Предыдущая часть:
Вечером он чинил мишку нитками, найденными в мусорке. Ксения смотрела на него, и её доверие заставляло продолжать. Он думал о благотворительных организациях или даже монастыре — лишь бы у Ксении была крыша над головой. Но пока он не знал, с чего начать.
На следующий день Ирина, увидев порванного мишку, нахмурилась.
— Коля, это не дело, — сказала она, её голос дрожал от сочувствия. — Девочке нужен дом. Ты не можешь вечно её по гаражам прятать.
— Знаю, — ответил Николай, опустив голову. — Но к кому идти? В полицию — беда. Без документов меня никуда не возьмут.
Ирина сунула ему несколько купюр.
— Купи ей что-нибудь тёплое, — сказала она. — И подумай, Коля. Ей с тобой тяжело.
Он кивнул, её слова резали по живому. Она была права, но бросить Ксению он не мог. Через несколько дней он встретил Романа, владельца ресторана неподалёку. Тот заметил Ксению, сидящую на скамейке, и подошёл.
— Это твоя дочка? — спросил он, потирая подбородок, его голос был полон сомнений.
— Родственница, — соврал Николай, но Роман, кажется, не поверил.
— Пойдём, накормлю вас, — сказал он, махнув рукой в сторону ресторана. — Вид у вас не ахти.
Николай замялся, но голод взял верх. В ресторане Роман усадил их за стол, принёс суп и хлеб. Ксения ела жадно, а Николай, поблагодарив, принялся за еду. Роман смотрел на них, задумчиво потирая подбородок.
— Коля, ты откуда? — спросил он, присев напротив. — И что с малышкой? Она не говорит?
Николай вздохнул, понимая, что врать бессмысленно.
— Я не местный, — начал он. — Приехал за лучшей жизнью, но меня обманули. Остался без денег, документов, дома. Ксюшу нашёл на набережной, голодную. Не знаю, кто она. Не говорит.
Роман кивнул, не перебивая.
— И что дальше? — спросил он. — Что с ней делать собираешься?
— Не знаю, — честно признался Николай. — Хочу найти ей нормальное место, но сам не справляюсь.
Роман задумался, потом сказал:
— У меня жена, Юлия, в таких делах разбирается. Может, подскажет, как помочь. Приходите завтра, потолкуем. Слышал, тут одна женщина квартиру сдаёт, вроде от сироты. Не знаешь, кто она?
Николай покачал головой, но слова Романа запали в душу. Он посмотрел на Ксению, доедавшую суп, и почувствовал слабую надежду. Роман, заметив его взгляд, улыбнулся.
— Не переживай, Коля. Что-нибудь придумаем.
На следующий день Николай и Ксения пришли в ресторан. Юлия, женщина с тёплой улыбкой, встретила их у входа. Она присела перед Ксенией, протянув конфету.
— Привет, малышка. Меня зовут Юля. А тебя как?
Ксения молчала, но взяла конфету и посмотрела на Юлию с интересом. Та повернулась к Николаю.
— Роман рассказал про вас. Давай разберёмся. Есть знакомая, Галина Сергеевна, она в детском доме работает. Может, поможет девочке.
Николай напрягся, слово «детский дом» резануло слух, но он кивнул.
— Хорошо, давайте попробуем, — сказал он, скрывая тревогу.
Юлия улыбнулась и повела их в кабинет, где ждал Роман. Они начали обсуждать, что делать. Юлия предложила связаться с Галиной Сергеевной, а Роман пообещал помочь с работой. Ксения сидела рядом, играя с мишкой, который был зашит. Её молчание беспокоило Николая, но он видел, что ей спокойнее с Юлией и Романом.
Через пару дней Юлия договорилась о встрече с Галиной Сергеевной. Николай, взяв Ксению за руку, отправился в детский дом. Он боялся, что малышку заберут, но понимал, что это может быть её шанс на нормальную жизнь. Галина Сергеевна, строгая женщина с добрыми глазами, выслушала его, глядя на Ксению.
— Девочка явно пережила что-то тяжёлое, — сказала она, её голос был мягким, но серьёзным. — Молчание может быть от стресса. Мы можем принять её, но нужно выяснить, есть ли родные.
Николай кивнул, чувствуя тяжесть на душе. Он не хотел расставаться с Ксенией, но понимал, что ей нужна настоящая забота. Юлия, стоя рядом, положила руку ему на плечо.
— Не переживай, Коля. Мы не бросим вас, — сказала она, её голос был полон уверенности. — Будем навещать Ксюшу.
Николай благодарно кивнул, но внутри всё сжималось от мысли, что он может её потерять. Он посмотрел на Ксению, сидящую с мишкой, и понял, что сделает всё, чтобы её жизнь наладилась. Вечером, вернувшись в гараж, он вспомнил, как всё началось — как он, полный надежд, приехал в этот город, поверив женщине, что обещала новую жизнь. Её звали Тамара, и она казалась идеалом — умная, обаятельная, с улыбкой, от которой забываешь обо всём.
Николай, сидя в холодном гараже, пытался отогнать мысли о Тамаре, но они возвращались, словно холодный ветер, пробирающийся сквозь щели. Он приехал в этот город, поверив её обещаниям о новой жизни — работе, жилье, будущем. Она казалась искренней, с её обаятельной улыбкой и умением говорить так, будто всё уже решено. Тогда он не замечал странностей: то она путалась в деталях о работе, то слишком торопила с переездом. Он продал всё, что имел, собрал деньги и семейные альбомы с фотографиями родителей и брата Лёши, и отправился за ней. Но, приехав, нашёл лишь пустую квартиру и записку, где Тамара просила прощения, объясняя, что у неё не было другого выхода. Деньги, альбомы, документы — всё исчезло вместе с ней. Он остался ни с чем в чужом городе, где его имя никому ничего не значило.
Теперь, глядя на спящую Ксению, он думал, что его беда, возможно, привела к чему-то большему. Если бы не тот обман, он не встретил бы малышку, не увидел бы её доверчивый взгляд, который заставлял его двигаться вперёд. Но мысли о Тамаре всё ещё жгли. Он хотел найти её, спросить, почему она так поступила, вернуть хотя бы альбомы, где хранились снимки его семьи. Город был огромным, а он — слишком незаметным, но надежда найти её теплилась, как слабый огонёк.
Утром Юлия позвонила и сообщила, что Галина Сергеевна готова встретиться снова. Николай, взяв Ксению за руку, отправился в детский дом. Тревога сдавливала грудь: что, если Ксению заберут, а он не сможет её навещать? Юлия, словно почувствовав его волнение, улыбнулась, пока они шли к машине, её шаги были лёгкими, но уверенными.
— Коля, не переживай, — сказала она, её голос был мягким, но твёрдым. — Мы с Романом поможем. Галина Сергеевна строгая, но справедливая. Она найдёт для Ксюши лучшее решение. Кстати, я слышала от знакомых про женщину, которая сдаёт квартиру, оставшуюся от сироты. Может, это связано с Ксюшей?
Николай покачал головой, но её слова запали в душу. Он вспомнил, как Ирина и Роман упоминали что-то похожее, и это вызвало смутное чувство, будто всё связано. Ксения шагала молча, сжимая своего зашитого мишку, её тонкие пальцы крепко держали руку Николая. Её кашель почти прошёл, но бледность лица напоминала, что улица — не место для ребёнка.
В детском доме их встретила Галина Сергеевна. Она провела их в небольшой кабинет, где на столе лежали аккуратно сложенные папки с бумагами. Ксения, увидев женщину, прижалась к Николаю, но та улыбнулась, её глаза были добрыми, несмотря на строгий вид.
— Не бойся, малышка, — сказала Галина Сергеевна, присаживаясь перед Ксенией, её голос был тёплым, но деловым. — Хочу с тобой поговорить. Может, расскажешь, как тебя зовут?
Ксения молчала, лишь покачала головой, её косички слегка качнулись. Галина Сергеевна посмотрела на Николая, её брови слегка нахмурились, выражая озабоченность.
— Она так и не говорит? — спросила она, её тон стал серьёзнее, пока она доставала блокнот.
— Нет, — ответил Николай, опустив взгляд, его голос был тихим, но твёрдым. — Нашёл её на набережной, голодную. С тех пор она со мной, но ни слова. Думал, может, потерялась или что-то пережила.
Галина Сергеевна кивнула, её ручка быстро заскользила по бумаге, записывая его слова.
— Мы проверим, есть ли у неё родные, — сказала она, её взгляд переместился на Ксению. — Но без документов это будет непросто. А ты, Коля, как сам? Ты ведь тоже в трудном положении, верно?
Николай пожал плечами, не привыкший говорить о своих бедах.
— Выкарабкиваюсь, — коротко ответил он, его голос был ровным, но в нём чувствовалась усталость. — Главное, чтобы Ксюше помогли.
Юлия, стоявшая рядом, вмешалась, её голос дрожал от беспокойства, пока она смотрела на девочку:
— Галина Сергеевна, мы с Романом хотим поддержать их. Может, есть фонды или организации, которые помогут? Коля без документов, а девочке нужен настоящий дом, не гараж.
Галина Сергеевна задумалась, листая папку, её пальцы быстро перебирали страницы, словно искали ответ.
— Есть несколько фондов для людей в трудной ситуации, — ответила она, её тон был деловым, но не лишённым сочувствия. — Но для начала нужно восстановить документы. Коля, ты готов этим заняться? Без паспорта ни работу не найдёшь, ни Ксению навещать не сможешь, если мы её оформим.
Николай кивнул, чувствуя, как надежда смешивается с тревогой. Бюрократия пугала, но он понимал, что без документов он никто. Галина Сергеевна дала Юлии контакты знакомого в паспортном столе, который мог ускорить процесс. Юлия тут же записала номер, её глаза загорелись решимостью.
— Я всё организую, — сказала она, её голос был полон уверенности, пока она сжимала телефон. — А что с Ксюшей? Её сейчас заберут?
— Пока нет, — ответила Галина Сергеевна, её взгляд смягчился, когда она посмотрела на девочку. — Мы примем её, но нужно время, чтобы разобраться. Она может остаться с тобой, Коля, если пообещаешь приводить её на проверки. Но жить в гараже — не выход, ты это понимаешь.
Николай кивнул, чувствуя, как слова женщины давят на плечи. Он не хотел расставаться с Ксенией, но понимал, что ей нужна настоящая забота. Юлия, заметив его смятение, предложила, её голос был мягким, но настойчивым:
— Коля, приходи к нам с Романом, если что. У нас места хватит, переночуете. А там разберёмся, как быть дальше.
Он поблагодарил, хотя мысль о принятии помощи всё ещё казалась непривычной. Ксения, словно почувствовав его настроение, потянула его за рукав и посмотрела так, будто просила не оставлять её. Николай улыбнулся ей, стараясь скрыть волнение, его рука слегка сжала её ладошку.
В следующие дни Юлия и Роман стали для Николая настоящей опорой. Юлия помогала собирать бумаги для восстановления паспорта, бегая по инстанциям, а Роман подкидывал работу в ресторане — помыть посуду, передвинуть столы или разгрузить ящики. Ксения, привыкшая к Николаю, следовала за ним, но теперь её чаще замечали. Однажды повариха из ресторана, увидев её в тонкой кофте, принесла тёплый свитер, её руки двигались быстро, словно она торопилась помочь.
— Для малышки, — сказала она, протягивая свитер Юлии, её голос был тёплым, но с ноткой тревоги. — Холодно уже, а она такая худенькая.
Ксения, натянув свитер, посмотрела на Николая с благодарностью, её глаза слегка засияли. Он заметил, что она начала доверять миру, но её молчание всё ещё беспокоило. Юлия, заметив это, предложила, её голос был полон энтузиазма, пока она листала записную книжку:
— Коля, я поговорила с подругой, Ольгой. Она знает врача, который работает с детьми после стресса. Может, он поможет Ксюше заговорить. Что скажешь?
Николай согласился, хотя внутри сомневался. Он боялся, что врач найдёт причину забрать Ксению, но понимал, что её молчание — не просто каприз. Ольга, подруга Юлии, оказалась энергичной женщиной, которая тут же взялась за дело. Она договорилась о встрече с врачом и привезла Ксении коробку карандашей и альбом для рисования.
— Пусть рисует, — сказала Ольга, улыбаясь, её голос был искренним, пока она смотрела на девочку. — Иногда дети так выражают то, что не могут сказать словами.
Ксения, взяв карандаши, начала рисовать, и Николай заметил, как её лицо оживилось. Она нарисовала дом, окружённый деревьями, и яркое солнце над ним. Он поблагодарил Ольгу, чувствуя, что круг добрых людей вокруг них растёт. Но тревога не уходила: что, если Ксению найдут её родные? Или отправят в приют, где она затеряется среди других детей?
Однажды, помогая в ресторане, Николай услышал, как один из поваров упомянул женщину, сдающую квартиру в центре. Её звали Тамара, и описание — возраст, манера говорить — совпадало с той, что обманула его.
— Слышал, тут женщина сдаёт квартиру, говорят, от сироты осталась, — сказал повар, нарезая овощи, его голос был небрежным. — Не знаешь, кто это?
Николай покачал головой, но внутри всё сжалось. Он чувствовал, как кровь стучит в висках. Неужели это она? Он решил, что найдёт её, чего бы это ни стоило. Но сначала нужно было позаботиться о Ксении, которая сидела за соседним столом, рисуя в своём альбоме.
Через неделю Юлия сообщила, что паспорт Николая почти готов. Она связалась с майором Олегом Ивановичем, знакомым из полиции, который обещал помочь, не задавая лишних вопросов. Николай, услышав про полицию, напрягся, его пальцы сжали край стола, но Юлия заверила, её голос был спокойным, но убедительным:
— Олег — человек надёжный. Не из тех, кто бьёт бездомных. Он ускорит процесс, я уверена.
Николай кивнул, но внутри чувствовал недоверие. Он вспомнил, как патрульные отняли у него последние деньги, и решил быть настороже. Ксения, сидя рядом, рисовала в альбоме — дом, деревья, солнце. Её рисунки казались Николаю знаком надежды, словно она начинала оттаивать. Он надеялся, что врач, о котором говорила Ольга, поможет ей заговорить.
Однажды, возвращаясь из ресторана, где он помогал Роману, Николай заметил, что Ксения снова кашляет. Он тут же повёл её к врачу, которого нашла Ольга. Доктор, пожилой мужчина с добрыми глазами, осмотрел девочку и выписал лекарства, его голос был мягким, но уверенным.
— Её молчание — реакция на травму, — сказал он Николаю, поправляя очки. — Возможно, она потеряла кого-то близкого. Дайте ей время и заботу. И следите, чтобы не простужалась.
Николай кивнул, чувствуя себя виноватым. Он старался заботиться о Ксении, но понимал, что его возможности ограничены. В тот вечер он решил поговорить с Юлией и Романом о будущем. Они сидели в ресторане, когда Ксения заснула за соседним столом, обнимая свой альбом.
— Я не знаю, как долго смогу так, — признался Николай, глядя на спящую девочку, его голос был тихим, но искренним. — Она заслуживает лучшего. Может, детский дом — не так плохо?
Юлия покачала головой, её глаза были полны сочувствия.
— Коля, ты ей не чужой, — сказала она, её голос дрожал от эмоций. — Мы с Романом видим, как она к тебе привязалась. Давай попробуем найти её родных, а там решим.
Роман кивнул, его тон был твёрдым, но доброжелательным:
— А пока можешь работать у нас. Я поговорю с ребятами, найдём тебе место. И для Ксюши что-нибудь придумаем.
Николай поблагодарил, чувствуя, как их поддержка даёт ему силы. Он начал понимать, что не всё потеряно. Но мысли о Тамаре, которая разрушила его жизнь, не давали покоя. Он вспоминал её лицо, её голос, и каждый раз задавался вопросом: почему? Почему она забрала не только деньги, но и альбомы с семейными снимками? Это казалось бессмысленным, но он чувствовал, что ответ где-то рядом.
В тот день, возвращаясь в гараж, он заметил, что Ксения напевает, держа его за руку. Это был тихий, едва слышный мотив, похожий на тот, что пела его мать — «А-ва-ра-хун». Он улыбнулся, чувствуя тепло в груди. Может, всё ещё наладится?
Через несколько дней Юлия сообщила, что Галина Сергеевна нашла информацию о Ксении. У девочки была тётя, живущая в городе и следившая за её квартирой. Николай насторожился: имя «Тамара» всплывало слишком часто. Он попросил Юлию узнать больше, и та пообещала созвониться с Галиной Сергеевной. Вечером, в ресторане, Юлия подошла с серьёзным лицом, её голос был тихим, но решительным:
— Коля, тётя Ксюши — некая Тамара Алексеевна. Галина Сергеевна дала её контакты. Хочешь, поедем к ней? Может, она расскажет, что с девочкой случилось.
Николай кивнул, но внутри всё похолодело. Тамара. Неужели это она? Он не верил в такие совпадения, но решил проверить. На следующий день Юлия, Роман и Николай с Ксенией отправились в детский дом, чтобы встретиться с Галиной Сергеевной и обсудить, как связаться с тётей Ксении. Дети, игравшие во дворе, с любопытством смотрели на гостей, которые стояли у ворот и пытались дозвониться по старому домофону.
Продолжение: