Глава 78
– Пименов? – Алексей Иванович несказанно удивился, увидев бывшего сотрудника городской прокуратуры, с которым когда-то был знаком непродолжительное время. Парень подавал большие надежды, быстро поднимался по карьерной лестнице, но после задержания своего руководителя, прокурора Пулькина, резко написал заявление по собственному желанию, хотя никакого особенного компромата на него, в отличие от его шефа, не было. Так, сущие пустяки по сравнению с тем, чем занимался Андрон Гордеевич. Вот кто, как далее показало следствие, был настоящим криминальным гением. Такие проворачивал сделки, прикрываясь прокурорским положением, – закачаешься!
– Здравствуйте, Алексей Иванович, – узнал Пименов бывшего начальника уголовного розыска, о котором, ещё когда он только учился на юридическом факультете Санкт-Петербургского государственного университета, уже тогда легенды ходили, и даже несколько громких дел студенты изучали, чтобы понимать, как правильно должна работать правоохранительная система.
Мужчины подошли друг к другу, крепко пожали руки. Встреча происходила на автостанции городка Кемь, куда Дорофеев приехал из Петербурга, а Пименов – из Волхова. Оба отправились сюда по душу родителей доктора Печерской, только Алексей Иванович не знал, что бывший прокурорский работник идёт за ним по пятам, а Руслан очень удивился, полагая, будто Дорофеев, о котором услышал от волховского водителя, ещё находится на Соловках.
– Ты какими здесь судьбами? – спросил Дорофеев.
– Приехал навестить тётку, старшую сестру отца, Оксану Вячеславовну, – не моргнув глазом, солгал Пименов. – Позвонила, сказала, что соскучилась, приезжай мол, баньку натоплю, с собой закаток-закруток надаю. Ну, а мне что? Я человек холостой, взял и поехал. А вы здесь что делаете?
– А я по делам духовным, – не стал вдаваться в подробности Дорофеев. – Ну что, может, посидим, отметим встречу? Или ты торопишься?
Пименов был только рад такому предложению. Оно могло помочь ему понять, нашёл бывший полковник Печерских или нет. Возможно, это удастся понять по каким-то косвенным признакам. Они прошли в ближайшее кафе, заказали, поскольку время было обеденное, первое и второе блюда, и когда Дорофеев предложил «по соточке за встречу», Руслан отказываться не стал.
Немного раскрепостившись, Пименов стал рассказывать о том, какая у него распрекрасная, но очень одинокая тётка – Оксана Вячеславовна. Ей чуть за пятьдесят, но выглядит отлично: стройна, красива телом и душой. Живёт одна на окраине в частном секторе, ведёт небольшое хозяйство – кроликов разводит на продажу. Полюс огородик у неё имеется, садик небольшой.
– Руслан, ты меня сватать за свою тётку вздумал, что ли? – усмехнулся Дорофеев. – Если что, учти, я человек женатый, давно и счастливо.
– Да ну что вы, Алексей Иванович, – смутился Пименов, – я просто так рассказываю. Захотелось поделиться. И вообще, обидно даже немного.
– Что именно? – поднял брови полковник.
– Я вам столько о себе, да о родне, а вы ни звука, зачем сюда приехали, – состроив обиженное лицо, сказал Руслан.
– Ладно, не буду скрывать. Я был на Соловках.
– Зачем? Не думал, что вы, полковник милиции, на старости лет станете таким глубоко верующим человеком, – сказал Пименов. – Если что, вы не подумайте, я со всем уважением, просто…
– Никогда не видел, чтобы старшие офицеры правоохранительных органов в религию ударялись? – подхватил Дорофеев.
– Так точно.
– Молод ты ещё, потому что, – усмехнулся Алексей Иванович. – На самом деле я там искал кое-кого. Родного брата с сестрой. Они как-то странно уехали. Ни записки не оставили, ни СМС не отправили, ни позвонили. Как в воду канули, и всё. Мне тревожно за них, потому решил найти.
– Надо же, как в жизни бывает… – задумчиво произнёс Пименов, с трудом скрывая ликование в душе. Всё-таки проболтался старый мент! Понятно теперь, что он делал в этих краях, и самое главное – самому не придётся мотаться на Соловки, потому как Печерских там нет!
– Да, бывает… – сказал Дорофеев. – Ну, давай третий. Не чокаясь.
Молча выпили за сотрудников, погибших при исполнении. Такие были среди знакомых обоих мужчин, причём полковнику, если вспоминать, пришлось бы составить длинный список, Пименову – короткий, поскольку за преступниками гоняться, рискуя поймать пулю или нарваться на нож – это одно, а документы перебирать за столом в кабинете – совсем другое. Хотя и прокурорским работникам, бывает, достаётся, но гораздо реже.
– А давайте, я вам помогу с поисками? – предложил Пименов.
– Ты же тётку решил проведать, – напомнил Дорофеев.
– Да ничего страшного! – махнул рукой собеседник. – Позвоню, скажу, что задержусь на пару дней, подумаешь. Ей всё равно, в общем-то, когда меня ждать, – сказал Руслан и подумал: «Конечно, всё равно. Потому как нет у меня никакой тётки, ни здесь, ни вообще, только ты, Алексей Иванович, знать об этом не должен».
«Ишь, услужливый какой, – в свою очередь подумал Дорофеев. – Как-то странно, что он тут оказался. Надо бы пробить по старым связям: есть у него тут тётка или нет? Скорее всего, лапшу мне на уши вешает. Сам сказал, что навестить родственницу приехал, погостить у неё несколько дней, а в руках только небольшая сумка. Где сменная одежда? Хотя, может, у тётки всё это дома есть?»
Ещё полковник рассудил, что помощник в этом деле ему бы не помешал. Всегда проще вести поиски, когда действуешь с напарником. Он одни направления поиска отрабатывает, ты – другие. «Но если Пименов врёт насчёт тётки, зачем сюда приехал? Неужели тоже Печерских ищет? Так-так… он же был правой рукой прокурора Пулькина. Когда того посадили, этот из органов выпорхнул, как ужаленный. Значит, они действовали сообща, но Андрон Гордеевич своего подручного на следствии не сдал».
Дорофеев, делая вид, что усердно жуёт шашлык, и потому говорить не может, вполуха слушал, как Пименов, продолжая «дожимать» полковника, продолжил болтать о здешней рыбалке, какая у тётки распрекрасная банька, – сам помогал строить, – и всё прочее. Но мыслями Алексей Иванович был далеко. В конце концов он понял, что без информации никаких выводов сделать не может. Сказал, что ему надо в уборную, отошёл. Заперся в кабинке, – она тут была всего одна, – и набрал номер Эллины Родионовны.
Сообщил кратко, что продолжает поиски, а потом спросил, что ей известно о прокуроре Пулькине Андроне Гордеевиче. Доктор Печерская, услышав это сочетание, даже закашлялась от волнения, но быстро пришла в себя и рассказала, что имела неприятный опыт знакомства с этим семейством: сначала с сыном – мажором, который, в пьяном виде гоняя на машине по Питеру, погубил несколько человек. Затем защищать своего отпрыска приехала в клинику его мать, которая же подтянула и папашу. Они скандалили, обещали всех уволить и посадить, вели себя, как настоящие отморозки и всё прочее.
– Скажите, Эллина Родионовна, фамилия Пименов вам ни о чём не говорит? Зовут Руслан.
– Нет, а кто это?
– Бывший помощник Пулькина, работал под его началом в прокуратуре.
– Нет, не слышала о таком. Он как-то связан с пропажей моих родителей? – в голосе врача зазвучала тревога.
– Пока выясняю. Но не волнуйтесь, всё будет хорошо, – поспешил Алексей Иванович успокоить Печерску и быстро попрощался, сказав, что продолжает поиски.
«Вот, значит, в чём дело, – подумал Дорофеев. – Семейство Пулькиных конфликтовало с Печерской. Вероятно, папаша пытался сунуть ей взятку, чтобы прикрыть сына, потом угрожал, но был вынужден отступиться, потому что не сумел найти рычагов влияния на Эллину Родионовну. Возможно, у неё мощные покровители. Всё может быть. Но Пименов… Если Пулькина-старшего давно нет, как и остальных членов его семьи, насколько мне известно, на кого он работает? Зачем ему Печерские понадобились? Если вообще он на самом деле не к тётке приехал», – рассудил полковник.
Он вернулся к своему собеседнику, заметив, что тот, пока Дорофеева не было, заказал ещё двести пятьдесят «беленькой». «Напоить меня собрался, – усмехнулся мысленно Алексей Иванович. – Наивный, честное слово». Он вспомнил, сколько «огненной воды» выпил, пребывая, – что греха таить, – на службе и вне её. Этого количества хватило бы на троих, но всё оно, пройдя через организм Дорофеева, лишь закалило его. Он мог запросто выпить без особой закуски литр, а потом на «отлично» сдать нормативы по стрельбе из пистолета. По крайней мере, так бывало раньше, как теперь неизвестно, но то мизерное количество, которое они могли употребить теперь, его бы точно с ног не свалило и язык не развязало.
Сел за столик, стали дальше культурно отдыхать. Вспомнили службу, общих знакомых, и со стороны могло показаться, что здесь, в кафе Кеми, случайно встретились два старых приятеля. Но у каждого был свой резон не говорить сидящему напротив всю правду. Когда часы показывали половину второго дня, Дорофеев посмотрел на часы и сказал, что пора бы и честь знать.
– Куда же вы дальше, Алексей Иванович? Где будете брата искать? Так я вам помогу? – посыпал вопросами Пименов, суетливо потирая руки и ёрзая на потёртом пластиковом стуле. Его тёмные глаза блестели с каким-то нетерпеливым азартом, как у подростка, которому светило приглашение поучаствовать в настоящем приключении.
– Дальше? – неторопливо повторил полковник, бросив быстрый взгляд в окно на серое небо, с которого накрапывал мелкий дождик. – В гостиницу, куда же ещё. Освежиться, немного отдохнуть. Потом – в УВД, постараюсь выяснить, не приезжал ли сюда родственник мой. Насчёт тебя… что ж, если ты действительно хочешь помочь…
– Конечно хочу! – с готовностью и даже с вызовом в голосе выпалил Руслан, будто ждал этой возможности всю жизнь. Он даже выпрямился и перестал елозить.
– Значит, добро пожаловать в команду, – усмехнулся полковник, покосившись на его пафосную позу. – Только учти: больших денег, чтобы тебя отблагодарить, у меня нет. Да и брат миллионами не блещет. Это тебе не фильм, где за один добрый поступок тебе вручат чемодан вечнозелёных рублей.
– Да что вы, в самом-то деле, Алексей Иванович! – чуть обиделся Пименов. – Я же от чистого сердца! Не ради денег! Будет что внукам рассказать, мол, помогал самому легендарному полковнику Дорофееву!
– Ну ладно тебе, нашёл легенду, – хмыкнул бывший начальник УГРО. Сказал в шутку, но в голосе не прозвучало ни гордости, ни даже лёгкой самодовольной нотки. Просто констатация. Никакой радости он при этом также не ощутил. Всё было слишком усталым, выхолощенным. Будь на месте Пименова кто другой, кто действительно внушал доверие, возможно, чувства были бы иными. Но Алексей Иванович всё равно не считал себя кем-то особенным, выдающимся. Делал своё дело, как умел, и совестью не поступался. Просто честно работал, пока здоровье позволяло.
– В общем, делаем так, – продолжил он. – Сначала заселяемся, потому как едва ли сегодня ещё что-то случится. А дальше разделимся. Я – в УВД, ты – на железнодорожный и автовокзалы. Ходишь, показываешь фото, спрашиваешь. Вдруг кто видел, слышал, – он достал из нагрудного кармана слегка помятую фотографию и протянул Пименову.
Руслан ловко подхватил её, мельком глянул и достал телефон. Сделал снимок, причём с таким выражением лица, словно хотел что-то сказать, но вовремя прикусил язык. Алексей Иванович уловил это движение, едва не спросил: «Уже есть?» – но не стал. Пусть думает, что бывший опер ничего не заметил.
Чтобы не тратиться на дорогой ночлег, остановились в скромном Гостевом доме на Октябрьской улице – двухэтажном здании в двухстах метрах от железнодорожной станции «Кемь». Внутри пахло краской – ремонт, судя по всему, затеяли недавно, но до конца так и не довели. Хозяйка, худощавая женщина лет пятидесяти, заселила их без лишних расспросов, получив оплату наличными и, судя по виду, немало удивившись, что такие солидные мужчины не попросили номер «повышенной комфортности».
Разделились сразу – каждый пошёл по своей линии. Алексей Иванович молча наблюдал, как Руслан, спрятав руки в карманы куртки, бодрым шагом направился в сторону вокзала. Если бы кто спросил его в тот момент, почему он взял себе в помощники Пименова, человека с сомнительной репутацией, да ещё и связанного, по слухам, с самим Андроном Пулькиным, он бы не стал вдаваться в длинные объяснения. Просто бы сказал: «Держи друга близко, а врага – ещё ближе».
Он решил действовать по ситуации. Если Печерские действительно где-то рядом, то поведение Руслана многое покажет. На самом ли деле тот приехал сюда тётку навестить, или вся эта история – неуклюжее прикрытие, наскоро придуманное на случай ненужных расспросов. Ещё хотелось понять, сам ли он сюда заявился или кто-то отправил. Только вот кто? Насколько помнил Дорофеев, вся семья прокурора ушла в мир иной. Родни, которая бы захотела мстить, вроде бы и не было. Дальняя? Ну а смысл им в это ввязываться? Всё имущество давно конфисковано.
Из гостиницы Алексей Иванович направился в местное УВД. Он сказал дежурному, что ему нужно попасть на приём к начальнику. Узнав, кто к нему пожаловал, тот принял полковника в своём кабинете без промедлений. Кабинет был типичный: шкаф со стандартными папками, большой стол, на нём телефон, монитор с клавиатурой и «мышкой», несколько ручек в подставке и стопка дел. На стене – портрет первого лица и государственный флаг.
Подполковник приветливо предложил чай или кофе, но Алексей Иванович вежливо отказался и сразу перешёл к делу. Озвучил свою просьбу: узнать, не было ли в местных сводках упоминаний о пожилой паре – Марии и Родионе Печерских. Уточнил, что Родион – его брат. Единоутробный. Мать одна, отцы разные. Поведал ту же историю про внезапный и странный отъезд.
Начальник УВД отказывать бывшему коллеге не стал. К тому же о полковнике Дорофееве он слышал много хорошего ещё со времён учёбы в школе милиции, и испытывал к нему искреннее уважение. Он открыл нужную программу, принялся листать список происшествий за последние две недели. Алексей Иванович терпеливо ждал, не отвлекая собеседника.
– Никаких упоминаний о ваших родственниках, – наконец сказал начальник полиции, немного нахмурившись. – Вам бы, Алексей Иванович, лучше отправиться на железнодорожный вокзал. Там камеры видеонаблюдения стоят, все билеты пробиваются по паспорту и заносятся в базу данных. Сейчас я позвоню начальнику транспортной полиции, попрошу оказать содействие. Посмотрите записи – может, что и прояснится.
– Огромное вам спасибо! – Дорофеев с чувством пожал руку коллеге. Лёгкое воодушевление сквозило в движениях – не часто он ощущал, что дело сдвигается с мёртвой точки.
Он поспешил к вокзалу, туда же, куда ранее направился Пименов. Но особых надежд на его успех не питал. Всё последнее время только и разговоров, что о защите персональных данных – с три короба напринимают законов, а по сути – как всегда. На каждом углу требуют паспорт, копируют страницы, переписывают в толстые тетради, не удосужившись даже попросить «согласие на обработку».
Чутьё подсказывало: тогда, в первый раз, он напрасно не сделал того, что намеревался сделать сейчас. Возможно, это и была его ошибка. Но ещё не поздно её исправить.