— Катюша, привет! Как дела, доченька?
Но голос с той стороны был мужской. Артем, зять. Затем:
— Скажи маме что меня нет дома, — донеслось издалеко в трубке. — Не хочу с ней разговаривать, — говорила Катя тихо. Думала, что звук отключен.
— Надоело каждый день отчитываться. Куда пошла, что ела, с кем говорила. Я замужняя женщина, а не школьница!
Ира застыла с телефоном у уха. В санаторном номере было тихо. За окном плескались волны Черного моря.
— Алло? Мам? — наконец взяла трубку Катя.
— Да, слушаю, — голос прозвучал странно ровно.
— Как отдыхаешь? Море теплое?
— Теплое. Все хорошо.
— Мам, ты какая-то не такая. Устала?
— Нет. Просто хочется спать. Пойду отдыхать. Целую.
Ира отключила телефон. Села на край кровати.
Пятьдесят два года. Двадцать пять из них она была мамой. Растила одна. Мужа рядом давно нет. Работала на двух работах. Дала дочери все самое лучшее. Институт, свадьба, квартира.
"Надоело каждый день отчитываться".
Слова дочери крутились в голове. Каждое слово задевало за живое.
Ира встала. Подошла к зеркалу. Серые волосы аккуратно уложены. Скромное платье. Удобная обувь.
Женщина, которая всю жизнь жила для других. Сначала для мужа. Потом для дочки. Потом для работы. Для учеников.
А для себя?
На следующее утро она спустилась к морю раньше всех. Санаторий только просыпался. Пляж был пустой.
— Рано встаете, — услышала мужской голос за спиной.
Обернулась. Мужчина лет пятидесяти пяти. Седоватые волосы. Добрые глаза с морщинками смеха.
— Не могу спать, — честно ответила Ира.
— Михаил, — протянул он руку.
— Ира.
— Красивое имя, — улыбнулся он. — Идемте позавтракаем? А то в столовой скоро толпа будет.
За завтраком выяснилось интересное. Он инженер на пенсии. Остался один три года назад. Сын уговорил поехать в санаторий.
— А вы? Тоже одна? — спросил он деликатно.
— Мужа рядом давно нет. Дочь замужем.
— Понимаю. Дети вырастают и улетают.
Ира хотела сказать привычное. Что это нормально. Что она рада за Катю. Но вместо этого вдруг произнесла:
— Вчера услышала... Дочь говорит мужу, что ей надоело со мной разговаривать каждый день.
Михаил внимательно посмотрел на нее.
— Задевает, да?
— Очень.
— А вы знаете, что самое печальное? — сказал он. — Что они правы. Мы действительно можем надоедать. Потому что забываем жить своей жизнью.
— Но я живу! Работаю, читаю, хожу в театр.
— Одна?
Ира замолчала. Действительно, все это она делала одна.
— Хотите, покажу вам этот город с другой стороны? — предложил Михаил. — Не санаторную программу, а настоящую жизнь?
В тот день они ездили на рынок. Михаил торговался с продавцами фруктов. Смешил Иру своими шутками.
Потом зашли в маленькое кафе. Там играл живой джаз.
Ира не помнила, когда последний раз смеялась так громко.
— У вас красивый смех, — сказал Михаил на обратном пути.
— Давно его не слышала, — призналась она.
— Я тоже. Думал, что больше никогда не буду смеяться.
— И что изменилось?
— Понял одну вещь. Лена не хотела бы, чтобы я прятался от жизни. Она была очень живым человеком.
Следующие дни пролетели незаметно. Они гуляли по городу. Ездили на экскурсии. Танцевали на вечерних программах санатория.
Михаил учил Иру танго.
— Расслабьтесь, — шептал он под звездами. — Доверьтесь музыке.
— Не умею, — смущенно отвечала она.
— А попробуйте. Что самого страшного может случиться?
Ира закрыла глаза. Впервые за много лет доверилась. Своему телу. Музыке. Этому мужчине.
И почувствовала что-то давно забытое. Она снова была женщиной, а не только мамой и библиотекарем.
Катя звонила каждый день. Дежурно интересовалась самочувствием, погодой, процедурами. Ира отвечала коротко.
Не рассказывала про Михаила. Про их прогулки. Про то, как вчера они до рассвета сидели на пляже.
— Мам, ты какая-то странная, — сказала Катя в очередном разговоре. — Раньше ты сама расспрашивала меня обо всем. А теперь молчишь.
— А разве это плохо? — спросила Ира.
— Нет, но непривычно.
До конца отпуска оставалось три дня. Михаил пригласил ее на ужин в ресторан на набережной.
— Ира, я хочу сказать вам кое-что важное, — начал он.
Сердце екнуло. Сейчас он скажет, что у него есть женщина дома. Или что это был просто курортный роман.
— Я давно не чувствовал себя таким живым, — продолжал Михаил. — С вами я снова стал собой. Не знаю, что будет дальше. Но хочу, чтобы эти отношения продолжились.
— Мы живем в разных городах, — тихо сказала Ира.
— Это решаемо. Я могу переехать. Или вы. Или мы найдем другой выход. Главное — желание.
— А если дети не поймут?
— А если поймут? — улыбнулся он.
— Знаете, мой сын месяц уговаривал меня ехать сюда.
Говорил: "Папа, ты слишком молод, чтобы ставить крест на личной жизни". Может, ваша Катя тоже будет за нас?
В эту ночь Ира долго не спала. Михаил проводил ее до номера. На прощание поцеловал в лоб. Нежно, но совсем не по-отцовски.
За два дня до отъезда случилось неожиданное. Они сидели в санаторном кафе. Вдруг услышали знакомые голоса.
— Папа! — Молодой мужчина обнял Михаила. — Как же я рад тебя видеть! Решил на выходные приехать. Катя отправила меня проведать тебя.
Ира подняла глаза. Обомлела. Перед ней стоял Артем, ее зять.
— Артем? — пролепетала она.
— Мама Ира? Что вы здесь делаете?
— Вы знакомы? — удивился Михаил.
— Это мама Кати, — растерянно сказал Артем. — Моя теща.
Повисла неловкая пауза. Ира чувствовала, как краснеет. Что подумает Артем? Что скажет Катя?
— Я провожу вас в номер, — сказал Михаил.
По дороге они молчали. Только у двери своего номера Ира заговорила:
— Наверное, это знак. Не должно было так получиться.
— Почему? — удивился Михаил. — Мы же ничего плохого не делали.
— Но Артем расскажет Кате.
— И что? Что его теща встретила хорошего человека? Что она, оказывается, может смеяться и танцевать?
— Он подумает...
— Что подумает? Что вы живая женщина, а не музейный экспонат?
Ира зашла в номер. Заперлась. Через полчаса постучались в дверь.
— Мама Ира, это Артем. Можно войти?
Она открыла дверь. Зять выглядел смущенным.
— Я хотел с вами поговорить, — сказал он. — Катя заметила, что вы стали грустнее в последнее время. Мы переживаем, что как-то расстроили вас.
— Проходи, — устало сказала Ира.
— Видите ли... Катя винит себя. Думает, что слишком резко оторвалась от вас после свадьбы. Боится, что обидела. А потому иногда избегает разговоров.
Ира опустилась в кресло.
— А с папой ведь вы не знакомы потому, что мы тогда расписывались только в загсе, без родителей, — добавил Артем. — Папа работал вахтовым методом, постоянно в командировках был. Потом как-то не пересеклись.
— Но мой отец... — продолжал Артем. — Он впервые за три года выглядит счастливым. Катя будет рада, что вы друг друга нашли.
— Мы не... то есть мы просто...
— Мама Ира, — мягко сказал Артем, — а что если мы устроим семейный ужин, когда вернемся? Всей нашей новой большой семьей?
Вечером Михаил снова пришел за ней.
— Ну как? Передумали знакомиться с моим сыном? — подмигнул он.
— Знаете, что самое удивительное? — сказала Ира, беря его под руку. — Я думала, что моя жизнь закончилась, когда Катя вышла замуж. А оказывается, она только начинается.
— Кубики судьбы, — усмехнулся Михаил. — Никогда не знаешь, какая грань выпадет.
— А если бы не выпала?
— Слишком много "если", — он остановился. Развернул ее к себе лицом. — Давайте просто жить.
На следующий день Ира проснулась рано. Вышла на тот самый пляж, где они познакомились. Достала телефон. Набрала номер дочери.
— Катюша, привет.
— Мам! Как хорошо, что звонишь! Артем рассказал... то есть... ну в общем, я очень за тебя рада!
— Рада? — удивилась Ира.
— Конечно! Мне всегда было неловко, что ты сидишь дома одна. А я ничего не могу с этим поделать. А теперь...
— Катюш, а ты не против, что я... что мы...
— Мам, ты что, серьезно? Мне тридцать лет! Я уже большая девочка. И очень хочу, чтобы моя мама была счастлива.
Повесив трубку, Ира посмотрела на море. Волны мягко накатывали на берег.
Михаил подошел сзади. Обнял за плечи.
— Ну что, едем домой знакомить с детьми официально?
— А вы уверены, что готовы к этому? — засмеялась Ира.
— Скоро у вас будет не только жена. Но и дочь, которая может звонить каждый день!
— Буду счастлив. Если дочь будет такая же замечательная, как мать, — сказал он. Поцеловал ее в висок.
В аэропорту, перед посадкой, Ира посмотрела в зеркало дамской комнаты. Та же женщина. Те же серые волосы.
Но в глазах появилось что-то новое.
"А знаешь что, дочка, — подумала она, — иногда очень полезно перестать быть нужной. Чтобы наконец понять, кто ты есть на самом деле."
И впервые за много лет будущее казалось не обязанностью, а приключением.
А правда ли, что дети должны стать главным смыслом жизни? Или все-таки у каждого может быть свое счастье?
***
Подписывайтесь - здесь истории о настоящей жизни без прикрас.
***