Рубиновый венец 55
В январский вечер камердинер доложил о визите Федора Яковлевича. Княгиня велела провести его в малую гостиную — там было теплее, и разговор не услышат лишние уши.
Касьянов вошел с довольной улыбкой на лице. Он явно наслаждался моментом. Медленно снял шубу, по хозяйски расположился в кресле, которое княгиня указала ему жестом.
От этой картины Августа Карловна поморщилась, но ничего не сказала.
- Ваше сиятельство, ваше поручение выполнено. Результат превзошел все ожидания. Надеюсь, что диадема теперь будет моей, - медленно произнес он.
Августа Карловна насторожилась. В голосе купца слышалось особое удовлетворение.
— Говорите быстрее, — нетерпеливо потребовала она.
— Новости две. Первая касается покойного Георгия Петровича, отца девчонки, — протянул он, смакуя каждое слово.
— Ну? — Августа Карловна подалась вперед.
— Оказывается, покойный не был таким уж благородным, как о нем все думают.
Федор Яковлевич сделал паузу, наблюдая, как загораются глаза княгини.
— Не тяните! — резко сказала она.
— А спешить-то куда? — ухмыльнулся Касьянов. — Дело-то серьезное. За такие новости не только драгоценности, но и доплата полагается.
Августа Карловна стиснула зубы, но промолчала. Знала — этот торгаш специально тянет время, чтобы поднять цену.
— Оказывается, покойный батюшка оставил дочурке в наследство не только фамильные украшения, — злорадно начал Касьянов, откидываясь в кресле. — В банке есть огромный долг на пятнадцать лет. Приличная сумма — хватит, чтобы разорить любого жениха.
Августа Карловна почувствовала прилив злорадного удовлетворения. Наконец-то! Она всегда знала, что у таких семеек должны быть темные пятна.
— Сколько именно? — деловито спросила она.
— Тысяч двадцать пять рублей серебром, — с наслаждением произнес Касьянов. — Набежали проценты за годы. Не увидишь как, и требовать начнут.
Княгиня быстро прикинула в уме. Сумма действительно немалая.
«Видимо, эту сумму должен выплатить мой сын, — с усмешкой подумала она. — Ну уж нет! Мало того, что эта девчонка бесприданница, так еще и с папенькиным долгом».
— Откуда у вас такие сведения? — спросила Августа Карловна.
— У меня свои люди в банковских конторах, — важно ответил Федор Яковлевич. — За определенную плату языки развязываются.
— А документы есть?
— Будут. За отдельную плату, разумеется.
Августа Карловна кивнула. Да, когда об этом узнает весь Петербург, это будет настоящий позор. Кто захочет связать свою судьбу с девицей, которая приносит в приданое одни долги?
Пока Августа Карловна обдумывала первую новость о долгах, Федор Яковлевич находился в приятном предвкушении. Он знал, что вторая новость окажется еще более сокрушительной.
— Отлично, — сказала Августа. — А вторая новость?
Касьянов ухмыльнулся еще шире:
— А вот вторая новость касается самой барышни. И она еще слаще первой.
Он понизил голос до полушепота:
— У меня есть свидетель, который видел, как девица Мария Георгиевна украдкой бегала на свидание к князю Шумскому. Как они в карете доехали до его дома и провели там наедине больше двух часов. При этом в окнах не зажигались огни.
Касьянов торжествующе посмотрел на ошеломленную княгиню. Этот козырь он берег напоследок.
— Что еще за дом? — хрипло спросила Августа Карловна.
— Особняк на Каменноостровском проспекте. Ваш сынок его обустраивает. Рабочие болтают — для молодой жены готовит.
— А вот вторая новость касается самой барышни, — сказал он, понижая голос до полушепота. — И она гораздо интереснее первой.
Августа Карловна подалась вперед, глаза загорелись жадным любопытством.
— У меня есть свидетель, — продолжал Касьянов, — который видел, как девица Мария Георгиевна украдкой бегала на свидание к князю Шуйскому. Как они в карете доехали до его дома и провели там наедине больше двух часов. При этом в окнах не зажигались огни.
Касьянов торжествующе откинулся в кресле, наблюдая за лицом княгини.
— Какой дом? — хрипло выдавила Августа Карловна.
— Особняк на Каменноостровском проспекте, — с наслаждением ответил купец. — Ваш сынок его обустраивает. Рабочие болтают — для молодой жены готовит. Целое гнездышко любви.
Августа Карловна побледнела, потом покраснела. Разум не принимал услышанное.
Новость о тайном свидании поразила Августу Карловну, как удар молнии.
— Повторите, — хрипло выдавила она.
— Они провели в доме наедине больше двух часов, — терпеливо повторил Касьянов, наслаждаясь эффектом. — При этом огни в окнах не зажигались.
Августа Карловна медленно опустилась в кресло. В голове мешались мысли, каждая более ошеломляющая, чем предыдущая.
Во-первых, она не знала, что сын начал обустраивать дом, подаренный ему дедушкой. Вольдемар не рассказывал матери об этих планах, скрывал от нее свои намерения.
Во-вторых, становилось ясно, что он действительно готовился к свадьбе с этой провинциальной выскочкой. Не просто увлекался, а всерьез планировал будущее.
И в-третьих — какой позор! Оставаться девушке с мужчиной наедине в пустом доме, да еще в темноте! Можно было только догадываться, чем они там занимались.
— Но как же... — начала Августа Карловна и осеклась.
— Что именно вас интересует, ваше сиятельство? — услужливо спросил Касьянов.
— Вы уверены в достоверности этих сведений?
— Абсолютно. Мой человек видел все собственными глазами. Готов подтвердить под присягой.
Августа Карловна встала, подошла к окну. За стеклом кружил снег, но она его не видела. Перед глазами стоял образ Вольдемара с этой девчонкой в темном доме.
— Значит, она уже не девица, — медленно проговорила княгиня.
— По всем признакам — именно так, ваше сиятельство.
Ярость нарастала волнами. Сначала шок, потом недоумение, теперь — холодная, расчетливая злоба. Эта наглая особа не только обольстила ее сына, но и опутала его по рукам и ногам.
— Эта девчонка меня почти переиграла! — думала Августа Карловна с бешенством. — Пока я строила планы против брака, она уже соблазнила моего сына.
Понимание того, что Вольдемар и Мария зашли так далеко в отношениях, привело княгиню в состояние ледяной ярости. Теперь сын был связан с девицей не только чувством, но и... интимностью.
— Что известно по поводу дома?
—. Ваш сынок явно готовил семейное гнездышко.
— И рабочие там постоянно?
— Днем — да. А тот раз девица приехала после обеда, когда все разошлись.
Августа Карловна кивнула. Значит, все было продумано, спланировано. Невинная барышня оказалась хитрой интриганкой.
— Сколько еще людей знают об этом? — резко спросила она.
— Пока только мой человек. И я, конечно. Но за молчание...
— Понятно, — оборвала его Августа Карловна.
Она снова села в кресло, сложила руки на коленях. Касьянов ждал, не решаясь прервать ее размышления.
Да, удар был сильный. Но теперь у нее есть оружие против соперницы — долги отца и компромат на саму девицу. Этого достаточно, чтобы раз и навсегда покончить с угрозой.
— Кто этот свидетель? — резко спросила она.
— Надежный человек. За определенную плату готов показания дать где угодно.
— Доказательства есть?
Касьянов похлопал по карману:
— Все записано. Дата, время, подробности. Как барышня тайком выскользнула из дома Фокиных. Как встретилась с князем. Как провели время в пустом доме.
— Два часа в темноте, — медленно повторила Августа Карловна, и голос стал ледяным. — Догадаться нетрудно, чем занимались.
— Именно. Репутация барышни теперь висит на волоске. Стоит этому стать известным...
Он выразительно развел руками. Августа Карловна быстро соображала. Да, если информация попадет в нужные уши, скандал будет грандиозный.
— Сколько стоят показания?
— Восемь тысяч рублей за все, — не моргнув, назвал Касьянов. – Не считая диадемы, разумеется.
Деньги для княгини не были проблемой. Главное — теперь у нее есть оружие против выскочки.
— Когда получу документы?
— Завтра, если договоримся.
Августа Карловна встала, прошлась по комнате. В голове складывался план — не торопиться, действовать расчетливо. Сначала слухи, потом "доказательства".
— Хорошо, — сказала она наконец. — Документы должны быть безупречными.
— Будьте уверены, ваше сиятельство.