Стою в недоумении. Держу в руках бумаги из банка. Читаю. Перечитываю. И не понимаю.
— Борис, иди сюда.
Он заходит. Вытирает руки полотенцем. Только после работы — усталый, но довольный. Сегодня особенно довольный.
— Что это? — показываю бумагу.
Борис смотрит. Молчит секунд пять. Потом:
— Ну... кредит.
— Вижу, что кредит. На моё имя. А я его не брала.
— Ксюш, давай я тебе спокойно вё объясню...
— Спокойно?!
Голос дрожит. Руки тоже. Бумага шуршит.
— Ты взял кредит. На меня. По моим данным. Чтобы купить машину. И кому? Своей сестре? Серьёзно?
Борис садится на табуретку. Тяжело вздыхает. Как будто я его обвиняю в чём-то ужасном. А он просто... просто помог родственнице.
— Лена в сложной ситуации. Машина ей нужна. Срочно. На работу ездить.
— А спросить меня?
— Ты бы не разрешила. А мне бы не дали…
Вот так. Просто. Честно. Ты бы не разрешила — значит, можно обойтись. Без разрешения. Без согласия. Без меня вообще.
— Борис... — сажусь напротив. — Мы семья или нет?
— Конечно, семья.
— Тогда почему семейные решения ты принимаешь один?
Он молчит. Крутит в руках тряпку для посуды. Нервничает...
— Я думал, разберёмся потом. Вместе.
— Потом? Когда потом? Когда платить нечем будет?
— Лена поможет. Обещала.
Лена. Его младшая сестра. Которая уже три раза «помогала» и три раза «забывала» про свой долг, когда дело доходило до денег. Но Борис верит. Каждый раз верит заново.
— Сколько?
— Что сколько?
— Кредит. Сколько?
— Восемьсот тысяч.
Встаю резко. Табуретка скрипит.
— Восемьсот?! На пять лет?
— На семь.
— Боже мой...
Выхожу на балкон. Воздуха не хватает. Смотрю на город. Машины внизу ползут, как муравьи. Люди спешат. У каждого свои проблемы. А у меня теперь новая проблема. Огромная. На семь лет.
Возвращаюсь.
— А если я откажусь платить?
— Как откажешься? Кредит на тебя оформлен.
— Значит, выбора у меня нет?
Борис встаёт. Подходит. Хочет обнять.
— Не надо — отстраняюсь.
— Ксюш, я же не со зла...
— А с чего? С любви? К сестре?
— Ну да. К семье.
— А я значит, что? Не семья?
Он растерянно смотрит. Не понимает. Искренне не понимает, почему я злюсь. Ведь он помог родственнице. Это же хорошо. Благородно.
— Ты понимаешь, что мы теперь должны выплачивать по двенадцать тысяч в месяц?
— Лена будет помогать.
— Борис! Очнись! Лена никогда не помогала. Никогда!
— Поможет. Обещала.
— И ты ей поверил?
— Она сестра.
Вот оно. Главное слово. Сестра. Значит, можно. Значит, обязательно поможет. Потому что родня.
А я что? Жена — не родня?
— Знаешь что? — сажусь за стол. — Звони Лене. Сейчас. При мне.
— Зачем?
— Хочу услышать, как она обещает помогать.
Борис неуверенно достаёт телефон. Ищет номер. Долго ищет. Как будто надеется, что я передумаю.
— Ну? Звони что ли.
Набирает. Ждём. Гудки. Один. Второй. Третий.
— Алло, Лен? Это я... Да, Борис... Слушай, тут Ксюша хочет с тобой поговорить... О кредите... Да, на машину...
Передаёт мне трубку.
— Алло? — голос Лены напряжённый.
— Привет, Лена. Это Ксения.
— Привет... Слушай, я сейчас за рулём...
— Борис говорит, ты будешь помогать с кредитом?
Пауза. Долгая пауза.
— Ну... конечно. Как смогу.
— Сколько в месяц сможешь?
— Пока не знаю... Ситуация сложная...
— А когда узнаешь?
— Не знаю... Надо разобраться...
— Понятно. Спасибо.
Отключаюсь. Смотрю на Бориса.
— Слышал?
— Она волнуется. Ситуация действительно сложная.
— Борис... — устало говорю. — У неё всегда сложная ситуация. Всегда.
— Но мы же не можем не помочь...
— Можем. И не должны были…
Встаю. Иду к окну. За стеклом начинается дождь. Мелкий, противный. Такой же, как настроение.
— Что теперь делать? — спрашиваю...
— Не знаю — честно отвечает Борис.
— Я знаю. Завтра иду в банк. Буду выяснять, можно ли отменить кредит.
— Вряд ли получится. Деньги уже переведены Лене.
— Значит, пусть возвращает.
— Она уже купила машину.
— Пусть продаёт.
— Ксюш, ну нельзя же так...
Поворачиваюсь к нему.
— Как нельзя? А взять кредит на моё имя — можно?
Он молчит. Понимает, что проиграл. Но не сдаётся.
— Я исправлю ситуацию.
— Как?
— Найду способ.
— Какой способ, Борис? Какой?!
Снова молчание. Дождь усиливается. Стучит по стеклу. Как мои мысли по голове.
— Пойду к маме — говорю я. — Переночую у неё.
— Ксюш, не надо...
— Надо. Мне нужно подумать.
— О чём думать?
— О нас. О семье. О том, кто в ней главный.
Прохожу мимо него. Собираю вещи. Он стоит посреди комнаты. Растерянный. Виноватый. Но всё ещё не понимающий масштаба катастрофы.
— Я правда хотел как лучше, — говорит в спину.
— Знаю. Но получилось, как всегда.
Выхожу из квартиры. Спускаюсь по лестнице. На улице дождь. Холодно. Достаю телефон. Звоню маме.
— Мам, это я... Можно к тебе на ночь?.. Поссорились... Да, с Борисом... Потом расскажу...
Через полчаса сижу у мамы на кухне. Пью чай. Рассказываю.
— И что ты теперь делать будешь? — спрашивает мама.
— Не знаю.
— Разводиться?
— Не знаю.
— А кредит?
— Тоже не знаю.
Мама молчит. Понимает — советы сейчас не нужны. Нужна просто поддержка.
— Переночуешь — голова прояснится, — говорит.
— Может быть.
Но голова не проясняется. Всю ночь думаю. О Борисе. О Лене. О доверии. О том, что случилось с нашей семьёй. Когда она стала местом, где можно обманывать? Где можно принимать решения за другого?
А утром звонит Борис.
— Ксюш, прости... Я понял...
— Что понял?
— Что был неправ. Совсем неправ.
— И что теперь?
— Поговорил с Леной. Она согласилась переоформить кредит на себя.
— Серьёзно?
— Да. Сегодня идём в банк.
— А если не получится?
Пауза.
— Получится. Обязательно получится.
Но я уже не верю в "обязательно". Не верю в обещания. И не знаю, верю ли я в нас...
— Хорошо — говорю. — Жду новостей.
Но внутри всё сжимается. Предчувствие. Плохое предчувствие.
Звонок телефона в обед:
— Ксюш... — голос Бориса усталый. Побеждённый. — Не получилось.
— Почему?
— Лена... она не может переоформить. У неё плохая кредитная история. Банк отказал.
Конечно. Конечно, у неё плохая история. А у меня — хорошая. Поэтому и брали на меня.
— А машину?
— Говорит, продать не может. Очень нужна для работы.
— Понятно.
— Ксюш, что теперь?
— Не знаю, Борис. Честно не знаю.
Отключаюсь. Сижу у мамы на кухне. Смотрю в окно. Солнце светит. Люди идут по улице. Живут своей жизнью. А у меня жизнь развалилась всё больше.
— Что сказал? — спрашивает мама.
Рассказываю. Мама качает головой.
— Я же говорила — не связывайся с этой семейкой.
— Мам, не надо.
— А что надо? Теперь семь лет платить будешь. За чужую машину.
— Не знаю.
— И что? Простишь ему?
Молчу. Не знаю, что ответить.
Домой возвращаюсь вечером. Борис сидит на кухне. Перед ним лежат какие-то бумаги. Калькулятор. Блокнот с цифрами.
— Что это?
— Считаю. Может, если я подработаю... Найду вторую работу...
Смотрю на его записи. Зарплата. Расходы. Кредит. Проценты. Цифры не сходятся. Даже близко не сходятся.
— Борис, это нереально.
— Почему нереально?
— Ты посчитай сам. Твоя зарплата — сорок тысяч. Наши расходы — тридцать пять. Остаётся пять тысяч. А платить надо двенадцать.
— Найду подработку.
— Где? Ты и так работаешь с утра до вечера.
— По выходным. Ночью.
— Борис... — сажусь рядом. — Когда ты спать будешь?
— Выспимся после. Когда кредит выплатим.
— Через семь лет?
— Ну да.
Смотрю на него. На измученное лицо. На дрожащие руки. Он уже неделю спит по четыре часа. Пытается найти выход. Который не найти.
— А если не найдёшь подработку? А если заболеешь? А если...
— Ксюш, не накручивай!
Встаёт резко. Ходит по кухне. Нервничает.
— Я исправлю ситуацию. Обязательно исправлю.
— Как?
— Не знаю как! Но исправлю!
Кричит. Первый раз за пять лет брака кричит на меня. Потом останавливается. Понимает. Садится.
— Прости... Я не хотел...
— Ничего.
— Просто... не знаю, что делать.
— А я знаю.
— Что?
— Завтра иду к юристу. Буду выяснять, можно ли признать кредит недействительным.
— На каком основании?
— Подделка подписи.
Борис бледнеет.
— Ксюш... ты же не будешь...
— Буду. Если по-другому нельзя.
— Но тогда... тогда меня посадят.
— Возможно.
Молчание. Долгое молчание.
— Ты готова меня сдать?
— А ты был готов меня обмануть?
— Это разные вещи.
— Нет, Борис. Это одно и то же. Предательство.
Встаю. Иду в спальню. Достаю чемодан. Начинаю складывать вещи.
— Что ты делаешь?
— Собираюсь.
— Куда?
— К маме. Насовсем.
— Ксюш, подожди...
— Нет.
— Давай поговорим...
— О чём говорить? О том, как ты разрушил нашу семью? Ради своей сестры?
— Я не разрушал...
— Разрушал. В тот момент, когда решил, что моё мнение не важно.
Складываю в чемодан платья. Белье. Книги. Борис стоит в дверях. Смотрит. Молчит.
— Может, всё-таки попробуем? — тихо говорит.
— Что попробуем?
— Вместе выплачивать.
— Семь лет?
— Ну да.
— И ты думаешь, это нормально? Семь лет расплачиваться за твоё решение?
— Не знаю. Но мы же семья...
— Были семьёй.
— Ксюш...
— Знаешь, что самое страшное? — поворачиваюсь к нему. — Не кредит. Не деньги.
— А что?
— То, что ты не спросил. Просто не спросил. Как будто я не существую.
— Я боялся...
— Чего боялся?
— Что ты не разрешишь.
— И что? Значит, можно обманывать?
— Я не хотел обманывать...
— Но обманывал. Каждый день. Пока оформлял кредит. Пока подписывал бумаги. Моим именем.
Закрываю чемодан. Борис не двигается с места.
— И что теперь? — спрашивает.
— Теперь живи с последствиями. Один.
— А кредит?
— Разберусь. Через юриста.
— А если не получится разобраться?
— Тогда...
Прохожу мимо него. Он не останавливает. Понимает — бесполезно.
У двери оборачиваюсь.
— Знаешь, чего мне больше всего жаль?
— Чего?
— Того, что ты так и не понял. До сих пор не понимаешь.
— Чего не понимаю?
— Что семья — это не тот, кому ты помогаешь. Семья — это тот, с кем ты советуешься.
Выхожу. Спускаюсь по лестнице. На улице темно. Холодно. Звоню маме.
— Мам, я к тебе... Да, с вещами... Нет, не помирились... Наверное, не помиримся...
Прошло полгода
Живу у мамы. Работаю. Плачу кредит. Двенадцать тысяч каждый месяц. Борис платит — половину. Нашёл подработку. Грузчиком. По выходным.
Встречаемся только в банке. Молча передаём деньги. Молча расходимся.
Лена так и не помогает. Только обещает... Зато ездит на новой машине. Постит фотки в соцсетях. Счастливая. Довольная.
А у нас остался кредит. На шесть с половиной лет. И пустота. Там, где была семья.
Иногда Борис звонит.
— Ксюш, может, встретимся?
— Зачем?
— Поговорить.
— О чём?
— О нас.
— Нас больше нет.
— Но мы же любили друг друга...
— Любили. Но этого оказалось мало.
— Почему мало?
— Потому что любовь без доверия — это просто слово.
И кладу трубку. Каждый раз кладу трубку. Потому что понимаю: некоторые вещи нельзя исправить. Некоторые решения нельзя отменить.
А кредит всё висит. Висит и напоминает. О том, как легко разрушить семью. Одним походом в банк. Одним решением. Чужим именем.
Рекомендую:
Подписывайтесь, чтобы не пропустить следующие публикации.
Пишите комментарии 👇, ставьте лайки 👍