Рубиновый венец 42
Августа Карловна сидела в кресле у окна малой гостиной, когда Вольдемар вошел. Она отложила вышивание и внимательно посмотрела на сына.
— Вольдемар, друг мой, присядь, — она указала на кресло напротив. — Нам нужно поговорить.
Сын послушно сел, хотя по его лицу было видно, что разговор с матерью не входил в его планы.
— Что-то случилось, матушка?
— Я размышляла о том, что мы давно не навещали Долговых, — начала Августа Карловна. — Последний раз ты вел себя не совсем... подобающе.
— Не понимаю, о чем вы, — Вольдемар слегка нахмурился.
— Ты ушел раньше всех, не попрощавшись должным образом. Анна была очень огорчена.
— Анна? — Вольдемар усмехнулся. — Уверен, что она пережила мой ранний уход.
— Не говори так, Вольдемар, — Августа Карловна чуть повысила голос. — Анна прекрасно воспитанная девушка из достойной семьи. Ты знаешь, как я ценю наши отношения с Долговыми.
— Матушка, я ценю ваши дружеские связи, но это не значит, что я должен... — он запнулся, подбирая слова.
— Должен что? — в глазах Августы Карловны появился стальной блеск.
— Я не обязан разделять ваши чувства к семейству Долговых и к Анне в частности.
Августа Карловна вздохнула.
— Все же я настаиваю, чтобы ты исправил свою ошибку. Давай посетим их на следующей неделе.
- Нет, мама. Я не готов вновь посещать Долговых. У меня много дел.
Вольдемар поджал губы. Августа Карловна, видя его недовольство, решила не нагнетать обстановку и сменить тактику.
— Хорошо. Тогда подождем, когда ты освободишься. Кстати, я встретила недавно эту твою новую знакомую... Марию Георгиевну.
Вольдемар мгновенно напрягся.
— Где вы ее встретили?
— В художественной галерее. Она была с дедушкой, — Августа Карловна сделала небольшую паузу. — Должна признать, девушка недурна собой и, видимо, получила неплохое образование.
— Мария Георгиевна умна и образованна, — подчеркнул Вольдемар.
— Не сомневаюсь, — кивнула Августа Карловна. — Однако есть в ней что-то... непонятное. Ты не находишь?
— Что именно вы имеете в виду? — холодно спросил Вольдемар.
— Например, ее отношения с Николаем Александровичем, — как бы между прочим заметила княгиня. — Они, кажется, весьма близки.
— Николя ей просто друг, — резко ответил Вольдемар. — И откуда такие наблюдения? Вы едва знакомы с Марией Георгиевной.
— Материнское сердце чувствительно к таким вещам, mon cher. Я лишь хочу уберечь тебя от разочарования. Эта девушка, похоже, оказывает знаки внимания и Николаю.
— Это неправда! — Вольдемар вскочил с кресла, его лицо побагровело. — Вы намеренно очерняете ее.
— Вольдемар! — Августа Карловна тоже поднялась. — Не смей говорить со мной таким тоном. Я лишь забочусь о твоем благополучии.
Вольдемар сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться.
— Простите, матушка. Но я прошу вас не делать поспешных выводов о Марии Георгиевне.
Августа Карловна подошла к сыну и положила руку ему на плечо.
— Я понимаю твое увлечение, дорогой. Она действительно привлекательна. Но подумай о ее происхождении, о ее семье...
— А что с ее семьей? — настороженно спросил Вольдемар.
— Ну, этот ее дедушка... — Августа Карловна слегка поморщилась. — Видно, что человек он достойный, но совершенно не светский. Такая провинциальная манера держаться, говорить... В нашем кругу его появление вызовет, мягко говоря, недоумение.
— Сергей Иванович — уважаемый человек, — твердо сказал Вольдемар. — И мне все равно, как его примет общество.
— Не говори так, Вольдемар, — мягко возразила Августа Карловна. — Ты прекрасно знаешь, что наше положение обязывает нас считаться с мнением света. Мы не можем позволить себе связи, которые... компрометируют нашу репутацию.
— Дружба с Марией Георгиевной не может скомпрометировать меня, — упрямо сказал Вольдемар.
— Дружба? — Августа Карловна приподняла бровь. — Я вижу, как ты смотришь на нее, mon fils. Это явно больше, чем дружба. И именно поэтому я беспокоюсь.
Вольдемар отвернулся к окну, не желая, чтобы мать видела его лицо.
— Вольдемар, — Августа Карловна подошла ближе, — ты Шумский. Наш род имеет обязательства перед обществом, перед историей. Подумай о своем будущем, о продолжении нашей фамилии. Мария Георгиевна, при всех ее достоинствах, не подходит для роли княгини Шумской.
— Матушка, я не собираюсь обсуждать это сейчас, — резко сказал Вольдемар. — Если позволите, у меня еще есть дела.
Он поклонился и направился к двери.
Вольдемар плотно закрыл за собой дверь, оставив мать в одиночестве. Августа Карловна медленно опустилась в кресло и задумчиво посмотрела на дверь кабинета, где сейчас находился ее муж, Лев Ильич.
— С каждым днем он становится все упрямее, — тихо произнесла она. — Совсем как ты, Лев. Но я не допущу мезальянса. Ни за что не допущу.
**
Анна приехала в дом Шумских перед обедом, когда ни Вольдемара, ни Льва Ильича не было дома.
Августа Карловна специально выбрала время для этого визита. Ей нужно было поговорить с Анной наедине.
— Анна Николаевна! Дорогая моя, очень рада вас приветствовать, — Августа Карловна сделала шаг на встречу.
Анна присела в приветствии.
— Я тоже очень рада вас видеть, Августа Карловна. — голос молодой гостьи был звонким. И немного жестким.
— Присаживайтесь, дорогая. Чай уже готов, — княгиня указала на кресло рядом с собой. Анна опустилась.
— Как поживают ваши родители? — поинтересовалась княгиня, разливая чай.
— Благодарю, хорошо. Матушка немного простудилась, — Анна взяла чашку. — Отец занят новым проектом, как всегда.
— Передавайте им мои самые теплые пожелания, — Августа Карловна подала Анне тарелку с пирожными. — Попробуйте, они изумительны.
Анна взяла пирожное и с видимым удовольствием откусила от него. Августа Карловна машинально отметила про себя, что откусанный кусочек был чуть более крупный, чем предписывали правила хорошего тона. Но она тут же предпочла этого не заметить.
Некоторое время они говорили о последних событиях в обществе. Анна была хорошо осведомлена, но ее суждения иногда звучали резковато, без тех смягчающих формулировок, которыми обычно маскировали критику в высшем свете.
— А постановка "Евгения Онегина" совершенно не удалась, — заявила она с убежденностью, не допускающей возражений. — Татьяна была слишком старой для этой роли, а Ленский пел фальшиво.
Августа Карловна мягко улыбалась, отмечая про себя эту прямолинейность. Но это можно исправить.
Наконец, княгиня перешла к главной цели встречи.
— Анна, дорогая, — Августа Карловна отставила чашку и внимательно посмотрела на девушку, — я пригласила вас не только ради удовольствия беседы.
Анна сразу подобралась, в ее глазах мелькнуло настороженное выражение.
— Вы хотели поговорить о чем-то особенном?
— Да, — Августа Карловна мягко улыбнулась. — О Вольдемаре.
Щеки Анны слегка порозовели.
— О князе Шумском? — переспросила она, стараясь придать голосу беззаботность, но не вполне в этом преуспев.
— Не стоит скрывать свои чувства, дорогая, — Августа Карловна взяла руку девушки в свою. — Я прекрасно вижу ваше расположение к моему сыну. И, должна сказать, одобряю его всем сердцем.
— Правда? — в голосе Анны прозвучала неприкрытая радость.
— Безусловно. Вы именно та девушка, которую я хотела бы видеть рядом с Вольдемаром. Из прекрасной семьи, с хорошим воспитанием и образованием. Вы были бы достойной княгиней Шумской.
Анна выпрямилась, в ее осанке появилась гордость.
— Благодарю вас, Августа Карловна. Но... кажется, ваш сын не разделяет вашего мнения. В последнее время он стал... холоден со мной.
— Мужчины, дорогая моя, иногда сами не понимают, что для них лучше, — сказала княгиня с легким вздохом. — Вольдемар сейчас переживает период... временного увлечения. Это пройдет, уверяю вас.
— Увлечения? — в голосе Анны прозвучала нескрываемая ревность.
— Ничего серьезного, — отмахнулась Августа Карловна. — Просто молодой человек встретил новое лицо и проявил интерес. Это свойственно и возрасту, и характеру.
Анна нахмурилась, и ее лицо стало жестче.
— Я не хочу говорить о Марии Георгиевне.
— Понимаю, — ответила Августа Карловна. — Но поверьте моему опыту, такие увлечения быстро проходят. Особенно когда рядом есть достойная альтернатива.
— Я не уверена. Если Вольдемар Львович предпочел другую, возможно, мне стоит... отступить.
— Вздор! — решительно произнесла Августа Карловна. — За настоящее счастье всегда нужно бороться. Особенно когда речь идет о мужчинах. Они, бедняжки, часто не понимают, где их истинное счастье.
Она пересела ближе к Анне и заговорила доверительным тоном:
— Послушайте меня, дорогая. Я была замужем достаточно долго и знаю мужскую натуру. Иногда им нужно немного... помочь сделать правильный выбор.
— Что вы имеете в виду? — в глазах Анны появился заинтересованный блеск.
— Небольшую женскую хитрость, — с улыбкой ответила княгиня. — Не стоит опускать руки и пассивно ждать. Нужно действовать.
— Действовать? — Анна подалась вперед. — Каким образом?
— Например, показать свои таланты, напомнить о себе. Вы ведь хорошо поете?
— Меня хвалили, — с гордостью ответила Анна.
— Вольдемар любит музыку. Мы устроим музыкальный вечер, где вы сможете выступить.
— А еще я неплохо езжу верхом, — добавила Анна с некоторой самоуверенностью. — Лучше многих девушек.
— Превосходно! Мы можем организовать небольшую прогулку за город. Вольдемар оценит ваше умение.
Глаза Анны загорелись.
— Вы действительно думаете, что это может помочь?
— Уверена в этом, — твердо сказала Августа Карловна. — Главное — не сдаваться. Станьте другой. Сделайте другую прическу. Говорите чуть тише, чаще тушуйтесь и опускайте глаза. Проявите ваш ум. Вместе с тем не бойтесь иногда проявить инициативу — пригласить его на прогулку, обсудить интересную книгу. Мужчины любят, когда женщина проявляет к ним искренний интерес.
Анна решительно кивнула.
— Посмотрим какое действие произведет ваше изменение. А потом можно пустить в ход и более тяжеловесные средства.
-Какие, например?
- Компромат. Работает безотказно.
-Так, может быть, с этого и начнем?
- Нет. Это грубо и не всегда оправдано. Попробуем всё по порядку.
Анна почувствовала уверенность. С такой поддержкой должно все получиться.
— Думаю, вы правы, Августа Карловна. Я слишком долго ждала. Пора действовать.
— Вот это правильный настрой! — одобрительно кивнула княгиня. — И помните, я всегда на вашей стороне. Вместе мы обязательно достигнем успеха.
Они еще некоторое время обсуждали возможные стратегии. Анна все больше воодушевлялась. Она говорила увлеченно и прямолинейно. Августа Карловна мягко корректировала.
— Благодарю вас, Августа Карловна, — сказала Анна перед уходом. -Я всё поняла.
Когда Анна уехала, Августа Карловна вернулась в гостиную и задумчиво посмотрела на дверь кабинета, где обычно работал ее муж.
— Девушка с характером, — тихо произнесла она. — Не самый изящный материал, но с потенциалом. А главное — из семьи, которая достойна союза с Шумскими. Это главное.
В зимнем саду дома Фокиных было тихо и тепло. Пальмы в кадках стояли у высоких окон, а на небольшом столике дымился самовар. Тамара Павловна разливала чай в тонкие фарфоровые чашки, поглядывая на Марию.
— Что-то ты невесела, Маша. С самого утра ходишь, как в воду опущенная.
Мария отложила вышивку и взяла протянутую чашку.
— Тамара Павловна, а что вы думаете о Николае Александровиче?
— О Березине? — Тамара Павловна села напротив, внимательно посмотрела на девушку. — Хороший молодой человек. Из приличной семьи, образованный. А что?
— Не знаю... Он стал как-то часто появляться. То книгу принесет, то в театре встретится, то на вечере окажется рядом.
— И тебя это смущает?
Мария поставила чашку, покусала губу.
— Смущает то, что... он ведь друг Вольдемара Львовича. А ведет себя... не как друг.
Тамара Павловна понимающе кивнула.
— Ах вот оно что! Заметила все-таки.
— Заметила что?
— Как он на тебя смотрит. А я-то думала, может, мне кажется. — Тамара Павловна отпила чай, помолчала. — Машенька, скажи мне честно. Ты же Вольдемара любишь?
Мария вспыхнула.
— Тамара Павловна!
— Что "Тамара Павловна"? Я не слепая, дитя мое. И не глухая тоже. Михаил Константинович может не замечать, а я вижу, как у тебя глаза загораются, когда он приходит.
Мария опустила голову.
— Если это так заметно...
— Мне заметно, потому что я тебя полюбила. Другие пока не догадываются. — Тамара Павловна придвинулась ближе. — А теперь скажи, что тебя беспокоит насчет Николая Александровича.
— Он... он как будто добивается моего внимания. А разве так поступает друг, если знает о чувствах своего товарища?
— Значит, Вольдемар ему говорил?
— Не знаю! Но ведь не могу же я спросить? — Мария встала, подошла к окну. — Мне неловко, Тамара Павловна. Николай Александрович хороший человек, он не заслуживает, чтобы я была с ним холодна. Но и поощрять не могу.
— Правильно рассуждаешь. — Тамара Павловна подошла к ней. — Слушай мой совет: веди себя вежливо, но сдержанно. Не давай повода для слухов. Светское общество любит сплетни, а положение у тебя и так не простое.
— В каком смысле?
— Ну как же? Ты красива, умна, воспитанна, но... небогата. А вокруг тебя крутятся молодые люди из лучших семей. Языки уже чешутся — кто же из них серьезные намерения имеет, а кто просто забавляется.
Мария побледнела.
— Неужели так говорят?
— Пока тихо. Но если Николай Александрович будет и дальше оказывать тебе особое внимание, пойдут разговоры. А если к этому прибавится соперничество с Вольдемаром Львовичем... — Тамара Павловна покачала головой. — Лучше не доводить.
— Что же мне делать?
— Деликатно дать понять Березину, что ценишь его только как друга Вольдемара. Умная девушка всегда найдет способ сказать, не обидев человека.
Мария кивнула, но в душе чувствовала растерянность. Как объяснить Николаю то, чего сама до конца не понимала? И что, если Тамара Павловна права насчет сплетен?
— Тамара Павловна, а что если... — Она запнулась, не зная, как сформулировать мысль.
— Что ?
— А что если с Вольдемаром Львовичем ничего не получится? Матушка его против, да и... он же из княжеского рода, а я...
— Ты правильно мыслишь. Хотя есть «но». С одной стороны - ты не простолюдинка, — доверительно говорила Тамара Павловна. — Касьяновы — древний дворянский род. Кровь в тебе благородная. С другой стороны – кроме фамильных драгоценностей и небольшого поместья у тебя ничего нет. Хотя драгоценности тянут на состояние. Если смотреть трезво – Вальдемару, да и Николаю Александровичу ты не ровня. Но если есть чувства, то они могут все решить.
В эту минуту в зимний сад заглянула горничная:
— Барыня, к барышне молодой человек пришел. Николай Александрович.
Мария и Тамара Павловна переглянулись.
— Проси в гостиную, сейчас спустимся, — сказала Тамара Павловна. Когда горничная ушла, она посмотрела на Марию. — Вот тебе и случай применить мой совет на деле.
Он в ожидании стоял в гостиной. Мария поняла — надо говорить прямо.
— Николай Александрович, — произнесла она, когда они остались одни в гостиной, — хочу поговорить откровенно.
Березин насторожился. По голосу понял — дело серьёзное.
— Конечно, Мария Георгиевна. Я весь во внимании.