— Золотце ты моё, — говорила Валентина Васильевна, обнимая меня. — Где Денис такую жену нашёл, ума не приложу! И красивая, и умная, и добрая…
Первые два года замужества пролетели незаметно. Мы с Денисом привыкли друг к другу, создали свои семейные традиции, строили планы на будущее. Валентина Васильевна окончательно приняла меня как родную дочь: постоянно хвалила перед соседками и подругами, рассказывала, какая замечательная у неё невестка.
Я действительно старалась быть хорошей женой и невесткой. Регулярно навещала Валентину Васильевну, помогала ей с хозяйством, покупками, мелкими делами. Когда у неё сломалась стиральная машина, мы с Денисом купили новую; когда понадобилось менять окна, тоже помогли. Каждый раз я представляла дело так, будто мы с мужем долго копили на эти покупки, экономили на себе.
— Детки мои дорогие, — умилялась Валентина Васильевна. — Сами живёте скромно, а мне всегда поможете. Где таких найдёшь в наше время!
Мне было приятно видеть её счастливое лицо, когда мы дарили ей что-то нужное. Я искренне любила эту женщину и радовалась возможности сделать её жизнь комфортнее.
Тем временем мои доходы продолжали расти. Партнёрство в компании принесло фантастические результаты: к третьему году брака я зарабатывала более миллиона рублей в месяц, имела солидные накопления и инвестиционный портфель. Но внешне ничего не изменилось: та же квартира, тот же образ жизни, те же жалобы на «непростые времена». Денис иногда удивлялся, как нам удаётся помогать его маме при наших скромных доходах.
— Наверное, ты очень хорошо умеешь планировать бюджет, — говорил он.
Я только улыбалась в ответ. Планировать я действительно умела, но масштабы моего планирования были ему неизвестны.
Валентина Васильевна между тем становилась всё более откровенной в своих просьбах. Сначала это были действительно необходимые вещи: техника, мебель, ремонт. Потом она начала просить помощи в покупке одежды, украшений, поездок к родственникам. Я никогда не отказывала, хотя замечала, что характер просьб меняется: из разряда «нужно» они всё чаще переходили в категорию «хочется».
— Доченька, а что ты скажешь насчёт новой шубы? — спросила она однажды, когда мы пили чай на её кухне. — Старая совсем износилась, а зима на носу.
Я посмотрела на пальто в прихожей. Оно было не новым, но вполне приличным. Однако отказать я не могла — Валентина Васильевна была для меня почти родной мамой.
— Конечно, выберем что‑нибудь красивое, — ответила я. — Только не очень дорогое, вы же знаете, как у нас с деньгами.
Она обрадовалась как ребёнок:
— Ой, спасибо тебе, золотце! Я уже присмотрела одну в магазине, не очень дорогая…
Когда мы пошли выбирать шубу, оказалось, что «не очень дорогая» в понимании Валентины Васильевны стоила половину официальной зарплаты Дениса. Но я заплатила без колебаний, сославшись на отложенные к празднику деньги. Свекровь была в восторге от обновки и весь вечер рассказывала соседкам о заботливых детях.
Такие эпизоды повторялись всё чаще: то нужен был новый телевизор, то путёвка в санаторий, то золотые серьги к юбилею подруги. Каждый раз Валентина Васильевна объясняла свои желания веской необходимостью, а я каждый раз соглашалась помочь. Денис иногда удивлялся нашей щедрости, но я объясняла это особенностями женской солидарности и важностью поддержки пожилых родителей.
Однажды вечером, когда мы возвращались от Валентины Васильевны после очередного похода по магазинам, Денис задумчиво сказал:
— Знаешь, мама стала какой‑то требовательной в последнее время. Раньше она себе во всём отказывала, а теперь постоянно что‑то нужно.
Я пожала плечами:
— Возраст, наверное. Хочется в старости немного комфорта. И потом, мы же можем себе позволить ей помочь.
— Можем‑то можем, — согласился он. — Но складывается ощущение, что она воспринимает нашу помощь как должное. Уже не благодарит так искренне, как раньше.
Его слова заставили меня задуматься. Действительно, в последнее время Валентина Васильевна стала менее эмоционально реагировать на наши подарки, принимала их как нечто естественное. Но я отогнала эти мысли: в конце концов, люди привыкают к хорошему — это нормально. Главное, что мы делаем доброе дело, помогаем близкому человеку. К тому же, мне не составляло никакого труда купить свекрови очередную вещь — мои доходы позволяли даже не замечать таких трат.
К четвёртому году нашего брака я окончательно утвердилась в статусе одного из ведущих партнёров компании. Мои инвестиционные проекты приносили клиентам миллиардные прибыли, а мне — соответствующие комиссионные. Ежемесячный доход превышал 1,5 миллиона рублей, не считая бонусов и дивидендов от собственных вложений. Но дома я по‑прежнему оставалась скромной женой среднего достатка.
Однажды утром, просматривая финансовые сводки за чашкой кофе, я услышала, как Денис разговаривает по телефону с матерью:
— Мама, ну понимаешь, у нас сейчас не очень удачный период на работе, — говорил он. — Премии задерживают, проекты переносят. Давай отложим покупку дивана до лучших времён.
Я подняла голову: Валентина Васильевна вчера звонила и просила помочь с новой мебелью для гостиной. Её старый диван действительно требовал замены, но она выбрала модель стоимостью 200 тысяч рублей. Для меня эта сумма была копейками, но Денис не знал о масштабах моих доходов и искренне переживал о семейном бюджете.
— Нет, мам, мы обязательно поможем, — продолжал он. — Просто дай нам месяц‑полтора, накопим нужную сумму.
Я видела, как он нервничает, не желая расстраивать мать, но и не имея возможности немедленно выполнить её просьбу. Мне стало его жалко. После завершения разговора я подошла к мужу.
— Что там у твоей мамы? — спросила, делая вид, что не слышала разговор.
— Диван нужен, — вздохнул Денис. — Выбрала дорогой, а у нас сейчас с деньгами напряжёнка.
Я обняла его:
— Не переживай, что‑нибудь придумаем. Может, возьмём небольшой кредит?
— Не хочется долги делать, — покачал он головой. — Лучше немного подождём.
Но я уже приняла решение. Вечером того же дня я позвонила Валентине Васильевне:
— У нас неожиданно появились свободные деньги: вернули старый долг. Так что можем помочь с диваном, — сообщила я.
Свекровь обрадовалась:
— Ой, доченька, вот спасибо! А то я уже расстроилась, думала, придётся ещё год на старом сидеть.
На следующих выходных мы поехали выбирать мебель. Валентина Васильевна вела себя как ребёнок в игрушечном магазине: пробовала разные модели, сравнивала обивку, торговалась с продавцами. В итоге выбрала не только диван, но и кресло в комплект:
— А то будет несочетающийся гарнитур, — объяснила она.
Сумма выросла до 300 тысяч. Денис побледнел, увидев чек:
— Мам, это слишком дорого, — начал он.
Но я быстро вмешалась:
— Ничего, справимся. Главное, чтобы тебе удобно было.
Валентина Васильевна просияла:
— Вот спасибо, детки! Теперь у меня будет настоящий европейский интерьер.
По дороге домой Денис долго молчал, потом сказал:
— Слушай, а откуда у нас такие деньги взялись? Вроде ты говорила, что с зарплатой проблемы…
Я была готова к этому вопросу.
— Помнишь, я рассказывала про проект с иностранными партнёрами? — сказала я. — Вот за него наконец-то расплатились. Задолженность была приличная.
— А почему ты мне ничего не говорила? — удивился он.
— Да не хотела раньше времени радовать, — ответила я. — Мало ли что, могли и не заплатить.
Денис поверил, но я заметила, что он стал внимательнее относиться к нашим тратам. Между тем аппетиты Валентины Васильевны продолжали расти. Через месяц после покупки мебели она позвонила и сообщила, что хочет поменять кухонный гарнитур.
— Доченька, а что ты думаешь насчёт новой кухни? — спросила она во время нашего телефонного разговора. — Старая уже совсем некрасивая стала, а соседка Зинаида недавно такую красоту поставила.
Я вздохнула: кухня у Валентины Васильевны была не новой, но вполне функциональной. Менять её из‑за зависти к соседке казалось неразумным.
— А что не так с вашей кухней? — осторожно поинтересовалась я.
— Да всё не так! — воскликнула свекровь. — Фасады облупились, столешница поцарапана, да и вообще она уже не модная.
Стоимость новой кухни «под ключ» составляла около 500 тысяч рублей. Для меня это было не критично, но объяснить Денису появление таких денег становилось всё сложнее.
— Валентина Васильевна, может, пока отложим? — предложила я. — У нас сейчас много других расходов.
— Каких таких расходов? — удивилась она. — Вы же недавно диван купили, значит, деньги есть. А мне что, так и жить в старой кухне?
В её голосе появились обиженные нотки. Я поняла, что простой отказ приведёт к конфликту, и согласилась подумать. Вечером я осторожно заговорила с Денисом о кухне для его матери:
— Твоя мама хочет обновить кухню, — сказала я. — Говорит, что старая совсем износилась.
Денис нахмурился:
— Опять? Мы же только что диван покупали. Откуда деньги-то брать?
— Ну… можем по частям, — предложила я. — Сначала гарнитур, потом технику.
— А сколько это всё будет стоить? — поинтересовался он.
Я назвала заниженную сумму — 300 тысяч вместо 500.
— И то много, — покачал головой Денис. — Давай скажем маме, что пока не можем.
Но я знала характер Валентины Васильевны: отказ она воспримет болезненно, начнёт обижаться, жаловаться подругам на неблагодарных детей. Мне не хотелось портить отношения из‑за денег, которые для меня не представляли проблемы. Поэтому я снова придумала легенду о неожиданном доходе — якобы мне выплатили большую премию за успешное завершение годового проекта.
Ремонт кухни растянулся на три недели. Валентина Васильевна была в восторге от процесса: выбирала плитку, обсуждала с мастерами детали, фотографировала каждый этап, чтобы отправить подругам.
— Вот что значит заботливые дети, — хвасталась она соседкам. — Не пожалели денег для старой матери!
Когда ремонт закончился, результат действительно впечатлил: современная кухня кардинально преобразила квартиру, сделала её уютнее и светлее. Валентина Васильевна не могла нарадоваться:
— Доченька, как же красиво получилось! Теперь мне не стыдно гостей приглашать.
Но я заметила, что её отношение к нашим подаркам изменилось. Если раньше она благодарила долго и искренне, то теперь принимала помощь как должное.
— Хорошо, что вы наконец-то сделали, — сказала она, когда мы приехали посмотреть на готовую кухню. — А то я уже думала, что вы забыли про мою просьбу.
Денис поднял бровь на слово «наконец-то», но промолчал. Зато после возвращения домой высказался:
— Знаешь, мама становится какой‑то неблагодарной. Мы ей кучу денег потратили, а она ведёт себя так, будто мы ей должны.
Я попыталась защитить свекровь:
— Да ну что ты! Просто она привыкла к нашей заботе — в этом нет ничего плохого.
Но в глубине души я начала понимать, что Денис прав: Валентина Васильевна действительно стала воспринимать нашу помощь как обязательство, а не как добровольную поддержку.
Следующий звонок поступил через две недели.
— Доченька, у меня к тебе дело, — загадочно начала Валентина Васильевна. — Я тут подумала: а что если нам ванную комнату тоже обновить? Раз уж кухня такая красивая стала, нехорошо, чтобы ванная старая была…
Я чуть не выронила телефон: ремонт ванной комнаты — это ещё 300–400 тысяч рублей минимум. Причём старая ванная была в приличном состоянии; менять её только из эстетических соображений казалось излишним.
— Валентина Васильевна, может, пока подождём? — осторожно предложила я. — Всё‑таки мы недавно кухню делали…
— Ну и что? — удивилась свекровь. — Раз деньги есть, почему не сделать всё красиво? Или вам жалко для меня?
Продолжение следует. Все части внизу 👇
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
"Развод. Она разрушила нас", Таня Поляк ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.
***
Что почитать еще:
***
Все части:
Часть 3 - продолжение