1937 год
Звуки мелодии, наигрываемые на гитаре, заполнили округу. И слышен был мелодичный голос Агафьи, которая перебирала струны, играя на музыкальном инструменте.
" Василёк полевой, к солнышку тянется,
Ласково траву трепещет ветер,
Теплый солнца луч цветок касается,
Озаряя сад мой на рассвете..."
- Чего, Агафья, опять песенки сочиняешь? - Зина улыбалась, глядя на соседку через забор.
- Пытаюсь, но не выходит ничего, - грустно улыбнулась Агафья.
- Чего не выходит-то? Славно всё получается, слова вон какие красивые.
- Может и красивые, да всё не то. Да и музыку подобрать не могу. Эх, был бы жив мой батюшка, глядишь, так может и научил бы.
- Батюшка твой мастак был песни играть, за то Пелагея его и полюбила, - ударилась Зина в воспоминания. Ах, как сейчас помню - все девчонки с него глаз не сводили, бегали за ним. А играл как - каждую струнку перебирал с душой!
- И вы, тёть Зин, за ним бегали? - тихонько рассмеялась Марфа.
- А как же! - нимало не смущаясь, кивнула Зинаида. - Дело прошлое, чего скрывать? Да только батюшка мой враз мне голову на место поставил - замуж за Кузьму выдал. И не жалею я ни о чём - вон сколько детишек славных родилось. Правда, один Лукьян со мной остался, остальные разлетелись из гнезда.
- И чего Лукьян, жениться так и не собирается?
- Не собирается, - покачала головой Зинаида. - Двадцать шесть годков ему, а всё без жены. Я, говорит, матушка, только по любви сильной женюсь. Вот так!
И уж Лизку в пример ему ставила - сестра на пять лет моложе, а уже второго носит. А он всё отмахивается.
Услышав про то, что Лиза второй раз беременна, Агафья загрустила. Они с Иваном уже четыре года женаты, а ребеночек всё не получается. Муж каждый раз, когда дела женские приходят, хмурится и от досады уходит на рыбалку или в лес поохотиться, злость свою скинуть, да голову остудить. Нет, не винил он жену, знал, что и сам причиной тому мог быть. Агафья-то из многодетной семьи, в Лопухово у неё родители остались с семью ребятишками. Агафья старшей была. А вот Иван один единственный ребенок у родителей был. Отца его в Гражданскую не стало, а мать замуж вышла повторно. Но и во втором браке не родились у его матери дети. Может на роду у них начертано мало детишек иметь и для их ребенка еще срок не подошел?
***
Вот и теперь она вышла на улицу и перебирала струны, играя от всей души печальный напев, пока Иван рыбачил.
Дом у Ивана и Агафьи стоял на окраине. Был он крепким, бревенчатым, с высоким крыльцом, на котором любила сидеть и играть на гитаре Агафья. Отец её этому делу обучил, и гитару его она берегла с тех пор, как его не стало. Любили супруги проводить тихие вечера, напевая песни, что знали.
Песнями они заглушали пустоту в своём доме, которая никак не желала заполнятся смехом и голосами детей.
- Ваня, завтра выходной, - произнесла Агафья за ужином, подавая мужу рыбную похлёбку и лепёшку. - Может, забор поправим, да потолок побелим.
Иван молча кивнул.
- Нет, душа моя. Завтра в лес пойду. Может, дичь попадётся или дров нарублю и продам в Красном Яре, - ответил он, отламывая кусок лепёшки мозолистой рукой.
Агафья взглянула на мужа. В его глазах не было тепла, но и злости тоже. Только усталость и разочарование. Такие же, как у неё.
****
На следующее утро Иван ушел в лес, но очень скоро вернулся. Агафья вскрикнула - на его руках была молодая женщина. Он входил во двор, сгибаясь под тяжестью чужого тела.
Глаза у незнакомки были закрыты, лицо бледное, и она едва дышала. Платье у девушки было рваное, а на щеке ссадина.
- Кто это? - прошептала Агафья.
- В овраге нашел. Может сама так изодралась вся, а может человек какой с ней это сотворил. Она едва дышит. На голове шишка с мой кулак.
- Ты с ума сошел? Ты зачем её сюда притащил? Почему не к лекарю? - испугалась Агафья - а вдруг девушка не очнется?
- Нет лекаря, Агафья, в Лопухово он отбыл. Что же мне, живую душу там надо было оставить, в лесу, али на крыльцо сельского совета подбросить?
- И то верно, - вздохнула она.
Они внесли женщину, уложили на матрас, что хозяйка тут же расстелила в углу за печью. Агафья смочила тряпку, приложила к лбу. На ноге у незнакомки была рана, но не глубокая. Сделав примочку, Агафья услышала стон.
- Где я?
- Ты в нашем доме, - Агафья присела и ласково посмотрела на неё. - Тебя Иван, муж мой, в овраге нашел. Как зовут тебя, помнишь?
- Мария, - прошептала она. - Машей звать.
Затем она вновь потеряла сознание и пришла в себя только к вечеру.
***
Агафья хорошо за ней ухаживала и Мария стала идти на поправку. От неё хозяйка дома узнала, что молодая девушка должна была выйти замуж за того, кого отец ей в мужья прочил. Но она так не желала выходить за мужчину, который сам ей в отцы годился, что сбежала из дома.
- Меня отец в доме запер, но я сумела обхитрить его и сбежать.
- А что же ты, отказаться не могла? - удивилась Агафья. - Пожаловаться кому-то. Матушка разве не защитила?
- Не могла. Матушки нет уж два года. А отец у меня слишком строгий. Пожелал он, чтобы вышла я замуж за директора завода, на котором он сам мастером служит. Породниться с начальством хотел. Грозил, что если я за Бориса Петровича замуж не пойду, худо всей семье будет. А я.. - девушка заплакала, - я даже на него смотреть не могу. Противный такой. Вот я и сбежала. Из города неслась куда глаза глядят, а вечером в лесу оказалась. Думала, лес пройду, до деревни доберусь и попрошусь к кому-нибудь на постой. Да вот ночь так быстро наступила! Я блуждала по лесу, блуждала, и вдруг оступилась и упала прямо в овраг. А дальше ничего не помню.
Агафья вздрогнула - бедняжка, что же ей пришлось пережить. Мало того, что отец замуж выдать хотел против её воли, несмотря на то, что уже давно не то время. Так еще и ночью в лесу незнакомом одна оказалась.
***
Агафья кормила её, меняла повязки, разговаривала с ней и понимала - великая обида у девушки была на отца, что видеть она его больше не желала.
Но потом Агафья перестала жалеть девушку, так как видела, что смотрит на Марию Иван с интересом. Он порой подолгу стоит у кровати, когда та спит. Он заботливо прикрывает Машу одеялом, самые лучшие куски ей даёт. Струны её души неприятно звенели, предчувствуя грустную мелодию.
- Ваня, ты стал каким-то.. другим, - однажды ночью, когда Иван отвернулся к стенке от неё, произнесла Агафья.
- Не придумывай.
- Раньше ты так равнодушно к стенке не отворачивался. А как Мария появилась, так ты даже не целуешь меня перед сном.
- Агафья, у нас дома гостья. Неприлично шуметь.
Она ничего не ответила, но сердце женское предчувствовала что-то плохое.
***
Через две недели Мария крепко встала на ноги. Говорила мало, но улыбалась часто. Особенно Ивану, который слишком уж по доброму смотрел на неё. Агафья чувствовала ревность и отмечала, что Мария совсем другая. Красотой отличалась от неё. Она словно куколкой была.
У Агафьи были темные длинные волосы и карие глаза. А вот Мария... Нет у них таких девушек в селе - ладненькая да складненькая, голубые ласковые глаза, тихий голос и длинные светлые локоны. На ангела похожа. Только вот Агафья думала о том, что она далеко не ангел и беда вместе с ней в дом её пришла.
- Ваня, подлечили её, и хватит. Зачем нам лишний рот? - шептала Агафья, когда Мария во дворе стирала своё штопаное платье, надев на себя хозяйское.
- Не замечал я за тобой жадности. Тебе половника похлебки или ложки каши жалко? Куском хлеба несчастную попрекаешь?
- Нет, Вань, нет, - покачала она головой. - Странно просто всё это. Вон она, песенку напевает, оправилась уже, а всё не уходит. Неужто жить у нас останется?
- А куда ей деваться? К отцу вернуться, чтобы замуж за заводского директора идти? Не жалко тебе её?
- Жалко. Но мы не можем пригреть всех, кто от родителей сбегает. Долго она еще у нас будет?
- Я придумаю что-нибудь. И так соседи вопросы уж разные задают. Да еще и документов у неё нет с собой. Перестань злиться, я прошу тебя. Я придумаю что-нибудь.
***
Но думал он долго. Вот уж больше месяца прошло, а Мария всё жила у них. Видимо, ей это даже нравилось. Девушка будто бы убежище своё здесь нашла. Впрочем, она не сидела без дела - помогала готовить, стирать и даже на грядки выходила пока Иван и Агафья в колхозе работали.
Продолжение