Найти в Дзене
Цитадель адеквата

Человек и обезьяна: Может быть, не родство, а сходство?

Есть мнение, что никаких «обезьян» не существует. Существует же только совокупность искусственно объединённых на основании общих признаков видов. Но сходство ещё не означает родства, – происхождения одних видов от других вообще, и человека от обезьяны в частности. И вот тут, вместо того чтобы сразу переходить к делу, приходится отвлечься на альтерантивно образованных людей, почему-то, считающих что «человек произошёл от общего с обезьяной предка». Нет! Именно «от обезьяны».

...Следовательно о мнении. Такое мнение складывается в результате чтения источников по «научному креационизму», адептам которого надо как-то объяснять 98.5 процентное сходство геномов человека и шимпанзе. И они говорят, что общие «родовые» признаки не являются подтверждением общего же происхождения.

-2

Но, почему, кстати, «родовые»? Дарвин тут ни при чём. Деление животных на роды и семейства введено ещё Линнеем в XVIII веке… И почему на «роды»? Потому что, общие признаки всегда и всеми, – от начала времён, когда никаких «науки» и «классификации» не существовало даже в проекте, – считались подтверждением родства, – общего происхождения.

Ну… белый сторонник «разумного дизайна», встречай из роддома свою светлокожую благоверную с маленьким мулатиком на руках, неизбежно заподозрит тут какой-то фестиваль дружбы народов. Ибо непонятно от кого из супругов данный фенотипический признак мог быть унаследован, а раз так, вероятно, в дело замешан кто-то третий. О родстве с которым, – с африканцем, – и свидетельствует результат.

Тысячелетиями человек занимался селекцией себя и других животных, исходя из подтверждённой бесчисленными экспериментами уверенности, что сходство очевиднее всего объясняется родством… И это к вопросу, о терминологии. В середине XVIII столетия, работая над систематизацией видов, Карл Линней видел, что животные объединяются в достаточно чётко разграниченные группы. Предварив свою публикацию благочестивым заверением, что все виды были сотворены в те самые шесть дней и с тех пор неизменны, он тем не менее, объяснил сходство внутри каждой из групп общим происхождением. Подчеркнуть тут следует, что вопросов из зала это не вызвало. Любому, кто усомнился бы, пришлось бы отрицать собственный опыт.

Но, не суть. Суть тут, скорее, именно в том, что сходство, как таковое, не так уж много о родстве говорит. И примером тут могут служить человек и шимпанзе. Не особо человек на шимпанзе похож внешне и по строению тела. Не на 98.5%, как минимум. По строению опорно-двигательного аппарата, к человеку, – это факт малоизвестный, – ближе всего медведь. По метаболизму, форме внутренних органов и составу тканей, – этот факт, к сожалению, известен широко, – свинья. Но при том, ни медведь, ни свинья человеку, судя по геному, не родственники. Сходство тут конвергентной природы.

...И, казалось бы, данный тезис опровергает предыдущий. Получается, что сходство не является надёжным признаком родства? Ну… смотря в чём сходство. Внешнее, – не является. Достаточно вспомнить конкурсы двойников знаменитостей. На одном из таких Чарли Чаплин, приняв участи инкогнито, только четвёртое место занял, – три человека нашлись, которые на него даже больше, чем сам он, похожи были. Но двойники, – в том числе виды-двойники в природе, – не близнецы, не родственники. Убедиться в чём можно, исследовав их ДНК.

Сходство ДНК является признаком родства по определению. Ведь это носитель наследственной, – и реально передающейся по наследству, это можно наблюдать, – информации. Также, кстати, можно наблюдать непосредственно, что в 30% случаев передаётся эта информация по наследству с ошибками. Это уже к вопросу об изменчивости… Креационисты, кстати, отрицают возможность образования новых видов путём отбора мутаций, но это уже из другой сказки.

Сходство же (в некоторых случаях до неразличимости) фенотипических признаков, при наличии существенных различий – даже за пределами биологического рода – в наследственности, в свою очередь, прозрачно намекает на несостоятельность гипотезы «разумного дизайна». Ибо совершенно неразумно решать одни и те же проблемы, с примерно одними и теми же результатами, в каждом случае разными способами.