Рубиновый венец 14
Ранним утром Сергей Иванович вместе с управляющим Савельичем и стариком Семёном обходили владения. Дулепов увязался за ними — ему тоже хотелось понять, в каком состоянии находится имение.
Начали с главного дома. Картина была печальная: крыша протекала в нескольких местах, на потолке расплывались жёлтые пятна. Окна требовали замены: стёкла треснули, рамы рассохлись. Краска на стенах облупилась и свисала клочьями.
— Полное запустение, — вздыхал Семён, показывая дедушке протекающий угол в гостиной. — При покойном барине всё пошло наперекосяк.
— Сколько потребуется на ремонт? — спрашивал Сергей Иванович.
— Крышу перекрыть — пятьсот рублей. Окна — ещё триста. Печи переложить надо, они дымят. Покраска, побелка...
Савелий Кузьмич прикинул в уме: — Тысячи полторы, не меньше. И то если экономить.
Потом пошли осматривать деревню. Вдоль дороги в ряд стояли тридцать крестьянских дворов. Избы крепкие, но видно, что живут люди небогато. Огороды маленькие, скотины мало.
— Народ у нас работящий, Сергей Иванович, — докладывал управляющий. — Только земли мало, да и та истощена. При покойном барине удобрений не покупали, все деньги уходили на карты.
— А подати платят исправно?
— Платят. Недоимки небольшие, по нужде. В неурожайный год было трудно.
Дедушка кивал, осматривая поля.
— Хозяйство запущено, — сказал он своим спутникам, когда они возвращались домой. — Но ещё не всё потеряно. Можно поправить дела, если есть средства и умелые руки.
— А где взять средства? — спросил Семён.
— Найдём, — загадочно ответил Сергей Иванович.
Вечером в гостиной собрались все обитатели дома — дедушка, Мария, Варвара и Дулепов. Сергей Иванович хотел обсудить планы на будущее.
— Скоро зима, нужно привести дом в порядок, чтобы перезимовать в тепле, — серьёзно начал он.
Мария сидела прямо и внимательно слушала. Детские черты её лица уже начали меняться — в них проступала юношеская красота.
— А ещё нужно проверить запасы на зиму, — добавил дедушка.
— Какие запасы? — горько усмехнулся Семен. — Проверять почти нечего. Муки в амбарах мало, погреба пусты.
— Плохо дело, — вздохнул Сергей Иванович. — Нужно без промедления приводить дом в порядок, налаживать хозяйство. Дров на зиму заготовить, продуктов закупить.
Варвара кивнула.
— К тому же, Мария Георгиевна выросла из всех своих платьев. Носить больше нечего.
— И образование нужно продолжать получать, — добавил Дулепов. — Французский, музыка, танцы. Без этого в обществе не принимают. Нужны книги и учителя танцев было бы неплохо.
— А где взять деньги, дедушка? Ведь мы почти нищие, - робко спросила Мария.
— Вот об этом и поговорим, — ответил Сергей Иванович, многозначительно посмотрев на внучку.
— У нас есть кое-что ценное, — осторожно заметила Варвара.
— Диадему продавать нельзя, — быстро сказала Мария. — Это родовая святыня.
— Конечно, нельзя, — согласился дедушка. — Но есть другие вещи. Те, что оставила тебе маменька.
Мария поняла, о чём речь: — Жемчуг? Изумрудные серьги?
— Именно. Часть этих украшений можно продать. Не все, конечно, — что-то оставим на будущее. Но на первое время хватит.
Он задумался. Никто не нарушал тишину.
— Есть у меня знакомый ювелир в губернском городе — немец Мюллер. Честный человек, даст справедливую цену.
Через неделю Сергей Иванович собрался в путь. Он взял с собой золотую брошь, один из перстней и пару серёжек попроще. Основные ценности оставил дома.
— Не везти же сразу всё, — объяснял он Марии. — Сначала посмотрим, какие цены будут.
Поездка заняла целый день. Мария весь вечер ждала возвращения дедушки и нервничала. Варвара пыталась отвлечь её рукоделием, но девушка то и дело подходила к окну.
— Что-то долго дедушка, — заволновалась она.
— Дорога дальняя, — успокаивала Варвара. Пока туда, да обратно — целый день уйдёт.
Сергей Иванович вернулся уже в сумерках, усталый, но довольный.
— Ну как? — сразу же спросила Мария.
— Хорошо, внученька. Мюллер все принял. Деньги я привез.
— Слава Богу. А этих денег хватит?- вздохнула облегчённо Мария.
— Будем надеяться, что на крышу хватит, — кивнул дедушка. — Крышу починим. А там видно будет.
Мужчина понимал, что денег надо много: куда ни кинь – везде были проблемы. Спускать сейчас все драгоценности очень не хотелось, кто знает, как жизнь дальше сложится. Потому вечером того же дня Сергей Иванович сел за письменный стол в кабинете покойного зятя. Он достал лист бумаги, обмакнул перо в чернильницу и начал писать.
«Дорогой мой сын Николай!» — старательно выводил он.
«Твоя племянница Маша осталась круглой сиротой. Я тебе уже писал, что сестра твоя Софья уже несколько лет, как ушла в мир иной. Муж её, мой зять, Георгий Петрович, всё пропил и проиграл в карты, имение разорил дотла».
Дедушка остановился и вытер платком глаза. Тяжело было вновь осознавать произошедшее.
«Девочка растёт хорошая, умная, образованная. Алексей Иванович, гувернёр, учит её французскому языку и наукам. Варвара, верная няня, воспитывает её, как родную дочь. Но денег совсем нет — дом разваливается, запасов на зиму никаких».
Перо скрипело по бумаге. Сергей Иванович подбирал слова, стараясь не показаться нищим, но и не скрывая всей тяжести своего положения.
«Ты офицер гвардии, жалованье у тебя приличное, да и наследство от меня получил немалое. Помоги племяннице встать на ноги. Многого не прошу, но что можешь — пришли. Девочка достойная, твоя помощь не пропадёт».
Внизу дедушка подписался: «Твой отец, полковник в отставке Сергей Иванович Волков».
Письмо он запечатал сургучом и на следующий день отправил с оказией в Петербург. Теперь оставалось только ждать и надеяться.
— Дедушка, а дядя Николай поможет? — спросила Мария.
— Поможет, внученька. Он человек добрый, сердце у него не каменное. И служба его хорошо кормит.
— А если не поможет?
— Тогда сами как-нибудь справимся. Не в первый раз в жизни сталкиваемся с трудностями.
В душе Сергей Иванович тоже волновался. Много лет прошло с тех пор, как он видел сына. Изменился ли Николай? Помнит ли он о семейном долге?
Прошёл почти месяц томительного ожидания.
Наконец в середине октября пришло письмо с петербургской печатью. Дедушка дрожащими руками вскрыл конверт и пробежал глазами строчки.
— Ну что? — тревожно спросила Мария.
— Хорошие вести, Маша! — Сергей Иванович даже всплеснул руками от радости.
Он зачитал письмо вслух. Николай Сергеевич писал коротко, по-военному:
«Дорогой батюшка! О племяннице я непременно позабочусь. Высылаю пять тысяч рублей ассигнациями — на первое время хватит. Если понадобится еще — пишите, не стесняйтесь. Машеньке от меня низкий поклон». Далее он приписал несколько строк о своей жизни и о службе.
К письму был приложен банковский билет на крупную сумму.
— Пять тысяч! — ахнула Варвара. — Да это целое состояние!
— Добрый человек, дядя, — растроганно сказала Мария. — Он меня даже не видел, а уже помогает.
— Кровь не водица, — мудро заметил Семен. — Родство обязывает.
Получив деньги от сына, Сергей Иванович словно помолодел лет на десять. Он ходил по дому, строил планы, распоряжался.
— Теперь можно и делом заняться, — говорил он. — Семён, завтра же зови мастеров. Немного дом починим, полы подправим.
— А печи? — спрашивал старик.
— И печи. Чтобы в доме было тепло.
Мария слушала, затаив дыхание. Впервые после смерти родителей у неё появилась надежда на лучшее будущее.
— А мне новое платье сошьют? —спросила робко. — А то совсем обносилась.
— И платье сошьём, — пообещал дедушка. — Вызовем из города портниху, купим хорошей ткани. Будешь настоящей барышней.
Варвара оживилась: Мария Георгиевна из всего выросла. Ничего приличного не осталось.
—Закажем. тогда сразу пару штук. И продовольствия. Семен, говори, чего надобно, чтобы зимой не голодать.
Вечером Мария подошла к дедушке, который сидел в кресле и перечитывал письмо сына.
— Дедушка, — тихо сказала она, — спасибо тебе за всё. Без тебя я бы совсем пропала.
Сергей Иванович отложил письмо и обнял внучку: — Что ты, голубушка. Ничего, сдюжим. Ты главное, впитывай ту науку, что тебе Алексей Иванович преподает. Глядишь, и сгодится.
— Я постараюсь, — пообещала Мария. — Буду прилежно учиться.
— Ты и умница, —нежно посмотрел на внучку Сергей Иванович. —Дай Бог, вырастешь настоящей барыней.
— А дядю Николая я когда-нибудь увижу?
— Увидишь. Может, он приедет к нам в отпуск. А может, мы съездим к нему в столицу, когда ты повзрослеешь.
Мария мечтательно вздохнула: — Петербург...
Впервые за долгое время в доме Касьяновых звучал смех. Мария представляла себе будущие путешествия, балы, новые платья. Дедушка улыбался, глядя на оживившуюся внучку.
— Дай Бог, чтобы всё получилось, — тихо произнёс он. — Чтобы девочка была счастлива.