Отрывок из книги «Ниже ватерлинии» (май 2025 г.)
…И вдруг весь стол замирает, и все смотрят на меня. И было отчего.
Рядом со мной стоит красотка в джинсе, мило улыбается и по-свойски приобнимет.
Слышу возгласы наперебой, с порицанием:
— Как всегда! Камчадалы завоёвывают суперприз вечера!
Поднимаю глаза и сам прихожу в изумление – передо мной старший матрос-дозиметрист с КДП №7, на пирсе которого базировалась наша штабная ПКЗ-35 и где частенько швартовалась моя «К-433». Мы с ней даже бывали в одних компаниях, и тут тебе — нате…
Одна из ярких представительниц флоры и фауны камчатского эскорта явила себя во всём великолепии в нашем вертепе дружеского застолья на суровых северных брегах. Её соратница была тоже из наших, владивостокских, в погонах старшины 2-й статьи по праву, несмотря на опасные шпильки. Эти пташки в свободном в полёте в Дагомысе, будучи в очередном отпуске, по пути, узнав о визите америкосов, лёгонько завернули в Североморск, основываясь на продуктивном финансово-эротическом опыте частого посещения американцами Владика. Ну что поделаешь, было время такое…
И тут вечер становится томным. Красотки, те самые, сияющие блеском «океанские яхты», украсив стол своим присутствием, пересели к нам.
— Графиня, прошу любить и жаловать, — представилась дозиметристка честной компании, сделав недвусмысленный акцент, на глагол «любить».
И тут вспыхнул мальчишник в Североморске ярчайшим фейверком! Наши гости резвились не по-будничному — по-голливудски непринуждённо и весело в будуаре ресторации северных широт.
Пытался развязано подкатить к вожделенной женской плоти и наш холостяк Коля, но был отрезвлён заявленным заоблачным ценником даже с учётом скидки, сопровождённым звонким смехом:
— Ты, Коля, столько компота-киселя за службу на флоте не выпил, сколько мы исполнили…– далее звучало слово, созвучное названию старинного народного французского грациозного танца — менуэт. Простите, приверженцы морали, но из песни слов не выкинешь.
В итоге остались довольны все стороны: и принимающие, в нашем лице, и дающие гостеприимно-небескорыстно. Наши гости, долгое время бывшие в походе без женской ласки (негритянки-швартовщицы не в счёт), были умиротворены.
В конце вечера небескорыстные «золушки» скидывались с нами за стол наравне со всеми, как военнослужащие дозиметристки, с америкосов денег не брали, но они умудрились надавать чаевых баксами, к радости администраторши кабака.
Она торжественно объявила:
— У вас, академики, до конца практики зарезервирован столик на безлимитное посещение. Сколько наедите-выпьете, всё бесплатно!
А закончилось всё лихим плясом под нашу экипажную «К-433» капитана 1-го ранга Николаевского песню «Нам нужны такие корабли на Флоте!» Группа лабухов играла мою любимую максимально громко, в роковой манере «АС/DC» танцевал весь зал, являя могучую смесь нашего «яблочка с выходом» и матросской джиги англосаксов, ну а девчонки отжигали грациозно на столе, в целях безопасности и эстетики. Так военно-морская армада двух флотов в обнимку водила хоровод по всей акватории кабака, сметая всё на своем пути.
А потом, как в незабвенных «Трёх мушкетерах» начался массовый падёж участников, как в сцене с отравленным вином в таверне. Безусловно водка была не палёная, просто её употребляли ну очень много, и даже мы, закалённые вековыми традициями пития военно-морского Российского Флота, с регулярными тренировками, с трудом держали вертикаль. Плюс чувство ответственности принимающей стороны дамокловым мечом висело над нашими жилистыми шеями. А вот америкосы вследствие нашего алкогольного тарана в северных широтах Руси начали массово вырубаться. Они валялись в нелепых позах по всему фойе кабака, как на Арлингтонском кладбище, и мы озадаченно смотрели на это поле брани, усеянное телами, ну как у Виктора Цоя в «Легенде»:
И горел погребальным костром закат.
И волками смотрели звёзды из облаков,
Как, раскинув руки, лежали ушедшие в ночь
И как спали вповалку живые, не видя снов.
Предстояло организовывать погрузо-разгрузочные и такелажные работы по доставке с воинскими почестями тел америкосов на борт их шаланд, так как перед тем как рубануться они поведали, что должны быть на борту до 23.00, иначе огребут по полной вплоть до заточения в тюрягу Гуантанамо (всё серьёзно).
Надо отдать должное Брайну и, несмотря на тщедушный вид, он фрагментами был с нами, хоть и с задержкой, но реагировал на ситуацию с выученным за вечером могучим словом русским «блиать», настоящий штурманюга, да и его корефан артиллёр тоже был в относительном вертикале.
Делать нечего, позвонили контр-адмиралу Дмитрию Штефанову и запросили дежурное авто от Штаба КСФ.
Дмитрий Борисович восхищённо уточнил в трубку:
— Вы что, вот прям так и срубили всех янки?
Услышав утвердительный ответ, он нас похвалил и обещал всем пятёрки за академическую практику автоматом и благодарность передать начальнику 46-й кафедры Борису Дегтярёву.
Вскоре пришёл УАЗ-69, мы укладывали штабелями тела поверженных противников нашего господства на море на заднее сидение и доставляли к борту, где их заносили вперёд кедами. По трапу их, стукая тыквами по леерам, кантовали моряки в гетрах, в том числе несексуальные чернокожие дамы из швартовой команды. Сделали два рейса. Брайн и его друг у трапа долго с нами прощались, громко выражая дружеские чувства, мы ещё у борта выпили стременную, курганную и на посошок, Брайн всех очень веселил, произнося:
— На пососок!
Мы уточнили:
— За этим лучше к Графине поутру обратиться.
За «прощанием на Эльбе» с крыла мостика с улыбкой наблюдал командир «Yorktown» капитан 1 ранга (кэптэн) Майкл Гленн Маллен, впоследствии Председатель Объединенного комитета начальников штабов США, он был в парадной форме, видно только, что прибыл с приёма высокого статуса.
Мы с Серёгой по-братски пытались отмазать наших сотрапезников, всё брали на себя и винили русское гостеприимство. Он только посмеялся, поблагодарил, что мы не бросили его парней и всех доставили на борт. И тут же отправил на наш борт с вестовым здоровенную бутылку односолодового вискаря. Засим мы с песней «Прощайте скалистые горы…», и чувством исполненного долга в масштабах всей страны убыли на наш великолепный корабль.
На следующий день пробуждение было тяжким, но старпом Боря включил реанимацию, затопил баню, кок наварил куриного бульона, и в полдень мы были готовы к боевому применению без ограничений.
Переглянулись с Серёгой и одновременно тревожно выдохнули:
— Америкосы?! — подумав, если нам так тяжко, то может они и до утра не дожили.
Старпом Борька выдал нам жестяную банку ядрёных солёных огурцов ВМФ, флягу шила, настоянного на бруснике, буханку чёрного свежеиспечённого хлеба и кастрюлю картошки в мундире.
Мы прибываем к нашим новым «так себе друзьям», высвистываем через верхнего вахтенного с борта, выводим полуживых участников вчерашнего вертепа на корень пирса, накрываем импровизированный стол и душевным опохмелом лечим бедолаг. Свежий северный ветер в сопровождении отличной военно-морской трапезы с целительной живой водой сотворили чудо. Жизнь обрела чёткие очертания, америкосы стали вполне довольны и дееспособны, и мы даже душевно вполголоса спели «Yellow Submarine», на которой мы все и живём, кроме флагмана надводника из Балтийска, того самого Д'Артаньяна.
Через несколько дней, после массовых представительских, спортивных, культурных мероприятий они отчалили решать свои глобалистские задачи, коим мы всячески всей своей службой старались противодействовать.
А Серёга, глядя им вслед, благословил:
— Где встретим, там и потопим, если завтра война…
Он знал, о чём говорил, так как был на «К-219» у командира Британова инженером электронавигационной группы. После гибели лодки у него был отдельный счет к врагам — US NAVY…
Есть вечные книги, которые дают достойный настрой на всю жизнь, и одна из них «Три мушкетера». Тогда, тридцать три года назад, словно повторяя её сюжет, у нас имелась и верная мужская дружба, которую мы сохранили и по сей день; встречались нам и прекрасные Констанции, и коварные Миледи в переплетении жизненных коллизий; присутствовали гвардейцы кардинала из US NAVY, с которыми сколько не пей и не братайся, останутся неизменным противником; да и политика уж очень витиевато запутана. Так было есть и будет.
Но это было великолепное время настоящей славной службы, военно-морской дружбы, верности Родине и Военно-Морскому Флоту, за который мы могли всё пропить, но не опозорить! Мы были офицерским корпусом великой Страны.
Если путь прорубая отцовским мечом,
Ты солёные слёзы на ус намотал,
Если в жарком бою испытал что почём, —
Значит, нужные книги ты в детстве читал!
Спасибо за стихи Владимиру Высоцкому!
Следите за публикациями, подписывайтесь на канал.
----------------------------
Всегда Ваш, Борис Седых
