сад ему был виден, как на ладони. Утром Демьян и не вспомнит ничего, что вечером с ними приключилось. Станет думать, что приснилось ему всё, и как на реку собирались, и как шли тропой да свернули в рогоз… Может это и хорошо, ни к чему ему вспоминать такое.
Продолжение здесь.
Дорогие Друзья, рассказ публикуется по будним дням, в субботу и воскресенье главы не выходят.
Все текстовые материалы канала "Сказы старого мельника" являются объектом авторского права. Запрещено копирование, распространение (в том числе путем копирования на другие ресурсы и сайты в сети Интернет), а также любое использование материалов данного канала без предварительного согласования с правообладателем. Коммерческое использование запрещено.
© Алёна Берндт. 2025